К ней снизу была привязана граната, до этого утопленная в лунке и оттого незаметная. Излучатель просто давил на неё своим весом, не давая сработать запалу. С выдернутым кольцом, если кому-то удастся добраться до ВЧИРа и сдвинуть его с места, граната непременно рванёт. Хитро придумано. Так и оружие разлетится на куски, не доставшись врагу, что не позволит использовать его против людей, и сумевшие подобраться к нему твари не выживут.
– Когда услышишь грохот и заметишь дым на этом вот месте, – наставлял Юноса землянин, – сразу веди сюда свою конницу и вступай в бой. Твоя задача не дать нежити обойти нас по берегу. Понятно?
– Да, – кивнул ведун и тут же на всякий случай уточнил: – но только с того момента, как ты сказал про дым и громыхание.
– Этого вполне достаточно. – Стас улыбнулся и установил излучатель на прежнее место, тщательно замаскировав его сухой травой.
Интересно, какие ещё «сувениры» прихватил он с Земли, подумал Башка, припоминая до неприличия раздутую куртку Пырёва, словно в неё оделся толстяк, а не щуплый опер, когда тот после эксперимента с Рогом Индрика проходил через гостиную Кощея. Ещё и стволы из-под неё выглядывали, числом не менее двух. Только не стал он тогда задавать лишних вопросов. Оружие не та стихия, что способна вызвать его интерес. У каждого свои любимые игрушки.
Любаву он всё-таки уговорил отправиться в город, поручив ей сопровождать вконец измученных чародеев, едва не вываливавшихся из сёдел. Она хоть и подчинилась, но с явной неохотой, и обещала вернуться тотчас, как только исполнит поручение, наотрез отказавшись остаться в дружине при двоюродном дедушке. Спорить с ней было бесполезно, поэтому Аркаша благоразумно промолчал, надеясь, что к возвращению Любы здесь всё уже будет кончено.
Череп не заставил себя долго ждать.
Довольно скоро настал момент, когда белевшая снегом земля потемнела, попираемая несметным числом нежити. Враг двигался широким фронтом, быстро приближаясь, и не было видно конца этому бурлящему океану.
Как и предполагали, нежить, не мудрствуя лукаво, сразу пошла в лобовую атаку.
– Стрельцы! – проорал Пырёв, стоя за выдвинутыми вперёд лучниками.
Это послужило сигналом, вторя которому, сотники поочерёдно затянули нараспев одну и ту же песню:
– Гото-о-овсь!.. – После чего хлёстко выкрикивали: – Бей!
Тут же в тёмное небо устремлялся рой из сотен стрел, сразу за ними ещё сотня, затем ещё до тех пор, пока не разряжались все пять тысяч луков. А когда заканчивали последние стрельцы, то первые уже опять спускали тетиву, и всё повторялось вновь. Таким незамысловатым образом стрелы, эти древние аналоги пуль, заменяли беглый пулемётный огонь, кося очередями волны наступающих тварей. Не отставали от передовых стрельцов и те, кто занимал позицию на вершине «подковы», тоже непрерывно осыпая противника стрелами. Для них все цели как на ладони. Буквально каждая стрела оставляла неподвижно лежать на снегу поверженного ею врага. До столкновения стрельцы успели сделать пять таких залпов, после чего пришла пора прятать их за фалангу и переносить огонь в тыл противника…
За рекой больше никого не было, одни мертвецы, Череп это ясно почувствовал, когда ощупал Силой тот берег. Щедро усыпанный трупами рукотворный вал, торчавший там словно кость в горле, опустел. Рубеж, который всё никак не удавалось преодолеть, остался без своих защитников. Либо нежити удалось-таки всех перебить, либо люди сами ушли, поняв, что следующего штурма им не выдержать. Последнее больше походило на правду.
Заставив местного Лешего в очередной раз валить деревья в лесу для восстановления переправы, Череп наблюдал, как ровно ложатся друг к другу длинные стволы, расширяя проход через реку. Толпа за его спиной нетерпеливо колыхалась, готовая в любую секунду ринуться по свежеуложенным брёвнам в новую атаку. Черепу нравился этот боевой задор, которому не могли помешать никакие потери, однако наступательный порыв нежити придётся слегка охладить. Пусть приберегут свой пыл напоследок, когда доберутся до человеческого жилья, там и порезвятся вволю.
Преграда в виде крепкого заслона за рекой стала для него полной и весьма неприятной неожиданностью. А та эффективность, с какой держали там оборону, наводила на невесёлые мысли о том, что люди постепенно учатся противостоять нежити. Наверняка не обошлось без его землячков. Они первыми явились в этот мир и, как сказала Баба Маня, гораздо раньше овладели Силой, пока Череп делал робкие попытки утвердить своё мировое господство с помощью скитских племён. Всё указывало на присутствие здесь этой самой Силы. Иначе с чего бы волколакам превращаться обратно в людей, не успев добежать до вала, а босоркунам с вихровыми и летавицам, едва поднявшись в воздух, резко пикировать на землю и шлёпаться в грязь?
Первая неудавшаяся атака только разозлила его. Не понимая, почему какие-то там стрелы, никогда не причинявшие нежити особого вреда, смогли остановить его армию, не дав ей с ходу форсировать реку, он с яростью набросился на подчинённых, снова посылая их в бой. Только рухнувший мост заставил, наконец, призадуматься. Не в силах что-либо предпринять, Череп молча следил за избиением своих солдат, отрезанных на том берегу и продолжавших драться с ожесточённой обречённостью. Он хорошо видел, как они гибли под непрерывным градом стрел и напирающим строем закованных в броню латников, уверенным шагом спускавшихся с вала. Беснующиеся твари, как ни старались, не могли развалить этот железный кулак, не смотря на отчаянные попытки. Скатывались по насыпи, отлетая от непробиваемых шеренг словно мячики, но вскакивали и снова остервенело бросались в бой. Однако длилось это недолго, пока большинство упавших не перестало вставать, а немногие уцелевшие, понимая бессмысленность своих потуг, не кинулись наутёк.
Хозяину не пришлось никого наказывать за тупость и трусость. Вместо него это сделали засевшие над проходом стрельцы человечьего войска, хладнокровно и снайперски точно расстреляв метавшихся в панике тёмных созданий, путь назад которым отрезала река. Именно с этих неприступных утёсов, двумя грозными башнями стискивающих узкий проход, люди ещё в самом начале умудрились остановить продвижение нечисти. Это оттуда в наступающих безнаказанно летели стрелы, а те, кто их посылал, оставались недосягаемыми. Что ж, теперь Череп знал с чего начать или, если точнее, чем продолжить атаку.
Когда пригнанный по его приказу из ближнего леса Лешак перекинул через реку поваленные деревья, скрепив их перевитыми стеблями, Хозяин первым делом направил на противоположный берег Вихровых и Подвиев, наказав атаковать стрельцов на возвышении. Уж слишком точно те стреляли, а значит, не были прикрыты земной Силой, которая наверняка лишила бы их столь непревзойдённой меткости.
Он угадал. Тварям без труда удалось добраться до стрелецких позиций и там закрутить карусель моровых ветров, безжалостно сбрасывая людей с откоса. Теперь никто не мешал войску переправиться и подойти к валу. Повинуясь мысленным приказам, вся прочая нежить ринулась на штурм. Но, как выяснилось, они снова наступили на те же грабли. Сначала стихли порывы ветра на утёсах и оттуда опять посыпались стрелы, а затем затрещали и разлетелись в щепки брёвна так старательно возведённой переправы вместе со всеми, кто на ней находился. Пришлось повторно смотреть на уничтожение отрезанной части войска организованным строем латников, пока Леший возился с новыми брёвнами. Но из этого Череп тоже не вынес никакого урока.
Все последующие атаки проводились им по одному и тому же сценарию, неизменно заканчиваясь уже известным, вполне закономерным результатом. Не прибегая к ненужным на его взгляд уловкам, Хозяин слал на тот берег всё больше и больше тварей в надежде, что люди в скором времени выдохнутся, ведь их силы не безграничны. Его не останавливал тот факт, что брёвна переправы с неизменным постоянством превращались в труху. Лесовик недовольно ворчал, но делал своё дело, восстанавливая бревенчатый настил, по которому снова бежали, катились, прыгали, летели и скакали сонмы разнообразных тварей, но лишь до того момента, пока чародеи (наконец, Череп это понял) не разносили его в очередной раз.
Так продолжалось больше суток. Теперь противостояние закончено, путь свободен, поэтому Хозяин поторапливал Лесовика, сгорая от нетерпения продолжить, наконец, свой победоносный поход. Он и так слишком долго проторчал у этой поганой переправы. Кажется, нервозное топтание войска за спиной подействовало и на него.
Вал действительно больше никем не оборонялся. Поток нежити свободно преодолел эту преграду и, взобравшись наверх, растёкся по равнине, покрыв её тёмным шевелящимся ковром, ползущим к очередному человеческому городку, чтобы спрятать его, похоронить под собой…
Череп скакал за этим нескончаемым потоком в окружении личной охраны из пятисот последних оставшихся при нём скитов, лишённых всякой человечности вселившимися в их души бесами. Даже преданность и та была у них собачьей.
«Впереди людское войско, Хозяин», – пришёл доклад от передовых отрядов.
Что-то слишком далеко от города. Ещё один заслон? С чего это люди в каком-то захолустном третьесортном княжестве удумали встречать его в штыки практически на каждом углу? Обычно всегда прятались по городам и сёлам за хлипкими стенами, наивно считая их надёжной защитой от нежити. Может быть от парочки стай волколаков те стены и в состоянии защитить, но не от такой армады, как теперь.
«Опять какое-то препятствие построили?» – спросил Череп, невольно хмуря брови.
«Нет, открыто стоят. Перегородили равнину от реки до скалы. Много их, больше, чем у моста было».
«Так раздавите это стадо, коль оно само в пасть лезет!»
Ну что за наивность – выйти открыто на его непобедимую орду. Безумцы. У людей совсем крыша съехала, или в предчувствии своей неминуемой гибели они решились на отчаянный шаг, собрав последние силы и бросив их навстречу опасности? Всё равно им это не поможет. Пусть нечисть устроит пиршество, всласть полакомится человечиной. Взятие города, правда, придётся отложить, а жаль, хотелось покончить с ним поскорее.