На границе тучи ходят криво…
И да простят меня российско-советские патриоты, так и разбирает охота поиздеваться над очередным национальным бедствием. У нас такие бедствия, что обхохочешься — прямо по Е. Шварцу. Опять кто-то покусился на священные рубежи нашей демократической Родины. Поскольку эти рубежи у нас не постоянные, а переменные. Они у нас кочуют, как цыгане. Еще шесть лет назад они пролегали через Венгрию, Чехословакию, Польшу, Монголию. Караулить такие рубежи было трудно даже с высоты Спасской башни. Приходилось круглосуточно сидеть в танках под Прагой, Варшавой и Будапештом и вечно стучать ракетой об ракету, дабы распугать нечестивцев, которые придут наши груши отрясать. Казалось бы, убравшись разочек с тех «священных рубежей», будешь впредь курировать только свой огород. Однако нам мало было прежних приключений, мы пустились искать новые на свою пустую голову. Сказано же: кто ищет, тот обрящет. Обретя новый священный рубеж в таком родном, таком коломенско-рязанском Таджикистане, принялись мы там обживаться…
Сейчас эфир, как спелый арбуз, просто трещит от жутких историй о свирепых моджахедах, которые гарцуют на гнедых БТРах вдоль таджикско-афганской границы и, видно, хотят выкрасть русскоязычную барышню. Дикторы либеральных «Вестей» сообщают о возможности «упреждающих ударов», экран обливается слезами христолюбивых пограничников и неутешных матерей. В связи со всем этим «мутным валом вдохновения» мне вспоминается песенка об израильских границах, сочиненная в ранних восьмидесятых стопроцентным евреем-каэспэшником. Никто из нас, русских нигилистов и насмешников, не посмел бы сочинить такое из страха прослыть антисемитом, но Женю-то в этом обвинить было нельзя. Песенка звучала так:
На границе тучи ходят криво,
Край суровый тишиной объят,
В сорока верстах от Тель-Авива
Часовые Родины стоят.
Дальше, как водится: «В эту ночь решили ярафатцы перейти границу у реки». А навстречу им выступили «три дантиста, три веселых друга, экипаж машины боевой». И ведь было понятно, что там не шуточки, что Израиль в кольце огня, что его границы действительно нужно защищать. Однако ни один интеллигент никогда не сможет пройти без издевки мимо патриотической риторики. Женя не поехал в Израиль, и правильно сделал, иначе своими насмешками он мог бы подорвать обороноспособность ни в чем не повинной страны…
Так как же мы обустроили Таджикистан? Застав там народ на двух площадях, на одной с портретами Ельцина и номерами «Огонька» и «Московских новостей» (журналов такого рода было куда больше Коранов, а портретов Ельцина — больше, чем портретов пророка Магомета), а на другой — с красными флагами и портретами Ильича и Виссарионыча, демократическая Россия ничего лучшего не придумала, чем поддержать вторую площадь и привести к власти людей, которые немедленно стали сажать, пытать и расстреливать без суда и следствия всех демократов и сторонников Ельцина, каких только могли отыскать. Это-то еще могло обойтись без шума, а на крики пытаемых и казнимых наш слуховой аппарат с 1917 года не реагирует. Но красные таджикские кхмеры, не удовольствовавшись горсточкой интеллигентов и демократов (которых и у нас-то меньшинство, не то что в Таджикистане), принялись искоренять в исламской стране ислам и заодно развлекаться этническими чистками. Все это при активном участии российских аник-воинов, которые, выполняя свой интернациональный долг, сравнивали с землей кишлаки, применяя тактику выжженной земли. После того как красные кхмеры — российские и таджикские — общими усилиями уничтожили полмиллиона таджиков и еще несколько десятков тысяч загнали беженцами в Афганистан, самое время удивиться: как это вдруг неблагодарные туземцы нападают на российских пограничников? откуда вдруг такая напасть?
Обратите свои очи на недавнюю афганскую войну. То-то мы осчастливили «наших» афганцев! После того как СССР оттуда вышвырнули, те, кто держался на наших штыках, вынуждены были с Родины бежать… То же будет и с нынешним правительством, краснознаменным и по локоть в крови… А представляете, что было бы, если бы в Афганистане оставалось русскоязычное население? Не представляете? Вот и Павел Грачев не представляет. Хочет проверить эмпирическим путем на таджикской территории… Ведь его родственники там, наверно, не живут. А то бы он поостерегся пускаться в такие творческие эксперименты. Самое интересное — реакция российского населения, вполне адекватная советской. Пишет сыночку мать на ту самую пресловутую заставу: «Отомсти за брата». Кому? Павлу Грачеву? Нет! Ни в чем не повинному афганцу или таджику! Теперь я уже не удивляюсь тому, что безутешные вдовы и матери ограниченного воинского контингента, прочитав книгу об афганской войне, подали в суд не на генералов, не на КПСС, а на автора книги Светлану Алексиевич… Наше агрессивно-послушное воинство при полной покорности отцам-командирам всегда готово было изорвать журналистские или пацифистские мундиры о русские штыки. А полторы тысячи Митрофанушек (не хочу учиться, хочу убиться!) подали заявление с просьбой отправить их на афганско-таджикскую границу… Мне надоели разговоры о том, что бедные российские солдатики в себе не вольны и ни за что не отвечают. Если человек ни за что не отвечает, ему опасно давать автомат. Давайте тогда предоставлять избирательные и прочие гражданские права с 30 лет, как в Спарте. Если уж в 18–19–20 лет человек ничего не соображает.
Если ты позволил сделать из себя стойкого оловянного солдатика, не удивляйся, когда в горячей точке тебя бросят в горячую печку чужой войны… Генералы спокойны: они знают, что еще 15 тысяч бешеных кроликов себе всегда добудут — что для Афгана, что для Таджикистана. А кролики затвердили наизусть: «А если что не так — не наше дело. Как говорится, Родина велела. Иду себе, махаю автоматом. Как славно быть солдатом, солдатом!» Бедные солдатики! Бедное пушечное мяско! Это они поплелись в Берлин в 1953-м, в Венгрию — в 1956-м, в Чехословакию в 1968-м, в Москву — в 1991-м. По не очень приличной пословице: «Наше дело — телячье. Обвалился — и стой». Их можно морить голодом в Приморье, они чистят сапоги «дедам», они только и способны спрятаться за юбками «Солдатских матерей».
Нет, это не субъекты Федерации. Это ее жалкие объекты, объекты обмана и лжепатриотизма. Пусть эти мертвые сами хоронят своих мертвецов. Без меня.
Вьется по ветру веселый Роджер
Я никогда не могла понять, почему фрегат Совета Московского и бригантина Совета Верховного до сих пор не подняли на флагштоках веселого Роджера с черепом и костями, а плавают под чужим трехцветным знаменем. Впрочем, они с таким же несокрушимым аппетитом плавали и под красным. А под чужим флагом удобнее брать на абордаж несчастный, уже наполовину затонувший либеральный ельцинский режим. Пираты — они как пираньи. Они знают, когда надо напасть, добить или приплыть на запах крови и обглодать до костей, до скелета. И поскольку подвиги новоявленных Флинтов из ВС описаны и растиражированы, мое скромное перо нацелилось на джентльменов удачи из Моссовета, ибо они мало кому известны, хотя их Одиссея будет почище гомеровской.
Кадровый состав депутатов Моссовета не может быть ни учтен, ни охарактеризован иначе, чем понятием множественным и античным. Моссовет — это лернейская гидра. Впрочем, любой советский коллектив, дорвавшийся до власти, будет таким же тупым, свирепым и ядовитым, как это милое кишечно-полостное на Советской площади, на которое стыдно смотреть даже каменному Долгорукому. Немногие демократы, словно пленники на пиратском корабле, проводят время в трюме Моссовета и ВС, скованные по рукам и ногам красно-коричневым большинством, которое держит их только для кворума и уже присмотрело для них соответствующую мачту. Депутат Миронов совершил побег. Остальные давно должны были отвязать шлюпку, доплыть до президента и попросить его пустить по пиратским кораблям парочку торпед. Среди депутатов Моссовета много литераторов: одни, как зампред Седых-Бондаренко, пишут эссе для газеты «День», главного органа джентльменов удачи; другие — просто строчат доносы в КГБ и в прокуратуру. Украшением Моссовета является отставной палач из КГБ Саушкин, истязавший диссидентов и только для вида перековавший орудия пыток на орало. Чекист Цопов дополняет моссоветовский первый отдел.
Но настоящие люди Флинта в Моссовете — это депутаты Кузин и Анпилов, два Виктора, два победителя, которые, если завтра Москва загорится, а мэр Лужков начнет ее тушить, немедленно возьмут канистру масла и начнут подливать в огонь, ибо если мэрия говорит «стрижено», то Моссовет говорит «брито», а поскольку мэру платят деньги за то, что он как-то поддерживает жизнь в московитах, то депутаты Моссовета подрядились им жизнь отравлять. Карьера Виктора Кузина — пример беспроигрышной лотереи и образцово-показательного ухаживания за госпожой Удачей. Как многие эсдеки, он начал с демократии. Тогда она была в большом ходу. Заработав на модном в те времена понятии «кресло в Моссовете», удачно пустив в рост неформальные подвиги 1988–1989 года, он пожал все те привилегии, которые можно было оплатить рабочими заготовками на площадях, в участках и в КПЗ. А когда демократическая новогодняя елка стала осыпаться, «в миг расставания, в час платежа, в день увяданья недели» депутат Кузин перешел линию фронта и был радостно принят врагами демократии, ибо никто не любит предателей, но все любят предательство (по словам Кая Юлия Цезаря). Обобрав одну елку с гостинцами, он сейчас обирает другую, в коммунистической гостиной.
Он искупил свои грехи. Сначала он сватал городу вместо либерала и интеллигента Мурашева некоего Комиссарова, что собирался с помощью московской милиции ловить на Арбате агентов ЦРУ. Потом ставил рекорд популизма последнего разбора, требуя от прокуратуры предать Ельцина суду за то, что 1 мая коммунистам не дали убить всех омоновцев и поджечь Москву. Данная ему в руки листовка «Долой Советскую власть!» (по наивности бывшие товарищи-демократы перед референдумом зашли к нему, пытаясь устыдить) таинственными и неисповедимыми путями оказалась в прокуратуре с требованием возбудить дело по ст. 70, а далее откочевала в КГБ. Кузинская комиссия по защите прав граждан стоит на страже тех интересов, которые модно в данный момент защищать.