— В прошлый раз у нас было мало времени, и я не представился, — суховато сказал дядя Мирта. — Меня зовут Гиацинт.
Сидящие склонили головы — жест почтительности, когда представляется эльф. Селена и Джарри уже знали, как зовут дядю Мирта, но ритуал знакомства у эльфов хоть и короток, очень значителен. Дядя Мирта представился сам — это значит, толику уважительности к ним он чувствует.
— Поскольку ни у вас времени нет, ни у меня, буду краток, — чуть не сурово сказал Гиацинт и вздохнул. — Мне бы хотелось, как и в прошлый раз настоять, чтобы мой дорогой племянник и его младшая сестра переехали в мой дом. Но обстоятельства изменились. И я в какой-то степени даже рад, что Мирт находится в отдалении от города. В сущности, это всё, что я хотел сказать, но не хотел бы говорить этого при других.
— Господин Гиацинт, — осторожно сказала Селена, — зато у нас к вам есть вопросы. Причём, кажется, они касаются этого вашего неожиданного желания оставить племянника в деревне. Не так давно в нашей деревне побывал эльф, который утверждал, что в правительстве города получили перевес вампиры. Так как их раса довольно воинственная, не эта ли причина заставила вас пересмотреть ваше решение по поводу Мирта?
— Леди Селена, вы прекрасно сформулировали обоснование моему решению, — хмуро сказал эльф.
— Но… как это произошло? Эльфов всегда было больше вампиров, — снова осторожно сказала хозяйка Тёплой Норы.
— До войны с машинами, — неохотно уточнил Гиацинт. — Но наши поместья в основном расположены вне самого города. Это во-первых. Во-вторых, многие эльфийские артефакты силы пропали под колёсами магических машин. Вампиры же никогда не любили пригорода. И все их знаки силы остались в безопасности. Как и их численность. Мы остались в горестном меньшинстве. Будь наши артефакты в целости и сохранности, наша численность не имела бы значения. Но — увы.
Джарри и Селена переглянулись. Не спрашивая о главном, они получили ответы на несколько вопросов.
— Простите мне мою неосведомлённость, — сказала Селена, — я лишь недавно узнала, что обладаю магическими способностями, поэтому могу быть невеждой в самых простых для вас вопросах. А почему сейчас, когда воцарился мир, нельзя воссоздать эти артефакты? Ведь есть же рисунки, по которым их можно сотворить заново?
— Это не глупый вопрос, — вздохнул Гиацинт. — Артефакты можно повторить. Это нетрудно. Но древние артефакты отличаются уже набранной силой. К тому же они уже обладают способностью набирать новую силу — по инерции. Пока новые предметы силы берут её по капле из окружающего мира, древние функционируют… как те же машины.
— Господин Гиацинт, но в чём выражается… — Селена немного затруднилась с вопросом. — Чего хотят в первую очередь вампиры? Ведь, насколько я поняла, они собираются проводить свою политику. В чём она будет выражаться?
— Боюсь, в жёсткости некоторых решений, — хмуро сказал эльф. — Мы, например, никогда бы не решились на однозначное решение по вопросу с одичавшими оборотнями, а вампиры, занявшие места в правительстве, подошли к нему именно так.
Что именно решили вампиры, они не узнали. Времени переспросить было маловато. Пора было посетить и другие запланированные места.
Если в начале разговора Селена слегка побаивалась, как бы Мирт не проговорится о своём желании съездить на руины родительского поместья, то теперь она была спокойна. Мальчишка-эльф помалкивал. Лишь когда требовался ответ напрямую от него, он старался обходиться кивком или одним словом. Или берёг время, рассчитывая, что всё-таки они успеют съездить к его бывшему дому.
Под конец визита Гиацинт снова аккуратно обнял племянника и попрощался с присутствующими. Выждав в неподвижности несколько минут, давая высокомерному эльфу и его охране время уехать, трое молча вслушивались в тишину подвала. А затем Мирт торопливо спросил:
— Джарри, Селена, а мы — как? Поедем? Нет?
Даже в косноязычном вопросе было столько тоски и желания увидеть родное место, что Селена в первую очередь обернулась к семейному. Он за рулём. Ему рассчитывать время… Джарри остро взглянул на маленького эльфа.
— Мирт, а ты знаешь, где твой дом? Помнишь, в каком месте отсюда?
— Конечно, — с облегчением сказал мальчишка-эльф. — Раньше я боялся даже думать о нём, но теперь… Правда, — встревожился он, — одичавшие…
— Отобьёмся, — спокойно сказал Джарри. — Пора идти.
Они торопливо распрощались с Чистильщиками, небрежно заметив, что надо бы съездить в одно местечко. Рамон лишь спросил, не нужна ли им огневая подмога, а услышав отказ, еле скрыл облегчение. Колр не возражал. Ему, кажется, опять надоел покой в деревне, а полетать и подраться… то есть поразмяться… хотелось.
Так что вся команда быстро уселась в салон машины, и та помчалась сначала из переулка Чистильщиков, а потом по дороге слева от пригородной реки. Через некоторое время переехали небольшой мост, который уцелел, лишь благодаря бочкам-подставкам под него, наподобие понтонов. Правда, при переезде через этот мост пассажирам пришлось выйти, настолько мост был хлипок — скорее всего, из-за того, что некому было следить за его состоянием.
Пустыня — так могла бы Селена охарактеризовать местность, по которой машина уже не неслась, а еле плелась. Дороги разбиты и большей частью захламлены строительным мусором и переломанными деревьями, при виде которых Мирт жалобно кривился и с трудом сдерживал плач. Селена уже подозревала, что не плачет он лишь из-за того, что вместе с ним переживает и братство. А поделённое на всех ребят отрицательное чувство каждым из них стирается своими силами. Кто-то просто крепится. Кто-то вспоминает своё.
— Мирт, долго ещё? — не оглядываясь, спросил Джарри. Тревога в его голосе была еле ощутимой, но её услышали. День постепенно обретал краски вечерние, а в таком месте темнота была небезопасной.
Мирт, стоявший, как и остальные, опираясь на борт салона с открытой крышей, жадно вглядывался в местность впереди. И в какой момент Селена заподозрила, что он просто-напросто забыл нужное место — такой испуганный взгляд время от времени был у мальчишки-эльфа. Всё-таки прошло три года…
— Сейчас-сейчас, — прошептал он, вздрагивая при виде некоторых разрушенных домов и пристально вглядываясь в них.
Машина вскоре встала — и надолго. Джарри терпеливо ждал новых ориентиров.
Внезапно Хельми и Коннор, будто сговорившись, посмотрели друг на друга.
— Джарри, поезжай вперёд. Там будет такая разруш-шенная арка. Потом налево, — сказал Хельми, и Мирт удивлённо посмотрел на него.
— Мирт, ты что? Мы ж твои сны видели, — успокоил его Коннор. — Арку ты часто видишь, так что… Вот она! О-о…
Разочарованно застонал не только Коннор. Арка была разрушена так, что машина просто не прошла бы по ней. И по обочине дороги тоже.
— Вы чего? — удивлённо спросил Колин. — От арки всего ничего пройти. Пошли?
— Пошли-пошли! — деловито заторопился Мика. — Мы ведь быстро! Посмотрим — и назад, да ведь, Мирт! А в следующий раз специально можем приехать!
Чёрный дракон уже оказался на ногах возле машины. Он стоял с ружьём в руках, прислушиваясь к ветру, который шелестел в заледеневших кучах обломков и в сухих листьях кустов и деревьев, которые уже начинали поглощать не занятую живыми территорию. Колр кивнул, не глядя. И все вышли из машины. Джарри закрыл машину со всех сторон и набросил сверху заклинание невидимости. Машина для всех её пассажиров осталась на виду. Для оборотней стала невидима.
Компания двинулась вперёд.
Хельми сказал — налево. Едва только прошли арку, как Мирт подхватился и бросился к грудам кирпича и камня, занесённым грязью и обросшим травами, высохшими сейчас, и кустарником. Братство — за ним. Сторожко оглядываясь по сторонам, и взрослые поспешили следом. Осенняя темнота наступала быстро и неотвратимо, а в ней мог прятаться кто угодно.
— Это был… мой дом, — прошептал Мирт, не глядя на Селену, вставшую на всякий случай рядом. — Я бы, наверное, плакал… Честно. Но у меня есть Оливия и Гарден. И я старший. Селена, я прав?
— Ты прав, Мирт, — тихонько сказала она.
От дома более или менее целыми оставались лишь колонны, которые, возможно, были при входе. Мирт постоял немного и подошёл к ним. Грустно сказал:
— Наверное, я зря сюда захотел. Здесь пусто.
— Ничего и не зря, — энергично возразил Мика, который то и дело нагибался за каким-нибудь мелким предметом, чтобы разглядеть его. — Ты бы думал и думал. А так — съездили, и ты теперь знаешь.
— С-соглас-сен, — сказал Хельми, с любопытством приглядываясь к колоннам.
— Эй, вс-се с-сюда! — позвал чёрный дракон, который отошёл к противоположному краю дома. — Ну-ка, Коннор. Ты с-сильный. Пос-слушай здес-сь.
Подоспевший мальчишка-некромант сначала склонил голову, и в самом деле слушая. Потом присел на корточки, сосредоточенно сжав губы, и держа ладони параллельно земле и еле видным в сумерках плитам. Мирт попытался сделать то же самое, но ничего не почувствовал, в то время как по Коннору было абсолютно ясно, что он прислушивается к чему-то, что для него отчётливо слышно.
— Что там? — не вытерпел Мика.
Селена уже "видела". Под ладонями Коннора словно маленькие фонтаны били — бело-синие! Призрачные, но сильные.
— Что это? — удивлённо спросила она.
Радостно улыбаясь, Коннор поднял глаза не на неё — на Мирта.
— Есть, — негромко сказал мальчишка-некромант. — Родители всё-таки оставили тебе кое-что, Мирт. Их немного, и сейчас не достать. Но надо приехать однажды пораньше и докопаться до них.
Никто не стал спрашивать — что это "их немного". Все поняли, что в разрушенном доме спрятаны обереги, принадлежащие семье Мирта.
— Ребята! — еле слышно выдохнул Колин, быстро повернувшись к кустам.
Вся компания невольно сгрудилась, немедленно подняв стволы ружей. Изломанные, уродливые тени, пригибаясь, быстро перебегали от одного укрытия до другого. Пока было трудно понять, заметили ли одичавшие группу существ на руинах дома, который они пока обегали… Спина к спине, Селена почувствовала, как одну руку ей сжал Коннор, другую — Джарри.