— Какой ты умный, — прокомментировал Седой. А потом тихо добавил себе под нос. — Жаль, что тупой.
— Что ты там вякнул? — развернулся парень.
— Говорю, сейчас ты получишь свой опыт.
— Сиди здесь, закончим и поговорим.
— Чего его оставлять в спине? — злобно зыркнул подельник.
— Идем, — чуть ли не под локоть пихнул его парень.
Действительно, зачем убивать старого, никому не нужного музыканта? Ведь его можно использовать в будущем. Например, заставить открывать двери в пропахших бензином склепах. Или любые другие двери, за которыми может таиться опасность.
Они ведь всегда так делают. А если заартачится, то можно будет пустить на опыт и осколки в любой момент. Интересно, а прямо сейчас кто из них первым зайдет в склеп? И почему они не заставили самого Седого идти туда?
Понятное дело, что тогда бы пришлось встать с прохладной могильной плиты, что разрушило бы весь символизм. А потому он точно не стал бы этого делать. Но все же.
Сначала парочка побродила вокруг, разнюхивая, не припряталась ли их цель в какой-нибудь могиле. Молодой парень постоянно сверялся с картой в руке, которая выполняла для него функции компаса, судя по всему. И вела она точно в склеп.
Все стало понятно, когда пожилой достал из карты бутылку, закупоренную тряпкой. Коктейль Молотова. Действительно, хороший вариант, если учесть, что там и так все залито бензином.
Седой с ухмылкой наблюдал за развитием ситуации и уже готов был вплести звук рокочущего пламени в новую мелодию. Сейчас кто-то сдохнет, а смерть всегда придавала любому творчеству особые нотки.
Парень, прикрываясь щитом, подобрался прямо к тяжелой двери, но открывать не стал. Привязал к ручке канат и отошел в сторону. Потянул за веревку, открывая тяжелую створку. Тем временем его напарник уже замахивался горящим коктейлем, чтобы забросить его внутрь.
Ошиблись ребята только в одной мелочи. Девиант каким-то образом предсказал ситуацию, а потому склеп не был ловушкой. Склеп был одновременно приманкой и защитой, а ловушка была снаружи.
Крыса с коктейлем так и не успела его бросить. Потому что стоило старой массивной двери скрипнуть, из склепа вырвалась дорожка огня от разлитого топлива. Она пробежала мимо щитоносца, прямо до небольшого холма земли возле свежевырытой могилы. Именно там была спрятана одна из бочек с топливом.
Рвануло так, что сумерки окрасились оранжевым солнцем с земли. Седой с наслаждением ударил по струнам, вплетая новый мотив.
Глава 14. В чужие чертоги со своими законами физики не лезут
Амодеш мне свидетель, встречу снова Шаполаха — подарю ему две нормальные карты. Одну за его гениальный совет, что хороший металл всегда пригодится. И вторую за то, что он мне все-таки впихнул эту карту железа.
Я бы еще за точильный камень отблагодарил того мужика, но его гончая загрызла. Вся тонкость моего плана состояла как раз в том, чтобы камень оказался подходящим. И либо он оказался более чем подходящим, либо чертоги приложили к нему руку, так сказать, для «красоты и эффектности».
Потому что когда я камнем прошелся по пруту ребристой арматуры, выбило такой сноп искр, что можно было реально кому-нибудь глаза выжечь. Точить так какой-нибудь громадный меч будет красиво и брутально, не спорю. Насколько это реалистично?
Я в чертогах безумия, так что здесь все реалистично, просто по-своему. И пора уже к этому привыкать. Свой мир, свои правила. Как говорится, в чужие чертоги со своими законами физики не лезут.
Когда все было готово, я засел за одним из саркофагов в склепе. Кстати, внутри что-то стучало и ладно, если очередной чумной, но проверять не хотелось. Я был доволен собой и напряжен до предела одновременно.
Мне удалось накинуть простенькую иллюзию на припрятанную бочку, превратив ее в гору земли. Разумеется, объект для меня был большеват, так что и настоящей земли там хватало.
Еще рассматривал вариант спрятать револьвер в склепе, а самому укрыться снаружи, но отказался от этой идеи. Тут несколько факторов. Я боялся, что оружие повредит взрывом, а так его прикроет моим щитом. И еще была велика вероятность, что меня просто обнаружат раньше времени, а так хоть какое-то укрытие.
План «Б» тоже имелся, пусть и примитивный. В виде последней оставшейся бочки с топливом, ведь я мог подорвать сам себя вместе со склепом изнутри. Щит, по идее, должен был выдержать, но я надеялся, что до этого не дойдет.
Напряжение сменилось томительным ожиданием. Из склепа вообще не было слышно, что происходит снаружи. И я уже начал подумывать, что перемудрил со своими планами и надо бы вылезать, а не страдать фигней.
В этот момент дверь со скрипом начала отворяться. Надеюсь, это не старик решил меня проведать. Вряд ли, он бы уже показался в проеме, а не тянул дверь на себя. Следом я увидел отблески пламени и это окончательно убедило меня в том, что гости пожаловали не с добрыми намерениями.
Камень высек огромный сноп искр, хоть тут прошло все как надо. Разумеется я проверил, как горит топливо и в итоге еле-еле смог закидать землей небольшую огненную лужицу.
И все равно, то ли перестарался, то ли перебздел, но в склепе в одно мгновение стало жарко и трудно дышать. И тем не менее, цель была достигнута. Рвануло так, что у меня уши заложило от треска.
Я выждал несколько секунд и рванул в сторону выхода. Подождал бы еще, но щит заискрился зеленоватой пеленой, сдерживая подступивший жар.
Когда выбежал наружу, то на мгновение замер, не понимая, в какую сторону воевать. Это был фирменный ад. Я не знаю, что здесь с топливом и каких монстров им заправляют, но уверен, что в той бутылке рома были схожие ингредиенты. Потому что ярко-красное пламя взвивалось на несколько метров в высоту.
Дыма, как ни странно, не было вообще. Зато горело все. Горела земля, горели могильные плиты и надгробия, горел склеп, а редкие сухие деревья вообще казались срисованными из какой-то адской иллюстрации.
Одно тело я заметил лишь спустя несколько секунд. Просто среди пламени было трудно разобрать останки. Знакомый щит валялся в стороне черным пятном среди полыхающего ада. Огонь почему-то не брал металл, хотя шипы и кромка явно были раскалены докрасна.
Последнего противника я заметил чуть в стороне и сразу бросился к нему. Он отходил от пожара, оставляя за собой дорожку из сброшенной обугленной одежды. Если я правильно все рассчитал, то взрыв ударил его в спину.
И прямо сейчас он опирался на один из могильных крестов и дрожащими обгоревшими руками перебирал колоду карт. Мою колоду карт. Ну, в смысле, скоро она станет моей.
Так что я лишь ускорился, когда увидел, как он активирует одну из карт, а в его ладони появляется сгусток изумрудного света, тут же охватывающий все его тело.
Несмотря на всю ситуацию, скорость и плачевное состояние противника, он не только успел заметить меня, но и голой рукой отбить неумелый выпад копья. Тут все что ли обладают нечеловеческой скоростью и реакцией кроме меня?
Выбора не оставалось, поэтому я использовал остатки инерции и просто влетел в него с плеча, сбивая с ног. Карты россыпью взлетели в воздух, а мы вдвоем покатились по земле. И каким-то непонятным для меня образом я сразу оказался под ним, а через мгновение мой щит принялся вспыхивать от резких и точных ударов.
Дезориентация продолжалась пару секунд, после чего он принялся меня душить и тут уже щит ничем не помог. Я видел налитые кровью глаза, местами обгоревшее лицо и искривленный рот. Ненависть и торжество.
Сначала сработали обычные человеческие рефлексы, сраный инстинкт самосохранения, который погубил не меньше жизней, чем спас. Я попытался расцепить его руки, но лишь потратил драгоценные секунды, потому что хватка у противника была немногим слабее, чем у Наруча.
Слава Амодешу, я вовремя вернул мысли под контроль и поступил правильно. Торжество на роже ублюдка сменяется удивлением, а затем и паникой. Да, нож в ребра, это всегда неприятно.
Враг отстраняется, пытаясь нащупать рану, я со всей силы пинаю его, а затем переворачиваюсь на живот. Горло до сих пор ощущает его пальцы, дышать было трудно. Я пополз в сторону копья. Противник ранен, надо потянуть время, у меня есть щит, я в безопасности. Есть же?
Я полз среди разбросанных карт, но интересовало меня сейчас только мое оружие. Схватив копье, с трудом поднялся на ноги. В глазах плыло, дыхание сбито, сердце колотится, перекачивая чистый адреналин с примесью крови.
Обернулся я ровно в тот момент, когда бейсбольная бита, усеянная толстыми гвоздями, влетела мне прямо в лицо. Боли не было, лишь зеленая вспышка и легкий хлопок. С таким звуком лопнул последний заряд моего щита.
Удар у парня сильный, тут спорить не стану. Хоть он и не причинил никакого урона, меня все равно отбросило на пару метров минимум. Копье улетело в сторону, а я вновь оказался дезориентирован, лежа на земле. Порывался встать, но тело не слушалось, голова вообще казалась чугунной.
— Так сложно было просто оставить карты, а? — рявкнул он. — Тупорылый случай. Ты же просто статист в чертогах, твоя обязанность развлекать Амодеша своей дохлой рожей.
— А может я жить хочу? Выбраться отсюда?
— Ты? — рассмеялся парень. — Ты случай, случаи не выживают. Никогда такого не было. Думаешь, своровал колоду барахла и теперь у тебя есть шансы? Да свинорожие только жратву тащат, да шмотье, это все знают. Что ты сделаешь? Купишь себе билет на поезд? Тебя еще до перрона закопают. Или может быть босса решил завалить? Пройти чертог?
Голос был хриплым, ему явно больно и тяжело давался этот разговор. Но он продолжал и продолжал говорить, явно наслаждаясь своей победой, приближаясь все ближе и ближе. Какой же у него мерзкий голос.
Звук удара был похож на гонг. Будто били по железному гонгу. Или наоборот, гонгом, по чему-то еще.
— Какой мерзкий голос, — послышались слова. Тихие, низкие, произнесенные наоборот хорошо поставленным голосом.
Уверенные руки подхватили меня и помогли встать на ноги. Седой держал гитару на плече, на манер дубины.