Скиты по-прежнему вели себя тихо. В их лагере дежурил сменный караул, в то время как основная часть войска забилась в тёплые палатки, озаряемые изнутри светом очагов. В тёмном небе над станом кочевников постоянно висел густой туман из пара и дыма.
Берендей, продолжавший наблюдать за скитами, тоже не замечал никаких особых шевелений во вражеском стане. Зато сам непрерывно копил силы, собрав под своё крыло уже порядка десяти тысяч волколаков. Они всё прибывали, заполняя окрестные леса. К ним присоединился слегка оправившийся от раны Ганнибал. Едва почувствовав себя лучше, он выполз из логова и приступил к исполнению обязанностей второго генерала, о чём Косолапов не замедлил сообщить Пырёву.
Это затишье действовало на нервы. Ничего хорошего Стас от него не ждал. Больше всего боялся, что кочевники скрытно перебросят основные силы на другое направление и неожиданно ударят оттуда. Чтобы этого избежать, он разделил армию нежити. Ганнибалу приказал с частью войска остаться у скитского лагеря. Пусть наблюдает, продолжая собирать подходивших оборотней. Косолапову же с остальными его партизанами велел засесть в лесах с южной стороны Трепутивля. Берендей должен был взять этот район под свой неусыпный контроль и следить за подступами к городу широким сектором с востока до запада.
Получив доклад, что его приказ выполнен, Пырёв не успокоился. Он хорошо помнил армейскую мудрость – для надёжной обороны нужно создать сильную группировку войск на направлении главного удара. Знать бы ещё, откуда ждать этот удар. Будет ли Череп упрямо лезть на Северные Врата или предпочтёт действовать более гибко и хитро? Проблема заключалась в том, что оборону приходилось держать по всему периметру городских стен, растягивая войско и лишая его возможности собраться в единый кулак. Это истончало линию обороны. Как известно, где тонко, там и рвётся, стоит посильнее нажать. Скиты с их численностью вполне могут успеть прорваться в любом месте задолго до подхода резервов. Значит, надо эти самые резервы сделать более мобильными. Стасу пришла в голову идея создать летучие конные отряды.
Командовавшему ополчением Тихомиру он поручил выяснить, кто из его людей имеет собственную лошадь, и посадить эту часть войска верхом. Отбитых у скитов коней передали ещё трёмстам безлошадным ополченцам. В общей сложности Тихон сформировал конный отряд численностью около полутора тысяч воинов. Это было уже что-то. Стас придвинул появившуюся в его распоряжении конницу вплотную к Северной стене и оставил здесь, как усиление. Теперь в случае чего можно быстро перекинуть их на любой другой участок сражения, где потребуется ввод дополнительных резервов. Копейщиков Горыни полностью передали под начало Кардаша, и тот в свою очередь с лихвой восполнил ими потери в страже и отрядил мужиков на службу в карауле по всем трём городским воротам. Самого Горыню оставили на месте прошедшего боя. Всё же Стас надеялся, что кочевники снова будут атаковать именно здесь. Тогда не придётся ничего переигрывать и растасовывать и без того малочисленное войско.
Следующая попытка штурма, последовавшая через три сполоха, полностью оправдала эти ожидания, не преподнеся никаких сюрпризов. Ганнибал заранее предупредил о подготовке скитов к бою, но те и сами не делали из этого тайны, открыто выстраиваясь на берегу. Не смотря на значительный перевес в живой силе, кочевники провели атаку вяло. Отбить её не составило труда. После этого Череп долго ничего не предпринимал, спокойно отсиживаясь в лагере, словно решил взять город измором.
Постоянно ждавший нападения Стас держал войско в полной боевой готовности, ни на минуту не ослабевая бдительность. Донимал Ганнибала расспросами о действиях кочевников и обстановке в их стане. В таком напряжённом ожидании прошло полтора месяца. Время от времени скиты делали вылазки, используя тактику мелких диверсионных отрядов, но ничего этим не добились. Стража исправно несла службу на всей крепостной стене и не давала кочевникам просочиться в город. Да и берендеи вовремя сообщали о передвижении диверсионных групп. Это напоминало разведку боем. Скорее всего, скиты прощупывали оборону, выявляя слабые места. Кроме того, они разослали конные разъезды, патрулировавшие подступы к городу, которые иной раз попадали на закуску волколакам. Что делать, оборотням тоже хочется есть.
Такое шаткое перемирие не могло длиться вечно. Зима шла на убыль, небо серело, превращаясь из непроглядной тёмной ночи в пока ещё густые сумерки, постепенно вбирая свет восходившего где-то вдали, пока невидимого солнца. С каждым прошедшим сполохом слабели морозы. Вряд ли Череп изначально планировал торчать столько времени у Трепутивля. Наверняка намеревался быстро захватить город и закрепиться в нём до наступления весны. Тогда княжеские дружины оказались бы между двумя неприятельскими базами – самим Трепутивлем и Пограничной Крепостью, что заставило бы князя воевать на два фронта. Столкнувшись с яростным сопротивлением и потерпев неудачу, разрушившую план молниеносной войны, Череп всё же не спешил расстаться с идеей занять стратегически важный рубеж. Но время поджимало, неумолимо приближая скорую оттепель, грозившую таянием льда. К тому же к осаждённому городу могла подоспеть помощь из Суматошья. Тогда на два фронта придётся воевать уже скитам. По логике вещей они должны поторапливаться, а значит скоро пойдут на решающий штурм…
Двое суток скиты не беспокоили вылазками. Они вообще не покидали лагерь, окутанный таинственной дымкой испарений и молчаливым спокойствием, за ширмой которого, как чувствовал Стас, готовилась новая хитроумная операция. Началась она, как и всегда до этого с общего построения кочевников у береговой линии. Строились они долго, собираясь в толкавшуюся и бряцавшую оружием многолюдную толпу. Необычным было лишь то, что на этот раз все воины оказались верхом. Если бы не их явное намерение атаковать город, Стас подумал бы, что они пакуют чемоданы и собираются восвояси.
Он не услышал никакого сигнала или команды, повинуясь которому широкая стена вражеских солдат дружно пришла в движение и ринулась вперед. Волна за волной всадники спускали коней на реку и нарастающим валом мчались на город, сильно напоминая наступающую татаро-монгольскую орду. Летевшие им навстречу стрелы не в состоянии были даже слегка задержать это цунами. Хотя падали кучно, с завидным постоянством выбивая наездников из сёдел и опрокидывая животных. Река превратилась в людское море, неумолимым прибоем быстро надвигавшееся на Трепутивель, стремясь поглотить в своей пучине, сломать стены и перемолоть в беспощадной мясорубке всех, кто осмелится встать на пути бушующей стихии. Когда первая волна докатилась до стен, с берега ещё продолжали съезжать конные воины. И не было видно конца их потоку. Похоже, скиты пошли на решительный штурм, задействовав для атаки все имевшиеся у них людские ресурсы.
Снизу взлетели «кошки». Их уже ждали. Горожане принялись рубить по верёвкам, предусмотрительно прикрываясь щитами от арбалетных стрел. Наблюдая за противником с высоты башни, Стас недоумевал, как такое огромное количество солдат и лошадей сможет уместиться под стенами. Первые должны быстро, без задержек вскарабкаться наверх, чтобы освободить место идущим сзади. Иначе они попросту передавят сами себя. Но такое вряд ли возможно, пусть даже не будет никакого противодействия со стороны защитников города. Что же в таком случае задумал Череп? Неужели подражает китайской тактике людских волн, пытаясь задавить численностью?
Ответ пришёл чуть погодя, когда поток спускавшейся на реку конницы, наконец, иссяк, а у стен по прикидкам Стаса уже находилась добрая половина орды.
«Упырь, они обходят город!» – Это подал голос Ганнибал. Он с примерно шестью тысячами оборотней занимал господствующую высоту за лагерем скитов и мог видеть всю картину боя, как на ладони.
Из его сбивчивых пояснений и туманных образов Стас выудил главное – скиты под прикрытием стен пустили два конных отряда численностью около восьми тысяч воинов каждый в обход Трепутивля по руслу замёрзшего рва: один на восток, другой на запад. Лихорадочно соображая, Пырёв старался понять, чего хотели добиться кочевники таким манёвром? Планируют ворваться в город ещё в двух местах или где-то соединиться и ударить разом, захватив другие ворота? Последнее не лишено смысла. Тогда их наиболее вероятная цель – Южные Врата с противоположной стороны города, куда оба отряда должны прибыть почти одновременно и где, как мог решить Череп, нет войск.
Действительно, Пырёв стянул к северной стене почти всё ополчение, сняв отряды, прикрывающие западную и восточную стены, отдав их безопасность на откуп лишь небольшим по численности караулам. Но самое дальнее подразделение из тысячи ополченцев и еще одной тысячи стражников он оставил нетронутым на южном рубеже. А ещё за городом, в лесу, затаилось порядка семи тысяч оборотней Косолапова. Этих отрядов может вполне хватить для обороны Южных Врат при умелом использовании. Но среди них не было ни одного мало-мальски опытного солдата, помимо единственного ведуна, командовавшего ополченцами. И отсюда, с севера, никого не снимешь, поскольку понадобятся все силы для отражения такого мощного штурма. Резерв, правда, придется всё же перебросить. А пока…
«Косолапов, ты готов действовать?»
«А то. Хоть сейчас. Засиделись мы чегой-то».
«Ну, тогда бери своих подопечных и бегом к городу. Дойдёшь до рва, двигайся вдоль него на восток. Увидишь скитов, устрой им засаду. Нападай, когда приблизятся. Понял?»
«Куда понятней».
Ну вот, с одним обходным отрядом разобрались. Даже если он послан для захвата Восточных Врат, волколаки надолго его займут. Пусть не уничтожат полностью, зато прилично потреплют. По крайней мере, скитам уж точно будет не до штурма. Что касается второго, то с ним придётся разбираться самим.
На стене и надвратной башне уже во всю шёл бой. Не было здесь ни одного горожанина, ополченца или стражника, не махавшего сейчас мечом или копьём. Защитники пока держались. Вдоль линии бойцов бегал Кардаш. Отдавал короткие приказы, указывая на слабые места в обороне. Переставлял туда людей, блокируя опасные участки. При этом не забывал поглядывать на башню, откуда Пырёв мог в любую минуту подать какой-нибудь знак. Поймав его взгляд, Стас поманил Кардаша к себе.