— Леди Селена, Джарри просил передать, что для гостей стол будет накрыт в кабинете-веранде.
— Спасибо, Александрит, — отозвалась она и только хотела шагнуть к Понцерусу, чтобы повести его в деревню (Эрно уже со всех ног бежал к ним), как осеклась.
Билимби уставился на Александрита с плохо скрываемой враждебностью. Парень-вампир, сначала ничего не понявший, машинально снова улыбнулся эльфу, как улыбаются незнакомому человеку, невесть как попавшему в хорошо знакомую компанию. Потом понял — и его приветливое лицо мгновенно побледнело. Но взгляда он не опустил… Выручил друга, сам того не подозревая, Корунд, который под руку с Азалией дожидался его неподалёку.
— Александрит! Мы тебя ждём!
Опомнилась и Селена. Она резко шагнула между вампиром и эльфом, закрывая парня от «властного эльфийского взгляда» школьного директора. Александрит выдохнул и развернулся.
Оказывается, маленькая сценка не ускользнула от зорких глаз Колра, рядом с которым уже стоял запыхавшийся Эрно.
— Вы знакомы с-с наш-шим знаменитым мас-стером-крас-снодеревщиком, Билимби? — лениво растягивая не только шипящие, но порой даже гласные, светски осведомился он.
— Нет, — раздражённо ответил директор, судя по всему с трудом подавляя в присутствии дракона злость и продолжая глядеть вслед парню-вампиру. — Я не понимаю, почему он так спокойно смотрел мне в глаза!
Тон драконова голоса изменился. В нём появились вкрадчивые нотки.
— Ах-х вот вы о чём! Могу признатьс-ся, что виной тому моя с-скромная перс-сона. — А на изумлённый взгляд эльфа Колр закончил: — Я принимал учас-стие в с-создании оберега, который защищает вампиров от «влас-стного эльфийс-ского взгляда». — И добавил, скривив рот: — Впрочем… Ес-сли бы Александрит понял, чего вы добиваетес-сь, и с-специально опус-стил голову или вс-сего лишь даже глаза, чтобы угодить вам, я бы понял его, но перес-стал бы уважать его, как личнос-сть.
Чуть не до слёз благодарная дракону, Селена с облегчением восприняла его же предложение пойти к деревне и на ходу начать обсуждение: почему и по какой причине его сын оказался среди неблагополучных учеников, вызвав такое возмущение директора, что тот явился в каникулы поговорить о нём с родителями. Билимби, совершенно пришибленный отповедью, отвечал Колру голосом тихим и подрагивающим. Так что спустя секунды дракон велел сыну удалиться, чтобы не мешать разговору взрослых. Насколько поняла Селена — чтобы не ронять репутацию директора в глазах мальчика.
Но вскоре ей пришлось забыть о директоре, благо что он попал в надёжные лапы чёрного дракона. Колр, кажется, уже уловил, в чём суть претензий к его сыну, поэтому отослал Эрно домой, а сам притормозил растерянного Билимби, допрашивая его об учебных принципах вверенной ему школы.
Совсем не заметный до сих пор Понцерус, который отлично владел своими эмоциями и никак внешне не отреагировал на ЧП с Александритом, хотя Селена втайне ожидала, что старик вступится за директора, вполголоса даже не спросил, а высказал:
— Вы весьма отрицательно отнеслись к выпаду директора.
— Да, — сразу ответила Селена и вздохнула: — Мне всегда были по душе больше рыцарственные поступки эльфов, чем то, что сейчас показал уважаемый Билимби. И мне не нравится, когда существо, получившее преимущество хоть в чём-то, вдруг начинает угнетать своих недавних… недругов. Хотя среди этих недругов есть обычные мирные существа, которые и не пытались враждовать, а просто старались жить.
— Что вы имеете в виду под рыцарственными поступками? — спросил старик.
— Поступок уважаемого Лофанта, — без колебаний сказала Селена. — Когда он уступил дорогу уходящему с его пути Карнеолу. Он не стал издеваться над ним, насмехаться, а просто уступил дорогу, пропуская его на этаж ниже.
— Это растиражированная легенда, — с досадой сказал Понцерус, глядя на калитку, к которой они подошли.
— Отнюдь, — улыбнулась Селена. — Лофант в тот момент был прекрасен, а его поступок я вспоминаю со всегдашним удовольствием.
— Не хотите ли вы сказать… — Старый эльф даже остановился.
— Спросите Колра, — предложила Селена. — Мы были там и наблюдали до той поры, пока не убедились, что власть перешла в надёжные руки.
Они вошли на территорию деревни, и Колр, следующий за ними, негромко разговаривая с директором, привычно опустил защиту.
— Откуда вас знает Колин? — с интересом спросила Селена Понцеруса.
— Мальчик-оборотень пытался сдать экзамены на филологический факультатив, который курирую я.
— Не сдал? — обеспокоилась Селена. — Он так старался, так готовился!
Старик смешался.
Селена, сыгравшая непонимающую, с любопытством ждала, как он выкрутится. Трисмегист сказал, что Колин будет лучшим учеником в факультативном классе. Кому — кому, а ему она верила. И примерно предполагала сценарий того, что произошло, когда Колин вернулся из школы потухшим, словно сгоревшая свеча.
— Мне кажется… — начал Понцерус. — Мне кажется, вы знаете, что произошло.
— Колин промолчал, — сказал она спокойно. — Так что не знаю — только предполагаю.
— Скажите, леди Селена, — внезапно обернулся к ней Понцерус. — Почему вы позволяете детям говорить вам «ты» и называть себя просто по имени?
Селена несколько шагов обдумывала свои слова, которые надо произнести вслух, чтобы этот эльф её понял.
— Здесь не дом приюта, — наконец сказала она. — Хотя в официальных бумагах он им числится. За месяцы до конца войны я привела сюда двух детишек-оборотней и одного вампира-полукровку. Все трое скитались — за пределами городской защиты. Колин был одним из тех двух оборотней. Опоздай я на минуту — он бы погиб в клыках одичавшего оборотня. Когда его подлечили, он плохо говорил и с трудом перекидывался. А потом, однажды, мы привели в деревню целую группу детей из пригорода. Их возглавлял и защищал мальчик-некромант. Спустя время пятеро мальчиков подружились настолько, что решили стать кровными собратьями, хотя все пятеро были… Оборотень, дракон, вампир-полукровка, человек, эльф. Вот только мальчик-вампир забыл о том, как я напугала его в первые секунды знакомства, из-за чего он прокусил мне руку — то есть попробовал моей крови. И я теперь старшая сестра для пятерых. Остальные зовут меня Селеной — потому что я им тоже сестра. Пусть и не кровная. Я им не леди. Я — своя. Я леди — для вашего директора. Мои дети пережили настоящую войну. Я тоже видела её. Поэтому мы равны. Не беспокойтесь. Панибратства они не допускают. Они умненькие.
— Но как вы сумели их объединить? — настаивал Понцерус. — Как вы сумели доказать им, что они равны?
— Взгляните! — махнула рукой в сторону Селена. — Видите?
Старый эльф невольно проследил её мах — и замер на месте. Из-за садовых деревьев медленно и величаво выплыли две громадные птицы и, сделав круг, взлетели к серому пасмурному небу.
— Что это…
— Белая птица — это Ринд, девочка-оборотень, которую сегодня несправедливо обидел учитель математики. Красная — девочка-эльф Космея. Та, которая отказалась драться с Ринд, потому что они подруги. Не я объединяю детей. Они объединяются сами. В мечтах. В желании стать лучше. Они мечтают летать. Как эти девочки на дельтапланах. Как Колин, который не хочет стать филологом, а хочет всего лишь развивать себя, потому что главная его мечта — стать целителем. Простите мне мой пафос, уважаемый Понцерус, но это так трудно — объяснять всем очевидное для меня.
— Но что будет с вашими детьми, когда они повзрослеют? — задумчиво спросил старый эльф, с восторгом наблюдая за полётом двух дельтапланов. — С такими принципами им будет тяжело в нашем мире.
— С такими принципами везде тяжело, — ответила Селена. — Но… Я не знаю, в каких служебных отношениях вы и ваш директор. Говорил ли вам ранее уважаемый Билимби, что с детьми из приюта трудно? Думаю — нет, не говорил. Дети терпели несправедливость по отношению к себе все четыре месяца, соблюдали школьную дисциплину изо всех силёнок и сорвались только сейчас, в конце учебного семестра. За моих детей не беспокойтесь. Они уже не раз и не два получали урок, что их ждёт в мире за стенами Тёплой Норы. Они знают всё о противостоянии между расами. Но здесь они — дома. И лишь дома могут вести себя в соответствии со своими желаниями и дружескими связями, а не по регламенту, который им навязывают. Знаю — вы не согласны со мной, но так обстоят дела здесь, у нас.
Пока старик восхищённо следил за прекрасными птицами, Селена огляделась. Они неподалёку от Тёплой Норы — Колр с директором Билимби успел пройти вперёд и скрыться во дворе, полном детворы. Вот вышел на улицу Колин и засмеялся — видимо, вдогонку ему сказали что-то смешное.
— Леди Селена, — неожиданно сказал Понцерус, — а вы не могли бы… — Он замолчал, глядя на мальчишку-оборотня. — Колин — не вы — мог бы проводить меня в ваш учебный дом, чтобы показать библиотеку?
— Колин проводит, — подтвердила Селена. — Только там сейчас нет Бернара — это эльф, бывший военный целитель и сегодняшний учитель по начальной магии. Он латает детей, который получили травмы во время игры.
— Но Колин сумеет мне рассказать о библиотеке? — настаивал Понцерус.
— Конечно. Колин!
Когда мальчишка подбежал к ним, Селена попросила:
— Проводи, пожалуйста, уважаемого Понцеруса в нашу библиотеку.
— Пойдёмте, — кивнул Колин и пошёл рядом со стариком, приноравливая свой быстрый шаг к его размеренному.
Уже повернувшись от обоих к Тёплой Норе, Селена услышала:
— А откуда у вас такая библиотека? Те названия книг, что ты записал на листочке, незнакомы даже мне…
Что ответил Колин — она не расслышала, но со вздохом улыбнулась. И вошла на территорию Тёплой норы. Через полчаса — обед, а потом «тихий час» для самых маленьких. Старшие же ребята начнут подготовку к зимнему пикнику, о чём она объявит после обеда. Она вошла в дом, не сбрасывая обуви. Сегодня дежурным придётся постараться мыть полы, потому что из-за праздников разрешено бегать по дому в уличной обуви. Только закрыла за собой дверь, как заметила, что в детском уголке на диване сидят Ирма, Айна и Илмари. В руках Ирмы — то самое вязанье, которое распустил домашний Веткин, чтобы связать всё заново. Волчишка обалдело разглядывала наполовину готовую шапочку и с недоумением хлопала глазами.