– Альффин, твой аромат… в нем непонятная тяжесть, ты плохо себя чувствуеш-ш-шь? – Озабоченный голос и гигантская ладонь на моем животе, проверяющая свое сокровище.
– Все хорошо, не волнуйся, я… мы… твоя Шалиссса в порядке… – постаралась незаметно смахнуть непрошеные слезы, – так, небольшая усталость от волнений. Эта часть церемонии скоро закончится? Я чувствую голод Александра и Аналлин, мне пора их кормить. Вы с Дэем говорили, что будет небольшой перерыв перед Балом…
Очевидно, мой голос прозвучал слишком уж жалко. Властная рука в моих волосах, и вот я уже смотрю в глаза мрачной «бездны». Еще и Ингарр перестал заигрывать с наложницей и, втянув ноздрями воздух, резко повернул голову в мою сторону, заставив меня тем самым нервно сглотнуть – багровое пламя, полное подозрительного прищура с явно заметной ноткой темной ревности и непонятной жаждой.
А мурене-то что от меня надо?
У этого нааганита сейчас вообще выбор есть: или дождаться Саффиру, отдав вакцину одному из шести наследников, или получить в ближайшие месяцы долгожданную дочь, разорвав с нами брачный договор. Его об этом, как и кадда, несколько минут назад предупредил ниид…
Анасстан от союза с Шалисссой не отказался, попросив четвертого лорда позже еще раз почувствовать искру ее жизни. Ингарр тоже заявил, что нам от него таким способом не отделаться, он будет частым гостем в доме Дэйрашшша и двадцать лет – это не срок, когда в конце его ждет такое «лакомс-с-ство»…
И при этом почему-то смотрел именно на меня…
И сейчас смотрит.
Странный он…
А я что-то совсем расклеилась… Причем на пустом месте. Я должна верить, и… нужно собраться.
– Шэй, так когда меня с энами отпустят?
– С-с-скоро, потерпи. И еще… я не люблю, когда мне лгут, с-с-сладкая…
– Ну что, успокоилас-с-сь? – Насмешливый голос, и по моей обнаженной, покрытой легкой испариной, расслабленной спине провели кончиками прохладных пальцев, вслед за которыми заскользил длинный гибкий язык, собирающий соленые капельки после сладкой судороги оргазма, испытанного мной буквально несколько мгновений назад.
– Нет… ты был не слишком убедителен, – ответила я, положив голову на скрещенные ладони и пряча улыбку в мягкий ворс шикарной шкуры, брошенной на пол в малых покоях церемониального комплекса, куда меня с малышами и иссаэром, с одобрения ниида, отправил Дэйрашшш отдохнуть перед заключительной на сегодня частью Бала двенадцати, чувствуя удивительное умиротворение и ужасную лень, потому что кое-кто вот уже минут сорок занимался со мной «психотерапией», пока накормленные нааганята мирно посапывали в тишине соседней комнаты под присмотром раянок. А ведь всего часа полтора назад я, всхлипывая, заливала слезами одну белобрысую сволочь, которая неосторожно пожалела свою надин, ласково прижав к себе и мягко поинтересовавшись:
– Лена, ну ты чего? Снова рин, да? Ну, сколько можно себя сравнивать с наложницами…
И тут меня прорвало! Это при Дэйрашшше и Шэйтасссе я зачастую старалась держать себя в руках, боясь, что моя повышенная эмоциональность может вызвать у нааганитов раздражение и непонимание, а вот Анаишшшу от меня еще во время первой беременности досталось. Да и сколько можно?! То Ингарр со своим «подарочком» и требованиями отдать ему Саффиру, то Анасстан и переживания за Шалисссу, что ниид не согласится на их союз. Казнь Сианна и Эйтассса после двухдневного «допроса» третьим лордом и его эном, показанная в прямом эфире по сети во всех секторах и которую я, боясь увидеть, приказала раянкам заблокировать все доступные мне на это время визоры и удалить потом бесконечные повторы… Кровь для вакцины сдавала… На лордов из Совета и их сыночков насмотрелась… Чужак-иссаэр, судьба которого решалась в эти минуты муреной, перед глазами до сих пор стоит, как и наложницы, призывно улыбающиеся моим ньерам… Особенно одна черноволосая кошка с синими глазищами, сидящая у хвоста песчаного кадда и облизывающаяся на делающего вид, что ничего не замечает, а сосредоточен лишь на своей беременной со-рин, ниида! Ах да! Я еще блондину и про наше общее «светлое» будущее рассказала! И про нааганиток! А эта… скотина, выдохнув в непонятном облегчении, взяла и рассмеялась!!! А потом, сменив обличье, потащила меня подальше от недоумевающих раянок – впервые ставших свидетелями подобной истерики у своей подопечной – в уединенное местечко, доказывать, как его надин не права…
И вот теперь, после всех «доказательств», я обессиленная лежу на полу, на шикарной серебристой шкуре от неизвестного инопланетного зверя, а одна ненасытная личность, поняв мои слова о ее «неубедительности» буквально, довольно цокнув, подтянула меня за живот к себе, заставляя встать в удобную для его коварных планов позу… На четвереньки! И не важно, что мои колени все еще подгибаются от только что схлынувшей волны мощнейшего оргазма, а тело дрожит в сладкой истоме – для закрепления результата «терапию» решили продолжить!
– Значит, говориш-ш-шь, неубедителен, Лена. Ну что ж, время еще есть, я так с-с-соскучился по твоей маленькой упругой попке… – Воодушевление в мужском голосе, полном неутоленной страсти, и меня весьма ощутимо хлопнули по ягодице! По второй…
– Ан, ты… сволочь!!! – возмутилась я, дернувшись от неожиданности, пытаясь как можно дальше отползти от вошедшего во вкус нааганита, вспомнив о его пристрастии к моей пятой точке. – Я… пошутила! Отпусти! Нам еще одеваться… к вечеру… И Дэй… скоро придет… Шэйтассс… Нужно искупаться… – выдохнула я, прекращая свое сопротивление и подаваясь назад, навстречу прохладным пальцам, ласково мнущим мои горящие половинки, а затем, и головке члена у узкого тугого входа, подготовленного лишь слюной с феромонами… Толчок…
– Твою… империю!!!
Дальше я могла только постанывать и всхлипывать, подчиняясь мужскому ритму, потому что партнер за моей спиной знал, что я уже далеко не та «невинная» девочка, что впервые попала в его постель. Знал и вовсю этим пользовался.
Зараза искушенная…
Когда иссаэр от меня отстранился, я не то чтобы пошевелиться, я даже думать уже связанно не могла, мечтая лишь об одном: закрыть глаза, и чтобы никто меня не трогал. Такие уютные мягкие шкуры… М-м-м… и зачем мне куда-то идти? Да фиг с ними, с этими лордами из Совета, и их Балом – не встану, хоть потолок рухни!
Ага, так мне это и позволили.
– Малыш, не притворяйся, всего-то пару раз! Эх, было бы у нас еще время, с-с-сладкая… Я бы…
– Убью! – Меня даже голос не слушался, сорвала.
Смешок, и сильные руки, отрывающие мое тело от пола, и прохладные струи воды, смывающие усталость.
Яркие, сверкающие довольством, сиреневые глаза. Мыльные игривые пальцы… Поцелуи… Бесконечные и такие нежные… Ладонь на животе… Признания…
– Вы – мое дыхание жизни, Лена – ты и Саффира – я всегда буду стоять тенью за твоей спиной, хочеш-ш-шь ты этого или нет. Запомни, глупая…
– Обещаешь?
– Да…
– Ан…
– М-м-м?
– Ты же знаешь, как я тебя люблю?
– Знаю… И меня это очень греет…
Накрытый в малой трапезной столик и легкий перекус.
Шикарное платье, отделанное зеленой с черным чешуей и всполохами огненных рубинов.
Прическа, на этот раз от Наллы, потому что в целях безопасности в церемониальном комплексе, полном чужаков, нам было не до услуг наложниц. Благо макияж вообще не пострадал! Как пояснила хмыкнувшая Инда, наблюдающая за моим удивлением, отразившимся в зеркале, его, оказывается только специальным средством и можно было убрать, впрочем, как и разноцветные прядки в моих волосах, которые остались еще после ужина с Ингарром и которые теперь переплели роскошными нитями из драгоценных камней, собрав все в сложные косы…
А вот более дорогие украшения на меня уже надевал сам иссаэр, облаченный в потрясающее по своей красоте и необычности сине-зеленое, переливающееся золотом и изумрудными искорками кимоно, узорами один в один повторяющее змеиную чешую третьего лорда империи Амморан и главы дома зеленых нитхов Дэйрашшша – его эна. Волосы Анаишшш забрал в высокий хвост. В ушах колечки сережек. Браслеты на запястьях. Глаза подчеркнуты индиговой подводкой, усиливающей контур нааганитских глаз… Заколки с изанитами.
Красив… настолько, что дух захватывает, вот только…
Хорошо, что я не успела задать ехидный вопрос по поводу его макияжа. Потому что, когда дверь открылась и я увидела в проходе две мощные высокие фигуры нитха и ниида, разряженные практически идентично иссаэру – только у Шэйтассса свои черно-красные цвета – да с Обручами власти на челе, и разрисовкой у змеиных глаз, и кучей побрякушек… И когда за их спинами в таком же виде показались Ингарр и Анасстан, я поняла, что вовремя прикусила свой язычок. Оказывается, у нааганитов это своего рода церемониальный образ. Хм-м-м, довольно эффектный.
– Шэйтассс, Дэй! – Радостно улыбнувшись своим лордам, я выкрутилась из-под руки «печально» вздохнувшего Анаишшша, навешивающего на меня очередное ювелирное изделие, обогнула одну жадно принюхивающуюся ко мне личность в ало-оранжевом с золотыми чешуйками кимоно и огненно-рыжими волосами, собранными в блестящий хвост, и, попросив взглядом прощение у «бездны», попытавшейся меня перехватить, призывно потянулась к Дэйрашшшу…
Блеснувшие довольством зеленые глаза. Сильные руки, подхватившие мое тело как пушинку. Поцелуй… долгий, голодный, жадный…
М-м-м, я ушла в астрал… Все-таки с этим нааганитом у меня была особая связь, он – отец моих детей, которых я каждый день прижимала к своему сердцу именно по его воле; он – мой истинный ньер… А еще, я действительно любила этого мужчину и ужасно по нему скучала, потому что совсем в эти дни не видела.
Шэйтассс вот позволял себе свободную минутку, чтобы наведаться к своей Альффин и проверить, как там у нее дела и как растет в ее чреве его обожаемая доченька: не обижают ли, хорошо ли кормят, осторожен ли с нами иссаэр (и это еще и при постоянном контроле с нуарра), а вот у Дэйрашшша и секундочки свободного времени не было, даже чтобы на малышей своих взглянуть – ему Анаишшш обо всем докладывал, – ведь на плечах третьего лорда сейчас такой груз ответственности лежал…