Зато по возвращении в корпус нашему отряду дали целых два выходных, чему я радовалась как манне поднебесной. Последние несколько ночей выдались бессонными, поэтому я предпочла провести первый свободный день вдали от всего мира. Строго-настрого запретила «глубинным тарахтелкам» меня будить, велела запереть дверь и уплыла в далекие глубины сна.
Следующим утром, когда силы были восстановлены и я больше не напоминала себе ходячего мертвеца, адмирал отбыл из корпуса по каким-то срочным делам, из-за чего наш разговор откладывался.
Чтобы не маяться бездельем целый день, я снова отправилась в библиотеку — грызть гранит кратфага. Не сомневаясь, что таки дождусь от адмирала ответов, все-таки решила не терять времени даром и заниматься полезным делом. Во-первых, из древних текстов могу узнать еще что-нибудь полезное, а во-вторых, знание такого сложнейшего языка никогда не бывает лишним. Грех не пользоваться подвернувшейся возможностью хотя бы попытаться его изучить.
В библиотеке было тепло и, как всегда, уютно. Стеллажи по-прежнему подпирали высокий потолок, бесчисленные книги радовали глаз стройными рядами, в камине полыхал огонь… Впрочем, от камина я теперь благоразумно держалась подальше.
Гвиана сегодня была любезна, как в первую нашу встречу. Вняв моей просьбе, она переставила стол со стулом, расположив их на приличном расстоянии от предмета моего страха, беспрекословно предоставила древний фолиант и словарь и угостила чаем.
Стоило мне приступить к чтению, как библиотекарь вздохнула. Потом еще раз. И еще — уже совсем тяжело.
— Что-то случилось? — спросила я у нее, не имея ни малейшего представления, какие проблемы могут быть у потерянных душ, если не считать, что они как бы мертвы и, собственно, потеряны.
Воздух напротив меня заколебался, и Гвиана страдальческим голосом ответила:
— Так, вспомнила былое. Знаешь, сколько часов провела вот так — сидя за изучением и переводом древних текстов? Хорошее было время…
Душа была явно не против поговорить… по душам, и упускать такую возможность я не собиралась.
Послав к ши все правила приличия, запрещающие спрашивать у потерянных о прошлой жизни, я участливо поинтересовалась:
— Ты была ловцом и сильным магом, да? Поэтому все помнишь?
— Ага, — в очередной раз вздохнула Гвиана, вопреки моим ожиданиям не став орать.
Воодушевившись такой покладистостью, я вкрадчиво спросила:
— И как тебя так угораздило-то?
Теперь была практически полностью уверена, что меня пошлют в Глубину, но ожидания снова не оправдались. Спустя недолгую паузу передо мной упал старый, покрытый толщью пыли альбом, раскрывшийся примерно на середине.
Взгляду предстало изображение отряда ловцов, бок о бок стоящих перед кораблем. Присмотревшись внимательнее, я не без удивления обнаружила, что это не просто какой-то корабль, а «Летящий» — тот самый «Летящий», на котором теперь плавали мы!
А когда я принялась рассматривать ловцов, то просто потеряла дар речи. Совсем! Потому что открывшееся мне было невозможным, нереальным одним словом — шокирующим.
Прямо в центре, чуть впереди остальных ловцов, стояли два молодых парня и одна девушка, облаченные в традиционную темно-серую форму кадетов. Хотя изображение было немного выцветшим, черты лица все равно хорошо угадывались, и в одном из них я без труда узнала адмирала Рея. Даже в то время он сильно выделялся на фоне сослуживцев: решительный, пронизывающий насквозь взгляд, военная выправка и чувствующаяся даже через бумагу сила. Разве что черты его лица в то время были несколько мягче, а волосы — чуть более длинными.
В стоящей подле него девушке я без труда угадала Гвиану. Даже не знаю как — ведь сейчас я знала ее только по голосу, а тут сразу поняла, что это она. Симпатичная, довольно высокая, в квадратных очках и с двумя темными, очень длинными косами, она улыбалась и, кажется, пыталась оттолкнуть стоящего с другой стороны кадета. Тот, в свою очередь, смотрел прямо на нее, по-свойски обнимал за талию и…
Внезапная догадка стала самой большой неожиданностью из всех.
— Это же… — потрясенно пробормотала я, вглядываясь в его лицо.
— Я отлично получился, правда? — внезапно прозвучало позади.
На пол шлепнулась пара талмудов — видимо, Гвиана уронила от испуга. А следом раздалось насмешливое:
— Аночка, не стоит так волноваться. Конечно, тебе далеко до моей неотразимости, но, смею заверить, на этой картинке ты тоже выглядишь вполне привлекательно.
Далее библиотека сотрясалась от типичного приема Гвианой Флинта, в сторону которого полетело множество самых увесистых книг, а я в это время неотрывно смотрела на пожелтевшие страницы альбома, не думая ни о чем другом. Даже приход пирата отошел на второй план, вытесненный только что сделанным открытием.
Узнать Флинта в обнимающем Гвиану кадете было очень трудно. В отличие от адмирала, он изменился практически до неузнаваемости, но все же то был именно он.
Выходит, он тоже служил в этом самом Морском корпусе? Причем в то же время, что и адмирал Рей?
Сойти с ума и утонуть…
— Есть разговор, — обратился ко мне герой моих же мыслей, бесцеремонно присев на край стола.
Флинт выглядел необычайно веселым, что само по себе заставляло напрягаться. Как правило, его визиты не сулили ничего хорошего, и я сильно сомневалась, что нынешний станет исключением.
Вдобавок, тайно встречаясь с капитаном пиратов, да еще и прямо в Морском корпусе, я чувствовала себя самым настоящим предателем, перебежчиком и почти что шпионом. То обстоятельство, что инициатором таких встреч был Флинт, ровным счетом ничего не меняло.
Еще в момент, когда возвращала подарок, я разобралась в себе и решила, что больше не стану такого терпеть. Неправильно это все, и внимание находящегося в розыске пирата мне вовсе не нужно!
Проигнорировав сказанное, я захлопнула альбом, поднялась с места и уже вознамерилась направиться к выходу, но кто бы мне позволил так просто уйти?
— Не порть мне настроение, синеглазка, — преградив путь, покачал головой Флинт.
— Я не хочу с вами разговаривать, — негромко, но твердо произнесла я, даже сумев не опустить глаза. — Пожалуйста, не нужно ко мне приходить.
Вместо того чтобы разозлиться, Флинт весело фыркнул:
— Смешная ты, синеглазка. Хоть я и не привык отказывать в просьбах красивым девушкам, ты случай особый. Садись.
Неожиданно дружелюбное отношение с его стороны ввело меня в заблуждение, внушив, что я могу воспротивиться. Улучив удобный момент, когда пират немного посторонился, я прошмыгнула мимо него и вновь решительно устремилась к выходу.
Но когда подошла к двери и попыталась ее открыть, та не поддалась. Я и предположить не успела, почему Гвиана вдруг идет на поводу у Флинта, не выпуская меня из библиотеки, как буквально физически ощутила на себе тяжелый, немигающий взгляд.
— Иди сюда, — чеканя слова, потребовал капитан пиратов уже без тени веселья. — И садись.
Это было сказано таким тоном, что возражать осмелился бы разве что самоубийца. Одного раза, где я чуть не свела счеты с жизнью, мне хватило сполна, поэтому молча повиновалась: нехотя развернулась и медленно поплелась к столу. Села. Тут же подумала, что легендарный пират и не менее легендарный адмирал определенно во многом похожи.
— Я очень не люблю повторять, синеглазка, а ты постоянно вынуждаешь меня это делать. — Голос Флинта обрел былую легкость, но вестись на это я больше не собиралась. — Перейдем к сути.
Надо мной послышался шорох, и, когда я все же рискнула поднять взгляд, увидела в руках пирата жемчужный браслет. Хвала Поднебесным, не из синего жемчуга и не тот, из-за которого меня упекли в тюремную камеру в прошлый раз, а самый обычный.
— Давай руку.
Нет, я правда не самоубийца, но никаких украшений от пирата принимать не собираюсь! Даже самых обычных.
— Вам не кажется, что тема подарков себя исчерпала? — с легким опасением заметила я, даже не думая выполнять требуемое.
Вместо ответа Флинт ловко перехватил мою руку, не дав времени ни возмутиться, ни попытаться протестовать, и уже через миг на моем запястье красовалась тоненькая жемчужная нить. Разумеется, я тут же попробовала ее снять, но ничего не вышло. Браслет сидел точно влитой, никак не хотел поддаваться, а застежка на нем исчезла вовсе.
— Ши возьми! — не сдержалась я, от негодования забыв о страхе. — Сейчас же снимите его!
Воображение моментально нарисовало сцену, как я разгуливаю по корпусу в этом не таком уж и обычном украшении, кто-нибудь его замечает, начинает задавать вопросы, а далее, как ни крути, ничего хорошего меня не ждет.
— Увы, не могу, — безо всякого раскаяния развел руками Флинт. — Но через два дня браслет исчезнет сам.
— Через два дня? — удивленно и все еще негодуя, переспросила я. — Почему именно через два?
Одно в этом мире оставалось неизменным: на мои вопросы никогда не отвечали с первого раза. И не с первого в общем-то тоже. Не став нарушать сложившуюся традицию, оставили меня без ответа и в этот раз.
После очередной безуспешной попытки снять ненавистный браслет я обреченно поинтересовалась:
— А если его увидят?
— Он выглядит как самая дешевая бижутерия, — тут же нашелся Флинт. — Ее может себе позволить даже торговка рыбой, а ты, синеглазка, теперь кадет. Даже если браслет заметят, никто не поймет его скрытых свойств.
Меня охватила смесь раздражения и досады:
— Что это за свойства мне, конечно, знать не положено?
— Ну почему же? — все-таки нарушил традицию Флинт. — Это защитная магия, активирующаяся в случае определенной опасности, — и заметив, что я хочу еще что-то сказать, опередил: — На этом попрощаемся. Прости, синеглазка, но сколь бы ни было приятно твое общество, дела не ждут.
Попрощавшись с Гвианой и уклонившись от очередной книжной атаки, Флинт стремительно подошел к камину и скрылся во вспыхнувшем пламени, уйдя так же внезапно, так появился.
Браслет, очередной разговор с пиратом, да и вся ситуация в целом сильно поубавили мой пыл в отношении кратфага. Желания поработать в библиотеке не осталось никакого, и я уже собралась