На улице полегчало. Опустившись на скамейку под фонарем, девушка держалась за живот и осматривала местность, силясь понять, что это за улица и как ей отсюда добраться домой. Дома, деревья, люди и машины – все здесь казалось враждебным и чужим. Оказывается, оставались еще такие места, куда нога Фаины ни разу не ступала за столько лет проживания в этом городе. Здесь словно сама жизнь текла иначе, по иным законам.
Желудок успокаивался, чего нельзя было сказать о гудящем рое мыслей, который становился тем активнее, чем яснее отступала физическая боль. Хорошо, допустим, все это правда. Мила и Ян, Наташа и Ян. Кто еще у него в плену? Даша? Судя по ее поведению, вполне возможно. Вот он и выпустил свои ядовитые корни на месте обитания. Даже самых близких спасти не удалось. Осталось уберечь саму себя. Получится ли? Или пришло время признаться себе, что безнадежно и омерзительно втрескалась в ублюдка, который не заслуживает никакой любви? Просто взяла тяжелую ржавую цепь, накинула себе на шею и прыгнула в воду. Скоро покажется дно, и дыхание перехватит.
Надо держать себя в руках до последнего. Чтобы, когда коснешься ступнями ила, не было стыдно перед собой. За то, что выбрал настолько глупую смерть. Нужно бороться. Что это с тобой, Фаина? Он и раньше все время гулял налево и направо, он ведь не твой парень, он тебе ничего не обязан. Как и ты ему. Вас абсолютно ничто не связывает, как бы кто ни пытался доказать обратное. Держись, пока еще в твоих силах противостоять ему. Ведь получилось же один раз, значит, получится и потом. А нет – уедешь, как и планировала. Сбежишь! Не стоит отчаиваться раньше времени. Война не проиграна. Она только началась.
Изнывая от жгучей ревности, мощь которой поражала даже больше, чем увиденное в кинотеатре, Фаина попыталась подняться со скамьи и найти дорогу домой. В тот же миг с нею заговорили.
– Девушка? Вам плохо?
Приятный мужской голос. Отдаленно знакомый, но в сумерках черты лица сложно различить. Одно было точно – это не Ян.
– Немного, но я уже в порядке, – ответила она и тут же предательски пошатнулась. Мужчина поддержал ее за локоть.
– Что это с Вами? Может, врача?
Фаина прищурилась в попытке сфокусировать взгляд на лице незнакомца, но щелчка узнавания так и не произошло.
– Отравилась, кажется. Не надо врача. Я из аптеки только.
– Погоди-ка, – нахмурился мужчина. – Я же тебя знаю. Ты Фаина, да? Точно. Фаина! Здравствуй! Ты что, не помнишь меня?
– Я… извините, нет. Что-то не могу припомнить.
– Александр Семенович, ну? Я у вас на первом курсе пару раз замещал вашего преподавателя немецкого, когда он уезжал в командировку. Не помнишь?
Фаина задумалась. В голове была куча-мала. Как можно было отыскать в прошлом такие незначительные данные, если ее настоящее пылало здесь и сейчас килотоннами необработанной информации? Однако, чтобы не показаться невежливой, она сделала вид, что вспомнила.
– А, Александр… Семенович? Так это Вы?
– Это я! – мужчина несказанно обрадовался. – Вот уж не ожидал тебя встретить сегодня. Знаешь, что? Никуда я тебя в таком состоянии не отпущу. Пошли на остановку, доставлю тебя домой. Ты еле на ногах стоишь.
– Я в порядке.
– Я же вижу, что нет. Короче, я настаиваю.
– Ладно, только давайте пешком. Мне нужен свежий воздух, а то мутит.
– Без проблем, прогуляемся. Ну, веди.
Это был мужчина возрастом от тридцати пяти до сорока лет и, в принципе, довольно приятной наружности, однако его манера общаться и вести себя с малознакомыми людьми напрягла бы любого, не только Фаину. Он показался ей простодушным, говорливым и даже фамильярным. Сколько бы она ни поглядывала на него украдкой, никак не могла воскресить в залежах памяти, видела ли когда-нибудь его прежде. Как же он сам, спустя столько лет, почти сразу узнал ее?
Несмотря на обручальное кольцо на правой руке, которое Александр и не пытался скрыть, мужчина отчаянно флиртовал с Фаиной, маскируя свое безудержное желание заигрывать под шутку или гражданскую заботу о ее самочувствии. Девушка слушала его болтовню все менее заинтересованно. Быть вежливой больше не хотелось, особенно в свете последних событий. Хотелось быть самой собой, поэтому она внимала молча, изредка хмыкая.
Александр Семенович попросил быть с ним на «ты» и пару раз нежно намекнул на то, что ее произношение немецкого всегда его возбуждало, поэтому он так хорошо запомнил способную студентку. Значит, придется мириться с тем, как стали реагировать на нее мужчины. Даже женатые мужчины, что по сути неважно, ведь все мы тут взрослые люди, и брак давно не тождественен любви, чаще всего наоборот. И тут Фаину осенило. Да ведь рыба же сама приплыла в ее сети, даже голову ломать не пришлось!
Раз уж у Яна все так замечательно и разнообразно с личной жизнью, почему бы и ей не заняться этой сферой? Может, она станет такой же здоровой и энергичной, как сосед. Продолжение здравой мысли о воскрешении интимной жизни из праха прошлого, о потребности ради собственного здоровья и самочувствия обзавестись мужчиной. Подходил ли Александр на эту роль? В чисто физическом плане – несомненно. И, что самое удобное, он сам стремился эту роль занять.
Складывалось все так же легко и непринужденно, как с Костей. Фаина пустила события на самотек и не прикладывала особых усилий. Александр сразу почуял произошедшую в ней перемену и полностью взял инициативу на себя. Он был не так прост, как казалось еще двадцать минут назад. Его природная мужская интуиция подсказывала нужные ходы, поэтому к концу прогулки мужчина с победной улыбкой записал номер телефона попутчицы. Девушка даже не удивилась, когда на прощание он обнял ее слишком крепко для женатого мужчины. События развивались стремительно, и оба хорошо знали, к чему они ведут.
Распрощавшись с новоиспеченным ухажером, Фаина вошла во двор студгородка и бросила машинальный взгляд на балкон их блока. Сквозь непроглядную тьму виднелся лишь уголек сигареты. В принципе, это мог быть кто угодно, например, кто-то из новеньких (они все поголовно курили, стараясь казаться старше), и необязательно курящий заметил девушку в это время суток. Но в груди неприятно ёкнуло, когда Фаина представила, что это был, возможно, Ян.
Неужели она начнет встречаться с Александром из обиды и ревности по отношению к Яну? Станет морочить голову женатому мужчине в собственных целях? С каких пор она стала такой? Ладно, не стоит делать из Александра жертву, а из себя – хищницу. У каждого своя голова на плечах, которая умеет делать осознанный выбор, не так ли? Семейное положение будущего любовника заботило ее меньше всего. Если его это не волнует, то почему ее должно волновать?
Все ведь на самом деле хорошо, если забыть о Яне. Сейчас она вернется в чистую комнату, отдохнувшая и развеявшаяся, у нее есть еда и теплая постель, симпатичный мужчина обратил на нее внимание, впереди выходные, перед сном можно посмотреть сериал или почитать, открыв окно, а самочувствие пришло в норму.
Едва Фаина вошла в комнату и закрылась, готовясь переодеться во что-нибудь мягкое и просторное, дверь громыхнула от настойчивого удара. Девушка замерла с приподнятыми руками и задержала дыхание, с опаской глядя в сторону источника звука. Она догадывалась, кто там. Сложно было не догадаться. Но больше всего хотелось, чтобы все это ей послышалось, и снаружи никого не оказалось.
В гнетущей тишине прошло секунд десять. Фаина делала вид, что ее здесь нет, но понимала – он же не уйдет просто так, без жертвы. Волосы на коже шевелились, обозначая его присутствие по ту сторону. Прежде, чем все начнется, девушка быстро стянула с себя одежду и накинула легкий халат на голое тело. Это был импульсивный, необдуманный поступок из гадкого желания раздразнить, отомстив за причиненную обиду. Но всю глупость своего решения Фаина в полной мере прочувствовала чуть позже.
– Я знаю, что ты внутри. А ты знаешь, что эта дверь меня не остановит.
Могильный, холодный голос, неузнаваемый. Интонация искажена едва сдерживаемым гневом, от которого сводило зубы. И снова тишина. Ждет. Знает, что она боится его. Знает, что подчинится. Фаина тихо выдохнула и направилась к двери, глядя на нее так, словно притаившийся за нею властен над ее судьбой. Колени были слабыми, пальцы мелко дрожали – не заметишь, если не присматриваться. Это и есть неизбежность рока. Отставить! Нельзя труситься перед ним. Нельзя! Вспомни о том, как злилась на него пару часов назад. Пусть остывшая ярость придаст тебе сил пережить очередной разговор с ним. Наедине.
Тихонько отодвинулась медная щеколда, дверь приоткрылась сантиметров на пять. Фаина испуганно посмотрела в образовавшуюся щель, где поджидал ее темно-зеленый взгляд, спаянный из грубого металла, ввинченный под нахмуренные брови вместо настоящих глаз. Он смотрел, не моргая, не раскрывая плотно сжатых губ. В том, что Ян сейчас разъярен почти так же, как в тот вечер, когда она шумела дрелью, не осталось сомнений.
Вспомнив, чем все закончилось в прошлый раз, Фаина поспешила исправить ошибку. Не успела. У Яна оказалась отменная реакция. Стоило совершить резкое движение, как он молниеносно схватился за ручку, толкнул дверь и очутился внутри. Девушка отошла на пару метров, запахивая себя в тонкую ткань халата. По спине побежал мороз, как будто глубокой ночью слышишь шорохи под своей кроватью и не можешь пошевелиться.
Ян хорошо знал, как ее дверь запирается изнутри, и проделал необходимые манипуляции, чтобы избавиться от свидетелей. Затем медленно обернулся на нее – все такой же угрюмый, насупленный, почти злой; ладони сжаты в белые кулаки, вены на шее вздулись. Фаина бегло осматривала его фигуру, одежду и выражение лица, пытаясь угадать по ним, что будет дальше. Тут Ян сделал шаг вперед, и девушка вздрогнула, упираясь спиной в двухъярусную кровать. В замкнутом помещении дальше отступать было некуда. Но ведь он не убьет ее?
– Как. Ты. Могла? – одухотворенное лицо исказилось разочарованием.
– О чем это ты?..