Радушно встретив «высокочтимых гостей» прямо на пороге, Хотим на сей раз был «несказанно счастлив» приветствовать посла из дальних земель и его спутника в своём «убогом жилище». Аркаша по достоинству оценил дипломатическую изысканность речи посадника, когда смог оценить это «убогое жилище» изнутри. Высеченными в скальной породе помещениями дворец больше напоминал хорошо укреплённый бункер с множеством переходов и ответвлений, ведущих вглубь скалы, в которых, однако, присутствовал совсем не скромный комфорт, разительно отличавшийся от спартанского стиля. Это были шикарные, лишённые всякого намёка на аскетизм апартаменты, богато украшенные и обставленные с изысканным вкусом. Неизгладимое впечатление произвёл предложенный гостям обед, накрытый в огромном круглом зале. С большим удивлением и завистью Башка увидел, что вся разложенная на бесконечно длинном столе посуда и столовые приборы, среди которых помимо привычных уже ложек были даже вилки, изготовлены из чистого золота. Для уверенности он постучал своей вилкой по стоящему рядом кубку и услышал нежную мелодию, какую мог издавать только этот благородный металл. Аркаша с трудом сдержался, чтобы не начать прямо сейчас разводить посадника на подарки с целью заполучить в качестве презента кучу такой вот дорогущей посуды. Брошенный в его сторону внимательный взгляд Юноса помог перебороть засевшую где-то глубоко жажду наживы и заняться едой. Постепенно Башка приучил себя не обращать внимания на то, что вокруг так много золота, и жгучее желание немедленно им обладать начало плавно сходить на нет.
«Нельзя так опускаться, – думал он, накалывая вилкой кусок мяса и отправляя его в рот, – Я все-таки посол, полномочный представитель целой планеты и одного местного княжества, а не какой-то там законченный аферист».
Аркаша тяжело вздохнул. Вот это номер, так вжился в роль посла, что даже сам себе верить начал. Хотя лежавшая сейчас у него в кармане верительная грамота являлась не какой-то там поддельной ксивой, как бывало раньше, а самым настоящим документом, подтверждающим его чрезвычайные полномочия. Ну, ладно, за золотом дело не станет, оно пока подождёт. На данный момент гораздо важнее другое. Он поднял глаза на Юноса. Тот оживлённо беседовал с посадником, что-то горячо ему втолковывая. Аркаша прислушался.
– …а сейчас промедление смерти подобно, – говорил ведун. – Мы и так потеряли слишком много времени, дав Скалу возможность прибрать к рукам все восточные земли и подойти вплотную к Окраине.
– А не кажется ли вам, дорогой воевода, что здесь, за неприступными стенами крепости, мы будем в гораздо большей безопасности, нежели в том случае, если открыто нападём на Скала? – в свою очередь возразил посадник. – Ведь у него большое превосходство в силе. Не так ли?
– Я вам уже говорил, что Скал не двинется на Двуреченск, пока не подтянет сюда всё своё войско. А вот после этого он просто проглотит Окраину и придёт сюда.
По-петушиному выпятив грудь, от чего из-под стола показался его круглый живот, Хотим с важным видом горделиво заявил:
– Мои стены не одолеет никакое войско, будь оно людское или нечестивое.
В беседу решил встрять Аркаша. Развязным тоном, глядя только в свою тарелку, словно рассуждая сам с собой, он неторопливо произнёс:
– С тем разнообразием нечистой силы, с каким идёт сюда Скал, они могут проникать в город по воздуху или из-под земли, устраивать пожары, совершать неожиданные нападения с тыла на занятых сражением воинов и ещё много чего другого. У большинства этих тварей длинные, крепкие когти и острые зубы, а некоторые даже летать умеют.
– Кроме того, – разгорячёно добавил Юнос, – каждый из них несёт столько напастей, что сообща они легко свалят самого здорового воина, а то и целую сотню. Как вы думаете, что будет, ежели хотя бы Моровые Девы перелетят через ваши стены? А ну как к ним присоединятся Лярвы да Лихорадки?
Ведун с прищуром уставился на посадника. Бойкий перестук столовых приборов как-то сразу поутих. Гости ждали ответа городского главы, и тот заговорил с лёгким раздражением в голосе:
– У нас достаточно сил, чтобы отразить любое нашествие, будь какая орда решится на это. Во избежание нападения с воздуха я могу поставить своих людей на крыше каждого дома, каждого сарая, откуда они будут разить нежить, коли той вздумается перелетать стены. Надо будет, замощу все улицы заострёнными жердями, которые не дадут ей спуститься. А что до пожаров, так в городе на то есть постоянные отряды, в обязанности которых входит борьба с огнём. Для этого у них есть всё необходимое.
С минуту Юнос молча переваривал услышанное, затем с тяжким вздохом проговорил:
– У вас не хватит людей, чтобы перекрыть все возможные направления, с которых может ударить нечисть. – Проигнорировав брошенное посадником демонстративно-громкое «Ха!», он продолжал вразумлять: – А если даже и хватит, то вы распылите свои силы. Пока часть горожан будет стоять без дела там, где их поставили, остальные будут умирать толпами в других местах. Вас ждёт не просто столкновение с неприятелем и не обычное для зимы разрозненное нашествие населяющих округу оборотней, упырей и прочей мелкоты. В этот раз всё гораздо хуже. С востока накатывается огромный вал нечистой силы, не знающей пощады, несущей смерть всему живому. Её объединяет и направляет Посланник Велеса, с которым связаны дурные пророчества. Каждому вашему воину придётся противостоять не одному десятку, а нескольким сотням тварей. В одиночку вам не справиться. Объединяйтесь с нами. Сообща мы сможем переломить им хребет и не пустим дальше топтать людские земли.
Посадник медленно поднялся из-за стола, слегка наклонил голову вперёд, изображая поклон, и с каменным выражением лица процедил:
– Мне очень жаль, досточтимый посол и уважаемый воевода, что мы с вами так и не пришли к общему мнению. Моя обязанность, как и обязанность моих воинов, защищать от врагов этот город и его жителей. Если мы и покинем его, то лишь мёртвыми. Со своей стороны обещаю вам оказать всестороннюю помощь и предлагаю укрыться в крепости, чтобы воевать вместе с нами. Ежели вы не передумали дать открытый бой Скалу, то в случае неудачи я всегда готов принять вас под свою защиту. Как поступите, решать вам самим, но осмелюсь дать совет: не делайте поспешных выводов о преувеличенной силе нежити, как и её предводителя, исходя из разрозненных слухов, которые сеют перепуганные миряне.
Аркаша снова хотел возразить, заявив, что их опасения весьма обоснованы и строятся не на каких-то там слухах, а на вполне достоверной информации, полученной из самых надёжных источников, но посадник ещё не закончил и продолжал вещать:
– Возможно, небольшой отдых поможет вам увидеть всё в ином, не столь ужасающем свете. Вы мои гости, поэтому располагайтесь.
Последние слова он произносил, уже направляясь к выходу из зала. Приоткрыв дверь, кого-то позвал из коридора и не спеша вернулся к своему месту. А следом за посадником появилась ОНА.
Прекрасная незнакомка величественно прошествовала через весь зал, давая зрителям насладиться грациозностью движений своего стройного тела, заманчиво игравшего девичьими прелестями под облегающим платьем. Оно идеально подчеркивало её фигуру и застёгивалось спереди, но только до колен, поэтому при каждом шаге между полами юбки поочерёдно мелькала то одна, то другая ножка, тут же скрываясь под одеждой, чтобы через мгновение появиться вновь. Это мельтешение словно завораживало, и Аркаша, позабыв обо всём на свете, неотрывно смотрел на игру гладкой кожи среди колыхания материи, не особо задумываясь, отвечает ли такое поведение высокому званию посла. Потом его взгляд начал медленно скользить вверх, мазнул по крепким округлым бёдрам, тонкой талии, оценивающе ощупал грудь, с удовлетворением отметив довольно приличный объём, и, наконец, остановился на лице. Какое это было лицо! Казалось, ничего прекраснее никогда в жизни не видел. Аккуратный, слегка вздёрнутый носик, тонкие брови, как крылья чайки прочертившие идеально ровные дуги над светлыми с хитроватым прищуром глазами, пленительная полуулыбка алых губ – все это заставило чаще биться Аркашино сердце, одновременно вселяя уверенность, что ради такой женщины он способен на нечто большее, чем на какой-то там плёвый подвиг. Её волосы каштанового цвета были забраны назад в тугой хвост, а прямая чёлка спадала на лоб до самых бровей, делая лицо девушки ещё привлекательнее. Не существовало ничего вокруг кроме этого прекрасного лица.
Действительность грубо напомнила о себе резким, как удар кнута, и звенящим, словно колокольный набат звуком, неожиданно прокатившимся по залу. Оглядевшись в поисках источника шума, пришедший в себя Аркаша увидел, что все поворачивают головы в его сторону. Только теперь он заметил, что выронил вилку, благополучно ухнувшую по пустой тарелке, чем и породила такой грохот. Выходит, виновником переполоха оказался он сам. Башка уже хотел сделать вид, что специально бросил прибор, покончив с едой, даже потянулся за салфеткой для пущей достоверности, как вдруг почувствовал, что всё это время с момента появления девушки сидит с раскрытым ртом.
Челюсти ударились друг о друга со звонким клацаньем. Получилось не намного тише, чем с вилкой. Ну, что за напасть! Уши зарделись, распространяя жаркую волну на щёки. Это ж надо, так опрофаниться перед девушкой! Что теперь делать?
Медленно подняв глаза, Аркаша увидел её почти рядом с собой. Прекрасная незнакомка стояла возле стола и смотрела прямо на него. Лёгкая улыбка тронула её пухленькие губы. Ох уж эти губы… Перехватило дыхание, а сердце, устав бешено скакать, и вовсе остановилось.
– Позвольте представить вам, друзья, – будто сквозь сон услышал он голос посадника, – моя внучатая племянница Любава. Она покажет вам комнаты. Приятного отдыха.
Любава! Люба! Любочка! Любаша! Что за дивное имя! Она приподняла руку и, держа её на уровне груди ладонью вверх, сказала:
– Прошу следовать за мной, дорогие гости. – И, развернувшись, зашагала прочь.