— Ничего не понимаю, — признался Перт после недолгого молчания. — Мы тоже пытались это сделать. Нитями пробивали центр сознания и оплетали его так, что будь на месте этого центра человек, он бы задохнулся в первые же секунды.
Коннор и Трисмегист переглянулись. Коннор — с ухмылкой, Трисмегист — спокойно. Потом мальчишка кивнул:
— Кто объяснит — я или вы?
— Объясни ты, — предложил Трисмегист.
— Ловчая нить — это воображаемая нить, в которую вкладывают магическая силы, — больше Селене, чем всем остальным, принялся рассказывать мальчишка-некромант. — То есть на самом деле её не существует. Но однажды ты смотришь туда, куда тебе нужно. И тебе надо воздействовать на это. Ты представляешь, как появляется невидимая всем, кроме тебя, нить, а потом вливаешь в неё силы. А дальше всё зависит только оттого, насколько ты силён.
— Мальчик Коннор, ты хочешь сказать, что сильней некромагов, которые пытались избавить мальчика Вереска от демонической сущности? — недовольно спросил Перт.
— Сильней, — невозмутимо подтвердил Коннор. — Вы владеете силами двух типов — эльфийской и некромагической — силой, получаемой в то момент, когда умирает живое существо. Я же привык работать с силами более разнообразными. Больше того — я привык их объединять, а это даёт гораздо больше возможностей, потому что в целом тогда ловчая нить не предсказуема.
Он замолчал, вопросительно глядя на Трисмегиста. Тот улыбнулся.
— Демоническая сущность легко справляется с обычной магией или некромагией. Но с магией, которая включает в себя эльфийскую, машинную и ещё парочку разновидностей, она не ожидала столкнуться. Мальчик Коннор легко пробил центр сознания сущности. А мне оставалось лишь руководить его нитью, помогая связывать сущность. Правда, того, что мы сделали, маловато. Мы всего лишь стреножили сущность. Остаётся вопрос, как её уничтожить.
Селена ожидала, что Трисмегист скажет: «Надо бы понять, кем была сущность ранее, если она узнала меня. Может, тогда будет легче справиться с нею!» Но старый эльф промолчал, и Коннор, только раз глянув на него, — тоже. Таятся от Перта? Или тут какие-то свои магические заморочки. Типа, больше сказал при всех вслух — меньше или слабей исполнилось?
— То есть… — начал Перт, раздумывая, и замолк. А потом подозрительно спросил: — Вы предлагаете оставить мальчика в деревне на время выяснения, как освободить его от сущности? То есть мне не обязательно находиться здесь для помощи ему?
Старый философ и мальчишка-некромант снова переглянулись — с одинаковым выражением лица. С выражением игрока, не желающего открывать своих карт.
Кажется, Перт что-то заподозрил. Он подумал немного и неуверенно спросил:
— А если я до зимнего праздника поживу здесь открыто? Всего три дня?
— Я провожу вас-с в учебный дом, — отозвался Колр. — Второй этаж-ш дома почти с-свободен и готов принять гос-стей. Там вам будет удобней, чем здес-сь, в бельевой.
Вот теперь Перт был весьма очевидно ошарашен. Ещё бы. Что-то всего лишь предполагать — и внезапно нарваться на конкретику.
Селена безжалостно добавила:
— А чтобы всё было достоверней… Уважаемый Перт, я приглашаю вас на праздник зимы, как почётного гостя!
— Спасибо, — машинально пробормотал некромаг.
— Рада высокому гостю, — отозвалась Селена, с трудом скрывая усмешку, и обратилась к чёрному дракону: — Колр, вы готовы к завтрашнему дню?
— Да, моя час-сть праздника готова.
— Моя — тоже, — откликнулся Джарри.
А мальчишки, Хельми и Коннор, предвкушающе заулыбались.
Перт с недоумением спросил:
— Разве в каникулы вы что-то готовите для детей? Я думал, они будут просто отдыхать. Ведь это у них первые каникулы — насколько я помню?
— Всё так, — сказала Селена. — Именно поэтому мы делаем их запоминающимися, как и предполагаем делать это и в будущем. В общем, я рада, что вы остаётесь с нами, Перт, и хотя бы зрителем побудете на наших празднествах.
Колр, едва заметно насмешливый, увёл совершенно заинтригованного некромага в учебный дом, устраивать на ночёвку.
Братство и Джарри напрочь отказались переходить в дом, предпочитая бывшую садовую сторожку. Бытовое, но приключение — поспать среди зимы в примитивном жилище! Когда Селена заглянула проверить, как они устроились, она обнаружила, что Вереска расковали (сердитый Мика уже утащил цепь к себе, в сарай, ворча: «Ещё один ворует!») и, изумлённого, но недоверчиво счастливого, накормленного, перевязанного и напичканного снадобьями Бернара, уложили на роскошнейшую постель в мягком пахучем сене. Последнее, впрочем, как и у остальных ночёвщиков. Глядя на довольных мальчишек, которые заранее переживали отличное приключение — сон на свежем воздухе! — Селена надеялась только на присутствие здесь же Джарри: он не даст братству болтать всю ночь!
Уходя она успела тихо спросить у Колина:
— Что с Нотом?
— Бернар забрал, — вполголоса сказал мальчишка-оборотень. — Он осмотрел его. Говорит — всё хорошо. Обещал отнести в Тёплую Нору, к Каму.
Селена про себя загадала не забыть забежать в запечье Кама, чтобы проконтролировать состояние проциона, хоть и не сомневалась в словах Бернара.
Пожелав всем спокойной ночи в садовом домике, она побежала в дом.
Последнее впечатление заканчивающегося дня: Веткин, вооружённый пятью спицами, сидит в детском уголке и ворчливо перевязывает заново шерстяной кошмар под названием «недовязанная шапочка для Вереска».
… Утро первого дня каникул началось с маленького, очаровательного, но весьма горластого чуда.
Единственный час, когда обитатели Тёплой Норы не выходит во двор, время подготовки к завтраку и сам завтрак, Джарри использовал по полной.
Когда маленький народ принялся выходить на первую утреннюю прогулку, во дворе всех ждал сюрприз.
Ирма традиционно вылетела из Тёплой Норы с торжествующим воплем и… замерла. Её чуть не столкнули, когда ненароком тыкались в неё, привыкнув, что она первой удирает куда подальше от двери. Пискляво ахая от неожиданности, народ пытался сдвинуть волчишку со своего пути — и тут же застывал сам.
Посреди двора стояла огромная, в рост взрослого человека, клетка. А по ней разгуливали огромные куры! Эти странные куры важно покачивали бочкообразными телами в разной степени округлости, а под клювами у них тряслись смешные длинные бородки. А как эти птицы клекотали!.. Джарри и Вилмор стояли чуть в отдалении и улыбались… Ещё секунды остолбенения — и малышня ринулась к клетке.
Вскоре вышли ребята постарше и тоже окружили клетку, с любопытством рассматривая птиц, которых малышня, просовывая между прутьями ладошки, уже начала кормить, благо Джарри приготовил для кормёжки пару мешков с зерном. Селена, боявшаяся, что индюшки на новом месте и от обилия зрителей будут сердиться и клеваться, успокоилась.
— Джарри, это ты привёз? — звонко спросила волчишка.
— Я, — признался Джарри.
— Значит… — задумчиво сказала Ирма, глядя на гуляющих птиц. — Значит… Айна, ты представляешь?! Пират их ещё не видел! И Тиграша тоже!
И плод смех старших малышня озабоченной говорливой рекой помчалась к Тёплой Норе, чтобы принудительно вытащить из помещений беднягу Пирата и кошку. Правда, судя по редким репликам, кое-кто из детей скептически отнёсся к тому, что кошку можно вытащить погулять, а тем более — для знакомства с неизвестными птицами. Последнее, что все услышали, был резонный ответ волчишки:
— Надо вытащить Кама! А он вытащит Тиграшу!
Малышня вывела из Тёплой Норы не только Кама, но и Лайлу, потому что это очень важно — познакомиться с новыми обитателями двора. Козы — это, конечно, здорово, но они выучены наизусть до мельчайшей чёрточки характера. А эти странные большущие птицы такие загадочные, когда погулькивают на всех, словно о чём-то спрашивают.
Малышне дали время полюбоваться на индюшек, а потом во дворе появились взрослые. И Колр негромко (но его-то всегда слышат все!) сказал:
— С-старш-шие, ко мне!
И что-то было в его голосе такое, что на его призыв обернулись и малыши.
К чёрному дракону подошли девочки и мальчики от тринадцати лет — всего одиннадцать, включая Эрно. Во всеобщем сборе не участвовал только Вереск. Впрочем, не участвовал и Кам, после знакомства с птицами сразу ушедший на кухню. В руках Колр держал кожаный мешок.
— Он зачарован, — объяснил чёрный дракон, — ч-чтобы вы не могли прочитать то, что запис-сано на полос-сках бумаги внутри меш-шка.
Вильма вздохнула и сказала:
— Я отказываюсь участвовать в жеребьёвке.
— Поч-чему? — удивился Колр.
— Я уже вижу главную полоску и знаю, что на ней написано, — пожав плечами, меланхолично объяснила девочка, напомнив тем самым, что она-то — видящая даже сквозь стены, причём невзирая на все магические блоки.
— А если тебе завязать глаза? — предложил Мирт.
— Всё равно увижу.
— Но тебе хочется принять учас-стие? — настаивал дракон.
— Я буду среди участников, — решила Вильма. — Командую я и так каждый день. Хоть сейчас побуду подчинённой.
Главами двух маленьких армий оказались Ринд и Моди. Малыши, пока ещё ничего не понимающие, беспечно бегали вокруг да около, а услышав про Ринд и Моди, радостно завопили, хоть и не зная, чему радуются. Кроме воспитанников Детской Норы, в командах оказались дети деревенских магов и даже трое мальчиков оборотня Сири. Затем была жеребьёвка между Ринд и Моди: оба засовывали в другой мешок руки и вынимали полоски бумаги со своим будущим офицерским составом. Второй мешок оказался с сюрпризом для малышей. Командиры выбрали воинов и из них, оглашая имена вслух.
— А что мы будем делать? — спросила Шамси, девочка-оборотень.
— Сначала все подходят ко мне, — громко сказала Аманда, стоявшая вместе с Хостой перед большими мягкими мешками.
Через полчаса два воинства щеголяли в одинаковых жилетах, но в цветах, отличающих их друг от друга. Команда Моди оказалась в зелёном, а Ринд — в синем.
Колр, как главнокомандующий, велел обоим войскам идти следом за ним. Сначала, как первая определившаяся, за ним повела своё воинство Ринд. За ней — Моди. Все, кроме поневоле посвящённого в секрет братства: и старшие, и младшие — ничего не понимали, но предвкушали нечто восхитительное.