– Джемма, перестаньте. Вы слишком строги к себе.
– Нет. – Она качает головой. – Тейт на первом месте. Всегда. Навеки. – Я проглатываю очередной комок эмоций при виде доказательства того, что хорошие матери существуют. Ния тому подтверждение, она так сильно любит своих девочек. И Джемма, которая обожает своего сына. Может, у меня этого и нет, но мне приятно знать, что у других есть. – Он любит тебя. Ты первая девушка, к которой он когда-либо испытывал подобные чувства. Я наблюдала за ним на протяжении многих лет. – Она вздыхает. – Я знаю своего мальчика. Он всегда был игроком – так ведь говорят в наши дни, да? Игрок?
Хм-м-м. Не совсем. Кажется, правильный термин – бабник. Но я держу это при себе. Кроме того, Тейт вовсе не такой. Он самый лучший мужчина, которого я когда-либо знала. Мудрый не по годам. Более чувствительный, чем показывает.
И, ладно, он великолепен в постели.
– Но этим летом он встретил тебя и влюбился, а потом его собственная мать отняла это у него. Мне стыдно.
– Джемма, перестаньте.
– Пожалуйста, сможешь ли ты когда-нибудь меня простить?
– Здесь нечего прощать.
Я тянусь к ней и беру за руку. Джемма обхватывает ее обеими ладонями.
– Я скучаю по нему, – признаюсь я.
– Знаю. Я тоже. – Она улыбается. – Вчера вечером я собрала для него посылку. Мне нужно отправить ее в Окленд до того, как он начнет свое австралийское приключение. Ты знаешь, сколько стоит отправить посылку в Новую Зеландию? Гэвин чуть не подавился собственным языком.
Я смеюсь.
– Ну, это же буквально на дне мира. Наверняка очень дорого. – Затем я прикусываю губу, ведь нечто на задворках моего сознания не дает мне покоя. Зарождается как крошечное зернышко, затем вырастает в полноценную идею, которая заставляет меня сжать руку Джеммы. – Но если вам нужен курьер…
Глава 36
Тейт
Декабрь
Я выхожу из крошечного продуктового магазинчика в трех милях от пристани для яхт, бормоча себе под нос череду ругательств. Парень, который загружал пакеты, явно перегрузил этот. А он, между прочим, бумажный. Чертовски нежное создание. Когда я чувствую, что дно вот-вот провалится, выполняю быстрый маневр, беру пакет по-другому и ставлю его поверх другого, с мясом. Клянусь, если эта хрень порвется, и все тщательно выбранные вручную фрукты разлетятся в стороны, я буду очень зол. Мне придется собирать яблоки, катающиеся в грязи, гоняясь за ними как придурку…
– Тейт.
Я останавливаюсь. Хмурюсь.
Странно. Клянусь, я слышал голос Кэсси, произнесший мое имя. Вырываю себя из этого безумия и продолжаю идти.
– Тейт! Я знаю, ты меня слышал! Ты что, убегаешь от меня? – теперь Кэсси возмущается.
Погодите-ка, это что, реально?
Я оборачиваюсь. К сожалению, забыв об изящной пирамидке из бумажных пакетов, которую держу в руках. Мне едва удается маневрировать ими, но пакет с фруктами в большой опасности. Кэсси подбегает, чтобы выхватить его у меня из рук.
– Ты в порядке? – поддразнивает она. Все, что я могу делать, это стоять и таращиться. – Тейт?
Наконец-то я обретаю дар речи.
– Что ты здесь делаешь?
– О, я спросила парня на пристани, где ты, и он сказал, что ты пошел купить продукты, так что таксист привез меня…
– Нет, я имею в виду здесь. В Новой Зеландии. Ты ведь понимаешь, что находишься в Новой Зеландии, верно?
– Нет! Ты серьезно? Я думала, что лежу на пляже в Майами!
Мои губы расплываются в улыбке. Черт. Я скучал по ней. И не могу перестать пялиться. Ее рыжие волосы скручены в свободный узел на макушке. На ней джинсовые шорты и синяя футболка. Белые кроссовки. Глаза сияют, а щеки раскраснелись, но последнее может быть из-за палящего солнца. Здесь чертовски жарко зимой. Или, скорее, их летом.
– Я все еще пытаюсь понять, настоящая ли ты.
Моргаю. И еще раз. Но она все еще стоит передо мной.
Кэсси улыбается.
– Я настоящая.
– И ты в Окленде.
– Я в Окленде.
– Потому что?..
– Ой, точно. – Она воодушевляется. – Я доставляю посылку от твоей матери. Она немного громоздкая, поэтому я оставила ее в офисе на пристани для яхт. Заберем, когда доберемся туда.
Я снова смотрю на нее.
– Какая-то тарабарщина.
Кэсси смеется.
– Нет, я действительно привезла тебе посылку от Джеммы. Столкнулась с ней на той неделе, когда приезжала домой на День благодарения.
Прищуриваю глаза.
– Я разговаривал с ней на следующий день после Дня благодарения. Она не упоминала, что видела тебя.
– Я попросила ее не говорить. Хотела сделать сюрприз. Но мне пришлось написать пару выпускных работ, прежде чем я смогла уехать.
– Кэсс.
– Да?
– Я не жалуюсь на то, что ты здесь. Ни капельки. Но что происходит? Зачем ты приехала?
– Я приехала, потому что… – Она прикусывает губу, внезапно застеснявшись. – Потому что скучала по тебе.
Мой пульс учащается.
– Я тоже по тебе скучал, – хрипло говорю я.
Больше, чем она когда-либо узнает. Эти последние несколько месяцев были самыми сложными за всю мою жизнь. Я против стихии. В одиночку плыл по самым сложным водам, которые когда-либо пересекал. Не буду врать – я был напуган. В ужасе от того, что даже не доберусь до места назначения. Но я не сдавался, и одной из причин, по которой я это делал, была именно Кэсси. Всякий раз, когда я думал, черт возьми, у меня действительно может ничего не получиться, я слышал в своей голове ее голос, отпускающий какое-нибудь остроумное замечание. Ты сможешь это сделать, Гейт.
Теперь она здесь, и у меня пока нет подходящего объяснения, почему я ничего не могу с собой поделать. Ставлю пакеты с продуктами на землю и заключаю ее в объятия. Она вскрикивает от удивления, но я просто усиливаю хватку и прерывисто выдыхаю.
– Дай мне обнять тебя на минутку.
И она растворяется во мне. Я зарываюсь лицом в ее волосы, вдыхая сладкий аромат шампуня. Мягкие пряди щекочут мой подбородок. Ее руки обвиваются вокруг моей талии.
– Я чертовски скучал по тебе, – произношу я все еще хриплым, словно посыпанным гравием, голосом. Затем заставляю себя отпустить ее, вглядываясь в загадочное выражение ее лица. – Что именно сказала тебе моя мама?
– Она сказала, что хочет, чтобы ее сын был счастлив.
У меня сжимается сердце. Мысль о том, что я причиню боль маме, действует на меня по-прежнему душераздирающе. Но эти последние три месяца без Кэсси были чертовски ужасными.
– И она попросила у меня прощения, – говорит Кэсси, встречаясь со мной взглядом. – Думаю, это значит, что она не против, чтобы я была твоей девушкой.
Сердце бешено колотится, я нацепляю дерзкую ухмылку.
– Девушкой, а? Это довольно самонадеянно с твоей стороны. Кто сказал, что я хочу, чтобы ты была моей девушкой?
– Милый. Ты вроде как прокололся, когда понюхал мои волосы и сказал, как сильно по мне скучал.
В ее словах есть смысл. Моя улыбка становится такой широкой, что кажется, она вот-вот расколет лицо пополам. Солнце почти слепит, но я не надеваю свои авиаторы, потому что хочу, чтобы Кэсси видела мои глаза. Видела в них искренность, пока я произношу:
– Я люблю тебя.
Счастье согревает ее взгляд.
– Я тоже тебя люблю.
– Ты и правда здесь? – спрашиваю я.
– Правда. И я у тебя на три недели. Мне нужно вернуться домой на Рождество, – с сожалением говорит она.
Три недели. Будь я проклят, если мой член не дергается, когда я слышу это. Прошло три месяца с тех пор, как я видел ее в последний раз. Целовал ее. Прикасался к ней.
– Три недели, говоришь? – Я приподнимаю бровь.
– Однако я должна предупредить тебя… Возможно, мне придется поработать над моей следующей книгой, пока я здесь.
У меня отвисает челюсть.
– Не может быть.
– Еще как может. Сделка на пять книг, детка. Первая книга из серии «Кит и Маккенна» дебютирует следующей осенью. Она им так понравилась, что они хотят сделать все как можно скорее.
– Ты гребаная рок-звезда.
Я снова притягиваю ее к себе, а после мои губы впиваются в ее. Горячо. Отчаянно. Трехмесячная сдерживаемая похоть вырывается наружу.
– Я так сильно хочу видеть тебя голой, – рычу я.
Кэсси улыбается.
– Тогда пойдем разденемся.
Я веду ее к пыльному черному джипу, припаркованному в нескольких ярдах от нас. Да, я прибыл на другой конец света, и мне дали очередной джип. Я хотел что-нибудь покруче, например «Хаммер». Но джип – это все, что у них имелось.
Мы грузим пакеты на заднее сиденье и запрыгиваем внутрь. Кэсси сияет. Ее губы изогнуты в улыбке. Щеки раскраснелись от возбуждения. Все, что связано с ней, вызывает во мне радость.
– Погоди, надо взять солнцезащитные очки. – Она поворачивается к заднему сиденью, чтобы порыться в своей сумочке. И я не могу удержаться от того, чтобы не помацать ее за одну прекрасную сиську.
– Прибереги это для яхты, – поддразнивает она. Когда Кэсси поворачивается обратно с очками в руках, то внезапно издает радостный звук. – Глянь-ка, серебряный лучик.
Я оглядываюсь, ухмыляясь.
– Ладно, и в чем же?
– Нет, я реально имею это в виду, посмотри. – Ее лицо озаряет сияющая улыбка, когда она указывает на небо.
Я прослеживаю за ее взглядом и понимаю, что она права. Облака, подсвеченные солнцем, обретают очень четкие края.
– Никогда раньше не видела облаков с серебристой окантовкой, – удивляется Кэсси. – Так красиво.
Я наклоняюсь и целую ее в уголок подбородка.
– Очень красиво, – соглашаюсь я, но смотрю вовсе не на облака.
Эпилог
Кэсси
Март
– Я беспокоюсь о Пьере.
Подобное заявление можно было бы ожидать от моих сестер. Или отца.
Или, может, даже Тейта, у которого за последние несколько месяцев установились удивительно близкие отношения с черепашкой моих младших сестер. Папа постоянно отправляет ему фотографии Пьера.
Но нет, пронизанное тревогой замечание исходит – вы удивитесь – от Нии, которая подходит и садится в кабинку рядом с папой. Мы втроем допиваем кофе с десертом, пока Тейт и мои сестренки в другом конце ресторана столпились у одного из тех автоматов с игрушками, откуда, если подвигать штуковиной в виде когтистой лапы, можно вытащить какую-нибудь вещицу в стеклянной коробочке. Рокси потребовала, чтобы Тейт выиграл для них плюшевую черепаху, от чего он, естественно, не смог уклониться.