— Страшный и ужасный Чмок-Чмок, убери ты этого Константина Сергеевича куда-нибудь подальше.
— Чмок-чмок, — донеслось из угла уже привычное чмоканье.
Наутро выходит Андрей на кухню. Мама завтрак готовит.
— А где Константин Сергеевич? — ненароком интересуется Андрей.
— Какой Константин Сергеевич? — удивляется мама.
«Йес! — радостно думает Андрей. — Получилось!»
С тех пор всё так и пошло. Только у Андрея возникнут проблемы с каким-нибудь человеком, он сразу же обращается к Чмок-Чмоку. И на следующий день нет ни проблем, ни этого человека…
«Интересно, — думает Андрей, — куда же все эти люди исчезают?..»
И так ему любопытно стало, что раз ночью он и говорит в темноту:
— Страшный и ужасный Чмок-Чмок, а можно мне посмотреть, куда они все исчезли?
— Чмок-чмок, — прочмокал Чмок-Чмок.
А на следующий день — где Андрей? Нет Андрея! Исчез… Главное, что о нём никто и не вспомнил. Ни мама… ни одноклассники… Словно его и не было никогда.
Вот так-то, мои маленькие читатели и читательницы. Чмок-чмок…
Сидел как-то мальчик Гоша дома и готовил уроки. Смотрит в учебник — а сам мечтает о том, как он будет в новую компьютерную игру играть, которую ему вчера на день рождения подарили. И так ему поиграть хочется — ну прямо сил нет!.. Вдруг в дверь позвонили: дзинь-дзинь-дзинь… Гошина мама пошла открывать, а потом заглянула к Гоше и говорит:
— Гошенька, к тебе какая-то девочка пришла.
«А-а, — думает Гоша, — это, наверное, Чижикова — узнать, что по русскому задано».
Но это была не Чижикова. В Гошину комнату вошла совсем незнакомая ему девочка с косой.
— Привет, Гоша, — говорит.
— Привет, — отвечает Гоша. — А ты кто?
— Я твоя Смерть, — говорит девочка. — Так что собирайся на тот свет. Твой час настал.
— Ха-ха-ха, — рассмеялся Гоша, думая, что это шутка. И тоже решил пошутить: — Смерть — она взрослая. А ты девчонка, малявка…
— К взрослым взрослая Смерть приходит, — спокойно отвечает девочка. — А к детям приходит детская Смерть. У Смерти, мальчик, много обличий…
Пригляделся Гоша к девочке и видит, что она и впрямь на Смерть похожа. Одета во всё чёрное, лицо бледное, а взгляд — потусторонний…
Тут уж Гоше стало не до смеха. Понял он, что за ним действительно Смерть пришла.
— Как же так?.. — лепечет бедный Гоша. — Мне ж всего одиннадцать лет вчера исполнилось…
— Это не важно, — отвечает Смерть. — Главное — не сколько человек прожил, а сколько ему осталось. А твоя жизнь уже кончилась.
Гоша стоит как потерянный, чуть не плачет. Оно и понятно, кому охота в одиннадцать лет на тот свет отправляться?
Девочка Смерть между тем продолжает:
— Но так как ты хорошо учился, помогал старшим, не обижал слабых, я…
— Отсрочку дашь?! — выпалил с надеждой Гоша.
— Не-е-ет, — усмехнулась Смерть, — отсрочек я не даю. А вот последнюю твою просьбу выполнить могу. Ты ведь, наверное, хочешь напоследок с лучшим другом поговорить или с родителями?..
«Что с ними говорить?» — с тоской думает Гоша. С лучшим другом Петькой он и так наговорился в школе, да и с родичами после школы разговаривал.
— Ну, — торопит Гошу Смерть, — какая твоя последняя просьба?
И Гоша сказал:
— Можно мне в компьютерную игру сыграть?
Смерть даже слегка удивилась.
— В компьютерную игру?
— Ага.
— Хорошо, играй, — разрешила Смерть.
Гоша тотчас врубил «компик», сунул в него новый диск и видит, что игра на двоих рассчитана.
— А давай вместе сыграем, — предлагает Гоша девочке Смерти. — Один против другого.
— Я же не умею, — отвечает Смерть.
— Чего здесь уметь-то? — Гоша показывает: — На эту кнопку нажмёшь — герои ходят, а на эту — герои стреляют.
— Ладно, — согласилась Смерть. — Сыграю с тобой разок.
И они начали играть.
Девочка Смерть оказалась азартным игроком. Так увлеклась — щёки разрумянились, глаза загорелись…
— У, блин! — с досадой говорит Смерть, проиграв Гоше. — Давай ещё раз.
Сыграли они по-новой, и опять Смерть проиграла.
— Ещё! — прямо-таки требует она.
А Гоше классная идея в голову пришла. И он этак вкрадчиво напоминает:
— Не пора ли нам на тот свет отправляться?
— Успеется, — машет рукой Смерть. — Давай играть!
А хитрый Гоша ей:
— Накинешь десять лет — тогда сыграю.
— Да накину, накину, — отвечает Смерть, вся в предвкушении игры.
Сели они снова за компьютер. И снова Гоша выиграл. Смерть вовсю разошлась:
— Давай ещё! — кричит.
Гоша — в ответ:
— А ещё десять лет накинешь?
— Накину.
И вновь они в компьютерную игру играют.
Короче, Гоша обыграл Смерть, как говорят футболисты — «всухую». Со счётом «десять — ноль». Вот и посчитайте, сколько Гоше теперь жить осталось, если он десять раз по десять лет выиграл. Целых сто лет!
И знаете, что ему Смерть на прощанье сказала?
— Когда я к тебе, Гошка, через сто лет приду, ты меня точно не обыграешь.
— Это мы ещё посмотрим, — ответил Гоша.
Мой папа — заядлый охотник. Вот однажды он мне и говорит:
— Завтра, сынок, пойдёшь со мной на охоту. Парень ты уже большой, пора тебе привыкать к убийствам.
На другой день взяли мы по охотничьему ружью и отправились в лес. Ходили-ходили, никакая дичь не попадается.
Совсем приуныли.
И вдруг что-то зашуршало за кустами. Подкрались мы тихонечко, смотрим, а это толстый дяденька на пенёчке сидит и газеты листает.
— Целься, сынок, — папа мне шепчет. — Только старайся в глаз попасть, чтоб газету не испортить.
Я прицелился: бах! бах!.. Промазал!
Дяденька вскочил с пенька, бросил газеты и — бежать! Папа ему вслед из своего ружья: бах! бах!.. Да куда там: дяденька так припустил — только пятки засверкали!
Взяли мы газеты и пошли дальше.
— Эх, ёлки-моталки, — вздыхает папа по дороге. — Такого жирного мужика упустили.
Опять ходили-ходили; опять ничего не попадается. Наконец, смотрим: старушка грибы в корзинку собирает.
— Ну, давай хоть бабку подстрелим, — говорит папа. — Не с пустыми же руками домой возвращаться.
Вскинул он ружьё и в старушку: бах! бах!.. Ну и я, конечно, тоже: бах! бах!..
Старушонка через голову перекувырнулась, в сторону прыгнула, и — только мы её и видели!
Вконец папа расстроился.
— Что за невезуха… — вздыхает.
Вдруг деревья поредели, и полянка впереди показалась. А на полянке девушка сидит. Голая.
Я тут же ружьё зарядил и прицелился.
— Погоди, сынок, — остановил меня папа. — Живьём возьмём.
Вышли мы на полянку и пошли к голой девушке. А девушка хоть бы что. Сидит себе, не шелохнётся.
Подходим ближе, а это — резиновая кукла!
— Мы попались! — закричал папа диким голосом. — Это приманка! Бежим, сынок!
Побросали мы ружья с газетами и бежать! А позади нас азартные выкрики других охотников слышны:
— На красные флажки их гоните! На красные флажки!
А папа мне орёт:
— Петляй, сынок, петляй!
Так и несёмся во весь дух, петляя, как зайцы. А нам вслед выстрелы раздаются: трах! бах! тарарах!.. И даже: тра-та-та-та-та… Видать, кто-то из пулемёта поливает!
Короче — попали в переделку. Домой только к вечеру приползли. Грязные, усталые, перепуганные.
— Ну что, горе-охотники, — смеётся мама, — сами чуть дичью не стали?
— Это потому, что у нас приманки не было, — оправдывается папа. — В следующий раз и ты с нами на охоту пойдёшь.
А вскоре у меня был день рождения. И папа подарил мне новенькое ружьё. С оптическим прицелом.
Так что теперь уж я не промахнусь!
Однажды мы сидели на кухне и ужинали. Вдруг заходит моя бабушка и говорит:
— Смотрите, что я нашла в старом альбоме.
И показывает военную фотографию дедушки. Дедушка в пилотке набекрень, усы лихо закручены, на шее автомат висит.
— Снесу её в фотоателье, — говорит бабушка. — Пусть большой портрет сделают. А я его потом на стенку повешу. Напротив кровати.
Прошла неделя. Наступила ночь.
Спим мы себе, и вдруг на всю квартиру:
ТРА-ТА-ТА-ТА-ТА!!!
Мы вскочили и помчались в бабушкину комнату. Прибегаем, а там бабушка лежит, вся изрешечённая пулями.
Приехала, конечно, милиция. Смотрели-смотрели. Кто стрелял?.. Откуда стреляли?..
Ни-че-го не понятно.
Начали мы было горевать по нашей любимой бабушке, а папа и говорит:
— Чё о ней горевать-то? Зато комната освободилась.
Ну, мы и перестали… Прошла ещё неделя. Приехала к нам тётя Груша из Житомира. Рояль купить. Мама ей постелила на бабушкиной кровати. Легли мы все спать.
Вдруг посреди ночи:
ТРА-ТА-ТА-ТА-ТА!!!
Вскочили мы и понеслись в бабушкину комнату. Прибегаем и видим: лежит тётя Груша, вся изрешечённая пулями.
Опять приехала милиция. Опять смотрели-смотрели. Опять ничего не поняли.
Начали мы было горевать о тёте Груше, а папа и говорит:
— Чё о ней горевать-то? Зато теперь у нас рояль есть.
Прошла ещё неделя. И вот как-то захожу я в бабушкину комнату, смотрю на дедушкин портрет и вижу: раньше автомат у дедушки на шее висел, а сейчас он его в руках держит.
Тут-то я всё и понял.
— Дедушка, — говорю, — так значит, это ты стрелял?!
— Тише, тише, внучок, — зашикал на меня дедушка. — Ишь какой сообразительный.
— Да уж, сообразительный, — вздохнул я. — В школе одни двойки получаю.
— Это дело поправимое, — отвечает дедушка. — Возьми мой портрет, снеси его в школу и повесь в кабинете литературы, заместо писателя Толстого.
На следующий день я так и сделал. Пришёл на полчаса раньше и заменил Толстого на дедушку.
А тут и урок. Заходит в класс преподаватель Сергей Иваныч и говорит:
— Ну-ка, Головастиков, расскажи про Грибоедова.
А Головастиков — это я.
— Грибоедов, — начал я рассказывать, — очень любил есть сырые грибы.
— Двойка, Головастиков! — говорит Сергей Иваныч.