– Волх, ты будешь вместе со мной сражаться за людей?
– Ежели ты, Хозяин, поведёшь меня и моих сыновей на битву, мы последуем за тобой куда угодно. Хоть к чёрту на рога.
– Учти, что драться придётся с нежитью. В том числе и с волколаками.
– Коли те волколаки настолько дурные, что выбрали другого Хозяина, то их надо проучить, – просто ответил Волх. – По мне, так туда им и дорога.
– Других волколаков сможешь собрать?
– А то как же, – самодовольно улыбнулся оборотень. – Они едва прознают, что Хозяин у меня был да их созывал, так враз примчатся.
– Хорошо. Обязательно найди Ганнибала. Скажи, что я о нём помню. Пусть принимает на себя командование и собирает верных оборотней. Я буду ждать вас у Трепутивля ближе к закату. Когда прибудете, пусть Ганнибал меня разыщет. Людские селения обходите стороной, чтобы жителей не стращать. Да смотрите, не балуйте мне. Ведите себя прилично. А для этого назначаю тебя, Волх, фуражиром.
– Чего? Это что ещё за напасть такая?
– Не напасть, а самая важная в воинском подразделении должность. Твоей задачей будет прокормить всю ту ораву, которую вы с Ганнибалом соберёте. Поэтому начинай запасаться кабанчиками, зайчатиной и прочим пригодным в пищу зверьём, чтобы оборотни с голодухи не стали на людей кидаться. Да придумай, как всё это мясо транспортировать.
– Чего делать?
– Перемещать вместе с войском вашим, чтобы всегда под рукой было.
– А-а. Ну, тут Старый Плющ поможет со своим семейством. Он человек бывалый. Охотник. Почитай, всю жизнь этим занимается.
– Чем?
– Мясо заготавливает и по дальним селениям развозит. У него и приспособленные для этого подводы имеются.
– Подожди, – не понял Стас, – почему ты так уверен, что он согласится вам помогать, когда узнает, что имеет дело с оборотнями?
– Так он давно обо мне всё знает, – простодушно пояснил Волх. – Почти сразу после твоего ухода заявился ко мне, когда охотился тут неподалёку. Ну, я ещё под впечатлением от нашей с тобой встречи распил с ним все свои запасы бражки, разговорились, тут я ему всю свою душу-то и открыл. Про всё поведал: как разбойничал раньше, как волколаком стал, как тебя встретил да жизнь поменять решил. Хороший мужик оказался. Когда прощались, он к себе в Зареченск в гости зазывал. Там я и познакомился с остальным его семейством, да через него на рынок попал. Сдружились мы крепко, так что не сомневайся, он не откажет, особливо, когда прознает, ради какого дела старается. Про тебя-то, кстати, как ему сказать? Под каким прозвищем ты среди людей обитаешь?
– Всё чаще Упырём звали, потом Усмирителем Нежити, а последнее время ещё и Железным Клинком. Можешь назвать любое имя, какое-нибудь из них он да слышал.
Оборотень вдруг хлопнул себя по коленям и воскликнул:
– Ещё бы не слышал! Да он мне все уши прожужжал, рассказывая, как человек по прозвищу Упырь с горсткой ополчения наголову разбил несметную орду скитов. Значит, и это ты! Ну, Хозяин, мне остаётся только судьбу благодарить за то, что с тобою свела. Можешь не сомневаться, всё сделаю в лучшем виде. И берендея найду, и волколаков с ним соберём, и прибудем к Трепутивлю в назначенный срок, как ты велишь.
На постоялом дворе волколаков, ставшем теперь вполне безопасным и весьма гостеприимным, они провели почти два сполоха, запасаясь силами на весь оставшийся отрезок пути до столицы, где Юнос уже должен был развернуть крупномасштабную компанию по вербовке солдат и формированию армии, если, конечно, Князь это ему позволил. Стас очень надеялся, что ведуну удалось убедить Великого Князя в необходимости сбора войска, получив на это его высочайшее соизволение. Юнос просто обязан был его убедить, потому что любому простофиле, не говоря уже о Князе, понятно, что если ничего не делать и не готовиться к встрече с врагом, то неизбежно потерпишь поражение. Армия Скала растёт с каждым пройденным ею шагом, принимая в свои ряды всё новых чудищ, населяющих захваченные земли. Даже представить страшно, какой огромной силе придётся противостоять, если Череп объявится у стен Трепутивля. Но собрать войско – это лишь половина дела, его ещё требуется подготовить к ведению боя в особых условиях, разительно отличающихся от тех, к которым привыкло местное население. А потенциальные учителя были только на полпути, продираясь через лесные дебри по своим собственным следам, начинавшим уже исчезать.
Снова приходилось рубить отросшие ветки, рискуя привлечь шумом нежить. Но вопреки опасениям Стаса, их игнорировали. Возможно, волколаки разбрелись, уйдя к Черепу, чтобы по его зову влиться в армию тёмных сил, или потянулись к погосту Волха, решив завербоваться на альтернативную службу. Так или иначе, но ни дружественные, ни враждебно настроенные оборотни не попадались.
В какой-то момент за хрустом веток Стас различил едва уловимый звон. Поначалу не придал этому значения, решив, что звенит в ушах, но по мере продвижения необычный звук усиливался, и вскоре стали отчётливо слышны методичные удары кузнечного молота о наковальню. Прямо за лесом, через который шли, находилось уничтоженное подворье Ставра. Неужели там кто-то поселился? Другой кузнец?
Насколько знал Стас, руины, особенно те, где людей постигла жуткая смерть и где обитают призраки неупокоенных мертвецов, заново никто не занимал. Так и стояли они заброшенными, постепенно разрушаясь до основания. Потому-то и удивили его доносившиеся звуки кузнечной работы. Спеша разобраться с этими странностями, Стас подстегнул коня, заставляя того прибавить шаг.
На открывшемся взору пепелище ничего не изменилось, лишь одиноко стоящая воротная арка была перекошена чуть сильнее, потихоньку клонясь к земле. Нет, здесь определённо никто не обосновался. Никаких новых следов. А удары молота, ставшие довольно громкими, вырывались прямо из тёмного провала в кургане, под которым погребена кузница вместе с телом Ставра. Там кто-то работал!
Всадники молча стояли перед входом в курган, обмениваясь недоуменными взглядами. По всему выходило, что придётся опять лезть под землю. И делать это, по-видимому, опять Стасу, раз он и открыл вход в курган. Что ж, так тому и быть. Чувствуя решимость седока, Лумумба сам подошёл к провалу и встал боком. Мысленно поблагодарив коня, Пыреев спешился и нырнул в прохладный зёв подземелья. Снова, как и в прошлый раз он пробирался в кромешной тьме, нащупывая стену рукой, пока не увидел освещённый прямоугольник входа. Варяг спокойно висел на поясе, не подавая сигналов тревоги, и Пырёв смело ступил в задымлённое помещение.
Обстановка внутри отличалась от того беспорядка, который он застал здесь в прошлый раз. Земляной пол целиком очищен от рухнувших головешек, наковальня плотно сидит на новом идеально круглом чурбане, а рядом с ней возвышается освещённая пламенем кузнечного горна хорошо узнаваемая кряжистая фигура Ставра, не так давно погибшего в огне. Кому ж еще хозяйничать в вотчине мертвеца, если не самому мертвецу. Именно он порождал те самые звуки звенящего металла, высоко вздымая могучий молот и с присущей ему силой ударяя по наковальне, на которой держал зажатую в голой руке раскалённую заготовку меча, не опасаясь получить серьёзные ожоги. А что ему сделается, он же призрак. Однако выкованное оружие было вполне настоящим. Вдоль стен в несколько рядов стояли мечи, лежали сваленные кучами кольчуги, шлемы и наконечники для копий, стрел и сулиц.
Стас поднял один из мечей, подержал в руке. Добротный клинок изящной формы, какие во множестве делал Ставр ещё при жизни, но этот, кажется, был железным. Да, здесь всё, включая доспехи, выковано из обычного железа – металла, разрушительного для любой магии. Глядя на весь этот арсенал, Пырёв не удержался и присвистнул.
«Здравствуй, Стас, – тут же раздался в голове знакомый голос. Сам кузнец при этом продолжал размахивать молотом, выбивая искры из пышущего жаром металла, – Знаю, на битву идёшь страшную. Вот подсобить решил. Только ты уж пришли к моей кузне мастеров посноровистей, что древки делают для копий и оружия метательного. Да помощников им подыщи, чтобы всё энто к Трепутивлю свезли для войска. До зимы я вас полностью в бронь одену и оружием обеспечу. Не сомневайся, добра энтого вдосталь будет. Мне тут разные духи помогают: Альвы с Лесовиками дерево с углём тащат, Болотники торф, а железом горные Гмуры снабжают. Всем миром на вас трудимся, потому победить вы должны. Иди, делай, как я сказал, да не являйся уж боле ко мне. Бог даст, упокоюсь я, когда всё уляжется, а пока зло с восхода идёт, можешь целиком на меня рассчитывать. Варяг мой тебе послужит ещё. Ступай уж, не мешкай».
Так и приходится общаться с призраками. Сплошной монолог вместо диалога. А что делать, разговоры с ними заводить себе дороже. Ставр это знает, потому и не требует ответов, а только сам всё высказывает. Одностороннее общение получается. Единственное, чем Пырёв мог отблагодарить кузнеца, это глубоко поклониться ему до земли, показывая свою признательность за всё, что тот сделал и ещё сделает. Удары по наковальне прекратились, лязг металла сменился почти такой же звенящей тишиной. Выпрямив спину, Стас встретил пристальный взгляд призрака, наполненный печалью и гордостью одновременно, а ещё – надеждой. Глаза просили: «Постарайся выжить». Молча кивнул: «Выживу», – и развернулся кругом, направляясь к выходу…
Суматошье, куда они скоро прибыли, жило вполне обыденной повседневной жизнью. Солнце стояло довольно высоко, люди мирно трудились на полях, а про наступавшую армию нежити если и знали, то старались не думать. Пока не пришла зима, а нежить ещё не подкатила к стенам, угроза казалась мнимой. В резиденции посадника тоже было тихо, но стоявшие на часах дружинники бдительность не теряли. Въехавших в город троих покрытых толстым слоем дорожной пыли всадников дважды останавливали, расспрашивая, кто такие, откуда и куда следуют. После второго раза начальник поста выделил им одного из своих стражников для сопровождения прямиком в посадские апартаменты, и то лишь потому, что узнал Стаса, помня его кулачный бой с великаном Усыней.