Глава 19
Сегодня я в очередной раз убедилась, что дневной сон придумал Четырехрогий. Один раз поддашься соблазну, отмерив себе пару часов, а потом все оставшееся время напоминаешь ходячий овощ и мучаешься от головной боли.
Спасла меня закинутая в чемодан мамина аптечка, на дне которой нашелся блистер с аспирином. А еще душ. Прохладный и бодрящий. Приняв который, я почувствовала себя полной сил и энергии.
Вытерев мокрые волосы полотенцем, и закутавшись в висевший на крючке длинный, махровый халат, заранее подготовленный персоналом для новых постояльцев, я вернулась в спальню и огляделась по сторонам, решив на свежий взгляд внимательно изучить выделенную мне комнату. Ну и попытаться вспомнить, как я здесь очутилась.
Номер «лучшего в Альмонте отеля» хоть и выглядел довольно уставшим, блестел чистотой, как и простыни на кровати, где, потягивая лапки, вальяжно разлегся Шабо.
Закончив с банными процедурами, – а именно, вылизав себя везде, куда смог дотянуться, – кот недовольно уставился на меня и начал утробно мурчать. На его языке, который я за все время нашей совместной жизни научилась отлично понимать, это означало, что он голоден и ждет, когда «Его величество» наконец-то покормят. Положение, в очередной раз, спасла мамина предусмотрительность.
Надо бы не забыть отправить ей по почте благодарственную открытку.
В чемодане нашелся большой пакет с заранее купленным кошачьим кормом, к которому Шабо питал непреодолимую слабость, и на который тут же набросился, стоило мне наполнить миску.
Мой собственный желудок, не оставшись в стороне, тоже пробудился к жизни и напомнил мне негромким урчанием о том, что, нервничая перед дорогой, я пропустила утренний завтрак.
Запасов с собой у меня не было. Искать банк крови было уже поздно. А значит нужно было спуститься в бар при отеле и заглушить голод парочкой кровавых коктейлей.
Отличный план, но раз отец навязал мне охрану, а я девочка послушная, требовалось включить в него переменную под именем Ноа Райт.
Кстати, а где он?
Стоило вспомнить о развязном копе, как чувство голода усилилось. Клыки заныли, рот наполнился слюной, внизу живота сжалась тугая пружина, а тело моментом бросило в жар.
Отгоняя от себя мысли, что никакой это не голод, а эффект чертовой метки, я заметалась по комнате. Три одинаковые двери маячили перед глазами. Одна вела в ванную комнату, из которой я недавно вышла. Вторая – в коридор. А вот третья…
Нажав на легко поддавшуюся ручку, я оказалась в пустом номере. Смежная комната ничем не отличалась от моей, только на смятой постели лежали мужские джинсы и футболка. Внутри никого не наблюдалось, лишь из-за приоткрытой двери слышался шум льющейся воды.
Словно под гипнозом, я тихонько прокралась внутрь и, прижавшись к стене, взглянула в образовавшуюся щель.
Увиденное заставило меня тяжело сглотнуть, и сжать ладонями полы халата. Пульс ускорился до предела, и не прикуси я нижнюю губу, застонала бы в полный голос.
Даже запотевшее матовое стекло не скрывало знакомый силуэт. Каскад струящейся воды омывал внушительное мужское тело, занявшее практически всю душевую кабинку. Ноа стоял ко мне вполоборота и каждое движение его мускулистых рук отдавалось пульсацией во всем моем теле.
Широкая ладонь медленно прошлась по выбритому затылку, шее, крепкому торсу, и не остановилась, пока не сжала отчетливо выступающий член, при виде которого, у меня пересохло во рту.
Не знаю, как долго я восхищенно таращилась на него, затаив дыхание, – может вечность, а может и дольше, – и чувствуя, как каждая клеточка моего тела горит от желания, что подталкивало меня к волку.
Соблазняя. Уговаривая.
Внезапно со стороны моей комнаты послышалось возмущенное мяуканье. Резко осознав, где нахожусь, и что делаю, я отпрянула от двери, прижалась спиной к стене, зажмурилась и запрокинула голову, пытаясь отдышаться.
Едва не попалась. Какой позор! Надо скорее убираться отсюда.
Только я решила послушать свой внутренний голос и убежать, как попала в плен глубоко посаженых желтых глаз. От неожиданности, я собралась закричать, но не смогла. Рот зажала сильная ладонь.
***
Ноа стоял так близко, что я чувствовала на щеке его теплое дыхание. Желание кричать пропало, и я знала – он это видел. Но руку не убирал, продолжая сверлить меня своим волчьим взглядом.
Капли воды стекали по его шее и обнаженному торсу, и впитывались в повязанное на бедрах полотенце. А я, как зачарованная, следила за каждой из них и мечтала ощутить под своими пальцами его горячую кожу.
Тук-тук-тук.
Сердце билось о грудную клетку, отсчитывая секунды, и оборотень, тоже слышал его стук. Морщинка между его бровями разгладилась, и губы расплылись в плотоядной усмешке. Пыльцы его свободной руки, незаметно расправились с поясом моего халата, развели полы и, коснувшись моего живота, медленно поползли вверх, оставляя за собой дорожку из мурашек.
Сопротивляться? Но где взять на это силы?
Рот мне уже никто не сжимал, а я даже не поняла. Стояла ни жива, ни мертва, и дышала через раз, боясь лишиться неземных ощущений, что дарили его прикосновения.
Будь тут Грейс, она бы точно не растерялась. Запрыгнула бы сверху на этот образчик мужской красоты, и не успокоилась бы, пока не удовлетворила все свои желания.
Представив на своем месте лучшую подругу, я внезапно почувствовала, как внутри меня поднимает свою уродливую голову дикая ревность. Наклонившись еще ближе, Ноа отвлек меня от мрачных мыслей.
– Бл*ть, Леденец. Твоя кожа, как шелк. Такая охрененно нежная, – грубые слова и хриплые нотки в его голосе вызывали дрожь, хотя в комнате было довольно тепло. Большой палец коснулся горошины соска, заставив меня судорожно вздохнуть и прикрыть глаза.
Я совсем не знаю этого парня. Он пугает меня и не внушает доверия. Да он даже не в моем вкусе. Так почему его прикосновения так приятны. А его комплименты заставляют меня таять, как мороженное на солнце? Неужели все дело в метке? В чертовых гормонах?
А прикосновения, между тем, становились все наглее и откровеннее.
Одна его ладонь обхватила мою грудь, то грубо сжимая ее, то отпуская. Соски стали болезненно твердыми, и пришлось прикусить губу, чтобы не начать умолять его уделить им побольше внимания.
Упершись коленом в стену, волк закинул мою ногу на свое бедро, бесстыдно раскрывая меня для себя. Пальцы его второй руки двинулись ниже. Туда, где меня еще никто и никогда не касался. Кроме меня самой.
– Нет, Ноа, – прошептала я, когда на задворках сознания всплыл здравый смысл. Всплыл, и вновь помахал ручкой.
– Не бойся, я не буду тебя трахать, сладкая. Не сейчас. Расслабься, и дай мне доставить тебе удовольствие, – удовольствие? Звучит не так страшно.
Первое же прикосновение лишило меня способности связно мыслить и говорить. Резко дернувшись, я вцепилась пальцами в его шею, пытаясь удержаться на месте, и застонала.
Ноа играл на мне, как на пианино, лаская и дразня чувствительную плоть, между моих ног. Его прикосновения были то нежными, то грубыми, то медленными, то быстрыми, заставляя меня балансировать на грани острых ощущений. Но, когда он попытался ввести в меня палец, все внутри сжалось от дискомфорта. Встав на носочки, я попыталась уйти от контакта, но волк не позволил.
Он вновь принялся гладить и дразнить меня. Казалось его пальцы были повсюду, подбрасывая дров в мой, успевший разгореться, костер желания.
Впервые в жизни я стонала от наслаждения, представляя, как мужчина прижимает меня лицом к стене и грубо входит в меня своей каменной эрекцией, что отчетливо проступала сквозь полотенце. Резкими, сильными точками. Выбивая воздух из моих легких.
– Молодец, хорр-р-рошая девочка, – прорычал он мне в шею, прежде чем коснуться языком метки.
Это прикосновение стало последней каплей. Катализатором. В тело словно молния ударила. В голове взорвался красочный фейерверк, а из глаз посыпались искры.
Спрятав лицо у Ноа на плече, я некоторое время приходила в себя, пытаясь выровнять дыхание, но увидев упавшее на пол полотенце, и почувствовав, как к моей промежности прижимается его твердый, как камень, член, резко подняла голову.
– Нет. Ты сказал, что не будешь!
– Я передумал, – пожал он плечами, – ты такая горячая, когда кончаешь. И вся мокрая, – то ли удивленно, то ли восхищенно произнес Райт, поднеся к своему лицу покрытые моей влагой пальцы.
– Я… я просто вспотела, отпусти меня! – создатель, что за глупости я несу?
Откинув голову, волк громко заржал, но хватку ослабил. Мне этого хватило, чтобы вырваться из его рук, отойти на пару шагов, и стянуть на груди полы халата.
– Я не собираюсь с тобой спать, Ноа Райт!
– А кто сказал, что я думал о сне? – нагло подмигнул мне блохастый кобель.
– Я уже говорила, и повторяю еще раз – я найду лекарство, чего бы это ни стоило.
– А я говорил, что его не существует. Но у нас еще есть время, Лоллипоп. Я подожду, когда ты сама все поймешь и придешь ко мне по доброй воле.
– Жди! Я даже дату подскажу – двенадцатое никогдабря! – выпалила я и, повернувшись к нему спиной, направилась в свою комнату, – я иду в бар, мне нужно поужинать. Если хочешь – присоединяйся.
Глава 20
– Какая разница, что на вас влияет, метка или ретроградный Меркурий? Тебе давно пора расслабиться и хоть на несколько дней отпустить ситуацию, Лолли. Тем более, если парень так горяч, как ты говоришь. Надень свое самое лучшее белье и иди к нему. Поверь, ты не пожалеешь. Ему сейчас кроме тебя никто не нужен. Беспроигрышный вариант. Мужчины-оборотни в постели просто огонь. Я знаю о чем говорю! – Грейс продолжала расписывать мне достоинства волков, но я ее уже не слушала.
Убрав от уха телефон, я, все так же кутаясь в халат и прижимая к себе Шабо, лежала на кровати и нещадно корила себя за минутную слабость.
После недавнего инцидента в номере Ноа, я чувствовала, что если с кем-нибудь не поговорю, то просто взорвусь от переполнявших меня эмоций. До сестры не дозвониться. С мамой я свою сексуальную жизнь обсуждать была не готова. Оставалась только она – моя любимая безбашенная фея. Но стоило мне излить ей душу, я сразу же об этом пожалела.