После моих бессвязных слов и попыток отвлечь принца от моего тела, он так и быть, был любезен и дал согласие на разговор во время секса. Удивительный шаг в мою сторону. Хоть и своеобразно, но пошел на уступки. Захотелось намазать пальцы краской и вывести на холсте столь великую дату, когда принц решил заговорить с отродьем.
Я собиралась с ним встретиться и искренне желала встречи, драки, очередного боя, но только не в подобном состоянии. Обнаженная, распростертая на столе, раскрытая для порочно-невозмутимого взгляда, сбитая с толку, и с явно нетрезвой головой, занятой глупыми мыслями.
Он же не будет пользоваться моим крайне неадекватным состоянием? Это не по-мужски.
"Еще как воспользуется! Это же не заботливый Рафаэль и не милый Ярин. Это Артур, глупышка!"
Жаль, ведь в таком состоянии, боюсь, я его не поколочу. Пальцем пошевелить лень.
От его пылающего взгляда моя кожа загорелась огнем, словно кто-то поднес к ней зажженный факел и оставил множество невидимых ожогов.
Прикрывать грудь или стыдливо набрасывать одежду нет смысла. Бесполезно. Яркие, горящие металлические глаза отчетливо говорили об этом. Не даст. Одежду разорвет или выбросит в бассейн. А мои непокорные руки свяжет за спиной, а после перевернет на грудь и отшлепает. С оттяжкой. Со звонким шлепком по ягодицам. Порочные картины отчетливо всплыли в сознании, сбивая его, делая нестабильным, путающимся.
В дрожь бросило от его взгляда. В нервную, пугающую дрожь. Служанки ушли, в гареме никого кроме нас…
Но разум продолжал сопротивляться встрече. Предподносил возможные варианты развития событий, пьяным сознанием анализировал обстановку вокруг, придумывал очередные способы спасения от того, что желал со мной сотворить принц.
Можно его стукнуть лопатой и утопить в бассейне? Свидетелей преступления нет, но, к глубочайшему прискорбию, хоть и больно это осознавать, у моего гениального плана есть одна большая проблема — поблизости нет лопаты!
Видно, я обречена сегодня на поражение. Порочное, грязное поражение от этого… от этого невозмутимого наглого Дьявола. Но ничего, в конечном итоге победа будет за мной…
Можно было сбить ему настрой, сказав, что ненавижу его? Только потом останусь без языка. Пожалуй, язык мне еще пригодится.
Пока я затуманенным сознанием обдумывала ситуацию, Артур молча рассматривал меня.
— Выглядишь… — произнес, растягивая слово и уделяя внимание моим щиколоткам, лодыжкам и в особенности моим плотно сжатым ногам, которые будучи прижатые друг к другу не позволяли увидеть самую интимную часть тела. — Удовлетворительно.
Большая похвала. Особенно для человека, не умеющего хвалить или говорить добрые слова. Из его уст всегда доносились лишь грубость и замечания по поводу моей худобы или ран. А сейчас — удовлетворительно. От усердия держать ноги сдвинутыми, под коленями вспотело и где-то в области лобка нервно забилась вена, выдавая мою крайнюю степень раздражения. Очень сложно нормально думать, когда оказываешься обнаженной и раскрепощенной после массажа и жгучего вина.
А уж, когда его пальцы заскользили по моему животу, заставив внутренние мышцы напрячься, а колени еще сильнее прижаться друг к другу, чтобы не пустить дальше, то мне стало совсем не спокойно.
Но пальцы не остановились, а спустились ниже, потом еще ниже. Накрыли абсолютно гладкий нежный лобок, а после легко скользнули между ногами. Туда, где самое сладкое. Самое горячее для Артура. По этому месту он скучал. Да. Это он желал получить от меня вчера, год назад или сейчас. Нравилось Артуру ломать мои личные границы и по-варварски вторгаться в мое самое сокровенное.
— Я здесь навечно? Сдохну в твоей клетке, как предательница? — озвучила самое важное, что меня интересовало на данный момент, при этом активно продолжая сопротивляться откровенным ласкам.
— Один дьявол Красных песков знает твою судьбу, — произнес совершенно серьезно, без доли насмешки. Но уверенна, что это издевка, ведь именно его в наше время прозвали во многих землях Дьяволом Красных песков.
Холодные пальцы резво вошли в меня, окунувшись в мое влажное тепло, насадили наподобие члена. Заставили прогнуться в спине и обратно рухнуть на стол. Зажав поплотнее челюсть, хоть удалось сдержать неуместный стон.
Во время массажа масло проливалось в складки между ног и от этого теперь там было очень влажно. Идеально для Бонифация. Словно всё ловко подстроено для его прихода?
От непрошенных движений пальцев — внутри становилось намного теплее. Но мне это не нравилось, разум буйствовал и пытался сопротивляться, поэтому я поплотнее прижала ноги друг к другу и заерзала по столу, но сделала только хуже: от этого лоно все сильнее растягивалось.
Не выдержав сексуальных приставаний, задала самый глупый вопрос, который пришел на ум в хмельном состоянии:
— Что ты делаешь?
Сжала двумя руками его запястье, стараясь заблокировать пальцы, двигающиеся во мне, или лучше совсем их вытащить из себя. Но не получилось. Огромный камень не сдвинуть. Об него можно только разбиться на кровавые осколки. Добилась лишь того, что ощутила ладонями, как его сильные вены-канаты на руке напрягаются, набухают в тот момент, когда его пальцы скользят по моим складкам, а затем порывисто входят в меня. Разбивают, дьявольски терзают плоть и разум.
Принц все же дал ответ на мой риторический вопрос:
— Проверяю твое тело на наличие шрамов.
Между ног? Наглая… жестокая… ложь. Он смотрел на то, как моя грудь от гулкого сердцебиения подрагивала. Дразнила на порочные действия.
Зря только вмешалась своей рукой, Бонифаций перехватил ее, пленил и направил вниз. К складкам. Туда ниже, где только что сам командовал, а теперь заставил мои пальцы трогать мокрую плоть. Медленно. Аккуратно. Показывая, насколько там влажно.
Дьявольская, не иначе как дьявольская сила поглотила нас.
Проклятое вино и масла с травами! Соберись, Лиля, разозли Дьявола! Ударь!
Я прикрыла веки, отстраняясь от этого места, где Зверь облизнулся на кусок сочного мясца. Только вот закрывай не закрывай глаза, а наши пальцы совместно игрались с моей плотью. Я все это чувствовала. Сама трогала себя. От усилий сдержаться и не показать эмоций позвоночник прошиб пот. Одна капля скатилась вдоль шеи, другая — под коленями. Градус тела стремительно повышался. Резко перестало хватать кислорода. Чтобы вернуть его, пришлось приоткрыть рот и жадными порциями сделать несколько глотков воздуха.
Поговорили называется.
— Где Рафаэль? — предварительно тяжело сглотнув грязные ощущения на собственном теле, удалось спросить достаточно твердо.
Но слава Дьяволу, принц отпустил наши пальцы и я смогла, наконец, убрать свою руку от лона. Собственные пальцы горели огнем.
— Не терпится присоединиться к нему? — спросил тихо на ухо. — Вместе и в горе, и в радости? И в кандалах, и без?
Большой палец, который только что был глубоко во мне, теперь щедро обмазал мои губы влагой. А после, словно запрещая разговоры о Рафаэле, нырнул вглубь моего рта. Затыкая его. Тем самым занял язык более важными делами. Например, предложил облизать его палец, который поступательными движениями создавал имитацию того, как позднее член будет вторгаться в мой рот.
— Твой муж сидит в казематах. Почти здоров, почти не бит. Даже иногда моется. Почти не злит. Его дальшейшая судьба пока не решена. Если не желаешь навлечь на себя мою кару, то тебе следует забыть о своем муже. У Рафаэля также больше не возникнет физического интереса к тебе. Ни у одного мужчины не встанет на возлюбленную женщину, которую поимели на его глазах, — палач спокойно ровным голосом объявил приговор моему браку с Рафаэлем.
Но наконец-то убрал палец от моего рта и дал время подумать. Разговор о Рафаэле все же отвлекал его от сексуальных забав.
— Ты что специально меня взял при Рафаэле, чтобы отбить его физический интерес ко мне? — эта мысль показалось просто ненормальной. Дикой.
— Вы получили урок — со мной нельзя играть. Не доросли еще. И, наконец, Рафаэль понял, кто на самом деле тебя имеет. Мне нужна чистая женщина. Ты была чистая до меня и до сих пор скорее всего остаешься чистой. У меня было время спокойно обдумать. Рафаэль побоялся бы осквернить мою собственность, да и ты не могла отдаться.
От самомения Бонифация меня задушил смех, и я не сдержалась. Распахнула веки и громко захохотала в лицо принцу, прекрасно осознавая, что могла получить немедленное наказание. Но последствия не сильно волновали, ведь сегодня первая и возможно последняя наша откровенная встреча.
— Ты думаешь, я намеренно хранила тебе верность? Артур, ты же не наивен?
— Нет. Просто ты осознаешь, чем чреват подобный шаг. Ты не дура и не будешь рисковать чьей-то жизнью. Если когда-нибудь ты мне наскучишь, и я позволю тебе жить, как пожелаешь, ты все равно не посмеешь кого-то полюбить, опасаясь последствий. А вдруг я решу тебя вернуть? — смех немедленно потонул. Сдох. Впился очередной порцией осколков мне в гортань.
— Артур… ты… ты…
— Дай угадаю… чудовище? Монстр? Ублюдок? Мерзавец? Разве не таких мужчин любят женщины? Женщины любят, когда зверь подминает их под себя и грубо берет, а ты почему не любишь? — Дьявол сегодня в весьма приподнятом состоянии. Настолько хорошее настроение, что он со мной немного разговаривает.
— Тебе скоро надоест играть со мной? Я уже устала от работы послушной куклы. Я ведь человек, как и ты. Тебе настолько нравится играть именно со мной, что ты не можешь никак успокоиться?
Артур буквально за миг зарезал любые зарождающиеся теплые чувства к нему. Спокойно, поглаживая мои губы большим пальцем, серьезно ответил:
— Безумно нравится. Видимо, больше никогда не найду себе такую забавную игрушку.
Я мгновенно вспыхнула, ощутила как от гнева заколотило в груди, как от несправедливости стало физически больно. Просто невозможный мужчина! Раздраженно толкнула его в грудную клетку. Прямо в рану на груди, которую нанесла я, после чего спрыгнула со стола, совершенно обнаженная и заведенная до