– Ух ты! – восхитился «отец».
– А мужа тоже можно будет получить? – заинтересовалась «мать».
– Ну разумеется, Машенька! Искусственные мужья не будут ни пить, ни курить, ни смотреть футбол, а будут помогать жене по хозяйству…
– Вот это да! – восхитилась «мать».
– Но и это еще не все, друзья мои! – во всю разошелся профессор. – Задачи, поставленные перед искусственными людьми, будут гораздо шире семейных рамок. Искусственные люди смогут идеально выполнять любую работу. Возьмем хотя бы профессию разведчика. Искусственный разведчик будет днем и ночью, без сна и усталости, высматривать, выспрашивать, выведывать. А если вдруг провалится, то ничего не скажет врагу, даже под пытками, потому что он будет нечувствителен к боли. Да что там разведка! Возьмем обычные рядовые специальности: токарь, пекарь, маляр, кочегар. Искусственные специалисты смогут работать по двадцать четыре часа в сутки. И платить им не надо…
Профессора Кофейникова несло. Он уже не мог остановиться:
– А взять вооруженные силы! Не будет больше обязательной воинской повинности. В армии будут служить только искусственные солдаты – дисциплинированные, нерассуждающие, готовые в любую минуту погибнуть за Родину! Но наша обороноспособность от их гибели ничуть не пострадает – мы наштампуем новых солдат!..
Глаза профессора сияли, щеки горели.
– А ведь можно еще и умерших родственников копировать, вон как КУ-13-Т, – вновь указал Кофейников на Тимыча. – Умер, к примеру, родственник, ты его похоронил, а на следующий день точно такого же получил. Вернее, нет, не такого – а намного лучше! Совершеннее!..
– А к чему тогда обычные люди? – подал голос Тимыч.
– Абсолютно ни к чему, – ответил Кофейников. – Они постепенно исчезнут с лица Земли за ненадобностью. И на Земле наступит эра совершенных во всех отношениях искусственных людей! – закончил свою пламенную речь профессор.
«Родители» Тимыча зааплодировали.
– Но это все только в перспективе, – вздохнул Кофейников. – На сегодняшний день мы имеем лишь вот эту несовершенную модель, – профессор пренебрежительно кивнул на Тимыча. – Мало того, что она несовершенна, ее еще и глючит… Ведь глючит? – спросил он у Тимыча.
– Глючит, – признался Тимыч.
– А как именно?
Тимыч честно рассказал про все свои глюки.
– Явный сбой в системе, – сделал вывод профессор. – Так что, голубчик, придется тебя отключить.
– Вы хотите меня убить? – потрясенно спросил Тимыч.
– Не убить, – поправил его Кофейников, – а отключить.
– Но… как же… – Тимыч повернулся к «матери». – Мама! – по привычке воскликнул он.
– Какая я тебе мама? – пожала та плечами.
– Папа! – посмотрел Тимыч на «отца».
– Нашел папу, – хмыкнул «отец».
– Да ты ничего не почувствуешь, КУ-13-Т, – сказал Кофейников. – Я нажму кнопку, и ты просто перестанешь функционировать.
– Кнопку, – в смятении повторил Тимыч.
– Ну да. Вон у тебя на шее родинка. Это и есть кнопка.
– Но я хочу жить, – растерянно произнес Тимыч.
– Так ты и будешь жить. В следующем году я сделаю для твоих «родителей» модель КУ-14-Т. Более совершенную.
– Но ведь это буду уже не я.
– Это будешь как бы ты.
– Не хочу я – как бы! – вскричал Тимыч. – Не хочу!
– А тебя никто и не спрашивает, – сказал профессор и, нажав на кнопку-родинку, отключил Тимыча.
Глава XVБес попутал
– …И я отключился, – закончил Тимыч.
– Потря-а-асно, – протянул Димыч.
Ребята сидели дома у Димыча. Тимыч рассказал другу обо всех своих заморочках. Больше всего Димыча поразило то, что он – Димыч – был живым мертвецом.
– И у меня было синее лицо? – переспрашивал он.
– Ну типа того, – подтверждал Тимыч.
– Прико-о-льно…
– Тебе прикольно, а меня, знаешь, как это напрягает? Все эти дурацкие воспоминания. До определенного момента все помню, потом – бац! – не помню, затем опять помню и снова не помню… – Тимыч вздохнул. – Придется к психиатру идти.
Димыч сделал большие глаза.
– Да ты че, Тимыч, офонарел? Еще в психушку загремишь.
– Ну а что мне делать-то?
– Ничего не делай, – посоветовал другу Димыч. – Может, само пройдет. У меня вон зуб болел-болел, а потом перестал.
– Нет, – гнул свое Тимыч, – нужно сходить к психиатру.
– Тогда лучше к знакомому, – сказал Димыч. – У тебя есть знакомый психиатр?
– Откуда?
– О! – вспомнил Димыч. – У меня есть. Вернее, не у меня, а у Любки.
– У какой Любки?
– У Крутой, про которую ты рассказывал.
– А ты что, ее знаешь?
– Здрасьте, я ваша тетя. Конечно, знаю. Еще с детсада. Она тут рядом живет.
– Ни фига ж себе, – изумился Тимыч. – А я думал, она не существует на самом деле.
– Еще как существует. Такая классная девчонка! Прикинь, в автоклубе на гоночной машине гоняет, в дайвингклубе под водой плавает, а в аэроклубе с парашютом прыгает. Вдобавок еще и крутая красавица. Она победила в конкурсах красоты «Мисс Нева» и «Российская русалочка»…
– Про конкурсы она мне рассказывала, – вспомнил Тимыч, но тут его снова охватили сомнения: – Слушай, Димыч, а может, мы о разных девчонках говорим?
– А твоя Крутая как выглядит?
– Круто.
– И моя – круто. Хочешь, я сейчас ей звякну?
– Звякни.
Димыч звякнул.
– Любка, это Димка! Дело есть… Нет, не телефонный разговор… Ага, жду… – Димыч положил трубку и сообщил Тимычу: – Через пару минут будет.
И точно – через пару минут Крутая была тут как тут.
– Привет, – сказала она.
– Привет, – ответил Димыч.
– Привет, – ответил Тимыч, таращась на Крутую. Она была точь-в-точь «его» Крутой. Даже жвачку так же жевала.
– Ну чего вытаращился? – спросила Любка.
– А он в тебя втюрился с первого взгляда, – захихикал Димыч и следом затараторил: – Короче, тут такое дело, Люб. У Тимыча реальные глюки. И мы с тобой в них реально присутствуем. Я там живой мертвец, а ты… – Димыч запнулся. – Тимыч, а она у тебя кто?
– Никто. Она просто она.
– Спасибо, хоть не мертвец, – сказала Крутая. – Но, честно говоря, я пока что не въезжаю.
– Сейчас Тимыч тебе все объяснит.
И Тимыч объяснил…
– Прямо пьеса из жизни шизофреника, – заметила Любка, выслушав его рассказ. И спросила напрямик: – У тебя с головой-то все в порядке?
– Он потому лыжи к психиатру и навострил, – ответил за Тимыча Димыч, – что хочет провериться. У тебя, Люб, вроде был знакомый психиатр.
– Был да сплыл. Он в Германии теперь живет… – Крутая взглянула на Тимыча. – Но можно без всякого психиатра проверить, свихнулся ты или нет.
– Что, палец к носу прикинуть? – спросил Тимыч, припомнив Любкину проверку из своих воспоминаний.
– Ничего прикидывать не надо, – ответила реальная Крутая. – Это устаревший тест. Я тебя новейшим протестирую. Ну-ка, отвечай быстро, не задумываясь, что такое: семь крыльев, пять носов?
– Семикрылый пятинос, – не задумываясь, ответил Тимыч.
– Поздравляю, – сказала Любка, выдув изо рта пузырь жвачки, – ты законченный шизик.
– Правда, что ли? – спросил Тимыч упавшим голосом.
– Да шучу, шучу, – рассмеялась Крутая. – Ты в полном порядке.
– Вот видишь, – хлопнул друга по плечу Димыч. – Все зашибись!
– Угу, зашибись, – сумрачно повторил Тимыч. – А толку-то? Что же меня теперь так и будет тыщу лет глючить?
– А ты что, тыщу лет жить собрался? – расхохотался Димыч.
– Тебя не глючит, – сказала Любка. – Тебя просто бес попутал.
– Бес? – повторил Тимыч.
– Ну да. Бесы любят людей путать. Встань-ка у окна, я посмотрю на свет.
– Что посмотришь?
– Сидит в тебе бес или нет.
Тимыч встал у окна. Крутая внимательно вгляделась в его переносицу.
– А можно и мне глянуть? – подскочил Димыч.
– Отвали, – пихнула его локтем Любка. – Ты все равно ничего не увидишь.
– А ты увидишь?
– Естественно. Я вижу то, чего не видят другие. Я же белая ведьма. У меня и бабушка белой ведьмой была, и прабабушка… Ага-а, вот он! – приглядевшись, воскликнула Крутая.
– Где? – очумело спросил Тимыч.
– Да вот! – Любка ткнула пальцем Тимычу между глаз.
– А какой он? – любопытничал Димыч. – С рожками и хвостом, да?
– Сам ты с рожками и хвостом. Бесы вселяются в людей в форме черных шаров. Типа бильярдных.
Тимыч испуганно обхватил голову.
– А как он туда попал?
– Да какая тебе разница? – чмокнула жвачкой Крутая. – Для тебя сейчас главное – как его оттуда вытурить.
– А как его оттуда вытурить?
– С помощью отчитки.
– С помощью чего?
– Ну это когда священник читает разные молитвы на изгнание беса.
– А, знаю! – воскликнул Димыч. – Я ужастик один видел. Про священника, который из девчонки беса выгонял. Таких священников называют эксцентристами.
– Не эксцентристами, а – экзорцистами, – поправила Димыча Крутая.
– Люба, – умоляюще произнес Тимыч, – а ты не можешь из меня этого дурацкого беса выгнать?
– Нет, для меня это слишком круто, – покачала головой Крутая. – Я ведь еще не совсем ведьма, а только учусь. Вот для моей бабушки – это пара пустяков.
– Едем скорей к твоей бабушке! – загорелся Тимы.
– Далековато ехать придется. Она в Португалию улетела, на слет ведьм. Но здесь, в Питере, я знаю одного крутого экзорциста.
– Священника?
– Фээсбэшника.
– Кого-кого? – не поняли мальчишки.
– Сотрудника ФСБ[2], майора Гвоздя. Его все бесы ненавидят, потому что он про них книжку написал: «Кто такие бесы и как с ними бороться».
– А что он в ФСБ делает? – спросил Димыч.
– Петр Трофимыч – начальник Отдела по борьбе с нечистой силой.
– Такой отдел есть? – удивился Тимыч.
– А ты думал, – ответила Любка. – Короче, погнали в ФСБ.
Глава XVIМайор Гвоздь – изгоняющий бесов
Майор Гвоздь оказался толстеньким коротышкой с усами.