— О ней сложно не думать. Она не какая-нибудь там мифическая жена командора, которая где-то есть, но её не видно. Лали очень хорошо видно. Он реальная и с приветом. Раньше это был привет в никуда, а теперь получается, что мы с тобой чуть не убили её. Это мы с тобой сделали, ты понял? Ну ладно, мне легче, я деньгами откупилась. А всё остальное на тебе. Не обижай её больше. Тем более, что она права, она тебя прикрывала, как умела. Я бы тоже на её месте так сделала… Ну, ладно, Шокер. Мне пора, а то сейчас командор навешает нам обоим. На днях мы уйдём на поверхность. Так что прощай.
Он обнял меня, и далеко не по-дружески. Я с ужасом представила, что будет, если вдруг кто увидит сейчас.
— Ну что ж ты делаешь, конспиратор хренов?!
Он неохотно разжал руки:
— Я не могу тебя отпустить. Я должен…
— Ты ничего мне не должен! Всё было здорово, но я ту постель застелила. И всё своё с собой унесла. И конец фильма, Шокер. У тебя там наверху женщина, вот ей ты должен, а мне — нет!
Светло-серые глаза, не моргая, вынимали душу.
— Ну хорошо. Меньше, чем через месяц кончится мой контракт, могу пойти к вам постоянным проводником. Если тебе, конечно, удастся уговорить Лали.
Он посмотрел на меня с укоризной и покачал головой:
— Это не смешно.
— А я-то думала, над чем бы нам посмеяться. Так больше же не над чем. У нас с тобой всё как-то не смешно складывается.
Он кивнул.
— Прощай, Шокер!
— Удачи тебе, Апрель! Если что, мой номер у тебя есть.
Я выскочила за дверь и забралась в машину к командору.
— Что, не расстаться? — угрюмо спросил Йан, заводя двигатель.
— С кем?
— Да с Шокером. Смотрю, вы прямо не разлей вода стали.
— Он обошёлся со мной по-человечески, только и всего. И ребята у него хорошие, мы даже вроде подружились.
Йан кивнул, но ничего не ответил, занялся манёврами на уставленной машинами улице.
— Я не понял до конца, что там у них ночью произошло? — спросил он, когда мы выехали с Престгатан.
— Лали чуть не умерла.
— Ох, ничего же себе, — Йан вытаращил глаза. — Бедняжка… Славная девушка, исполнительная.
— Понравилась?
— Понравилась! — с вызовом ответил Йан. — Люблю послушных.
— Так вот, Шокер её собрался отчислить за то, что она об изменении твоих планов ему не доложила и всё на себя взяла. А она с горя таблеток банку оприходовала.
— Зачем? — искренне удивился Йан.
— А она без Шокера не может. У неё психологическая зависимость.
— Завидую, — усмехнулся он.
— Кому это?
— Шокеру. Вот почему-то от меня психологической зависимости ни у кого не наблюдается.
— Что, хочешь, чтобы я из-за тебя с горя таблеток наглоталась? Так эта стадия у меня ещё впереди, похоже.
— Тьфу, дура! — рявкнул Йан.
До «Рики» мы ехали молча.
В номере меня ждал ворох пакетов, доставленных вчера с моего шопинга. Пакеты были огромные, из ламинированной калёной бумаги, с ручками-верёвочками. Они занимали полкомнаты. Я вытряхнула из них содержимое, а пакеты выкинула. С обновок срезала этикетки, кусачие ярлычки и запасные пуговицы, свернула и упаковала всё в рюкзак, отчего он снова стал приятно пузатым. Сразу видно — девушка с приданым.
Йан валялся в кресле с мужским журналом и одним глазом нетерпеливо наблюдал за моей тряпичной суетой. Чувствовалось, моё занятие его немного бесило. С одной стороны, он ненавидел возню с тряпками, с другой — ему действительно нравилось, когда рядом с ним хорошо одетая женщина. Я ему редко доставляла такое удовольствие, ходила, в чём мне удобно. В конце концов, пусть жену наряжает и любуется, если уж ему её к другому полезному делу не приспособить.
— Ну, ты закончила? — спросил он, когда рюкзак был, наконец, упакован.
— А что?
— Может быть, наконец-то ляжем спать?
— В семь утра?
— Какая разница, я ночь не спал. Ты практически тоже.
— Как скажешь, командор, — мне было уже совсем всё равно. — Я в душ.
Под горячей водой можно стоять долго. Это холодная вода заставляет извилины быстрее шевелиться, а горячая наоборот их убаюкивает, превращает тебя в растение. Мне сейчас очень хотелось стать таким растением, желательно колючим, жгучим и ядовитым. Чтобы никому не хотелось тянуть ко мне руки.
— Эй, ты там не утонула? — проорал Йан из комнаты.
— Да лучше бы я утонула, — ответила я, понимая, что он не услышит. Ничего, подождёт. Сколько мне надо, столько и буду мокнуть.
Прошло ещё некоторое время, и я выключила душ. И в наступившей тишине я услышала, как Йан страшно, грубо и скверно ругается. Так как других голосов слышно не было, я поняла, что это он кого-то по телефону так ласкает.
В комнату я вышла только после того, как Йан закончил воспитывать собеседника.
— Что случилось? Кого ты тут полощешь?
— Да так, это по службе, не обращай внимание, — фыркнул он, забрал со стола баннер «Не беспокоить!» и пошёл вешать его на дверную ручку снаружи.
Ну что ж, попробуем ещё раз, станцуем от печки. В конце концов, многое прояснилось. Про брата буду помнить, что он есть. Про Шокера — что он классный и умеет напоить кофе. Про Йана — что у меня с ним сделка. Остальное про Йана можно не запоминать, он сам напомнит.
Проснулась я, когда за окном стали опускаться сумерки. Йана рядом не было, и я этому не огорчилась.
Чувствовала я себя так, будто меня немножко выпотрошили. Не до конца. Начали и бросили на полдороги. Пустота и тупая поднывающая боль. И умирать вроде не от чего, и жить что-то не охота.
А всего сутки назад мы с Шокером сидели на причале, пили кофе с коньяком по очереди из одной кружки, и у меня глаза были на мокром месте от блаженного состояния счастья и покоя. Вернуться в тот момент не получится, но его можно просто помнить. Хотя бы раз пережить достаточно, чтобы помнить всю жизнь. Уж я-то знаю.
Командор вошёл в номер с телефоном у уха.
— … Не лезь не в своё дело! — злобно процедил он в трубку и тут же сбросил звонок. — Ну, наконец-то проснулась. Давай-ка, вставай и одевайся. Пойдём куда-нибудь поедим. Я очень голодный.
— Йан, я совсем не хочу есть.
— А когда и где ты ела последний раз?
Я напрягла память.
— Здесь. Вчера, за завтраком.
— А где же ты, мне интересно, шлялась целый вчерашний день?!
— В магазинах.
— Голодная?
— Ну, я… кофе пила. Сладкий.
Командор покачал головой:
— Вот, что значит отбиться от рук. Вставай, пойдём.
— Йан, мне нехорошо. Можно я полежу?
Он раздражённо сдвинул брови, подсел ко мне, положил руку на лоб, подержал пальцы на пульсе.
— У тебя всё в порядке. Просто ты норовишь свалиться в депрессию. Я тебе этого не позволю. Мы сейчас спустимся в ресторан, перекусим, а потом пойдём гулять на Страндвеген. Там вечером много яхт напрокат есть. Покатаемся?
— Мне совсем не до веселья, Йан.
— Это не веселье. Это терапия. Ветер, морской воздух. Просто валяться и смотреть в потолок я тебе не дам.
Он действительно был расстроен и озабочен моим настроением. Смотрел с таким искренним беспокойством и так ласково гладил моё плечо, от локтя до ключицы и обратно.
— Когда мы на поверхность вернёмся?
— Через несколько дней, — строго ответил он. — У меня ещё дела здесь.
— Какие дела? Ты ничего не делаешь. Тебе никто не звонит…
— Кира! Не тебе судить об этом! — оборвал он меня.
— Извини. Ну хорошо, у тебя дела. А у меня-то нет. Можно я одна на поверхность уйду? Может быть, разрешат с Маратом увидеться…
Йан наклонился и поцеловал меня в плечо, защекотал усами.
— Нет, тебе не надо пытаться ничего предпринимать одной. Мы скоро вернёмся домой, потерпи немного.
Я тяжело вздохнула и промолчала. Кому домой, а кому…
Конечно, он ничего никогда не захочет менять. Зачем это ему? У него и так хорошо получается одной рукой тянуть из меня жилы, а другой нежно утешать.
Слёзы подступили к горлу, и я шмыгнула носом.
— Не будем плакать! — нахмурился Йан. — Никаких слёз…
— Я не плачу. Всё в порядке.
— Ну и молодец. Иди-ка лучше ко мне!.. — он потащил с меня одеяло.
— Йан, мы вроде в ресторан собирались!
— Он куда-то убежит? — удивился Йан, торопливо расстёгивая рубашку.
И тут зазвонил мой спаситель-телефон. Я протянула руку к тумбочке.
— Кто там ещё? — недовольно фыркнул Йан, хватаясь за пряжку ремня.
— Шокер.
— Что?! Сбрасывай! — Йан потянулся схватить мой телефон. — Сбрасывай немедленно!
Я отвела его руку:
— Да подожди ты! Он же не будет просто так звонить. Вдруг там случилось что? Может быть, опять Лали плохо…
Йан что-то злобно прорычал сквозь зубы и отвернулся.
— Да, Шокер?
— Тебе Йан рассказал? — Шокер сразу перешёл к делу.
— Видимо, нет. О чём?
— О Тайлере.
У меня сердце остановилось.
— Что с ним?!
— Не рассказал, значит, — глухо пробормотал Шокер. — Так я и знал.
— Что с ним, я спрашиваю?!
— Да ничего пока, — вздохнул Шокер. — Сбежал он.
— Что? Как, откуда?.. — я даже не могла сообразить, какой вопрос задать. — Когда?!
Я повернулась к Йану. Командор сидел на краю кровати, бессильно свесив голову и бросив руки между колен.
— Утром ещё, Кира. Утром. Я так и знал, что он тебе не расскажет… — печально сказал Шокер. — Слушай. Мы с командором отвезли Тайлера на транспортную базу. Сдали проводнику. Но стартовать у них не получилось, сломалась вагонетка. Колёсная пара развалилась, что-то там в этом роде. Йан велел отвезти проводника с Тайлером на другую базу, к вертикальному каналу. Я сам лично отвозил, там недалеко, в общем-то… Высадил я их на вахте базы и уехал в город. В итоге никто каналом так и не воспользовался. Проводника нашли рядом со входом в канал, с проломленной головой. Тайлер исчез.
— Ты когда узнал об этом?
— Так утром же! Мне командор сам и сообщил, часов в семь где-то… Я просто понял по его настрою, что не скажет он тебе ничего. Как можно дольше не будет говорить. Сама знаешь, почему.