– Ну, что касается меня, я ни за что не уеду отсюда! – храбро воскликнула Джей, но внутри у нее все сжалось от страха.
– Этот вопрос мы обсудим позже. Смысл происходящего заключается в трех фразах: нам не нравятся ваши расспросы; мы можем сделать вам очень больно; закон не станет вас защищать, поскольку он на нашей стороне.
– То есть полиция коррумпирована?
– А вы впервые слышите о коррумпированности полиции? – иронически усмехнулся Тернер.
Тяжело вздохнув, Джей покачала головой:
– Нет, этого не может быть… Я провела в этом городе всего двадцать четыре часа, и в меня уже начали стрелять? И полиции на это наплевать. Это уж слишком…
– Лучше обратите внимание на другую интересную деталь. Я провел в этом городе трое суток, и со мной ничего плохого не случилось. Как только появились вы, на нас обоих внезапно обрушились несчастья!
– По-вашему, все это произошло только из-за меня? – удивилась Джей.
– А почему бы и нет? Вот вам и еще одна разумная причина, по которой вы должны уехать домой и дать мне спокойно сделать за нас обоих всю грязную работу.
Джей возмутилась:
– А что, если этот офицер-мурена прав? Что, если это действительно были всего лишь хулиганствующие подростки? Между прочим, Дэйви тоже говорил мне об этом. И это было еще до появления нашего друга, офицера-мурены.
– Послушайте! – перебил ее Тернер. – Всего минуту назад вы утверждали, что стрельба не была случайной и Делрей коррумпирован…
– А если я ошибалась? Такое ведь тоже возможно. Может, подобные выходки случались уже неоднократно и Делрею надоело обращать на них внимание! Вы адвокат и способны отлично и правдоподобно обосновать любую точку зрения на происходящее. Кто знает, может, вы сейчас намеренно сгущаете краски, чтобы заставить меня уехать домой!
– Я сгущаю краски? – возмутился Тернер.
– Да! Вы хотите, чтобы я поскорее убралась отсюда! Хотя я не понимаю, зачем. Поэтому и рисуете все в черных красках!
– Вообще-то, когда в тебя стреляют, это само по себе крайне неприятно. Конечно, вы можете считать меня паникером, но…
– Вспомните, – продолжала Джей, – у того грузовика не горели фары. А что, если они действительно не видели нас? Или увидели слишком поздно?
– Нет, только не это!
– Ведь пострадала только машина. Я получила травму только из-за того, что вы опрокинули меня на землю, да еще и навалились сверху.
– Не верю своим ушам, – покачал головой Тернер. – Откуда такая странная логика?
– Я только стараюсь быть объективной.
– Не надо, вам это не удастся.
– Зато в моей версии больше смысла, – убежденно проговорила Джей, вздрогнув от боли, пронзившей раненую руку.
– Как вы себя чувствуете? – Тернер озабоченно взглянул на нее.
– Отлично. – Джей прижала к себе руку.
– Все же зря вы отказались поехать в больницу, – покачал головой Тернер.
– Ничего страшного со мной не случилось, – поморщившись от боли, отозвалась Джей. Я всего-навсего сломала мизинец. Я чувствовала бы себя последней идиоткой, если бы согласилась отправиться в больницу на “скорой помощи”.
Машина въехала в Кодор. Главная улица была пустынна, а большинство магазинов и заправочных станций закрыты на ночь. Зато работали все бары, и их неоновые вывески вспыхивали ярко, как сигналы бедствия.
Рядом с рестораном “Колесо фортуны” было припарковано несколько машин и малолитражных грузовиков. Тернер подъехал к стоявшей там взятой напрокат машине Джей и остановился. Потом молча повернулся к девушке.
– Вам нужно завтра пойти к врачу. У вас сломан палец и, возможно, треснуло ребро.
Тернер снова держался как безупречный джентльмен. И эта способность к мгновенному перевоплощению почему-то пугала Джей.
– Дэйви сказал, что со мной ничего не случилось, – возразила она.
– Но Дэйви не врач, а всего лишь медбрат.
– У него большой практический опыт. Он дважды бывал во Вьетнаме и хорошо знает, что такое травма.
– Я просто не хочу, чтобы вы страдали от боли, вот и все. – Тернер погладил ее по голове и тихо добавил: – Простите, если я с вами был излишне резок…
В его баритоне прозвучало что-то очень сексуальное, и Джей поспешно отодвинулась, стараясь не смотреть ему в глаза.
– Все заживет, я уже не ребенок, – проговорила она.
– Разумеется, не ребенок. Я искренне сожалею о том, что проявил излишнюю раздражительность. Я забочусь о вашей безопасности.
– Весьма трогательно, – усмехнулась Джей. – Но я все равно не вернусь в Бостон.
Она стала расстегивать пиджак здоровой рукой, но Тернер остановил ее:
– На улице холодно, а вы вся дрожите. Возьмите пиджак с собой, потом отдадите.
Он накрыл руку Джей своей ладонью, сухой и теплой. Джей понимала, что ей следует отдернуть руку, но почему-то не могла заставить себя сделать это.
– Я не вернусь домой, – повторила она, но ее слова прозвучали неубедительно.
Джей попыталась открыть дверцу, но та была заперта на автоматический замок.
– Поговорим об этом завтра, – ответил Тернер. Выйдя из машины, он открыл ее дверцу электронным ключом, помог Джей выбраться и стоял рядом, пока она открывала свою машину. В его присутствии она чувствовала себя защищенной и вместе с тем уязвимой. Парадокс!
– Может, завтра утром позавтракаем вместе? – предложил Тернер, прежде чем закрыть дверцу ее машины. – На площади в Маунт-Кодоре есть неплохое маленькое кафе. Надеюсь, вы помните, что я обещал поделиться с вами имеющейся у меня информацией?
Джей кивнула.
– И вы тоже обещали поделиться со мной вашей информацией.
– Верно.
– А потом поговорим… поговорим обо всем прочем.
“Прочее” подразумевало ее возвращение в Бостон, поэтому Джей промолчала.
– Я провожу вас до двери вашего пансиона, – сказал Тернер.
– Вы вовсе не обязаны… – возразила Джей, но он уже захлопнул дверцу и направился к своей машине.
Тернер проводил девушку до пансиона миссис Долл. Доведя ее до входной двери, он снова отказался забрать свой пиджак, опасаясь, что процедура раздевания причинит ей боль. Порывшись в карманах брюк, Тернер вытащил оттуда какие-то вещицы и протянул их Джей.
– Вот, я нашел это рядом с машиной, когда менял колесо. Должно быть, это выпало из вашей сумочки.
На его раскрытой ладони лежали зажигалка, губная помада и медаль с изображением святого Иуды.
– Спасибо, – смутилась Джей, взяв свои вещи. Положив их в сумочку, она вынула оттуда ключ. – Пока.
Джей открывала дверь, Тернер стоял рядом, желая убедиться, что она в полной безопасности. У Джей тряслись руки, и она никак не могла попасть в замочную скважину. Тернер взял у нее ключ и быстро открыл дверь.
– Постарайтесь как следует отдохнуть, – сказал он. – Увидимся утром, в десять часов.
– Хорошо.
– Спокойной ночи, – улыбнулся Тернер.
– Спокойной ночи, – отозвалась Джей и вошла в дом. Кухня была освещена небольшим светильником над плитой. Джей заперла дверь и навесила цепочку.
Отойдя от двери, она неожиданно подумала, что было бы неплохо, если бы Тернер поцеловал ее на прощание. Поцеловал! Должно быть, она и вправду очень сильно ударилась головой о гравий.
Джей вспомнила, как Тернер защитил ее от выстрелов, как нес ее на руках в дом для престарелых… Внутри у Джей что-то сладко заныло…
“Забудь об этом! – приказала она себе. – Сейчас не время для этого!”
Джей подумала о Патрике, и на нее навалилась усталость. Добравшись до своей комнаты, она упала на постель, даже не сняв покрывала.
Джей так и заснула, окруженная подушками и куклами, в замшевом пиджаке Тернера.
Сев в машину, Тернер доехал до ближайшего телефона. Он ругал себя за то, что вел себя с Джей как последний дурак. Она оказалась гораздо умнее, чем предполагал Тернер. Поэтому Джей должна уехать из Кодора. Несмотря на ум, девушка проявляла излишнюю эмоциональность и не понимала, какой опасности подвергается, распространяя по всему городу свои объявления. Она слишком много говорила, слишком воинственно вела себя с Делреем. Да, Джей – источник лишних проблем.
Остановившись у таксофона, Тернер тщательно осмотрелся, не без оснований предполагая, что за ним следят. Однако вокруг никого не было – ни машин, ни людей.
Опустив стекло, он, не выходя из машины, достал свою карточку и вставил ее в щель аппарата. С тех пор как Тернер приехал в Кодор, он пользовался только таксофоном, так как не хотел, чюбы кто-то перехватил сигнал его сотового телефона. Телефонам в гостинице он тоже не доверял. И пусть кто-то назовет это паранойей. Тернер работал с людьми, чья паранойя не раз спасала их от верной гибели.
Набрав номер частного телефона мистера Дельвехо, он взглянул на часы. В Филадельфии было уже одиннадцать вечера. Пожалуй, поздновато для старика. Однако Дельвехо снял трубку уже после третьего сигнала. Должно быть, уснуть ему не давала боль.
– Алло? – раздался в трубке высокий голос, совершенно не соответствующий его крупным габаритам. – Кто это? Уже очень поздно!
– Это Гибсон. У меня появились проблемы.
Наступила пауза, во время которой Тернер слышал затрудненное, с присвистом, дыхание старика.
– Ты еще там, в Оклахоме?
– Да, все еще в Оклахоме.
– Когда вернешься? Завтра? Через пару дней?
– С возвращением придется повременить. Могут возникнуть непредвиденные обстоятельства.
– Ты сказал, что на твоем пути возникла баба, – дрожащим голосом продолжат Дельвехо. – Сказал Анне, что вынужден остаться из-за какой-то бабы. Что это за баба?
Анна была сиделкой Дельвехо, и, по просьбе старика, Тернер был очень сдержан в разговорах с ней. Дельвехо почти не сомневался, что Анна шпионит за ним по поручению его старшего брата.
Тернер вкратце рассказал Дельвехо о Джей Гаррет и ее брате Патрике.
– Разыщи этих людей для нее, договорились? – прохрипел старик.
– Да, я уже послал запрос относительно Джей и ее брата.
– А что эта женщина значит для тебя? Ты…