– Я передумала, – шепчет Джой. – Думаю, он может быть серийным убийцей.
– Банки, а?
– О да.
– Мы начнем торги с пятидесяти долларов.
Три руки взлетают вверх.
– Пятьдесят!
– Сотня.
– Сто пятьдесят!
Не успеваем мы и глазом моргнуть, как Морти-мариновальщик уходит за шестьсот долларов.
– Это примерно на пятьсот пятьдесят долларов больше, чем я думала, за него отдадут, – шепчет мне Джой, и мы чуть не падаем со смеху. Шампанское на этом мероприятии льется рекой, и пусть я выпила только первый бокал, но уже чувствую легкий хмель.
Следующий холостяк – серебристый лис[18], который выходит из-за черного бархатного занавеса и тут же вызывает ропот в толпе.
– Черт возьми. Привет, папочка, – воркует Джой.
– О, это отвратительно. Не говори так.
– Да ладно, не притворяйся, будто ты бы не приударила за таким.
Я изучаю его. На нем белая льняная рубашка, отлично отглаженные серые брюки и парусиновые туфли. Щеголяет глубоким летним загаром. Он высокий, красивый, и, когда выясняется, что он управляет хедж-фондом[19], дамы начинают наперебой предлагать ставки.
Блонди Фарра едва успевает назвать его должность, как женщина кричит:
– Пятьсот!
– Шестьсот!
– Семь сотен!
– Восемь с половиной!
Джой оглядывается.
– Одолжишь немного бабушкиных денег?
Я толкаю ее локтем.
– Ни в коем случае. Ты буквально только что снова сошлась с Исайей.
– Ах да. Черт. Я забыла.
После того как лис уходит за целых полторы тысячи, на сцену выплывают еще несколько холостяков. Владелец пивоварни «Хороший мальчик». Дрессировщик собак. Два официанта из клубного ресторана, затем один из инструкторов по гольфу. К счастью, не Лоренцо.
Когда выходит друг Тейта, Дэнни, выигрышная ставка за привлекательного рыженького паренька составляет ошеломляющие две тысячи триста долларов. Если такова текущая цена за горячих инструкторов по парусному спорту, это не сулит Тейту ничего хорошего.
Улыбка Дэнни кажется вымученной, когда он уходит со сцены, чтобы поприветствовать свою спутницу. От пары не требуется никуда идти сегодня вечером, однако поздороваться с дамой, которая тебя «купила», все же необходимо. Пальцы женщины мгновенно обхватывают бицепс Дэнни, и она нетерпеливо смотрит на него снизу вверх. Теперь я понимаю, почему Тейт так волновался. Сегодня вечером в этом зале много голодных женщин.
– Наш следующий холостяк – Тейт! – объявляет Фарра.
– Ну, началось, – говорю я.
Тейт появляется на сцене, его руки свободно покоятся на шлевках для ремня. Размашистым шагом он пересекает дорожку, светлые волосы блестят в свете направленных на него прожекторов.
– Тейт – заядлый моряк, работающий сразу в двух местах: яхт-клубе и в «Пристанях Бартлеттов», крупнейшем магазине по продаже лодок в Авалон-Бэй.
– Да-а-а-а! – раздается громкий голос, в котором я узнаю Гэвина Бартлетта.
– Он обожает воду и любить бывать на ней доступным ему способом. Когда он не на лодке, вы можете найти его, занимающимся серфингом.
Тейт доходит до конца дорожки и останавливается, чтобы принять привлекательную позу. Он выискивает мое лицо в толпе и подмигивает, а после поворачивается обратно.
– Этот золотой мальчик в глубине души романтик. Он любит наслаждаться долгими прогулками по пляжу и созерцанием звезд с кем-то особенным.
Мои глаза физически не могут закатиться еще сильнее. Интересно, он сам это написал?
Фарра мечтательно вздыхает, когда Тейт возвращается, чтобы встать рядом с ней на подиуме.
– О, медвежонок, я бы любовалась звездами вместе с тобой в любой день.
– Фарра, – окликает ее Большой Мальчик в попытке вывести девушку из задумчивости.
Она моргает.
– Точно. Мы начинаем торги с…
– Пятьсот, – тут же выкрикивает кто-то.
Джой выхватывает бокал у меня из рук прежде, чем я успеваю выпить.
– Сосредоточься. Время блистать.
Возвращаю бокал на место.
– Я выжидаю. Не могу показаться слишком нетерпеливой. – Я улыбаюсь, отпивая глоток шампанского. – К тому же хочу заставить его поволноваться.
– Злобная сучка.
– Шестьсот!
– Восемьсот!
– Девятьсот пятьдесят!
Тейт умоляюще смотрит на меня со сцены. Его показная улыбка никак не может скрыть агонию. Я салютую ему бокалом и делаю еще один изящный глоток.
– Одна тысяча долларов!
– Одиннадцать сотен!
– Кэсси, – предупреждает Джой.
– У меня есть стратегия, – настаиваю я. – Пусть они выдохнутся. Я так делаю со своими сестрами, когда они съели слишком много сахара.
– Тысяча двести! – произносит кто-то гнусавым голосом.
– Полторы тысячи. – Этот голос хриплый.
Оу. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на конкурентку, и приподнимаю бровь. Ладно. Это интересно. Та, что поставила больше всех на данный момент, – великолепная брюнетка, которая, похоже, не испытывает такой жажды, как остальные. Хотя ей явно под сорок. Так что теперь я в сомнениях. Тейт приказал мне не позволять ни одной хищнице победить. Но, может, именно эта милфа ему бы понравилась? Она сногсшибательна и не излучает никаких хищнических флюидов.
– Полторы тысячи раз…
Но я ведь и правда дала ему обещание.
– Полторы тысячи два…
– Кэсси, – шипит Джой.
Дерьмо.
Застигнутая врасплох, я выпаливаю первое число, которое приходит в голову, поскольку не следила за цифрами:
– Три тысячи!
Джой изумленно смотрит на меня.
– Блин, подруга. Было полторы. Ты только что удвоила.
– Три тысячи, – каркает Большой Мальчик. – Самая высокая ставка за вечер! Кое-кто прямо-таки мечтает полюбоваться звездами!
Фарра продолжает:
– Три тысячи раз, три тысячи два…
Горячая брюнетка в другом конце зала хранит молчание.
– Продан за три тысячи долларов рыжеволосой девушке в зеленом платье!
Тейт лучезарно улыбается мне.
Я подавляю вздох. Ладно уж. По крайней мере, это ради благого дела.
Глава 15
Кэсси
– Значит, теперь я могу тобой командовать? – спрашиваю я позже. – Например, до конца лета?
Тейт фыркает на этот вопрос. Мы спускаемся к причалу дома Джексонов, где вода тихо плещется о деревянные опоры, а в воздухе жужжат насекомые. Сейчас одиннадцать тридцать, и ночь тихая. Я в мини-платье, оставила туфли на лужайке. Он снял пиджак и закатал рукава рубашки.
– До конца лета? Мечтай.
– Я только что потратила на тебя три тысячи. Прояви ко мне хоть немного уважения, ты, неблагодарное отродье.
– Три тысячи из денег твоей бабушки.
– Которые я однажды унаследую. Ну, вместе с моими родственниками, но все же, – ворчу я себе под нос. – Так это все? Я ничего не получу от этой сделки? По крайней мере, ты должен будешь исполнять роль моего слуги по выходным или типа того. Знаешь, надевать крошечные плавки и подавать мне напитки, пока я нежусь у бассейна.
– Ты пожертвовала деньги на благое дело. Разве этого недостаточно?
– Нет!
Он закатывает глаза.
– Ладно. Вот что я тебе скажу. Я позволю тебе командовать мной до конца сегодняшнего вечера.
– Но я лягу спать примерно через час, – жалуюсь я.
– Тогда у тебя есть один час.
Я упираю руки в бока.
– Супер. Принеси нам чего-нибудь выпить. – Ух. Вот только приказывать кому-то не в моем характере, поэтому я быстро добавляю: – Пожалуйста?
Тейт запрокидывает голову и смеется.
– У тебя ужасно получается. Но тебе повезло – я уже в курсе ситуации с выпивкой. У меня для тебя сюрприз.
Это возбуждает мой интерес.
– Устраивайся поудобнее. Я сейчас вернусь.
Я опускаюсь на один из шезлонгов лицом к воде и поворачиваюсь, чтобы отрегулировать спинку. Этим вечером прекрасная погода, по ощущениям, на улице комнатная температура. Я вытягиваю ноги перед собой и закрываю глаза, просто наслаждаясь ночью. Шаги Тейта по деревянным доскам заставляют меня снова распахнуть их. Он появляется, держа в руках две бутылки шампанского.
Я задыхаюсь. Эта золотая этикетка мне знакома. Она была на дорогущих бутылках игристого, подававшихся сегодня вечером.
– Ты украл их из клуба? – требовательно спрашиваю я.
– О, еще как украл.
– Господи, да ты вор.
– Поверь, они в долгу передо мной за все те занятия по технике безопасности, на которые они заставляют меня ходить, не оплачивая сверхурочных.
– Я не могу пить украденную контрабанду.
– Можешь и будешь.
Он ставит бутылки на маленький столик между нашими шезлонгами, затем достает из кармана два тонких бокала, которые, должно быть, прихватил с кухни Гила Джексона. Взяв бутылку, Тейт снимает упаковку из золотой фольги с горлышка.
Как раз в тот момент, когда он собирается открыть пробку, я останавливаю его, громко вскрикивая.
– Не целься в воду!
– Могу нацелить тебе в лицо, – предлагает он.
Я показываю ему средний палец.
– Направь вон на ту траву. Но только не в воду. Что, если пробка упадет в залив, рыба съест ее и задохнется? Или черепаха? Боже, а что, если под этим причалом живет черепаха Киану Ривза, которая думает, будто мы ее кормим, а потом умирает…
– Ты никогда не заканчиваешь болтать, а, рыжик?
– Не называй меня рыжиком, Гейт.
Он тычет пальцем в мою сторону.
– Нет уж. Ни в коем случае. Это прозвище ко мне не привяжется.
– В чем дело, Гейт? – ласково спрашиваю я. – Кто-то дал тебе кличку, которая тебе не нравится?
– Еще раз назовешь меня так, и я убью черепаху прямо у тебя на глазах.
– Ты бы не посмел. – Я улыбаюсь ему. – Ой! Кстати о черепахах. Папа прислал сообщение, и угадай что – моя мачеха согласилась на черепаху. Они планируют подарить ее девочкам после вечеринки по случаю их дня рождения через пару недель. Близняшки умрут от восторга.
– Разве не у тебя скоро день рождения?
Он запомнил?
Мое сердце замирает, но я притворяюсь невозмутимой.
– Тоже через пару недель,