– Готова вернуться к работе? – спросила меня Марина.
Я сорвала с головы чепчик и бросила его на землю, освободив короткие волосы.
– Абсолютно.
– Мммм, – промычала Силке и улыбнулась так, будто уже учуяла горячий шоколад.
Втроём мы ушли прочь, оставив Грету, беспомощно заикавшуюся от досады.
Глава 18
Когда я вошла в «Шоколадное сердце» после трёх дней отсутствия, яркое солнце сквозь окна так подсвечивало красно-золотые стены, будто они горели огнем. В кафе было тепло и уютно, и мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что все столики пусты.
Через распашные двери кухни в кафе ворвался Хорст. Его глаза были широко раскрыты, а улыбка полна зубов… пока он не заметил меня.
– О. – Его плечи ссутулились. – Это всего лишь ты…
Марина закатила глаза.
– Я привела нашего подмастерья обратно, если ты не заметил.
– Что? О! Прости! – сказал он с извиняющимся видом. – Рад тебя видеть, Авантюрина. Как хорошо, что мы тебя не выгнали. Марина тебе передала, что мне понравились твои пирожные?
Это были приятные слова. Но когда он обвёл взглядом пустые столики, я увидела, что его плечи опустились ещё ниже.
Моя радость тоже померкла.
– Значит, больше никто сюда не заходит?
Марина сжала губы.
– Если всем нравится бояться слухов и лжи, я им мешать не стану. Нам совершенно незачем оставаться в Драхенбурге навсегда. После того, как истечёт срок аренды, я не против куда-нибудь переехать и начать всё заново.
Хорст даже не взглянул на неё, когда начал так чётко и размеренно отвечать, как будто они репетировали эту сцену все последние три дня.
– Это было бы замечательно, если бы у нас были деньги, чтобы начать все сначала. Но поскольку тебе отлично известно, что их у нас нет…
– Как бы то ни было, уехать вы не можете, – бодро сказала Силке. – Подумайте обо мне! Это мой город. Я не могу его бросить. А какой другой шоколадный дом в Драхенбурге позволит мне торчать в нём дни напролёт и пить горячий шоколад каждый раз, когда мне заблагорассудится?
Марина фыркнула.
– И на этой ноте… – Она зашагала в кухню. – Идём со мной, Авантюрина. Я хочу, чтобы ты снова приготовила горячий шоколад, но теперь под моим надзором.
Я поспешила за ней, Силке не отставала. Когда я оглянулась напоследок, то снова увидела сгорбленные плечи Хорста и пустое кафе.
Я восхищалась Мариной больше всех на свете. Но не могла перестать думать о том, что Хорст, в отличие от неё, в деньгах разбирался.
Я выросла, проводя каждую ночь на груде золота и драгоценных камней. Сейчас я бы всё отдала даже за маленькую часть своей прежней постели, чтобы выручить шоколадный дом.
Эта мысль заставила меня вспомнить о новой постели. Я бросилась к шкафу, в котором оставила чешуйчатую ткань, и, увидев её, облегченно вздохнула. На месте.
Ткань волнами переливалась в моих ладонях серебристо-малиновым потоком, красивые чешуйки совпадали и переплетались друг с другом в идеальной гармонии. При взгляде на них у меня больно кольнуло в груди. Я сжала ткань в руках, чтобы не поднести её к лицу на глазах у всех и не расплакаться от радости.
Но они, конечно, заметили. Утаить свои чувства от этих двоих было невозможно.
– Не переживай, – сказала Марина. Она мыла руки и даже не подняла голову. – Я не трогала её, пока тебя не было. Так приятно иметь дома кусочек яркой ткани, хотя теперь ты и одеваешься как дерево, как все остальные в городе. – Она фыркнула, взглянув на тёмно-зёленый наряд Силке.
– Прошу прощения, – сказала Силке. – Это мой шпионский костюм. Мне нужно было слиться с толпой, чтобы напасть на след Авантюрины.
Она подошла ко мне и провела длинным коричневым пальцем по моей ткани. Я даже не зарычала на неё – настолько я ей доверяла.
– Я помню, что ты была в это одета, когда мы впервые увиделись. Забавная вещица. – Она нахмурилась, изучая ткань. – Я тогда не обратила внимания на узор. А ведь он очень похож на…
– Хватит болтать! – рявкнула Марина, скрестив руки. – Авантюрина, я надеюсь, ты готова к работе. А что до тебя… – Она сердито посмотрела на Силке. – Если ты надеешься, что тебе позволят выпить то, что мы здесь приготовим, то лучше тебе найти себе занятие. Если сочинять эффектные листовки больше не нужно, можешь заняться вот этой грязной посудой. – Она кивнула на раковину, заваленную чашками, кастрюлями и котелками. Судя по всему, недостаток посетителей не помешал Марине развернуть готовку на полную катушку.
– Будет сделано, – радостно сказала Силке, снимая пиджак. – Но предупреждаю: в награду я хочу получить что-нибудь совершенно необыкновенное.
– Ты ведь в моей кухне, не так ли?
– Совершенно верно. – Силке стала насвистывать, наполняя раковину водой.
Я закрыла глаза, вдохнула аромат обжаренных зёрен какао и почувствовала, что я дома.
Однако сладкое ощущение облегчения длилось всего секунду. Марина начала освобождать столешницу, чтобы готовить горячий шоколад, а я убрала чешуйчатую ткань обратно в шкаф и начала мыть руки. Я улыбалась, но звук дребезжащей посуды постепенно стёр улыбку с моего лица, а мышцы на спине стали твёрже камня. Я точно знала, что означал этот грохот в исполнении Марины, умевшей работать почти в полной тишине.
На душе у Марины было вовсе не так спокойно, как она пыталась показать мне и Хорсту.
Прежде чем во мне успели поселиться тонкие побеги чувства вины, я отбросила их прочь. Это была не моя ошибка, о чём бы я ни думала последние три дня. Настоящие драконы не бросают свои сокровища, даже если защитить их кажется невозможным.
Мы с Силке так близко подошли к спасению кафе в нашу первую попытку. Если бы у короля и его дочерей была возможность попробовать горячий шоколад, если бы у них было чуть больше времени…
– Хорошо, девочка, – сказал Марина, прервав мои мысли. – Хочу, чтобы ты приготовила мне горячий шоколад, точно таким же образом, как ты сделала это впервые. Никаких изменений! Я не произнесу ни слова, пока ты не закончишь… на этот раз. Я буду просто смотреть. Потом мы попробуем снова, и тогда тебе придется научиться приспосабливать свою технику к различным ароматам и вкусам.
– Я с радостью выпью первую порцию за тебя, – выкрикнула Силке, перекрыв лязгающий звук насоса и журчание бегущей в раковину воды. – Поверь мне, Авантюрина: после того как я выпила первую чашку твоего горячего шоколада, я была обязана сохранить это место, чего бы мне это ни стоило!
Марина закатила глаза:
– Теперь, после того как эксперт в шоколадных делах высказался…
– Я правду говорю. – Силке пожала плечами. – Перед тем, как его выпить, я была готова убежать отсюда сразу, как получу вознаграждение. Конечно, я помогла бы Авантюрине найти новую работу, но до этого было ещё далеко. Но как только я допила первую чашку шоколада… – Она усмехнулась нам через плечо.
– Понимаю, – сказала Марина. – Значит, теперь мы от тебя не отвяжемся. – Она едва уловимо улыбнулась и указала мне на угольную жаровню. – Давай приступим. Эта, – она кивнула в сторону Силке, – за последние несколько дней уже объела мне всю кухню и весь дом, а когда не ела, то без конца забрасывала меня десятками сумасшедших идей, как нам стать популярными. Теперь твоя очередь наполнить ей желудок, если ты помнишь, что нужно делать.
Эта часть была мне знакома. Может, я и отсутствовала три дня, но каждый сантиметр кухни «Шоколадного сердца» был моим домом. Работать здесь было так же естественно, как расправлять крылья, когда они у меня были.
Однако стоило мне начать собирать ингредиенты, как в памяти что-то дрогнуло, как смутная далекая тень, будто возвещая о возможной опасности. Что-то, что сказала Силке… и что Хорст сказал Марине о пирожных…
– Ну же, – сказала Марина, когда мои пальцы застыли над горкой растертого сахара. – Только не замирай сейчас, девочка. Если ты смогла безо всякой подготовки сварить горячий шоколад для самого короля, то и для меня сваришь. Просто верни в памяти в тот момент, когда впервые придумала, как это сделать.
Я нахмурилась.
На самом деле я в первый раз ничего не придумывала. Я пользовалась тем, что сумела запомнить, наблюдая за действиями Марины, а всё остальное сделала чисто интуитивно. Нет: мною двигало отчаяние. Я настолько отчаялась убедить королевскую семью в том, что этот шоколадный дом нужно спасти, что была готова на всё, чтобы убедить их своим шоколадом. Прямо как…
Что-то зашевелилось в глубине моего разума. Какой-то обрывок знаний, о котором я не хотела вспоминать.
Кто-то другой, кто дрожал от страха, пока я делала свой горячий шоколад, кто бормотал над ним, а я смотрела, кто вплетал в мои кости отчаяние, пока я не утратила контроль, пока не потеряла всё, что имело значение, пока…
Нет. Я подавила панику и выпрямила спину, напомнив себе: в этой кухне пищевых магов нет. Я больше никогда с ними не встречусь. Они были настолько редки, что одного намёка на них было бы достаточно, чтобы наполнить наше кафе посетителями. Даже король ни разу не встречал пищевого мага.
И я не хотела их встречать больше никогда в жизни.
– Будь проще, – пробормотала Марина. – Не думай слишком много. Просто реши, что ты хочешь делать, и делай это.
Делай это.
Руки пришли в движение.
Нужно было вытеснить память о беспомощности и страхе. Нужно было сделать что-то новое, чтобы прогнать воспоминания, прежде, чем они вырвутся наружу и сокрушат силу духа, и я снова почувствую себя сломленной и опустошённой, как в последние несколько дней. Нужно было наполниться непоколебимой уверенностью правоты. Чем-то неоспоримым, несомненным. Чем-то могущественным.
Мною.
Я раскрыла сердце и разум и выплеснула все ненужные воспоминания, спалив их в клубе огня, все те образы, которые так старательно сдерживала последние две недели. Воспоминания о чешуе, когтях и безусловной мощи; о важнейших частях моего тела, которые было невыносимо больно терять. Я заперла их так далеко, что теперь они будоражили меня лишь во сне. Это были в