Голос у неё, признаться, не был музыкальным и звучал слегка даже грубовато, однако Аркадий услышал в нём перезвон миллионов нежных колокольчиков, разлетевшийся по залу нежной, ласкающей слух музыкой.
Юнос поднялся, намереваясь отправиться за девушкой. Только Аркаша оставался сидеть, словно пришпиленный к стулу, не в силах оторвать взгляд от удаляющейся фигурки красавицы Любавы. Пришлось Юносу приводить его в чувство.
– Вставай, посол, – ткнул он Аркашу в плечо. – Я вижу, ты легко поддаёшься женским чарам, не смотря на всю свою Силу. Она даже не заговорила с тобой, а ты уже голову потерял.
Башка со вздохом вылез из-за стола и поплёлся вслед за ведуном. Изредка в проплывающем свете закреплённых на потолке хоршней он видел мелькавшую впереди головку девушки с раскачивающимся каштановым хвостом.
– Между прочим, – негромко сказал ему Юнос, – я слышал, что у этой девочки очень ревнивый жених. Он неплохо владеет мечом и готов убить любого, кто посмеет позариться на сердце прекрасной Любавы. Так что тебе лучше держаться от неё подальше.
Аркаша вопросительно посмотрел на Юноса. Хотел было заявить, что и не собирался ни на что зариться, однако, увидев усмехающуюся физиономию ведуна, почувствовал подвох и осторожно спросил:
– Ты откуда всё это знаешь? Мне казалось, что придворные интрижки и сплетни не твоя стихия. Да и в Двуреченске мы недавно. Кто бы тебе успел их напеть?
Ведун сдержанно посмеялся.
– Тут целиком твоя правда, – ответил он. – Скажу лишь одно, а дальше сам догадаешься. Эта девочка внучка моего старого приятеля, которого ты тоже очень хорошо знаешь.
– Подожди. Ты имеешь в виду посадника Хотима?
– Да нет же. Она ему внучатая племянница, то есть внучка родного брата. А брат у него живет в Трепутивле и зовут его Кардаш.
– О боже! – вырвалось у Аркаши при воспоминании о могучем начальнике стражи, оставшемся оберегать родной Трепутивль. – Так значит Любава внучка Кардаша?
– Вот именно, – улыбнулся Юнос. – Воспитал-то её он, растил прямо в дружине, военным премудростям обучил, а жить она перебралась сюда, к его брату, когда выросла. От Кардаша я и знаю про жениха. У того просто соперников нет. Любка сама, кого хочешь, в бараний рог скрутит и мечом посрамит.
Аркаша опасливо покосился на девушку. Теперь она не казалась ему спустившимся с небес ангелом. Он обратил внимание, какие жилистые у неё руки и грациозная хищная походка дикой кошки. В движениях угадывалась точность и звериная ловкость.
– Мог бы сразу предупредить, – попенял он Юносу. – А то я что-то действительно раскис.
Между тем Любава довела гостей до комнат. Открыв дверь одной из них, повернулась к ведуну и с пленительной улыбкой произнесла:
– Прошу, дядька Юнос, устраивайся.
– Спасибо, Любаша, – ответил он. – Твой дед Кардаш сказывал мне, какой красавицей ты стала, но, признаюсь, не ожидал, что его внучка так расцвела.
– Ты как всегда шутишь, дядька Юнос. Обращаешься со мной, как с маленькой. – Девушка сделала обиженное лицо, но глаза по-прежнему улыбались. – Вы спуститесь в гостиную? Там дедушка с друзьями всегда в конце сполоха собираются поболтать. Мы с тобой так давно не виделись. Поговорим, вспомним…
– Непременно, девочка. А теперь позаботься, пожалуйста, о моём друге. – Юнос кивнул на Аркашу. – Он впервые в этих краях и не знаком с особенностями вашей жизни. Поэтому посели его по соседству.
– Хорошо. – Она повернулась к Башке. – А я знаю, вы посол Аркадий из дальних земель.
Из-за её спины Юнос подмигнул, улыбнулся и закрыл дверь своей комнаты, оставив их с Любавой наедине. Девушка взяла посла за локоть и подвела к соседней двери, открывать которую пока не спешила. Заглянув ему в глаза, заговорщически произнесла:
– Скажите, а вы действительно живёте так далеко, что наши народы до сих пор никогда не встречались?
– Не знаю, – ответил Башка. – Может, мы живём под боком друг у друга, но не догадываемся об этом.
– Как интересно. А где находится ваша земля?
Аркаша пожал плечами. Врать девушке не было никакого желания. Не смотря на то, что хорошо знал её деда, он и без того испытывал к ней большую симпатию. Уже давно не веря в любовь с первого взгляда, он все свои странные ощущения, которые испытал при встрече с Любавой, отнёс к желанию обладать ею в постели, только и всего. Впрочем, долго раздумывать над ответом не стал.
– Думаю, что на севере, – выпалил Аркаша, зачем-то мысленно представив карту России.
– На севере? – удивлённо повторила девушка. – Но там же сплошные скалы, непроходимые места. Как вы пробрались к нам?
– Вообще-то я и сам до сих пор удивляюсь, – признался честно.
– Здорово! – восхитилась Любава, и в глазах у неё зажглись огоньки неподдельного интереса.
Она открыла дверь комнаты, приглашая гостя в покои, но на пороге остановила, спросив напоследок:
– А вы придёте в гостиную? Так хочется послушать про дальние земли.
Признаться, Аркаша не любил пустой болтовни, когда одновременно говорят обо всём и ни о чем. Считал это напрасным и скучным времяпрепровождением. Он хотел уже решительно отказаться, заявив, что сильно устал и желает отдохнуть, но Любава скорчила умоляющую рожицу.
– Ну, пожалуйста, – пропела она. – Я вас познакомлю со своим женихом. Он такой забавный…
Чёрт бы побрал эту девчонку. Кто её просил говорить о женихе? Теперь, если отказаться, эти придворные олухи наверняка начнут распускать сплетни о том, что он избегает знакомства с её женихом, боится его. Это будет весомым ударом по имиджу посла. А интересно всё-таки, что за птица этот женишок? Да к чёрту все!
Неожиданно для себя Аркаша принял решение:
– Я приду. Когда там собираются?
Любава радостно хлопнула в ладоши.
– Приходите хоть сейчас. Отец с друзьями уже там, и сидят они до следующего сполоха.
Довольно улыбаясь, она зашагала по коридору. Аркаша долго смотрел ей вслед, пока фигура девушки не исчезла за поворотом. Затем зашёл в комнату, снял пояс с оружием и облегчённо вздохнул, почувствовав себя легче килограммов на сто.
Прошло около часа, прежде чем он решился спуститься в гостиную и снова принялся цеплять на себя мечи в парадных, украшенных драгоценностями ножнах. В это время к нему в комнату бесцеремонно ввалился Юнос.
– Ну, – спросил он, – ты уже готов?
– К чему?
– Как к чему. Разве Любка не приглашала тебя в компанию дедушки с его друзьями?
Аркаша нахмурился.
– Ты подслушивал? – спросил подозрительно.
Ведун изобразил на лице невинность и с напускным возмущением воскликнул:
– Да как я мог? Что ты обо мне думаешь! Это ж надо такое вообразить, чтобы я нарушил таинство вашей встречи!
– Ладно, ладно, – прервал его излияния Башка. – Я действительно иду в гостиную. Ты, как вижу, тоже туда собрался, поэтому, мой верный воевода, не изволите ли вы показать дорогу послу, а то не хочется блуждать по коридорам этого замка, распугивая местных привидений.
Вдвоем они быстро миновали несколько дверей и спустились по винтовой лестнице, которая привела в просторное помещение, уставленное креслами. Посередине стоял небольшой стол, ещё один у камина. На них уже привычные золотые кубки и кувшины, наполненные сурьёй. Здесь находились пара бояр, сам посадник и несколько военачальников городского гарнизона. Осмотрев помещение, Аркаша увидел Любаву. Она стояла в сторонке с каким-то длинноволосым здоровяком-блондином, на широком поясе которого с обеих сторон висели два меча внушительных размеров. Девушка заметила вошедших и, не сказав ни слова своему кавалеру, направилась к ним.
– Спасибо, что пришли, – обратилась она к Башке, не обращая никакого внимания на Юноса. – Я вас так ждала, посол.
Сказала она это довольно громко, и у Аркаши невольно кольнуло под ложечкой, когда наткнулся на откровенно недовольный взгляд блондина. Юнос отошёл к другим гостям, заставив Аркашу чувствовать себя ещё более одиноко. Любава взяла его под локоть и повела в другой конец комнаты. При этом прижалась бедром, от чего Аркаша чувствовал постоянно пробегающие по спине мурашки. Обернувшись, увидел неотступно шагающего за ними гиганта со сведённым злобой лицом.
– Расскажите мне о вашей земле, – попросила девушка. – Я почти нигде не была дальше Двуреченска и Трепутивля.
– По-моему, ваш жених не очень доволен, что вы говорите со мной, – шепнул ей Аркаша.
Любава удивлённо посмотрела на посла.
– Он сзади, – все так же тихо добавил тот и показал глазами за спину.
Девушка резко повернулась, оказавшись лицом к лицу с блондином, практически наступавшим на пятки. Он тихо стоял рядом, словно молчаливая тень.
– А! Вы имеете в виду Мирона! – не сказала, а скорее прокричала на весь зал Любава, от чего все присутствующие обратили на них внимание. – Ну, какой он мне жених, – засмеялась девушка, – просто приятель. Один из многих, но зато самый настойчивый.
«И самый сильный», – мысленно добавил Башка, оценивая мощный торс богатыря. Он увидел, как лицо Мирона передёрнулось и пошло красными пятнами, а руки судорожно сжали рукояти мечей. Его глаза бешено сверкали, буравя фигуру посла.
– Я, кстати, обещала вас познакомить.
Она представила его Мирону, но великан никак на это не отреагировал.
– Приятно познакомиться, – коротко поклонился Аркаша, не рискуя, однако, протягивать руку.
Громила продолжал молча стоять, испепеляя взглядом, с риском прожечь дыру в одежде. Чёртова белобрысая статуя, думал Башка, чувствуя как вокруг растёт напряжение, завладевшее вниманием всех присутствующих. Никто в зале даже не шевелился, словно боялись неосторожным движением вызвать на себя разряд тока из наэлектризованной до предела атмосферы. Гости уставились на классический треугольник из женщины и двух мужчин. И тут блондин раскрыл рот, дерзко рявкнув:
– Я не позволю всякой мошкаре виться вокруг Любавы.
Аркашу как обухом по голове стукнули. Вот это предъява! Кто тут мошкара, он? Ах ты, гнида болотная, сейчас мошкара тебе покажет.