– Да просто поболтать захотелось, – с наигранной веселостью отвечала Алина. – Ты уже две недели, как из отпуска вернулся, а до сих пор не рассказал, как вы там с парнями жили в лесном лагере.
– Да нечего рассказывать. Обычно жили. В палатках. Костры жгли. Уток стреляли. Все, как обычно, – и Олег почесал верхнюю губу.
– Неужели реально нечего вспомнить? Где хоть это было-то?
– Да там… в одном местечке в Сибири… Без карты трудно объяснить. Знаешь станцию… э… Борзя?
– Первый раз слышу, – отвечала Алина. – А ты фотки когда притащишь?
– Фотки? – задумался Кудряшов. – А вот с фотками проблема. Аккумуляторы гикнулись в самый неподходящий момент.
– Знаешь, что, Олег, – решительно сказала Корикова. – Лично у меня складывается такое впечатление, что ни на какой армейский слет ты не ездил. Врать ты как не умел, так и не научился.
Кудряшов помолчал, потом спокойно ответил:
– А ты чего добиваешься-то? Почему тебе так интересно, где я провел отпуск?
– Не буду скрывать, Олег. Дело в том, что загадочного Кэп Грея не было на форуме ровно 16 дней – как раз с того времени, как ты и Яна разъехались по отпускам. А появился он в сети в тот же день, как вы из отпуска вышли. Не потому ли, что все эти две недели враг Яблонской был отрезан от цивилизации и не имел доступа к Интернету?
– Да, интересная мысль, – согласился Кудряшов.
– И это все, что ты имеешь сказать? – иногда тугодумство Олега выводило Корикову из себя. – А не догадываешься, почему я тебе об этом говорю?
– Не-е-ет…
– Потому что доступа к Интернету все эти две недели не было как раз у тебя!
– И что?
– А то, что Кэп Греем запросто можешь быть ты.
– Я? Ерунда какая, – опешил Олег. – Зачем мне это?
– Зачем? С точки зрения психологии все проще пареной репы. Вот уже больше четырех лет ты вынужден скрывать свое истинное отношение к Яне Яковлевне. Политес не позволяет, ну, и здоровый карьеризм тоже. А натерпелся ты от нее, наверно, больше, чем все мы. Но мы-то время от времени выпускаем пар, а ты все терпишь и терпишь. Должна же сжатая пружина когда-то распрямиться! Вот она и распрямилась.
– Алин… ты это серьезно? – услышанное чрезвычайно поразило Кудряшова.
– Более чем, – продолжала Корикова. – Я это не с потолка взяла. Мне, между прочим, и почитать кое-что пришлось. Про акцентуации слышал? Вот ты явно акцентуированная личность. Так называемый эксплозивный тип. Долго терпишь, а потом взрываешься. Я это давно поняла. Еще когда ты Черепу лацкан оторвал. И психология это прекрасно объясняет: надо же тебе как-то разряжаться.
– Разряжаться? – рассмеялся Олег. – Да знаешь, я и не напрягаюсь особо. У меня хорошие отношения в коллективе, с Яной тоже полное взаимопонимание…
– Да перестань ты ее защищать, Олег! – досадливо воскликнула Алина. – Ее здесь нет, и ты можешь расслабиться. Будь со мной искренен. То, что Кэп Грей – это ты, останется между нами. Обещаю тебе.
Олег слушал Алину с заинтересованной улыбкой, как будто бы ему рассказывали свежий анекдот, у которого он еще не знал концовки.
– Стоп, стоп, стоп, – наконец, прервал он излияния Кориковой. – Ладно, если все так серьезно, то придется кое-что тебе рассказать.
– Ну наконец-то! Не беспокойся, никто и никогда…
– Не стоит хранить мою тайну до гробовой доски, – с улыбкой перебил ее Олег. – Речь идет о каких-то двух-трех месяцах… Так вот, все эти две недели у меня был доступ в Интернет. И будь я Кэп Греем, я бы имел возможность пописывать что-нибудь на форум.
– У вас в лесу был Интернет? – недоверчиво воззрилась на него Корикова.
– Я не был в лесу, Алин. Я был в другом месте. С девушкой, которую давно люблю.
Признание Кудряшова было настолько неожиданным, что Алина тихо ахнула и побледнела.
– Ты кого-то давно любишь? – наконец, переспросила она.
– Да, и многие об этом догадываются, – спокойно отвечал Олег. – Хотя ты права, все эти четыре года я действительно был вынужден скрывать свое истинное к ней отношение.
– Яблонская!!! – ахнула Алина, не веря своим ушам.
– Яблонская, – подтвердил Кудряшов. – Яна Яковлевна.
– Нет, нет, ты шутишь, Олег, – горячо заговорила Алина. – Ты сейчас специально это сказал, чтобы отвести от себя подозрения. Что будто бы ты ее любишь и поэтому не можешь быть Кэп Греем. Да? Так?
Олег усмехнулся и сказал:
– Может, мы еще и поженились для того, чтобы отвести подозрения?
– Вы расписались? – удивлению Кориковой не было предела.
– Уже давно. Два года назад.
– И вы так долго могли скрывать?! Ведь никто ни о чем…
– Ничего. Скоро узнают. Пойдем, Алин, а то мы что-то заболтались.– Столько хватит? – Колчина выгружала провиант в редакционный холодильник. – Я взяла три вида колбасы по двести грамм.
– Да должно хватить, – отвечала Корикова, хотя, по ее мнению, на прожорливую кодлу «Девиантных» этого было маловато.
– Значит, Алин, вы завтра все накроете с Анжеликой Серафимовной? Мы приедем сразу после росписи.
– Не беспокойся, Юль, все будет в лучшем виде, – сдержанно отвечала Корикова.
Она все еще не могла придти в себя после вчерашнего объяснения с Кудряшовым. Иллюзия, которая жила в ее сознании последние четыре года, не могла рассеяться в один миг, и Алина утешала себя тем, что Кудряшов женился на Яне из чистого карьеризма. Точно так же, как и ее «утешитель» Костик Стражнецкий расписался с дочкой Пащенко.
На кухню заглянула Рыкова и брезгливо потянула носом воздух.
– Ничего умнее квашеной капусты придумать не могла? – бросила она невесте. – Ну кто ее будет жрать? Господи, ты еще и кабачковой икры нахапала. Это-то зачем? Неужели, как босяки, будем ее на хлеб мазать? Заказала бы выездной фуршет в «Фортеции». У них такие чудесные профитрольки с икрой! Блин, чуть «пропердольки» не сказала…
Следом за Рыковой подтянулась и Крикуненко.
– Краковская? – оживилась она, вертя в руках вакуумную упаковку. – У вас отличный вкус, Юлечка. Колбаска просто прелесть. Знающие люди рассказывали. Жаль, что сама не могу отведать – вот уже много лет, как я исповедую вегетарианство.
…При торжественной закладке продуктов в холодильник присутствовали все редакционные дамы. И каждая могла побожиться, что упаковок с колбасой было три. Как вдруг на следующий день, когда Корикова явилась заняться подготовкой к фуршету, выяснилось, что одна из нарезок исчезла.
– Какое низкопробное свинство! – тут же раскричалась Крикуненко. – Украсть деликатесный продукт… и у кого? У чистого беззащитного человечка, в самый важный день его жизни!
– В самом деле, свинство, – хмуро отвечала Корикова. – Но не гоните пургу. Сделаем бутербродов поменьше, вот и все. В конце концов, не в жратве дело, а в самом событии.
– А вы-то что переполошились, Анжелика Серафимовна? – Рыкова со своим острым язычком была тут как тут. – Вы же у нас исповедуете вегетарианство. И пока для вас все складывается замечательно: кабачковой икры хоть обмажься с ног до головы!
…Молодые приехали с опозданием на полтора часа. Из рваного монолога Колчиной присутствующие уяснили, что жених забыл дома кольца, из-за чего они пропустили в загсе свою очередь. А потом свидетельнице (на эту роль Юлечка пригласила самую страшненькую из своих приятельниц) стало дурно – у девушки не был сформирован навык пить по два бокала шампанского подряд. Поэтому все были вынуждены ждать, пока подружка невесты вдоволь наобнимается с унитазом в туалете Дворца бракосочетаний. Но только свидетельница на полусогнутых протрусила к машине, как Сюсечка порадовала «мамочку» пропердольками – причем, сделала это на подол ее платья. Теперь в туалет ломанулась уже Колчина.
Понятное дело, что за всеми этими хлопотами Юлечка упустила из виду молодого мужа. Поэтому несколько оторопела, когда тот громким свистом пригласил ее занять место в машине. А когда она аккуратно загружалась туда, равномерно распределяя обручи на юбке, новобрачный с размаху хлопнул ее по заднице. Негодуя, Юля обернулась на возлюбленного и в шоке застыла. Лицо Филатова было красно, рукав костюма в чем-то перемазан, галстук снят, а ворот рубашки расстегнут так, что все желающие могли убедиться: с уровнем тестостерона в организме молодого полный порядок.
– Ну красавчик! Надрался уже! – неодобрительно шепнула ему Корикова, едва молодые переступили порог редакции.
Как черт из табакерки, с кухни выскочила Крикуненко и метнула в молодых горсть чего-то сыпучего. Димон зажмурил глаза и юрко присел, Юля прикрылась рукавом, Сюсечка взвизгнула и принялась энергично вырываться из объятий невесты. Та невольно разжала руки, и собака шмякнулась об пол.– Будьте здоровы, живите богато! – ликовала Анжелика, суетясь вокруг молодоженов и осыпая их все новыми порциями круп, которых у нее, видимо, было вдосталь напихано по карманам коронной юбки-«татьянки».
– Да уймите вы бесноватую, – басила в некотором отдалении Рыкова. – Приду к власти – запрещу к едрене матрене все эти народные ритуалы. Меня в Чебоксарах так этой пшенкой осыпали, что я всю брачную ночь вытряхала крупу из лифчика и трусов!
– Ты была замужем? – удивленно повернулся к ней Кузьмин.
– Да ну, – пробормотала Зина. – На пятом курсе ради прикола поженились, через три месяца развелись. Фигня!
– Так ты из Чебоксар, что ли? А я думал, ты местная.
– Нет, я в Эмск только три года назад приехала.
Бутерброды с колбасой быстро расхватали. Анжелика скормила Сюсечке два канапе, и многие недовольно на нее косились. В ход активно пошел батон, который Ростунов шинковал крупными ломтями и передавал желающим, с большими ложками столпившимся у банок с кабачковой икрой.
– Али-ин, – капризно протянула молодая. – А что, колбасы больше нет?
– Да, Юль, больше нет.
– Но я брала 600 грамм! В чем дело? Они не могли так быстро закончиться.
Корикова не хотела говорить невесте о том, что ее «Краковскую» элементарно сперли. Но ситуацию быстро «выправила» Крикуненко: