Вскочил и кинулся вперед. Девицу толстую я углядел: она валялась на снегу, накинув на голову подол своей длинной куртки. А вот Таси рядом с ней я не увидел и очень испугался. Альдонин уже был на ногах, носился туда и сюда, рывком поднимал тех, кто вставать не хотел, и орал надорванным голосом:
– Встаем! Пересчитываем! Спокойно! Они уже ушли!
Тут я увидел, как из леса выходят наши: Иола, Бридж, Хонг и с ними – Тася. Подлетел к ним в одно мгновение, ничуть не заботясь о конспирации.
– Девчонки, как вы?
– Нормально, – недовольным голосом отозвалась Иоланта. – Что, черт возьми, это было?
– Понятия не имею, – признался я и перевел взгляд на Бридж: – Ты ведь что-то похожее видела, да?
Девочка коротко кивнула.
– Теперь понятно, почему хлеб засох и температура в комнате повышалась. От них такой жар идет!
– Вот эти чудища обитают в нашем лагере?! – ахнула Хонг.
Я тем временем занимался тем, что приводил в чувство Тасю. Руки ей девочки уже развязали, канаву она с их помощью миновала, так что хоть обувь была сухая. Я отряхнул снег с ее куртки и джинсов, вытащил ветки из спутанных волос – шапочку она потеряла – и напялил на нее свою.
– Ты не очень испугалась? Сейчас пойдем домой.
– Двоих арестантов не хватает! – надрывался Платон. – Егоров, Масюк, Ложкин – налево, Ингасов и Тимощенко – за мной. Пока нас нет, с арестантов глаз не спускать.
– Ну что, уходим? – Я посмотрел на девочек.
Иола, конечно, тут же выдвинула челюсть и надменно вскинула голову:
– Ну уж нет! Теперь я точно хочу понять, что тут происходит.
– Тем более если у нас такие же водятся, – дрожащим голоском поддержала ее Бриджит.
– Так я-то точно останусь, а вы – как хотите. Хонг, может, ты хоть уведешь отсюда Тасю?
– Не нужно, Алеша, – слабо улыбнулась мне Тася. – Если я уйду, игра сразу закончится, и вы всего не узнаете. А в этом обязательно нужно разобраться. Не думай, мне уже ничего не страшно…
– А ну за мной, живо!
Это заорала, подбегая к нам, заснеженная толстуха, схватила Тасю за рукав и потянула за собой. Я двинулся на нее с желанием запихнуть в канаву, хорошо, Иола удержала.
На тропе тем временем конвоиры изо всех сил пытались не дать арестантам сделать ноги – ведь теперь они были в меньшинстве. Потому метались туда-сюда и жестко валили на землю тех, кто пытался перескочить канаву или хотя бы поглядывал в ее сторону. Я отыскал Пронина, который обеими руками судорожно цеплялся за своего узника, похоже, больше сам за него держался, чем держал. Белобрысый выглядел сломленным, потухшим взглядом изучал снег под своими ботинками.
– Витька, блин, ты такое уже прежде видел?! – заорал я.
Тот с большим напрягом сфокусировал на мне взгляд:
– Д-да, только других. Это же лес призраков, так на карте написано.
– Да каких призраков, ты чего! Их не существует! А если даже существуют, то тренеру они не подчиняются.
– Ну, я не знаю… наверное, трюк какой-то… но все равно реально страшно это, – забормотал одноклассник.
В этот миг его пленник вдруг ожил, свирепо улыбнулся, безмолвно рванул в сторону левой канавы, перемахнул ее – и был таков.
– Ловите! На помощь! – отчаянно завопил Пронин, бросаясь за ним.
И тоже прыгнул, но не удержался на противоположном краю, сполз в густую болотную жижу. Но один парень из старших, преодолев препятствие, все же рванул по следам сбежавшего. Остальные пленники заволновались, раздались призывы:
– Ребят, врассыпную! Разом!
И одновременно прозвучал еще один вопль:
– Стоять! Стреляю! – Старшеклассник с вытаращенными очумелыми глазами высоко взметнул в воздух руку с пистолетом. – Если кто рискнет – палю на поражение!
Через секунду я уже стоял в паре шагов от него, ближе было не подойти, потому что тот тыкал пистолетом во все стороны и безостановочно орал. Пришлось напрячь голос, чтобы перекричать:
– Тихо ты, я свой! Остынь, эй! Все равно ведь не выстрелишь, это поражение.
– Ты так думаешь?! – взвыл он, бешено вращая глазами.
Стало ясно, что в таком состоянии никакие запреты не имеют над ним власти, потому я перестал церемониться, дождался момента, прыгнул вперед и слегка заломил ему руку. Парень завизжал и выронил оружие, которое немедленно перекочевало в мой карман. В это время из леса справа показался Альдонин с ребятами, которые тащили на веревке двух пленников.
Все сразу затихли, угомонились, вроде как надежду потеряли. Платон сложил рупором руки, покричал, и через пару минут вторая поисковая группа примчалась назад, все вместе они начали заново расставлять шеренгу. Я видел, как обезоруженный старшеклассник что-то шепчет Альдонину и тычет дрожащим пальцем в мою сторону. Платон кивнул, потом с приветливой улыбкой на открытом лице приблизился ко мне, протянул ладонь:
– Ладно, давай мне. И молодец, что разобрался с этим психом, тут я промашку совершил. Учту на будущее, кому можно оружие доверять.
Поскольку сдавать оружие я не торопился, взгляд Альдонина сделался удивленно-вопросительным.
– Прости, Платон, но пистолет останется у меня, – твердо отчеканил я. – Я первый раз в игре, а у вас тут не пойми что творится, это напрягает.
Альдонин шагнул еще ближе, снова улыбнулся, сказал доверительно, словно я был его лучшим другом:
– Перестань, это же просто игра. Со спецэффектами, да. Но паниковать не нужно.
– А та жуткая парочка – тоже спецэффекты? Что-то я о подобном не слышал.
– Ты – нет, а вот тренер Гай многие штуки знает.
– Пистолет не отдам, – отрезал я и шагнул в сторону.
В светлых глазах Платона мелькнуло не совсем понятное мне выражение, но тут он глянул на часы и резко забыл обо мне, засуетился, забегал вдоль колонны, отдавая распоряжения. Меньше чем через минуту мы снова двинулись в путь. Про себя я подумал, что если бы мистер Малодий работал на курсах подготовки тюремщиков, то был бы там просто бесценным кадром.
Снова впереди маячили вихрастая Витькина и белобрысая головы (а я даже не заметил, кто и как отловил беглеца). Под ноги изредка попадались желтоватые пятна – похоже, не один и не два участника обмочились со страху.
А потом с узкой, но все же утоптанной тропы мы и вовсе свернули в лес, форсировав канаву по самодельному настилу из березовых стволов. Здесь едва заметная тропка виляла в обход толстенных сосен, чавкала под ногами, следы мгновенно наполнялись грязной ледяной жижей. Я прикинул, что через этот лесок мы в аккурат выйдем на поляну, где ожидает тренер Гай. И все это безумие закончится.
С шумом унеслись прочь какие-то потревоженные крупные птицы. И в следующий момент я услышал крик:
– Помогите!
Дернулся, огляделся. Измученные участники плелись вперед, никто уже не собирался бежать или догонять, похоже, все смирились с исходом игры. Ни один даже не вздрогнул, не посмотрел в сторону заснеженной еловой чащи, откуда прилетел призыв о помощи. А он снова повторился:
– Спасите меня!
Дошло наконец: его просто никто, кроме меня, не слышит, то ли из-за расстояния, то ли потому, что кричат словно в мокрую тряпку. Я без всяких сомнений оставил своего измотанного арестанта без присмотра и сделал пару шагов в сторону, чтобы лучше определить направление.
– Эй, вернись в колонну! – крикнул мне издали Альдонин, пытаясь привлечь мое внимание взмахами руки над головой.
Но я удостоил его лишь секундного взгляда и затем в темпе зашагал в направлении крика. Потому что узнал этот голос.
– Вернись! – надрывался Платон.
Я уже был под прикрытием густого подлеска и только собирался перейти на атлантскую скорость, как ощутил чью-то руку у себя на плече. Хорошо, не отправил сразу в нокаут, а все же оглянулся сперва – потому что это была Иола.
– Я с тобой, – сообщила она. – Я тоже слышала крики.
А, ну конечно, я и не сообразил.
– Лучше останься тут.
– Да не переживай, за Тасей приглядят девочки!
Я хотел сказать, что вообще-то волнуюсь за нее саму, но как-то не было времени облекать эту мысль в слова. Потому что снова закричали, и на этот раз крик перешел в болезненный стон. Я сорвался с места, Иола – следом.
Мы промчались по глубокому размякшему снегу, перемахнули через тропу в другой квадрат леса. В самой сердцевине этого участка обнаружилась небольшая поляна с двумя искривленными березками. К их стволам сейчас были примотаны веревочные петли, на которых бессильно повис Женька Карамыш. Как я и думал, рот его был завязан какой-то тряпкой, но, похоже, непрерывно мотая головой, он смог частично освободиться от кляпа.
Мальчик заметил меня и бешено забился в своих путах.
– Алеша, помоги, помоги мне!
– Не кричи, я сейчас…
Я уже шагнул к нему, нащупывая в кармане перочинный ножик, и тут снова появились призрачные фигуры.
На этот раз их было трое, все мужчины, все в белых просторных балахонах по колени. Они выстроились в ряд, словно защитники ворот перед штрафным, теперь я видел Женьку через их прозрачные тела. Лицо Карамыша при виде этих существ выразило просто запредельный ужас, он съежился и больше не пробовал кричать. Иола рядом со мной дышала громко и прерывисто.
– С дороги! – крикнул я.
Вышло не слишком убедительно, фигуры даже не дрогнули, если вообще заметили, что я что-то сказал. Их удлиненные лица с ртами-дырочками и огромными раскосыми глазами не выражали ни агрессии, ни даже особого интереса к происходящему. Складывалось впечатление, что призраки отбывали какую-то повинность.
– Да черт возьми, кто вы вообще такие?!
Я швырнул в одного из них ножом, который без помех прошел сквозь тело и исчез в сугробе. Трясущимися руками я выдернул из-за пояса пистолет, замахал им в воздухе:
– Валите отсюда, живо!
И сделал пару шагов вперед. Странно, но призраки вроде как испугались вида оружия, сгруппировались и отступили тоже. Но тут завопил Женька. Я вспомнил ощущение тяжелого жара, исходящего от фигур, и поспешил вернуться на прежнюю позицию. Снял пистолет с предохранителя и наставил на фигуру с левого края, чтобы случайно не попасть в мальчишку.