Я осматриваюсь и среди канцелярии нахожу стенд с разными сладостями и фигурками. Впервые я надолго задумываюсь над подарком для Тёмки. Раньше мы все радовались любой мелочи, потому что могли разделить их друг с другом. Куда важнее было провести время вместе, а не подарить что-то значимое. Но в этом году все изменилось. Мы больше не дети, у Тёмки в семье серьезные проблемы, и он постоянно переживает. Радует, что он стал лучше спать благодаря ромашковому чаю, который я продолжаю заваривать для него на ночь.
Беру пачку мармеладок, чтобы приложить к общему подарку. Все равно сладкое всегда приятно получить.
– Он как-то перстень хотел, – вспоминаю я, пока мы ходим по торговому центру, высматривая интересные магазины. – Даже показывал пару раз, помнишь?
– Помню, но у нас нет размеров его пальцев.
Мы почти одновременно вытягиваем свои. Мои пальцы короче Тёмкиных и у́же, а пальцы Лёньки длиннее и уже.
– Да уж, лапа у него, как у медведя, – шучу я.
– Может, наушники ему купим? Беспроводные.
– Давай посмотрим.
Заходим в магазин техники и идем к нужному отделу. Разглядываю разноцветные наушники с кошачьими ушками. Интересно, Зоре бы такие понравились?
– О, смотри, – беру пачку с черным ободком и красными амбушюрами. Поверх черного пластика снаружи уха изображены белым цветы сакуры.
– Выглядят интересно, – соглашается Лёнька.
Наушники оказываются складными и держат заряд довольно долго. Мы скидываемся на них пополам. Упаковав подарок, прячем праздничный пакет в обычный, чтобы Тёмка не увидел сюрприз раньше времени.
– Он этим летом музыку почти не слушал, – говорит Лёнька, пока мы ждем автобус на остановке. – Слишком за семью переживает.
– Значит, напомним ему про нее.
Вернувшись, застаем Тёмку, сидящим на крыльце вместе с Зорей. Они разговаривают с сосредоточенным видом. Когда мы подходим ближе, Зоря поднимается.
– Ладно, я пойду. Пока, увидимся, – она быстро обнимает меня и уходит.
– О чем говорили? – интересуюсь я.
– Я раньше думал, что у рыжих нет души. Оказалось, у нее душа широкая, – заявляет Тёмка.
– Поясни? – просит Лёнька.
– Долго объяснять. Скажу, что она здорово меня поддержала, – Тёмка потирает ладони и встает. – Хорошая девчонка.
Позже я узнал от Зори, что она не забыла про мою просьбу и поговорила с Тёмкой про развод.
21
Мы с Тёмкой жуем яблоки, сидя на скамейке в тени садовых деревьев.
– Сеня.
– М?
– Ты вот в прошлый раз предлагал мне перед Сати извиниться…
– Ну да.
– Я тут подумал, может, ей какую-нить мелочь купить? Чтобы задобрить.
– Долго ж ты думал, – откусываю яблоко и громко хрущу им.
– Кто-то там сказал, что лучше поздно, чем никогда, – усмехается Тёмка. – Ты бы че Зоре в знак примирения подарил?
– Лучше спроси у Лёни.
– Не-не-не! Какой Лёня? – Тёмка хмурится и трясет кудрями. – Он так-то мой соперник.
– Он же уже отказал Сати…
– И че? Думаешь, она такая: ой, ну все, могу больше ничего не чувствовать? – Тёмка пожевывает губу, подбирая слова и позабыв о фрукте, который надкусил всего пару раз, когда я сгрыз уже половину. – Если б люди так умели, я еще в начале лета так сделал сделал.
– А когда она тебе нравиться начала?
– Все тебе скажи, жук любопытный!
– Бе-бе-бе, – дразню его, продолжая жевать яблоко.
– Ладно, только тебе скажу, – он все же вспоминает о фрукте и долго его ест, мучая мое любопытство. – Похоже, она мне еще весной нравиться начала. Но потом дома начались скандалы, и мы наконец уехали на море. Я уже забыл о ней, а она взяла и тут появилась. Ну и как-то само совпало. Я даже подумал, что это мне утешительный приз за развод предков.
– Вот любишь ты хорошее в соревнования превращать, – негодую я. – Тём, девчонки – не трофеи. Они такие же люди, как и мы.
– Да знаю я! Как там эта фигня называется? Метафора, во. Ты же писатель, чего к словам цепляешься?
– Так я потому и цепляюсь к словам, что я писатель.
Тёмка пихает меня плечом в плечо, я отвечаю тем же. Устав, мы расправляемся с яблоками и сверяем огрызки.
– Я больше съел, – хвастается Тёмка.
– И в номинации «лучший бобер» побеждаешь ты.
Он фыркает и улыбается.
– Так вот. Что бы ты все же подарил?
– Не знаю. Браслетик какой-нибудь, что там девочкам нравится? Сережки необычной формы.
– У Сати дырок в ушах нет.
– Не замечал… – кошусь на Тёмку. – Ты оказывается внимательный, когда хочешь!
– А то ты об этом только что узнал, – он закатывает глаза и смеется.
– Клипсы купи тогда, раз дырок нет.
– Не вариант. Давай еще что-то?
– Брошку какую-нибудь подари.
– Такие только бабки носят.
– Ободок красивый.
– У нее волосы короткие, че там держать?
– Хрустальную туфельку.
– Я не знаю ее размера…
Я начинаю смеяться в голос из-за того, как серьезно Тёмка воспринял мою шутку, не заметив подвоха. Он вздыхает и проводит рукой по темным кудрям.
– О, – похлопываю друга по плечу. – Помнишь в прошлом году она на первое сентября пришла в красивом шарфике? Все хвасталась, что ей сестра из другой страны привезла.
– М-м, – Тёмка хмурится. – Вроде припоминаю.
– Может, и ты ей шарф подаришь? Какой-нибудь шелковый. У бабушки такой есть, он приятно кожу холодит.
– Хорошая идея. Спасибо, Сень, – Тёмка улыбается и поднимается. – Держи, – он кидает мне что-то, и я инстинктивно это ловлю.
– Огрызок? – возмущаюсь я.
– Выкинь, я поехал за подарком.
Третьего августа мы с Лёнькой просыпаемся пораньше, чтобы поставить Тёмке на кровать пакет с подарком. С бабушкой мы договорились накануне, и она сделала для Тёмки торт с его любимыми абрикосами. Она бы испекла торт и без наших напоминаний, но мы с Лёнькой отвечали за хорошее настроение друга.
Мы понимаем, что он проснулся, когда сверху доносится похрустывание подарочного пакета.
– Ну вы расщедрились, конечно, парни, – говорит Тёмка сиплым спросонья голосом. – Спасибо, ребят.
– С днем рождения, Тёмыч!
– С днем рождения!
Почти синхронно произносим мы. Он улыбается и уже подключает наушники к телефону по блютузу. Утро встречает нас в кухне заботой бабушки и поздравлениями Тёмки от них с дедом. Они подарили ему несколько коллекционных монет, которые однажды станут дороже и смогут принести прибыль. Если Тёмка их сохранит до того момента…
Мы поедаем торт, обсуждая всякие забавные случаи, произошедшие с Тёмкой за все годы, что мы его знаем. А потом отправляемся в кино, после которого перекусываем в кафе.
– Поехали на пляж, – предлагает Тёмка.
– Что-то ты сегодня не в восторге от города, – подмечает Лёнька. – Обычно в твой день рождения тебя отсюда не вытащишь.
– Да у меня дело есть, – Тёмка кидает на меня мимолетный взгляд.
– Поехали. Тём, я же могу Зорю на пляж позвать?
– Зови, че нет? Я вам не папка, – фыркает тот.
Мы заходим домой и переодеваемся. Я записываю Зоре голосовое, она отвечает согласием.
– Давайте быстрее, че копаетесь? – торопит нас Тёмка, прихватив с собой свой рюкзак.
Обычно мы скидываем вещи в общий шопер. На деле он Лёнькин, но тот не возражает.
– Только потому, что у тебя сегодня день рождения, – отвечаю я, ускоряя шаг.
– Если будешь слушаться меня весь год, тоже бонусов в карму нахватаешь, – парирует Тёмка.
Для меня карма – это что-то далекое. Мама иногда увлекается раскладами Таро, но я в этом ничего не смыслю. Лёнька выбегает из дома, надевая соломенную шляпу. Мы идем к пляжу, спеша за Тёмкой.
На пляже мы оказываемся не одни. Одноклассницы и местные мальчишки играют в волейбол. Тёмка чуть щурится, всматриваясь вдаль, а потом довольно ухмыляется. Проследив за его взглядом, вижу Сати.
– Вы идите плескайтесь, я вас позже догоню, – бросает Тёмка и куда-то уходит.
– Чего это с ним? – удивляется Лёнька.
– Видимо, четырнадцатилетие слишком сильно меняет людей.
– Надеюсь, нам такие резкие перемены не светят.
Посмеиваясь, мы находим на пляже место поудобнее. Вскоре к нам присоединяется Зоря, и мы идем плавать у берега. Я стараюсь не заходить слишком далеко. Хоть дедушка и научил нас с ребятами плавать несколько лет назад, мне все равно страшно, когда ноги не касаются дна. Да и мама любит припугнуть историями о том, как людей смывает течением, и они навсегда теряются в морской пучине.
– А где Артем? Я подарок принесла, – спрашивает Зоря.
– Отошел куда-то, сказал, догонит.
Мы купаемся, пока не устаем, и выбираемся на берег. Лёнька обеспокоенно крутит головой, высматривая Тёмку. Его нигде не видно, как не видно и его рюкзака.
– А он точно придет? – уточняет Зоря.
– Может, заболтался с кем-нибудь, – предполагаю я.
Лёнька достает телефон и звонит Тёмке. Сбрасывает вызов и повторяет.
– Не берет. Попробуй ты, Сень.
Я тоже не могу с ним связаться. И что опять могло случиться?
– Ребят, Артема не видели?
Мы оборачиваемся. К нам подходит хмурая Сати с небольшой коробкой в руках.
– Нет, а что? – интересуюсь я.
– Можете отдать это ему? Мне от такого, как он, подарки не нужны.
Пока я соображаю, что делать, Лёнька растерянно берет коробку.
– Сати, постой, – зовет он ее. Она останавливается, отойдя на пару шагов. – Расскажи, пожалуйста, что случилось?
Она кривит губы и молчит, скрестив руки на груди. Мы выжидаем.
– Помните тот случай с усами? Оказывается, это был он. И у этого дурака хватило наглости прийти и признаться мне в этом. А когда я его спросила, почему он так со мной поступил, он сказал: «У тебя такие классные усы, я хотел их подчеркнуть, чтобы все разглядели». Ух-х, – она разъяренно сжимает кулаки, чуть трясясь. – Пока я была в шоке, он сунул мне эту фигню и сказал, что ему жаль, а это моральная компенсация. Я так разозлилась, что влепила ему пощечину! И сказала, что ненавижу его и ничего из его рук не приму. Бросила коробку. И он просто взял и сбежал куда-то! Ну не козел ли?!