– Постоим или пробьем еще одну дырку?
– Постоим, конечно… Ой, смотри, кто там!
Я глянул в указанном направлении: там у самых сомкнутых дверей лифта переминался в нетерпении с ноги на ногу юный циклоп Притыкрырк. Листал блокнот размером с подушку и что-то отмечал в нем наполовину сгрызенным метровым карандашом.
– Привет, Притыкрырк! – подскочив к нему, затарабанила на общем Иоланта. – Вот так встреча!
Неподдельная радость разлилась по круглому румяному лицу циклопа. Первые мгновения он и слова не мог выговорить от волнения, потом вскричал, да так, что перекрыл все прочие звуки:
– Иола! Я так рад! А как твой раненый друг-биорд, надеюсь, жив?
– В полном порядке, долечивает крыло и собирается жениться!
– А… второй друг?
– Какой? А, поняла! – Иола с силой хлопнула себя ладонью по лбу. – Алексей в порядке, он наверху, занят делами. А это тоже мой друг… Э-э-э, Алеша Громов. Познакомьтесь, пожалуйста.
Циклоп немедленно изобразил передо мной ритуал первого знакомства, состоящий из серии притоптываний и хлопков. Я в ответ вежливо ему покивал и спросил, не собирается ли его семейство перебраться на поверхность земли. Притыкрырка этот вопрос привел в невероятное возбуждение:
– Я так мечтаю об этом! Пару дней назад мы поднимались наверх на ознакомительную прогулку. Вместе с родителями, моими братьями и сестрами. Верхний мир так прекрасен! Но родители не торопятся.
– Почему так?
– Ну, мама боится, что ей там будет не уследить за всеми детьми. А отец хочет, чтобы я доучился в старой школе.
– Может, он и прав, – согласился я. – Новая школа – это всегда катастрофа.
Иола выразительно хихикнула. Соседний лифт, загрузив чуть ли не половину очереди, бесшумно захлопнул двери. А я вспомнил кое-что важное.
– Слушай, приятель, тебе знакома эта штука? – Я вытащил из-за ворота футболки граненую ампулу и продемонстрировал циклопу.
Единственный глаз Притыкрырка увеличился вдвое и отразил настоящий ужас, а сам он резко отступил на пару шагов, едва не растоптав с десяток Древних. И заговорил испуганно:
– Это… это очень плохая вещь! Очень! Ее нельзя носить при себе!
– Она опасна? – быстро спросила Иола, уже поднимая руку, чтобы сорвать ампулу с моей шеи. Я отгородился от нее локтем.
– Этого я не знаю. Я видел ее только на картинках в наших учебниках истории. Из-за этих штуковин много лет назад случилась большая война!
– А поконкретней? Что за война и при чем тут ампула?
Притыкрырк долго морщил лоб, что-то бормотал себе под нос и хлопал ресницами, так что нас даже ветром обдувало. Потом виновато произнес:
– Больше я ничего не помню. Знаю только, что эту ампулу нельзя носить и показывать другим, если не хочешь быть сосланным в Черные Пещеры. Нельзя даже рисовать – потеряешь все часы за общественные работы. Это очень, очень плохая вещь!
– Спасибо! – поблагодарила его Иола, кидая на меня предупреждающий взгляд.
Я тут же засунул ампулу поглубже под футболку. Как раз в этот момент распахнулась дверца лифта, мы с Иолой посторонились, пропуская стоявших впереди, однако нас настойчиво и в то же время вежливо затолкнули в кабинку.
– Гости! – звучало на разных языках.
Через минуту кабинка мягко спружинила и распахнула дверь в изумрудный и звонкий мир Заповедника.
На выходе мы распрощались с циклопом: он спешил поприветствовать и зарисовать одного из представителей местной фауны. И скоро слился с толпой отдыхающих, не переставая оборачиваться и помахивать нам рукой-лопатой. Хотя нет, махал он Иоле, а на меня поглядывал скорее испуганно. Мы же сразу направились к нужному туннелю.
– Ну! – немедленно подступила ко мне Иоланта, стоило оказаться вдали от толпы отдыхающих. – Рассказывай, где раздобыл эту дрянь?
– Нашел, – хмыкнул я, не собираясь вдаваться в подробности.
– Да неужели? Вот так прямо шел и чуть не наступил?
Я резко затормозил, Иола прошла по инерции еще с десяток шагов, потом обернулась на меня:
– Ну что еще?
– Иола, – медленно проговорил я, – если ты хочешь, чтобы между нами были нормальные отношения, перестань вести себя так, будто ты вся такая взрослая, а я малолетний придурок. Ни с кем и никогда такая манера не прокатит, ясно?
– Так я же старше тебя, – фыркнула девица. – На два месяца, не забыл?
– Прекращай, ладно? Мы с тобой ровесники, хотя в последнее время я в этом начинаю сомневаться.
– В смысле? – недобро прищурилась Иола.
– Только не обижайся, но ты мне кажешься абсолютным ребенком со всеми этими дурацкими обидками, приколами и замашками на лидерство, – скрепя сердце нанес я сокрушительный удар. Я утешал себя мыслью, что это ради самой Иолы: ее просто необходимо поставить на место.
Удар попал в цель. Смуглые скулы Иоланты мраморно побелели, взгляд остекленел. Но уже через секунду в черных глазах заплескалось холодное пламя:
– Думаешь, сильно повзрослел только потому, что теперь тебе нравится Зиночка? Да это просто новое тело диктует, разве не ясно?! Тебе и Тася сейчас показалась бы ребенком. Мучился бы, бедненький, стараясь понять, почему не она теперь предел твоих мечтаний, а взрослая девушка!
Я содрогнулся от такого ответного залпа.
А Иола не умолкала:
– И все равно ты остался прежним, не воображай. Соболь сказал, что тело ничего не значит, все диктует душа, но с тобой он ошибся, как по мне!
– Ты что, обсуждала меня с Эриком?! – заорал я. Не удивлюсь, если какой-нибудь робкий додо свалился замертво от моего вопля.
– Естественно, а что тут такого? Мы все переживаем за тебя, только директор считает, что ты сам должен дозреть до разговора с ним.
– А зачем нам разговаривать? – Я в срочном порядке припомнил все свои косяки за последнее время. Вроде ничего такого, что заслуживало отдельной беседы с Соболем.
– А ты не понимаешь? Знаешь, сыновья, когда резко взрослеют, советуются по этому поводу со своими отцами. У тебя, понятное дело, нет такой возможности, зато Эрик Ильич всегда в твоем распоряжении.
Я закатил глаза:
– Спасибо, теперь все понятно.
И рванул вперед с удвоенной скоростью.
Глава четвертая. Куда ведет река мертвецов
Когда мы достигли туннеля, ведущего к водопаду, то здесь уж не стали терять времени – припустили во весь опор. Скоро шум воды, громкий, непостижимым образом проникающий сквозь камни, дал знать, что мы близко к выходу. Точнее сказать, к единственному месту в Нижнем мире, которое внушало мне ужас и отвращение.
И вот мы наконец стояли у того места, где бурная река снова убегала в туннель. Как и предполагала Иоланта, сухопутный путь здесь тоже был, правда, без рельсов и освещения, просто тропа у самой кромки воды, то и дело сползавшая в реку, сырая и скользкая. Пришлось двигаться на почти человеческой скорости, высвечивая фонариками каждый бугорок, если мы не хотели каждую пару метров шлепаться в буйный поток. Я предлагал сразу плыть, но Иола стояла на том, что нужно осмотреть все досконально.
Этот участок пути занял у нас больше всего времени, не меньше часа, по ощущениям. Дышать было тяжело, водная взвесь висела в воздухе, забивалась в ноздри.
Вдруг лучи наших налобных фонариков рассеялись, и мы обнаружили, что вышли в круглую пещеру размером с арену цирка-шапито. Река превратилась в озеро, кипящее в центре водоворотом. Тропа описывала правильный круг и уводила в обратном направлении. Мне тут же пришел на память треклятый путь вагонетки.
– Похоже, тупичок, – сообщил я, пытаясь сделать вид, что до смерти этим огорчен. – Видишь, дальше озеро втягивается в более узкий туннель, наверняка полностью затопленный. Давай возвращаться, без подводного снаряжения туда соваться нет смысла.
– Не факт! – горячо запротестовала Иола, требовательно вглядываясь в озерную черноту. – Может, река просто преодолевает узкое препятствие – вон эту каменную гряду, – а дальше снова течет нормально. Нужно нырнуть и посмотреть.
Я понял намек и начал молча стягивать с себя футболку. Иола тем временем метнулась к своему рюкзаку, порылась там и подошла ко мне с солидным мотком альпинистской веревки с двумя карабинами на концах.
– Это еще зачем?
– Затем! Видел, какой водоворот? Я же говорила тебе, что едва выбралась, когда меня почти затянуло в подводный туннель.
– Ладно. – Я прикрепил карабин к ремню джинсов, из которых не собирался вылезать. И без долгих раздумий сиганул в озеро.
Вода, похоже, была здесь просто ледяная, хорошо, что это меня никак не тревожило. Куда больше волновало, хватит ли дыхания, чтобы обследовать дно, не хотелось отфыркиваться на глазах Иолы. И еще я очень надеялся не обнаружить на дне… В общем, я хорошенько продышался и ушел вертикально вниз.
Озеро оказалось не слишком глубоким, довольно прозрачным и походило на котел, который продырявили ближе к днищу. В эту дыру с бурлением втягивалась вода. Дыхание вроде еще оставалось, и я решил рискнуть: подплыл к дыре и заглянул в нее.
Немедленно поток подхватил меня и потянул вперед. На мою удачу, проход оказался длиной всего метров пять, однако этого хватило, чтобы в груди моей не осталось ни грана воздуха. Выброшенный из туннеля, я забарахтался, забился в воде, не понимая, где верх, но вода и сама услужливо вытолкнула меня на поверхность. Отплевываться и отфыркиваться пришлось долго, но хоть не на Иолиных глазах. Про себя я отметил, что Игорева дыхалка явно дает фору моей бывшей.
Я огляделся: река бойко текла по такому же высокому туннелю, как и прежде, разве что тропинок вдоль берегов не наблюдалось. Но как я ни вглядывался вперед, даже своим атлантским зрением видел только черноту.
Веревка требовательно задергалась. Я снова продышал легкие, наполнил их воздухом и поплыл назад. На этот раз испытание оказалось не из легких: встречный водный поток с силой лупил в грудь и плечи, норовил опрокинуть и подмять, как драчун-громила. На мое счастье, туннель был так узок, что мне удалось упереться в его стены руками и ногами, и бороться со стихией стало куда проще.