– Тебя это не касается, – давлю своим превосходством. – Забери заявление, и разойдемся с миром. Я даже готов возместить стоимость твоих часов.
– Ну уж нет. – Не выдерживает и отходит. Нервно проходит из угла в угол и вновь останавливается около меня. – Деньги мне не нужны. Я хочу Вику, и она будет моей во что бы то ни стало!
– Морда не треснет?
Руки сами собой складываются в кулаки, а мышцы наливаются свинцом. Демоны ощетиниваются и злобно рычат внутри меня.
– Отдай мне ее, и разойдемся с миром, – словно не слыша меня, одержимо тараторит он и хватает меня за грудки. – Не то у тебя такие проблемы начнутся…
Совсем с катушек слетел, придурок.
– Силенок-то хватит? – хмыкаю и без труда отталкиваю от себя. Отлетает на несколько метров и вновь готовится к нападению.
– Даже не сомневайся, – рычит озлобленно, глаза наливаются кровью. – Откуда ты вообще взялся?
– Я всегда был, есть и буду, – уверенно смотрю на него и не отвожу взгляд. Думает испугать меня? Не выйдет. Это моя семья, и за нее я буду рвать, не взирая ни на что.
– Ты не понимаешь. Лучше уйди с моей дороги, не то снесу. Я всегда добиваюсь, чего хочу!
– Не в этот раз, – холодно бросаю и иду к выходу. Договориться не получилось, смысла находиться здесь больше нет.
– Не лезь! – Михаил хватает меня за запястье, по инерции разворачивая к себе. – Отдай мне ее! Хочешь – заплачу, назови свою цену.
Да он явно больной на голову. Дурка по нему плачет. Выдергиваю руку и с размаху впечатываю кулак ему под дых, чтобы остудить немного и не оставить следов. Михаил складывается пополам и протяжно стонет.
– Что тебе от нее надо? Других мало, что ли?
– Не могу без нее. Внутри все горит от одной мысли, – хрипит и держится за живот. – Хочу до трясучки, ничего не могу поделать.
– Придется обломаться.
– Не могу, после той ночи не могу забыть…
– Какой ночи? – Дыхание перехватывает, а сердце замирает на несколько мгновений.
– В отеле развлекались до утра. До сих пор от одного воспоминания стояк жуткий.
Тяжело дышу, отчаянно пытаясь успокоиться. Он лжет. Говорит все это специально, чтобы выбесить меня. Вика не могла. Не стала бы обманывать. Не готов в ней сомневаться. Глубоко вздыхаю и шумно выдыхаю, уверившись в этой мысли.
– Считай, это была компенсация, – выплевываю в ответ, поднимаю за волосы его голову и заставляю смотреть в глаза. – Больше ты не получишь!
Отталкиваю и иду к выходу.
– Ты пожалеешь! Я тебя в порошок сотру! – летит мне в спину, но мне так все равно, что самому смешно.
– Удачи, – выхожу и громко хлопаю дверью. Секретарша лишь провожает меня внимательным взглядом.
Сажусь в машину и завожу двигатель. Рвет на части от эмоций и мыслей. Не хочу думать. Не могу сейчас. Я слишком взвинчен и не могу трезво оценивать происходящее. Мне срочно нужен глоток адреналина.
Выжимаю педаль газа в пол и резво стартую с места. Вклиниваюсь в поток машин и стремительно лечу к выезду из города. Сворачиваю на первую попавшуюся трассу и разгоняюсь до максимально комфортной скорости.
Организм сам перестраивается, бросая все силы на концентрацию, и дает мне необходимую передышку. Просто надо проветрить мозги и переварить все услышанное.
Выдохнувшись, съезжаю на обочину и останавливаюсь. Выхожу из машины, дышу глубоко и часто. Все просто и понятно. Осталось только начать… Достаю телефон и набираю своего безопасника.
– Слушаю, – раздается голос в динамике.
– Найди способ надавить на него.
– Серьезно?
– Максимально.
Сбрасываю звонок и убираю телефон в карман. Я должен быть готов к любому повороту. Но эту мразь надо гасить. Нельзя, чтобы он допускал хотя бы мысль о Виктории. Иначе я спать не смогу спокойно. Мои девочки должны быть в безопасности, и неважно, какой ценой.
Глава 17 Виктория
Наблюдаю за дочкой с улыбкой. Она кажется такой счастливой. Бегает по снегу, делая рисунки из своих следов. Хорошо быть ребенком, никаких тебе проблем и хлопот. Беззаботное время. Хочется продлить его по-максимуму, но я не знаю как. Точнее, знаю, но не готова жить с Иваном только ради дочери. А есть ли другие варианты?
Глубоко вздыхаю и сильнее кутаюсь в пуховик, заботливо выданный мне Галиной Федоровной. Сказала, старый Ванечкин, а как там на самом деле, кто знает. Надо бы съездить домой, но так не хочется возвращаться в реальность. Здесь я как будто в другом мире. Под надежной защитой. Как в сказке. Отдаю себе отчет, что долго это все продолжаться не может, но интуитивно пытаюсь продлить волшебство.
– Мама, иди сколее сюда! – Нюся машет мне рукой.
Улыбаюсь ей и подхожу ближе, чтобы рассмотреть картинку целиком.
– Что это?
– Мама, папа и я, – гордо заявляет та и деловито упирает руки в бока.
– А это кто? – указываю, на непонятное создание чуть поодаль?
– А это Лекс. Папа обещал, что мы сегодня его вместе поколмим.
С сомнением смотрю на нее. Ребенку кормить эту мохнатую лошадь, что сидит в вольере? Иван, наверное, погорячился… но пусть сам разруливает. Ни к чему заранее разочаровывать ребенка.
– Ты знаешь, он очень холоший и совсем не стлашный, – со знанием дела рассказывает Нюся. – Поплоси папу он, и тебя с ним познакомит.
– Обязательно, – присаживаюсь перед ней на корточки и поправляю растрепавшийся шарф. – Замерзла? Может, домой пойдем?
– Не хочу. Давай еще погуляем?
– Ну давай…
Убегает валяться в снегу, делая ангела.
– Мама, а когда мы будем наляжать елку? – спрашивает и смотрит в небо.
– Малыш, мы не можем. Это же не наш дом…
– Почему? – резко садится и смотрит на меня серьезным взглядом. – Если папин, значит, и наш тоже.
Невольно вздыхаю. Как объяснить ребенку, что мы здесь всего лишь гости?
– Немного не так… давай спросим разрешения?
Нюся вскакивает на ноги и подбегает ко мне.
– Давай лучше устлоим сюлплиз. – Глаза загораются озорным блеском.
– Так нельзя, – стряхиваю с нее снег и пытаюсь подобрать правильные слова. – Папе может не понравиться такой сюрприз, и тогда он расстроится.
– Не ластлоится. Я точно знаю. – Нюся упрямо топает ножкой.
– У нас все равно нет ни елки, ни украшений, – улыбаюсь ей, придумывая замечательный вариант, как завершить наш спор.
– А у тети Гали есть папина калточка. Она мне платье покупала, – не унимается Нюся, чем ставит меня в очередной тупик. Аргументы стремительно заканчиваются, что за ребенок такой сообразительный!
– Нюсь, так нельзя, – тяжело вздыхаю, опускаюсь перед ней на корточки и смотрю в глаза. – Это не наше, а папино. Он нам не давал. А брать чужое без спроса плохо.
– Ну мам, – канючит она, продолжая стоять на своем.
– Перестань, – одергиваю и сердито хмурю брови. – Ты же уже большая девочка, а ведешь себя как маленькая.
– Я не маленькая! – обнимает себя за плечи и демонстративно отворачивается.
– Не не дуйся, – сгребаю в объятия и целую в холодную щечку. – Вечером спросим у папы разрешения, ладно? Может, он вообще не любит Новый год…
– Ладно, – буркает себе под нос.
– Пойдем домой, обед уже готов.
– Болщ? – Ее настроение меняется в секунду. Разворачивается ко мне и улыбается.
– Думаю, да.
– Ну пойдем, – берет за руку и тянет ко входу.
– Подождите!
Оборачиваюсь и вижу девушку, идущую по направлению к нам. Сразу узнаю в ней вчерашнюю скандалистку. Этого еще не хватало. Осматриваюсь в поисках поддержки, но никого поблизости нет. Охрана хоть и имеется, но находится около ворот. И если они ее пропустили, значит, ей разрешено входить на территорию.
– Вы же Виктория? – Девушка останавливается в шаге от нас.
– Я? Да… – поворачиваюсь к дочери и несильно подталкиваю ее к двери. – Нюсенька, беги раздевайся, я сейчас приду…
Слава богу, обходится без спора. Дочка кивает и важно поднимается по ступенькам.
– Я Карина. Невеста Ивана, – представляется девушка, привлекая к себе внимание.
Конечно. Как я могла забыть о его невесте. Ванечка, как же так?
– Я вас узнала, – складываю руки на груди, словно отгораживаясь от нее невидимой стеной. Что делать, если она опять начнет истерить, я не имею понятия.
– Мы можем поговорить? – Карина на удивление спокойна и собрана, не то что вчера. Даже выдавливает из себя фальшивую улыбку.
– Да, только о чем? – неопределенно пожимаю плечами.
– Я хотела извиниться за вчерашнее…
Округляю глаза от удивления. Такого я точно не ожидала. Может быть, зря я о ней так плохо думала?
– Ну что вы, не стоило… – мямлю я, не зная, как реагировать. В такой глупой ситуации оказываюсь впервые.
– Ну как это? Я вела себя отвратительно. Наговорила невесть чего… Простите меня, это все гормоны.
– Гормоны? – переспрашиваю, не до конца понимая, что она имеет в виду. Но инстинктивно чувствую, что ее ответ мне совсем не понравится.
– Да, у нас с Иваном скоро будет малыш. – Карина загадочно улыбается и мягко кладет руку на свой живот. – Ну вы же понимаете, что это такое беременность на раннем сроке…
Это конец. Мой мир рассыпается на глазах, превращаясь в пепел. Ее слова бьют по мне гораздо сильнее, чем оскорбления. Я не могу защититься от них. Сердце болезненно сжимается, вызывая дыхательный спазм в груди.
– Да-да, конечно, – судорожно вздыхаю и отвожу взгляд. Не могу смотреть на нее. Не хочу чувствовать ее счастье. Мне больно от него. И от всей этой ситуации в целом.
– Я ему пока не говорила, хотела сделать подарок на Новый год. Ну вы уж меня не выдавайте, ладно?
– Хорошо. Это ваше право, – из последних сил выдавливаю из себя. – Извините, но мне пора.
– Спасибо, что выслушали и еще раз простите. – Карина разворачивается и идет обратно по дорожке.
А я кое-как сохраняю равновесие. Голова предательски кружится, а глаза застилает соленая пелена. Присаживаюсь на лавку около дома и прячу лицо в ладонях. Конец мечтам и надеждам. Видно, не судьба нам, Ванечка…