Пониженное самоуважение статистически связано у юношей практически со всеми видами девиантного поведения — нечестностью, принадлежностью к преступным группам, совершением правонарушений, употреблением наркотиков, пьянством, агрессивным, суицидальным поведением и различными психическими нарушениями.
В научной литературе существуют такие гипотезы объяснения этой связи:
1. Девиантное поведение способствует снижению самоуважения, потому что вовлеченный в него индивид невольно усваивает и разделяет отрицательное отношение общества к своим поступкам, а тем самым и к себе.
2. Низкое самоуважение способствует росту антинормативного поведения: участвуя в антисоциальных группах и их действиях, подросток пытается тем самым повысить свой психологический статус у сверстников, найти такие способы самоутверждения, которых у него не было в семье и школе.
3. При некоторых условиях, особенно при низком начальном самоуважении, девиантное поведение способствует повышению самоуважения.
4. Кроме делинквентности важное влияние на самоуважение оказывают другие формы поведения, значимость которых с возрастом меняется.
Сравнивая долгосрочную динамику самоуважения подростков, начиная с 12-летнего возраста, с их участием или неучастием в девиантном поведении, Кэплан нашел убедительные свидетельства в пользу второй и третьей гипотез. Оказалось, что у подавляющего большинства подростков положительные самооценки превалируют над отрицательными, причем с возрастом эта тенденция усиливается — самокритика, недовольство собой помогают преодолевать замеченные недостатки и тем самым повышать самоуважение. Однако у некоторых подростков этого не происходит, и они постоянно чувствуют себя неудачниками. Их негативное самовосприятие складывается из трех различных, но взаимосвязанных видов опыта.
Во-первых, они считают, что не имеют личностно-ценных качеств или не могут совершить личностно-ценные действия и, напротив, обладают отрицательными чертами или совершают отрицательные действия.
Во-вторых, они считают, что значимые для них другие не относятся к ним положительно или относятся отрицательно.
В-третьих, они не обладают или не умеют эффективно использовать механизмы психологической защиты, позволяющие снять или смягчить последствия первых двух элементов субъективного опыта.
Потребность в самоуважении у таких подростков особенно сильна, но поскольку она не удовлетворяется социально приемлемыми способами, то они обращаются к девиантным формам поведения. Кэплан сравнил уровень самоуважения 12-летних подростков с их последующим (в течение ближайшего года или трех лет) участием в 28 различных формах девиантного поведения. В 26 случаях корреляции оказались статистически значимыми, т. е. низкое самоуважение положительно связано с формами девиантного поведения (мелкие кражи, исключение из школы, угрозы самоубийств, ломка вещей, эмоциональные взрывы и др.).
И.С. Кон полагает, что чувство самоуничижения, своего несоответствия предъявляемым требованиям ставит перед субъектом проблему выбора либо в пользу требований и продолжения мучительных переживаний самоуничижения, либо в пользу повышения самоуважения в поведении, направленном против этих требований. Выбирается, как правило, второе. Поэтому желание соответствовать ожиданиям коллектива, общества уменьшается, а стремление уклониться от них, напротив, растет. В результате и установки, и референтные группы, и поведение подростка становятся все более антинормативными, толкая его все дальше по пути девиации.
При определенных условиях при этом достигается цель — повысить самоуважение. Алкоголик, например, в состоянии опьянения не осознает своей ущербности и может даже гордиться собой. Принадлежность к преступной шайке дает социально ущербному индивиду новые критерии и способы самоутверждения, позволяя видеть себя в благоприятном свете не за счет социально положительных, в которых он оказался банкротом, а за счет социально отрицательных черт и действий. Новая, негативная социальная идентичность предполагает и новые критерии самооценок, зачастую прямо противоположные прежним, так что бывший минус становится плюсом.
Разумеется, девиация — не лучший и не единственный способ избавиться от чувства самоуничижения. Е.М. Новиков предлагает рассматривать алкоголизм и наркомании как особый, растянутый во времени, хронический стресс. «Высокое самоуважение» преступника нередко проблематично, в нем много напускного, демонстративного, в глубине души он не может не измерять себя общесоциальным масштабом, и рано или поздно это сказывается. Тем не менее девиантное поведение как средство повышения самоуважения и психологической самозащиты достаточно эффективно.
2.4. Теория социализации
Развернутое и продуктивное объяснение причин и истоков девиантного поведения дает теория социализации. Рассматривая особенности социализации подростков, необходимо разобраться, прежде всего, в наиболее общих подходах к этому явлению. Под социализацией понимают процесс становления человека в системе социальных отношений как компонента этой системы, то есть человек становится частью социальной общности, какой-либо группы людей, организации. При этом происходит усвоение им элементов культуры, социальных норм и ценностей, на основе которых формируются качества личности.
Человеческое поведение, с позиций этой теории, генетически не является предопределенным. Человек в момент рождения еще только потенциальный «кандидат в человека» (А. Пьерон). Это связано с тем, что видовой опыт человека зафиксирован во внешней форме — во всей совокупности предметов материальной и духовной культуры. И каждый индивид может стать достойным представителем рода человеческого, только если он усвоит и воспроизведет в себе этот опыт. Усвоение или присвоение общественно-исторического и культурного опыта есть специфически человеческий путь онтогенеза. Отсюда обучение и воспитание — это общественно выработанные способы передачи человеческого опыта, которые обеспечивают облигатное и факультативное развитие человека. Воспользуемся для разбора вышесказанного схемой 1, предложенной Ю.Б. Гиппенрейтер[12]. В верхней части схемы (1) обозначены наследственные предпосылки поведения. В нижней части — индивидуальный опыт, приобретенный в результате онтогенетического развития (2).
Схема 1. Видовой опыт и его воспроизведение в индивидуальном развитии человека
Обозначения: 1 — генетические предпосылки развития психики (поведения) индивида; 2 — результаты онтогенетического развития индивида; 3 — процесс реализации генетических предпосылок; 4 — видовой (культурно-исторический) опыт человечества; 5 — процесс присвоения видового опыта человечества ребенком; 6 — взрослый, опосредствующий процесс онтогенетического развития ребенка.
У человека наследственные органические предпосылки (1) имеют следующие отличительные особенности. Во-первых, они жестко не детерминируют будущее поведение: многие инстинкты у человека в результате общественной истории оказались расшатаны и стерты. Во-вторых, в генетических структурах мозга не смог зафиксироваться относительно молодой собственно человеческий видовой опыт, т. е. достижения его культурной истории. В-третьих, мозг человека отличается чрезвычайной пластичностью, особой способностью к прижизненному формированию функциональных систем.
Все перечисленное составляет условие для безграничного развития специфически человеческих способностей и функций. Но это лишь условия — потенциальная, биологически обеспеченная возможность (пунктирные стрелки 3).
Чтобы такая возможность реализовалась, необходимо усвоение общественно-исторического опыта, представленного во внешней форме. Блок 4 обозначает всю совокупность видового опыта человечества. Он имеет свою специфику по способу передачи и способу фиксации. Фиксация опыта — это процесс «опредмечивания» человеческих деятельностей, а передача его — процесс «распредмечивания» опыта при усвоении индивидом. Процесс усвоения человеческого видового опыта (стрелки 5) происходит в индивидуальной жизни ребенка, в его практической деятельности, которая обязательно опосредована взрослым (6). Двоякая направленность стрелок 5 отражает одновременно активность ребенка по отношению к осваиваемому миру и воспитательную активность общества(взрослого), направленную на ребенка.
Дальнейший путь формирования конкретных психологических функций и способностей человека известен по концепции Л.С. Выготского. С его позиций, «... всякая функция в культурном развитии ребенка появляется на сцену дважды, в двух планах, сперва — социальном, потом — психологическом, сперва между людьми, как категория интерпсихическая, затем внутри ребенка, как категория интрапсихическая»[13].
Инициация как способ структурирования жизни индивидуума внутри сообществ[14]. Осмысление социокультурного опыта в той его части, которая представляет собой выработанные в ходе филогенеза способы структурирования жизни внутри сообществ, неизбежно выводит на проблему инициации, или ритуала перехода. Поскольку феномен инициации встречается во всех культурах, начиная с глубокой древности, выступая неотъемлемой частью становления личности, решая определенные психосоциальные задачи, то уже самим фактом столь долгого и повсеместного существования он заслуживает внимания и в психотерапевтическом плане. Игнорирование же его способствует широкому распространению негативных общественных явлений, в частности, импульсов слепого разрушения (агрессивность) и саморазрушения (суицидальность), неприятия окружающей действительности — активного (уход в современные мифологемы, делинквентное поведение, психотические состояния) и пассивного (депрессивноневротические состояния, наркомания, пьянство).
Рассматривая процесс инициации, нельзя не задаться вопросом: если данный ритуал органически входил в жизнь арх