С тех пор как неделей раньше Бобби вспомнил, откуда он знает Клея, он забавлялся мыслью заговорить с ним о той ночи, когда они встречались. Он подумывал задать вопрос: «Ты помнишь, что встречал меня много лет назад?»
И все же не стал этого делать. Зачем?
Поэтому они говорили об удочерении Рани и медленно кружили вокруг дома. Какой невероятный кошмар из-за этого пришлось пережить! Он знал, что Клей и Джина столкнулись с множеством препятствий, когда пытались удочерить Рани, но он и понятия не имел, как близки они были к тому, чтобы потерять ее, и как близка была малышка к тому, чтобы лишиться жизни потому, что в Индии не смогли бы сделать необходимую ей операцию на сердце.
– Я рад, что у тебя все получилось, – с чувством сказал Бобби. – Рани – счастливый ребенок.
Не глядя на него, Клей улыбнулся.
– Маккензи тоже, – похвалил он, и Бобби почувствовал, как почему-то его стали жечь слезы.
Они вернулись на край леса. Волк держался настороже, глядя то на Клея, то на деревья, видимо, ожидая какого-то сигнала. Клей наклонился и сказал что-то собаке, что именно, Бобби не расслышал, а потом махнул в сторону леса.
– Искать!
Волк побежал в лес, и Клей отправился за ним, обернувшись на ходу.
– Скоро увидимся! – махнул рукой он. – И приведем с собой жертву.
Бобби кивнул:
– Удачи!
Он проследил за ними, пока лес не поглотил собаку и мужчину, а затем направился к дому.
Бобби был почти у крыльца, когда услышал шорох шин по гравию и, обернувшись, увидел, что машина Лейси въехала на парковку. Бобби помахал ей, потом вспомнил о Волке, свободно болтающемся в лесу всего в нескольких ярдах от того места, где остановилась Лейси.
– Лейси, подожди! – крикнул он, направившись не в дом, а на парковку. – Не выходи из машины!
– Что? – Она не могла расслышать его. Она уже вылезла из машины и протянула руку на место водителя, чтобы что-то достать, и в голове Бобби возник образ: Волк, выбегающий из леса, сбивающий Лейси с ног и вонзающий клыки ей в шею.
– Залезь обратно в машину! – крикнул он ей, подойдя поближе. – Волк на свободе!
При этих словах она быстро скользнула назад на водительское сиденье и захлопнула за собой дверцу. Он добрался до ее машины и сел на пассажирское место, переставив сумку с покупками к себе на колени.
– Что ты имеешь в виду, он на свободе?
Сердце Бобби стучало как-то непропорционально громко создавшейся ситуации.
– Он в лесу разыскивает Маккензи.
Лейси ощутимо встревожилась.
– Она играет в жертву, – пояснил он. И лицо ее расслабилось.
– Ну, ты меня на секунду перепугал. – Она засмеялась. – Думаю, что ты самую чуточку перегнул палку. – Лейси улыбнулась ему так, что стали видны ямочки на щеках. – Если он в лесу ищет Маккензи, значит – он работает. Он не может вдруг учуять меня, взять след и примчаться из леса.
Он и сам рассмеялся, чувствуя, что сглупил.
– Думаю, ты права.
Бобби видел капельки пота у нее на веснушчатом лбу и щеках. Похоже было, что они скорее умрут от жары в машине, чем от нападения собаки.
– Идем. – Он открыл дверь машины. – Я понесу продукты.
Все еще не отделавшись от потрясения, Бобби не знал, что сказать, когда они шли к дому. Он смотрел на нее краешком глаза. Она шла босиком, и она была в платье, которое доставало ей до лодыжек и которое тем, что просто намекало на тело, находившееся под ним, делало ее сексуальнее, чем могло бы сделать даже открытое бикини. Ему хотелось сказать ей, как она красива. Сказать, что он восхищается ею, что он думает о ней, когда лежит по ночам в постели, что он хотел бы заняться любовью с ней сейчас, и на этот раз сделать это правильно.
А с Риком она занималась любовью? У него не было сомнений в том, что Рик намного больше подходил ей. Деньги, статус, безопасность – все это входило в комплект, не говоря уж о симпатичной внешности и прекрасных волосах. Поэтому Бобби удовлетворился тем, что обнял ее за плечи рукой под предлогом защиты от собаки, которой, впрочем, нигде не было видно.
Глава 36
– Красивое место, – восхитился Бобби, поворачивая машину на аллею, ведущую к дому Алека и Оливии.
– Красивое, – согласилась Лейси. Желтый дом ее отца и мачехи стоял на берегу узкого пролива. Одна половина его была на солнце, а другая в тени. С подъездной дороги ей был виден угол широкого деревянного настила, который занимал большую часть заднего двора.
– Дом, в котором я выросла, тоже стоял на берегу пролива.
– Я помню. – Бобби улыбнулся ей.
Лейси не припоминала, чтобы он когда-либо заходил к ней в дом, но она предполагала, что пару раз после вечеринок он мог подвозить ее до дома. Очень часто она была слишком пьяной, чтобы помнить, как она попала домой.
– Я все-таки не понимаю, почему я не могла остаться дома и заняться электронной почтой, – бурчала Маккензи с заднего сиденья.
Лейси обернулась и посмотрела на нее.
– Сегодня чудесный день, и я подумала, что тебе неплохо бы сменить обстановку, – подбодрила ее она. – Ты провела на Внешней Косе уже пять недель, а еще не видела Джокки-Ридж.
– Вообразите только, – протянула Маккензи, – я не видела Джокки-Ридж, и я все еще жива!
С каждой милей она становилась все раздражительнее, когда Бобби вез их к Алеку и Оливии. Он собирался высадить их там и отправиться дальше на встречу АА. Оливия и Лейси хотели сводить Маккензи в дюны на Джокки-Ридж, а Бобби заехал бы за Лейси и Маккензи позже.
– И тебе нравятся Джек и Мэгги, – продолжила Лейси. – Помнишь, как хорошо вы провели время в боулинге?
– Ну, прямо предел мечтаний, – ответила Маккензи. Она на глазах становилась все хуже. Увези ребенка из Кисс Ривера, и она превратится в маленькую стерву, подумала Лейси. Она боится, напомнила она себе.
Маккензи начала чувствовать себя в безопасности далеко от остального мира, в Кисс Ривере, – этой спасительной гавани, полной людей, которые заботились о ней, собак, которые любили ее, и где есть малышка, которая обожала ее.
Во внешнем мире она опять начала бояться, и если Лейси чему-нибудь научилась за прошедший месяц, так это тому, что страх превращает этого ребенка в угрюмое надутое существо.
Лейси протянула руку назад, чтобы взять Маккензи за худую руку.
– Все будет в порядке. Я думаю, тебе будет весело.
Но Маккензи совсем не утешилась. Она высвободила руку и вздохнула с раздражением. Бобби сочувственно подмигнул Лейси.
– Ну, вот, – подал голос он, открывая дверцу со стороны водителя. – Я наконец познакомлюсь с Оливией и остальными твоими братьями и сестрами.
Лейси хотела сказать Бобби о том, что он встречался с Оливией пару раз в то лето, когда ему было семнадцать, но потом передумала. Она и сама не хотела вспоминать те неловкие встречи.
Бобби вылез из фургона, и Лейси последовала за ним, но Маккензи не шелохнулась, чтобы вылезти с заднего сиденья.
Бобби распахнул заднюю дверцу для нее.
– Маккензи, сама решай, либо ты хорошо проведешь время, либо нет, – сказал он девочке. – Твой выбор.
Маккензи закатила глаза, но вылезла из «Фольксвагена» и пошла за ними к парадному входу в дом.
Дверь им открыла Мэгги. Она схватила Маккензи за руку, подпрыгивая от радости в обычной манере для энергичной девятилетней девочки. – Подожди, вот ты еще увидишь дельтапланы! – сказала она. – И по дюнам можно скатываться так быстро, что даже не успеешь понять, что с тобой происходит.
Маккензи пробурчала что-то невнятное в ответ.
В гостиную вошли Оливия и Джек, при этом Оливия держала руку на плече сына, как будто ему требовалась поддержка, чтобы войти в комнату. Он казался таким же несчастным, как и Маккензи, и Лейси поняла, что он не в восторге от перспективы провести субботний день в компании двух девочек.
Оливия, улыбаясь, протянула руку Бобби.
– Оливия Саймон, – она глядела на него приветливо. – А это Джек. И я полагаю, что вы уже видели Мэгги.
Бобби пожал Оливии руку.
– Бобби Ашер, – представился он, потом перевел взгляд на Джека с выражением сочувствия на лице. – Не самый хороший день, а, Джек?
– Да ничего, – промямлил Джек. Он посмотрел на мать. – Можно я вернусь наверх?
– Если возьмешь с собой Маккензи и Мэгги.
– Мам! – Джек произнес это слово отрывисто, умоляюще глядя на Оливию за стеклами очков.
– Иди, – Оливия слегка подтолкнула его.
С поникшим видом Джек повел двух девочек по лестнице, но Мэгги быстро обогнала брата.
– Пошли! – взмахнула она рукой, глядя на Маккензи. – Сыграем в ящик Пандоры.
Лейси рассмеялась, глядя на детей, выходящих из комнаты.
– Ну, хотя бы один из них счастлив от этой встречи.
– А что это – ящик Пандоры? – спросил Бобби.
– Компьютерная игра. – Оливия покачала головой. – Сегодня великолепный день, а все, что они хотят, – это уединиться в своей комнате и играть в игры.
– Маккензи тоже не оторвать от компьютера. – Лейси было приятно посочувствовать мачехе. – Когда она не болтает по сотовому, конечно.
Оливия взглянула на Бобби:
– Я слышала, вы преуспели с дочерью?
– Да, – ответила за него Лейси. – Он… – она посмотрела на него и не удержалась, чтобы не дотронуться до его руки, – даже не знаю. Казалось, он с самого начала понимал, что ей нужно.
– Спасибо, – он смутился и бросил взгляд на свои часы. – Мне надо успеть на встречу. – Бобби сделал шаг к двери. – В какое время я должен заехать за вами?
– Мы вернемся к четырем часам, – сказала Оливия.
– Хорошо. – Бобби открыл дверь и вышел. – Увидимся позже.
Несмотря на все дурное настроение Маккензи и на все недовольство Джека из-за того, что он вынужден проводить день с девочками, дети бегали по дюнам с радостью, хорошо знакомой Лейси. Ребенком она любила играть в дюнах. Особенно когда отец привозил их туда без предупреждения, посреди ночи. Это было одно из тех событий, которые имели место всего несколько раз, но запомнились как что-то традиционное.