«Привет, Олег».
Всё-таки заговорил. Только челюсти сдвинуты, губы не шевелятся, а слова раздаются сразу в мозгу, формируясь из ничего, и тут же намертво впечатываются в память, будто наколка, выведенная на коже. Череп ничуть не удивился такому странному способу общения. То ли давно перестал удивляться, то ли сил для этого недоставало. А вот имя, которым его назвали, не слышал почти целую вечность. Даже начал забывать, как оно звучит. Давным-давно лишь мать и звала его так: «Олег, Олежек, Олеженька». Он хорошо помнил, что терпеть не мог этого сюсюканья, часто обрывая грубо, когда слышал подобное обращение. Да ещё в милицейских ориентировках, протоколах допросов и постановлениях по уголовным делам проходил под полным Ф. И. О. – Скальнов Олег Анатольевич. А тут появляется какое-то чудо лесное и, нате вам, так запросто произносит имя, забытое всеми богами.
«Боги ничего не забывают, – снова прозвучали в голове слова или мысли. – Особенно имена своих Детей».
Приснится же хрень всякая, хоть не спи совсем.
«А ты и не спишь, Олег. Если хочешь, можешь меня ущипнуть. Или давай лучше я тебя ущипну».
Медведь потянул в его сторону огромную когтистую лапу, заставив Черепа вжаться в шкуру и мысленно закричать:
«Нет! Не надо!»
«Да не паникуй ты, – лапа вернулась на место. – Я же пошутил».
Ну и шуточки у местных тварей! Сердце бешено билось, угрожая разорвать грудную клетку. Не хватало ещё инфаркт во сне заработать. Скиты, проснувшись, найдут холодный труп вождя и будут потом гадать, отчего это он помер. Где, кстати, охрана, почему не чешется? Обернувшись на часовых, Череп увидел, что те продолжают, как ни в чём не бывало, мирно беседовать, не обращая никакого внимания на чудовищного зверя, сидевшего с другой стороны костра, словно его здесь и не было. Олухи слепые! Без магии тут никак не обошлось. Ну, ладно эти пастухи безмозглые, а колдун-то куда смотрит?
«А вот он как раз спит, – любезно подсказал медведь. – Измотался совсем бедолага, пытаясь тебя вылечить. Да всё без толку. Чары на твоё тело не действуют. Пусть отдохнёт пока. Всё равно бы только мешал».
Да кто он такой, мать его? Все-то знает, обо всём ведает. Про имя даже разнюхал неизвестно где. Нарастающая злость постепенно вытеснила страх и панику, заполнив собой ослабевшее тело, и клокотала внутри, не в силах вырваться наружу. Будь сейчас в руке Черепа заряженный пистолет, выпустил бы всю обойму в эту мохнатую рожу.
«Вот, такой ты мне нравишься больше».
«Я тебе не шалава подзаборная, чтобы нравиться, Вини Пух долбанный, – мысленно огрызнулся бандит. Не пулей, так хоть руганью смог стрельнуть, отчего стало заметно легче, и он смог более спокойно продолжить: – Ладно, меня ты знаешь, а сам-то кто такой?»
«Волос я. Бог, почитаемый скитами, и по совместительству их покровитель, коли на то пошло. Ты хоть знаешь, что тебя в этом мире называют моим Сыном?»
«Слыхал, только не больно верю в эти сказки. Своего папаньку я знал, ещё тот был мерзавец и пьяница. И потом, бога не существует».
«О, а ты, оказывается, атеист. Что ж, вот тебе реальный шанс пересмотреть свои взгляды. Бог перед тобой. Кстати, заметь, довольно выгодная альтернатива твоему биологическому папаше-забулдыге».
«Мне от родителей никогда никакого прока не было. Я всегда сам по себе. Это другие от меня зависят, а не я от них. Так что проваливай, если нечего мне предложить».
«Как насчёт мирового господства? Ведь именно этого ты хотел, когда появился здесь».
«Что, так сразу? – Череп насторожился, прекрасно зная, что бесплатный сыр ведёт в мышеловку. – А взамен душу потребуешь?»
В голове разразился хохот, больше похожий на рёв блудного медведя. Тёмные глаза Волоса впились в бледное человеческое лицо.
«Твоя никчёмная душа и так принадлежит мне, Сынок. Я вытащил тебя сюда с Земли следом за другими двумя Детками. Втроём вы славно повеселили старика, но не будем же мы на этом останавливаться. Правда? Чувствую в тебе огромное желание мести. И ты будешь мстить всем, кто посмеет встать на твоём пути!»
Поняв, о ком идёт речь, чувствуя закипавшую ярость, Череп с силой сжал челюсти, громко скрипнув зубами. Попадись ему этот мент, мокрого места не оставил бы. Хотя, какой сейчас из него боец…
«Лучше помоги оклематься, тогда и обсудим подробности сделки».
«Не спеши, – Волос усмехнулся. Правда, его оскал можно было лишь с большой натяжкой принять за ухмылку. – Всему своё время и место. Скажи лучше, почему ты только на скитах зациклился, не став собирать армию из оборотней?»
«Разве эти безмозглые твари что-нибудь сделают закованным в железо солдатам?»
«У тебя, кажется, было предостаточно возможностей не раз в этом убедиться, как в Суматошье, так и в Трепутивле. В последнем случае волколаки действовали слаженно и грамотно. А знаешь почему? Их собрал в армию твой соперник Стас».
«Эта ментяра поганая?!»
«Ну, не надо так о брате. Он всё-таки тоже мой Сын. Только не хочет участвовать в нашем с тобой развлечении. На Землю собирается вернуться».
«Поставь меня скорее на ноги, – мысли Черепа беспорядочно заметались. Он с жаром подался вперёд, едва не упав со своего ложа. – Чем быстрее, тем лучше. Я поймаю этого ублюдка и заставлю его харкать кровью».
«Браво! – Тяжёлые медвежьи лапы несколько раз гулко хлопнули, изображая бурные аплодисменты. Затем Волос поднялся во весь могучий рост. – Я пришлю к тебе бабку-травницу. Она лечила твоего врага, вылечит и тебя. У неё же научишься использовать Силу, соберешь нежить, скитов и с наступлением следующей зимы будь готов к великим битвам».
Не прощаясь, повернулся к лесу и пошёл прочь. Череп смотрел ему вослед, заметив, как Волос мотнул головой и со смехом произнёс на самом пределе ментального восприятия:
«Надо же, Брата заставит драться Брат. Вот веселуха-то»…
По мере удаления очертания медведя расплывались, окружающий мир темнел, пока полностью не погрузился во мрак. Так и не удалось Черепу расспросить гостя о том, что за Силу имел он в виду, сон сморил окончательно. А когда проснулся, увидел склонившуюся над ним старуху с большим горбатым носом, которая осматривала раны. Стоявший рядом колдун радостно воскликнул:
– Хвала Волосу Всемогущему! Направил к нам стопы знахарки, ведающей тайны лечения хвори твоей. Я уж совсем отчаялся и выбился из сил, не зная, что и делать.
– Здравствуй, касатик, – улыбнулась бабка, отчего кожа на её лице вмиг растрескалась частой сетью морщин. – Я тебя излечу. Меня бабой Маней кличут. Ты меня так и зови…
Книга вторая«Железный Клинок»
Глава 1
Весь довольно немалый запас трофеев, старательно собранных Аркашей вокруг Трепутивля, разошёлся ещё до восхода солнца. Времени на это был вагон и маленькая тележка. Купцам ведь надо что-то продавать. А спрос, как известно, рождает предложение. Правда, именно заботами Башки ни один принесённый торгашами клинок, шлем или кольчуга не попали обратно к своим владельцам.
– А нечего было артачиться, – ворчал Аркаша, перепрятывая купеческий товар. – Взяли моду, понимаешь. И на стены, видите ли, не пойдём, и добро своё не отдадим…
Когда осаду сняли, а ополчение разоружилось, часть оружия с доспехами Башка добросовестно вернул Кардашу. Ровно столько, сколько посчитал нужным внести в опись, которую составил во время приёмки обозов из княжеского Детинца. Ни больше, ни меньше. Лично сверял. Зато перед купцами, столпившимися во дворе над жалкой кучкой того, что некогда было внушительным арсеналом, беспомощно развёл руками.
Богатое воображение толстосумов мигом нарисовало вовсе не радужную картину грозившего им разорения. Пока воротилы торгового бизнеса чесали бороды, бросая грустные взгляды на валявшиеся вперемешку латы и мечи, тщетно пытаясь отыскать среди них свой товар и подсчитывая неминуемые убытки, Башка предложил купить у него трофеи по весьма броской цене. Можно сказать, почти даром. А уж добра этого у него завались. Полный, забитый под завязку сарай, куда оружия навезли раза в три больше, чем изначально стрясли с купцов. Само собой, у тех глаза разбежались. Остаться без товара в преддверии торгового сезона для них смерти подобно. А тут вдруг такое богатство!
Сначала один потянулся за кошельком, потом второй, третий… Вскоре все звенели монетами, перебивая друг друга и предлагая свою цену. Поднялся неимоверный гвалт. Каждый хотел урвать больше. Основную часть арсенала растащили практически сразу. Потом ещё не раз приходили поодиночке втайне от конкурентов, покупая дополнительные партии. Так сарай и опустел. А хитрый Башка остался при деньгах и при заранее припрятанном купеческом товаре к вящей радости Сарайника, едва не прыгавшего от счастья. Всей этой амуниции хватит на полноценный отряд в триста воинов. А ещё три сотни лошадей, захваченных у скитов, сделают этот отряд конным.
Поначалу, правда, животных было гораздо больше. В приступе жадности Башка заполонил ими всю конюшню и даже двор. Но вмешался Михайлик, решительно пресекший непомерные аппетиты землянина.
– Ты сдурел! – напустился он, увидев огромный табун во дворе дружинного дома, безжалостно уничтожающий запасы корма, не говоря уже о кучах навоза, которым оказалась загажена вся территория. В одну из таких куч ведун угодил ногой и теперь счищал пучком соломы дурно пахнущую кашу с подошвы сапога. – На что мы их содержать-то будем? И кто за ними ходить станет?
Пришлось продавать и животных. Еле уговорил оставить хотя бы этих триста, с трудом разместившихся в конюшне. Скрепя сердце, Михайлик согласился при условии, что Башка сам будет ухаживать за ними до возвращения ведунов. А тому что. Деньги есть. Нанял конюхов, сколько нужно, и в ус не дует.
После восхода солнца весна быстро вступала в свои права. Чем дальше, тем теплее.
Стремительно таял снег, оголяя землю, тут же пустившую ростки свежей зелени, стосковавшейся по солнечному свету. На деревьях и кустах набухали почки. Теплынь! Впору одежду менять.