— Может, и понятно, только доказательств никаких, — недовольно пробормотал компьютерный гений.
— Да какие еще доказательства! — высокомерно глянула на него Яблонская. — Я с самого начала знала, что это он. Мою интуицию не обманешь! А вы дурни набитые. Оба, — и она направилась к выходу.
Славик глянул на охранника. Тот мучительно переваривал какую-то информацию.
— Ну?! Давай рожай скорей, — с досадой бросил он подчиненному.
— Его не было, — наконец, выдал тот. — Не было.
Около четырех Колчина пошла на кухню сделать себе чай и вернулась недовольная.
— Свинство какое-то, — бросила она в воздух. — Передумал пить кофе — так вылей. На фиг кружки-то оставлять. Скоро объедки перестанем в мусор выкидывать, а потом и посуду за собой мыть бросим…
— А кто кофе-то оставил? — Корикова обвела комнату взглядом. — Ба! Куда это у нас Антоша запропастился?
— Точно, Алин! — подхватил Ростунов. — Прибежал от ментов, два слова написал и опять куда-то свалил. И нет бы сказал!
— Странно, — оторвалась от работы Серова. — Он собирался отписать в номер информашку из РУВД. Говорил: все ахнут. И где он, спрашивается?
— И Димона нет, — пробасила Рыкова. — Сейчас я его наберу… Не отвечает, блин.
— Похотливый кобель в своем репертуаре, — хмыкнула Колчина. — Побежал на случку к очередной давалке.
— Ага, прямо не дожидаясь конца рабочего дня! С Кузьминым на пару! — сыронизировал Ростунов.
— Надо же, и Кузьмин не отвечает, — информировала Серова. — «Аппарат абонента отключен или находится вне зоны действия сети».
— Вовремя я этого дебила бросила, — как бы сама с собой рассуждала Колчина. — И сразу же кое-кто нарисовался…
— Ну кто там у тебя нарисовался? Вибратор, что ли? — устало поддела ее Рыкова.
— Дура! — огрызнулась Юля. — У тебя, может, и вибратор, а у меня Роман Светлов. Выкусила?
— Было бы что выкусывать… Уж лучше конкретный вибратор, чем абстрактный Светлов!
— Для кого абстрактный, а для кого — и нет, — Колчина мечтательно закатила глаза. — В общем, заявился с огромным букетом белых роз и большим плюшевым мишкой, припал к моим туфелькам и протянул коробочку с колечком! Я хотела тут же сказать ему «да», но вовремя вспомнила, что этих козлов надо хорошенько помучить. Поэтому ответила, что мне надо подумать две недели, и все это время он не должен меня видеть…
— И ты проснулась в это время, — опять подколола ее Рыкова.
— Прямо-таки и припал? — ухмыльнулся Ростунов. — Ну вы, девки, сказочницы… А этих мишек у тебя и так хоть жопой ешь. Только моль разводишь.
— Леша, ты не романтик, — скорбно заметила на это Колчина. — Ты сухой, черствый человек. Тебе не понять.
Тут в комнату влетел раскрасневшийся Филатов. Перед собой он держал какую-то железяку причудливой формы.
— Явился не запылился! — приветствовала его Зина. — Что за металлолом?
— Где Антоха? Он не вернулся? — завращал глазами Димон.
— Не-е-ет, — протянули все. — А где вы были?
— В одном месте. Спасали одного человека, — понизил голос Филатов. — Еле утекли.
— Да ты что! — раздалось сразу несколько восклицаний. — Что случилось-то? Рассказывай, не тяни.
— В общем, иду я по коридору, и тут хоба! — вылетает Антоха. Говорит: не подведи, друган, надо выручать одного чела. Ну, поехали мочить гоблинов… Приехали, хоба! — а гоблинов-то и нету…
— Сам ты гоблин! — досадливо перебил его Вопилов. — Говори нормально, а то без ста грамм не разберешься. Где были-то?
— В клубешнике одном… рядом с ментовкой… человека спасали…
— Какого?
— Хорошего…
— Конкретнее, Димон, конкретнее…
— А я и не в курсе. Антоха сказал: выручай, друган. Я и выручил.
— А если Антоха тебя в следующий раз позовет инкассаторов грабануть, ты тоже пойдешь? — менторским тоном заметила ему Колчина. — Я же говорила — дебилы. И ты, и Антоха твой.
— Уймись, изжога, — цыкнула на нее Рыкова. — Дим, говори!
— Ну чо? Я одного гоблина держу, тут Антоха выскакивает с компом и кричит: утекай! Чешем оба на чердак… Я несусь, во что-то вписываюсь… хоба! Перелетаю через какую-то хреновину… вижу свет… бегу вниз… Все!
— Так где Антоха-то? — разом спросили все.
— Не знаю. Я думал, он уже здесь.
— А что это за дрянь ты притащил?
— Так я не рассказал еще… Бегу к машине, гляжу — хоба! — во дворе антохин комп валяется. Я схватил и тикать.
— Но откуда Кузьмин взял этот комп, и как он оказался на улице? — тихо спросила Серова.
— В клубешнике взял, где ж еще? — отвечал ей Филатов.
— Хорошо, а на улице он как оказался? В мятом виде? — настаивала Серова.
— Ну не знаю, Светлана Андреевна. Может, он его выронил, пока бежал…
— Ага, выронил, — Ростунов осматривал трофей Димона. — Выронил… Этажа так с девятого…
— Лично мне все это не нравится, — нахмурила брови Корикова.
— Мне тоже, Алин, — тревожно отозвалась Серова. — Пойду попробую дозвониться Антону, — и направилась из корреспондентской.
Но в дверях столкнулась с Яблонской. Быстро оглянувшись, Светлана отступила к столу, куда Филатов водрузил свою находку. Вольно или невольно, она заслонила собой раздолбанный системник.
— Где Кузьмин?! — бросила Яна. — Молчите? И долго так еще партизанить будем?
— А можно спросить, что случилось? — поинтересовалась Корикова. — Мы тоже не можем до него дозвониться.
— Что случилось?! — воскликнула Яблонская. — Я вычислила Кэпа Грея — вот что случилось! Вывела подлого предателя на чистую воду! Ловко придумал. С редакционного компа пишемся как Кузьма, а с «левого» — как Кэп Грей. Да ничего, меня не перехитришь!
— Вы уверены? — вежливо заметила Алина. В принципе, ей очень легко верилось в то, что это Антошины проделки. Но порядочность требовала хоть что-то, но сказать в защиту коллеги.
— На все сто! — объявила Яблонская. — И лучшее подтверждению этому — его позорное бегство. Не понимаю, он так и будет все жизнь от меня бегать? В общем, влип ваш любимец. Вылетит отсюда по такой статье, что никуда не устроится! — и Яна удалилась, энергично размахивая руками.
— Свет, а ты почему тут встала? — Корикова пристально смотрела на Серову. — Как будто не хочешь, чтобы Яблонская увидела этот комп.
— Ты права, Алин, не хочу, — спокойно отвечала Серова. — Из рассказа Димки я ничего не поняла. Антон не отзывается. Знаешь, мне за него тревожно. Кстати, Дим, ты что с этой рухлядью собираешься делать? Спрячь его пока получше. Мало ли что…
Филатов согласно мотнул головой. Но тут недовольно выступила Зина:
— А нам он куда, Дим? И так развернуться негде.
— Я могу забрать себе, — предложила Серова.
— Забирай, — разрешила Рыкова. — Не переживай, Дим, у Светланы он сохранится в лучшем виде.
— Ни фига себе! — вдруг взвизгнул Вопилов. — Антоха жжет! Прикиньте, только что оставил сообщение на форуме!
Все сгрудились около стола Влада — пока Яблонская преследовала таинственного недоброжелателя, Вопилов сходил к Кудряшову и упросил его вернуть ему выход на форум.
«Ищейки Яблонской дышат мне в спину, и я вынужден замолчать. На время или навсегда? Наверно, второе. Да и хватит уже дебатов. Злословие само по себе никогда меня не интересовало. Эту ветку я завел вовсе не для того, чтобы развлечь вас, и не затем, чтобы собрать обвинительный материал против Яблонской. Я это сделал лишь для нее одной.
Да-да, для нее одной. Оказывается, когда-то — не так давно — она была совершенно другой. В журналистских кругах Эмска еще есть люди, которые помнят ее справедливой, чуткой, человечной… Теперь это трудно представить, да?
И во многом этому перерождению способствовали мы. Монстра в себе она вырастила с нашего молчаливого согласия. Мы стерпели, когда она впервые произнесла слово „ввалю“. Мы переминались с ноги на ногу, когда она рвала наши тексты в клочья. Мы считали само собой разумеющимся иметь в ящике рабочего стола корвалол. И Яна пошла вразнос. По-другому и быть не могло. Ведь никто ее не останавливал. В том числе, и я.
За последний год она особенно прогрессировала. От той Яблонской, которой многие восхищались, и которую уважали, не осталось практически ничего. Я понял: пора остановить ее. Наверно, она просто не ведает, что творит. Не видит разрушительных последствий своего „темперамента“: неожиданно „исписавшихся“ и „оборзевших“ подчиненных, поднявших голову стукачей. Восхищается собой как жестким руководителем, эдакой „железной кнопкой“. Словом, довольна собой и уверена, что идет по правильному пути. Так пусть же послушает, что о ней думают люди! На этой ветке я предложил всем, кто боялся выступить открыто, сделать это анонимно.
Но я просчитался. Яна обратила гнев не на себя, как я задумывал, а на тех, кто посмел этот гнев вызвать. Дальнейшая борьба за светлую сторону ее личности бесполезна. Прошу считать тему закрытой и ничего сюда более не писать. Прощайте, коллеги!»
— Скажите, пожалуйста, как он это мило обставил, — заметила Колчина. — Перемыл Яне Яковлевне все косточки — и это, типа, для ее же пользы!
— Да, оригинальный метод борьбы, — пожала плечами Корикова.
— Антоха молодец! — восхитился Ростунов. — Бился с мегерой всеми возможными способами. И в лицо ей правду лепил, и анонимно с клиенткой работал.
— А вам не кажется, что это странно? — подала голос Серова. — Зачем было наступать столь широким фронтом? Какая у Антона была необходимость заводить ветку на форуме, если он все то же, не стесняясь, говорил Яне Яковлевне в лицо?
— К чему ты клонишь, Свет? — поинтересовался Ростунов.
— Да ни фига это не Кузьмин, по-моему, — отвечала та. — Не сходится.
— Ну как же не Кузьмин? — удивилась Колчина. — А зачем тогда бегать от Яны Яковлевны?
— Мы не знаем точной причины его бегства, — рассудила Серова. — Мы слышали версию Яны Яковлевны, но не факт, что она верная.
— А как же последнее сообщение Кэпа Грея? — напомнила Алина. — Лично я расцениваю его как признание в содеянном.