– Ты прав. Это было некрасиво. – Я делаю еще один вдох. – Вначале он правда казался милым парнем.
– Знаю. Я видел, как он разыгрывал из себя Мистера Обаяшку все лето напролет. Хотя обычно он растягивает игру на несколько свиданий. Думаю, ты наткнулась на него, когда он был пьянее обычного. Скрывать аморальность становится труднее, когда уровень запретов снижен.
– Он не выглядел таким уж пьяным, – начинаю я, но потом вспоминаю предостерегающий взгляд официантки. Она, вероятно, обслуживала его весь день. Оба бармена, казалось, тоже были хорошо с ним знакомы. Я беру свой напиток и залпом допиваю его содержимое. – Ну что ж. Очередная интрижка коту под хвост.
– Нет, рыжик, тебе не нужен этот неудачник. Есть миллион кандидатов получше.
Я закатываю глаза.
– Это та часть, где ты снова предлагаешь быть моим вторым пилотом?
– Знаешь что? Да. Давай сделаем это, черт возьми. – Он сверкает своей очаровательной улыбкой с ямочками на щеках.
– Сделаем что?
Я ловлю себя на том, что смеюсь. Удивительно, как быстро ему удалось подбодрить меня. Я даже больше не думаю о жутком Бене.
– Давай сходим куда-нибудь завтра вечером, – уговаривает Тейт. – Я заканчиваю в автосалоне в пять, а потом ужинаю с мамой, но могу заехать за тобой позже. Пойдем в пляжный бар Джо. Там зависают и местные, и твои.
– Мои?
– Да, клоны. Богачи. У Джо выбор будет хороший. Я помогу тебе определиться с кандидатами. Я знаю практически всех в городе, так что смогу сказать, от кого следует держаться подальше.
– Ну да. Ты поможешь мне найти кандидата для интрижки. – Я по-прежнему сопротивляюсь. – Даже не знаю.
– Да ладно, что тебе терять?
Мое достоинство.
И самооценку.
– Ну не знаю, – повторяю я снова.
– Давай же.
– Ох…
– Давай.
– Ты так и будешь приставать ко мне, пока я не соглашусь?
– Однозначно. – На его щеках снова появляются ямочки. – Давай.
– Ох, господи. Ладно.
* * *
И вот так на следующий вечер я обнаруживаю себя возле бара Джо, ждущей, пока Тейт ищет место для парковки. Набережная переполнена даже в понедельник вечером. А бар расположен в классном месте, внутренний дворик на берегу моря привлекает большое количество туристов. Шесть шагов от него – и вы на пляже. Мне всегда нравилось это место. Еда великолепная. Очень непринужденная атмосфера.
– Готова? – Тейт неторопливо направляется ко мне по тротуару.
– Как далеко тебе пришлось припарковаться?
– Не так уж далеко. На стоянке для выхода на пляж рядом с мыловарней.
Мы подходим к двери, и тут группа шумных, пьяных молодых людей выходит, один из них натыкается на нас, а после невнятно извиняется. Тейт протягивает руку, чтобы поддержать меня, и кладет ее мне на поясницу. И поскольку на мне укороченная футболка, его ладонь касается моей обнаженной кожи.
По мне пробегает горячая дрожь.
– Ты в порядке? – спрашивает он.
– Все хорошо. – Я сглатываю, мечтая, чтобы мой пульс не учащался всякий раз, когда мы случайно соприкасаемся.
Но Тейт ясно дал понять – он не заинтересован в том, чтобы стать моим летним романом, и, поскольку я на самом деле хотела найти симпатичного парня, с которым можно было бы провести лето, мне оставалось два варианта: либо сидеть и хандрить оставшиеся шесть недель в Авалон-Бэй, тоскуя по Тейту Бартлетту, либо попытаться встретить того, кто будет таким же крутым, как он.
Как девушка, которая приучила себя всегда концентрироваться на позитиве, я делаю то же, что и всегда, – нацепляю жизнерадостную улыбку.
– Хорошо. В игру, Бартлетт, в игру[14].
– Игра закончится впечатляющим поражением, если ты продолжишь использовать фразы типа «В игру». – Он закатывает глаза. – Давай возьмем что-нибудь выпить, Шерлок.
Мы заказываем пару кружек пива и направляемся к стоящему у стены столику, с которого открывается вид на весь бар, включая внутренний дворик. Потягивая пиво, я оглядываю комнату. Тейт делает то же самое.
– Как насчет него? – предлагает он, незаметно кивая вправо от нас.
Я следую за его взглядом и вижу темноволосого худощавого парня с привлекательным лицом. К сожалению, его привлекательная внешность затмевается неудачным выбором тату на руке.
– Ни в коем случае, – возражаю я.
– Это из-за татуировки?
– Конечно из-за татуировки. Я не уверена, что хочу встречаться с кем-то, кто так сильно любит тако, что навсегда запечатлевает их на своей плоти. Представляешь, как часто нам пришлось бы есть тако на ужин? – Я качаю головой. – Ни за что.
Тейт пристально смотрит на меня.
– Что?
Его губы подергиваются от безудержного смеха.
– Кэсси. Малышка. Милая моя. Я почти уверен, что это не тот вид тако, который он хотел бы запечатлеть навсегда на своей плоти.
– Что ты имеешь в виду? Что еще… – выдыхаю я. – О… Фу… Нет. – Я свирепо смотрю на него. – Серьезно? И ты думаешь, что он – жизнеспособный вариант?
– Почему нет? Значит, он занимается оральным сексом…
– Спасибо, следующий.
– Такая придирчивая. Даже не рассматриваешь парня, который стал бы поклоняться твоему тако.
Я хохочу. Через полсекунды он сгибается пополам, а потом мы оба впадаем в истерику. Черт, почему мне так хорошо с этим парнем? И подумать было бы странно, что Тейт окажется таким забавным. С его вечно взъерошенными волосами и ленивой улыбкой вкупе с легким акцентом жителя Джорджии он производит впечатление бездельника, мальчика-серфингиста, хотя сам является полной противоположностью этому. Тейт умен, трудолюбив. И мне кажется, то, что он искренне нравится каждому человеку, который его знает, говорит о многом. Не многие люди могут таким похвастать.
– А как насчет него?
Я киваю в сторону симпатичного парня у доски для дартса. В баре есть целая стена, предназначенная исключительно для игры в дартс. По сути, это огромная деревянная доска, испещренная таким количеством вмятин, дыр и проколов, что становится ясно – в нее было брошено множество дротиков нетрезвыми руками. Парень, на которого я указываю, прицеливается. Он сжимает свой дротик, наморщив лоб от напряжения, когда его друг подходит к нему бочком и нарушает его концентрацию. Парень поворачивает голову и что-то рявкает. Друг, застигнутый врасплох, поднимает обе руки и отступает, будто только что столкнулся со львом, борющимся за свою территорию.
– Ты что, издеваешься надо мной? – поражается Тейт. – Мистер Злючка?
– Он не был зол, когда я впервые заметила его, – протестую я.
– Ну, теперь он зол, и это тревожный сигнал. Это гребаный дартс. Никто так не вкладывается в дартс.
Он прав. Я не могу встречаться с кем-то, кто настолько увлечен игрой, что чуть не откусил приятелю голову за то, что тот ему помешал. Или это слишком придирчиво?
– Я опять слишком придирчива? – спрашиваю я в смятении.
– Нет. То есть да. Ненависть к дартсу – это придирка. Но я также знаю парней, склонных к соперничеству и хвастовству. С ними вообще не весело. – Он пожимает плечами. – И они, как правило, эгоистичны в постели.
– Серьезно? У тебя что, был секс с чересчур агрессивными мужчинами?
– Нет, но я дружу со многими девушками. Они вечно треплются.
– Не могу поверить, что ты только что употребил это выражение.
– Почему? Это не противозаконно.
Я тычу его локтем в бок.
– Может, это тебе нужна помощь в соблазнении, если ты употребляешь такой жаргон в общении с дамами.
– Поверь, у меня все просто отлично.
Я в этом не сомневаюсь.
Дальше мы просто сидим, наблюдая за людьми и шутя. Несмотря на его заверения, что «У Джо» собирается разнообразная публика, для меня здесь не так много перспектив. В основном пьяные туристы или семейные пары. Тейт уходит, чтобы взять нам еще по кружке пива, а я пользуюсь возможностью проверить свой телефон. Сообщения Пейтон в ее обычном однострочном репертуаре.
Пейтон: Ну, как дела?
Пейтон: Как справляется твой второй пилот?
Пейтон: Нашли уже кого-нибудь?
Пейтон: Лучше бы им не быть шестерками.
Пейтон: Ну?
Ее что, убьет, если она напишет все одним абзацем? Я с трудом пытаюсь отыскать лучик надежды в раздражающем стиле Пейтон.
Одновременно с ее сообщениями мне приходит ответ от моего бывшего сводного брата по поводу иллюстраций к книге.
Робб: Извини за задержку! Пытался сообразить, смогу ли втиснуть твою просьбу в свое расписание. Но только что завершил проект по работе чуть раньше, так что я в деле! Пришли мне историю, и я предложу тебе несколько концептов на этой неделе.
Да! Детской книге быть. Я мысленно вскидываю кулак вверх, празднуя победу. Сестры будут любить меня вечно.
Прежде чем я успеваю ответить Роббу, на стол падает тень. Я смотрю вверх… и снова вверх… и еще выше. Потому что подошедший парень в буквальном смысле гигант. В нем, должно быть, шесть футов шесть дюймов, а может, и больше.
Его губы трогает неуверенная улыбка. Лицо сладкое до невозможности.
– Привет, – говорит он. – Такая красавица не должна сидеть совсем одна. – Затем он морщится. – Вот дерьмо. Мне жаль. Это ужасная фраза.
Я не могу удержаться от смеха.
– Ну, она не самая оригинальная, конечно, но свое дело делает.
– Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? Мой друг вроде как кинул меня. – Он указывает на кабинку в другом конце зала, где парочка пожирает лица друг друга. И я почти уверена, что девчонка засунула руку парню в штаны. Их либо в любую секунду выгонят, либо скоро весь бар станет свидетелем бурного приступа публичного секса.
– Ух ты, – замечаю я. – А они серьезно подошли к делу.
– Да уж, знаю. Он проделывает это каждые выходные. – Великан корчит гримасу. – Худший человек, с которым можно пойти на свидание.
– И все же ты продолжаешь сопровождать его каждые выходные…
– Может, я надеюсь, что однажды встречу симпатичную девушку, которая составит мне компанию.