«Надо все менять», – почему-то снова сказала она себе.
Редактор расплатилась за нее. Потом пришлось достать деньги из банкомата, благо он находился поблизости, возвратиться в издательство, чтобы вернуть долг. Время! Этот гад не только деньги ее украл, он еще и время ее отнял! А все потому, вдруг поняла она, что нюхом учуял в ней жертву. Живешь среди людей – не расслабляйся. Чувствуешь, что тебя используют, – не позволяй. Будь начеку. Только и всего. Хватит.
Домой она вернулась, твердо решив избавиться от всего, что заставляет ее страдать. Вот так: избавиться от всего и всех, кто пользуется ее добрым отношением, а взамен дарит страдания и разочарования.
– Я расстаюсь со всем, что считаю лишним в своей жизни, – громко сказала Варя, посмотрелась в зеркало, улыбнулась себе.
И очень удивилась. Что-то она сейчас новое о себе узнала. Оказывается, она еще не окончательно забыла, что это такое: нравиться себе, улыбаться своему отражению и даже – просто так, без повода смотреться в зеркало. Она еще не забыла, как отворачивался от нее на людях ее любимый, как оживленно болтал в компаниях с кем угодно, только не с ней, как равнодушно отвечал в ответ на ее настойчивые вопросы, нравится ли ему, как она выглядит: «Да нормально все».
Она все старалась понять. Действительно, он же не девочка, чтобы сюсюкать. И они не первый день знают друг друга. Что ему еще отвечать? «Ты богиня!» или «Ты прекрасней всех на свете!»? Он же не волшебное зеркальце, да и она не принцесса из сказки.
Вот сейчас он снова звонит. Только что получила от него длиннющую эсэмэску:
«Куда, куда вы удалились, весны моей златые дни? Ты куда же пропала? Неужели обида на что-то? Не хочу думать, что что-то случилось. Объясни наконец. В отношениях нужна ясность. Помнишь, мы договаривались? Ты обещала быть честной со мной. Будь осторожна. Мне ведь тоже не захочется говорить с тобой, когда тебе этого захочется. Но я все еще с тобой».
Да! Было время, когда ей очень хотелось с ним говорить. Она пыталась, но он молчал, уткнувшись в книгу. И она сама себе объясняла: может же человек просто устать. Надо радоваться тому, что он рядом, что не читает свою книгу вдали от нее. И она старательно радовалась. Ведь они были вдвоем. Разве что-то еще нужно? Он, такой востребованный, такой необыкновенный, он – с ней. И пусть чувствует себя свободно, пусть не говорит. Ведь и правда: все сказано между ними. Она чувствовала себя обязанной судьбе. Та подарила ей такую встречу и такую любовь, которая не с каждой случается. И за такое надо платить, уметь отделять главное от второстепенного.
Телефон звонит. Ей безумно не нравится этот звонок. Надо сменить. Как она могла столько лет терпеть этот раздражающий ее звук? Ах, да. Это же выбрал ее любимый. Это само по себе такая ценность и такое воспоминание, что полагалось за него цепляться, даже если каждый раз звуки заставляют вздрагивать.
Варя радуется пришедшей мысли. Ведь она даже не думает теперь, отозваться ли на зов телефона. Ей просто хочется сменить мелодию вызова. Отлично! Ты двигаешься в нужном направлении.
Неужели это она жила столько лет в страхе? Она боялась потерять любимого. Она соглашалась со всем, что предлагал он, даже если ей казалось, что у нее могли бы быть другие планы. И сейчас ей даже неинтересно спрашивать себя, что это было. Ну, было и сплыло. Этого нет и больше не будет. Как это закончилось? Тоже непонятно. Было и нет. Как воздушный шарик. Берегла, берегла, а потом выпустила из рук без сожаления и даже обрадовалась, что рука теперь свободна, что можно радостно оглянуться вокруг, а не следить за тем, как дергается и куда стремится драгоценный надувной шар.
Телефон звонит. Она знает, что не отзовется, хотя ей есть что сказать. Но зачем? Говорить хочется с собеседником, а не с тем, кто так долго воспринимал ее как окружающую среду.
Она берет в руки умолкнувший наконец аппаратик и быстро меняет настройку звонка. Ей давно хотелось слышать именно эту нежную песенку без слов, когда кто-то хочет обменяться с ней парочкой слов. Красивая песенка! Вот под эту музычку она и говорит сама себе то, что никогда не скажет своему прошлому.
– Я много лет подряд вела сумрачное существование. Меня словно и не было вовсе. Или главная часть меня пряталась где-то в темноте, не высовываясь, чтобы не помешать любви. Хм. Такая вера в любовь была! Полная уверенность, что ты – это человек, который совпал со мной полностью.
Как же я старалась соответствовать! Я с детства слышала: ты обязана быть самостоятельной, сильной. Ну вот – я сильная. То есть – с виду хрупкая, тоненькая, грациозная. Но нет! Я сильная. Я носорог. Тяжелой поступью иду я по жизни. Мои шаги отзываются в моем мозгу. Каждый шаг. Топ. Топ. Топ. Обдумано и предусмотрено все. Мой сильный хребет выдерживает любые нагрузки и передряги. Мой рог повергает всех твоих врагов в ужас, любимый. Моя кожа непрошибаема. Копье, пущенное в меня, не достигнет цели. Оно оттолкнется от моего закаленного тела, вернется к противнику и поразит его. Я научилась быть носорогом, живя с тобой, годами упорных тренировок. Сейчас мне даже не нужно упражняться. Я – носорог.
Ты не оказывался рядом именно тогда, когда был особенно необходим. Ну и что? Ты вовсе не обязан читать мои мысли и улавливать все мои чувства. Ты есть, убеждала я себя, и это главное. Да! Ты жалел потратить на меня свое время. Ты был постоянно занят. Ты почему-то бываешь так занят! Так занят, что ни минутки… Нет, я, конечно, была в твоей жизни. Конечно, есть! Но ты часто занят. Ничего-ничего, любимый. Я же сильная, самодостаточная. У меня есть подруги. У меня тоже есть неотложные дела. Мне всегда есть чем себя занять. И мои чувства к тебе неизменны. Я люблю тебя! И ты – да? А свободное время – оно будет. Когда-нибудь. Главное, мы есть друг у друга. Хорошие у меня были установки, ага?
Ты, похоже, пренебрегал мной? Ты унижал меня. Отшвыривал порой от себя, как лежащую на пути тряпку. Что-то оставшееся от меня на самом дне души протестовало. Но слабо. Ведь сильная я обещала себе: ничего, потерплю. Тебе надо вытереть об меня ноги? Ну, бывает. Жизнь твоя сложна. Вытирай. Главное – не поскользнись. Я потерплю. Я не возражаю. Ради любви я принимаю и это. Ради нашей с тобой такой большой любви.
Мои ключевые слова последних лет: «Ничего. Ничего. Я сильная. Я все смогу. Я счастлива. Мое счастье – такое. У каждого счастье свое. А мое – такое». Отпечатки пальцев не совпадают, так? Лики счастья тоже не совпадают. Лики счастья. Образы счастья. Морды счастья. Хари счастья. Счастья? А это вообще о чем? Синоним слова «счастья» – это что же может быть? Претерпевание? Угнетение себя ради тебя, любимый? Боль? Одиночество? Счастье, счастье! Я к тебе сейчас обращаюсь, загадочное мое! Ты правда такое мне нужное нечто? А если без тебя, счастье? Что я потеряю? Я потеряю любовь, да? Лучше дальше не думать.
Годами длились мои раздумья. Годами! Годами я объясняла себе, что любовь – самое ценное. Что если не сберегу, зачем жила тогда? Я повторяла, что счастлива. Ты есть. Ты со мной. Мы с тобой. Я потерплю еще. Я выстою. И ты поймешь! То есть – ты почувствуешь все, что чувствую я. Произойдет такое проникновение, и ты поймешь. Моя любовь откроет твои глаза и душу.
Нет, конечно, я предпринимала что-то для того, чтобы защитить себя и спастись от невыносимого страдания, причиняемого мне моим счастьем. Мои носорожьи лапы вытаптывали в почве глубокую яму, чтобы было, куда спрятаться от нестерпимой боли. Она почему-то становилась все сильней и сильней, даже при моей непробиваемой коже и в моем защитном окопе. Наконец ни с того ни с сего наступил такой необъяснимый миг, когда мне сделалось невыносимо больно и в моем убежище. И вот тогда я вылезла наружу и, помогая себе рогом, принялась закапывать свою опустевшую могилу. Я хоронила свою боль, свой ледяной страх, свою тоску.
Осталось только утрамбовать образовавшийся холмик. Ничего. Я справлюсь и с этим. Ради… Ради…
И вдруг я ощутила что-то новое. Кажется, я похоронила не только боль и страх. Кажется, любовь моя тоже осталась в той яме. Кажется, я и от счастья отказалась. Мне хорошо без него. Я чувствую легкость и свободу. И мне совсем не нужен мой рыцарский носорожий панцирь. Я дышу полной грудью и не оглядываюсь, когда удаляюсь от места, где покоятся отжившие свое останки. Скоро я забуду о них совсем. Уже забыла.
Не задавай мне лишних вопросов.
Телефон, словно отозвавшись на ее мысли, начал проигрывать однообразную, но милую песенку. Ну и пусть поет свою песню без слов. Хорошая мелодия, долго не надоест.
А потом… Потом Варя быстро собралась и сбежала к Марусе на дачу, оставив телефон дома. Имела право. У нее отпуск. И новая жизнь начинается. Она всегда начинается так: внезапно. Иначе не получится. Духу не хватит.
Настоящий Дед Мороз
Маруся несколько дачных дней подряд особо опекала Альку и Варю. Бедные девочки! Как они зависят от собственных чувств и ожиданий. Все мы зависим от того, что сами себе намечтаем.
Они лежали втроем на Марусиной башне, загорали и делились воспоминаниями детства.
– Аль, я тебе сейчас важную тайну расскажу, – сообщила Маруся. – Не многие знают. Но мы с Варей – точно!
– Ты про что, Марусь? – лениво поинтересовалась Варя.
– А помнишь – про настоящего Деда Мороза? Альке пора про него узнать.
– О! Это да! Давно пора. Ты еще не рассказывала?
– Да все времени не было. И, казалось, забыла. А сейчас, за разговорами, вспомнилось.
Алька с улыбкой ждала очередную мамину историю.
– Ну что? Уже начало декабря! Ты не забыла, что надо Деду Морозу написать? – спросил папа, широко улыбаясь.
– Не забыла, – нахмурилась Маруся.
– А чего так мрачно? – встревожился отец.
– Ничего не мрачно. Все в порядке. Я напишу.
– Не, ну ты смотри сама, конечно. Дело твое. Но обычно Дед Мороз любит приносить то, что детям больше всего хочется, сама же з