***
Поднимаюсь на третий этаж, все ещё сдерживая гнев внутри в себя. Когда же оказываюсь перед нужной дверью, она открывается и меня встречает встревоженный взгляд зелёных глаз.
Некоторое время стою на пороге совершенно обычной квартиры в спальном районе. По подъезду ходит гул голосов из соседних квартир, слышится завывание осеннего ветра, но все это не важно, так как в данный момент, я вижу и слышу только Агату. Наблюдаю, как её дыхание замедляется и становится прерывистым. Как пальцы сжимаются вокруг дверной ручки, словно ища опору. Как взгляд блуждает по мне, выискивая ответы на вопросы, которые она так и не осмелилась задать. А зубы впиваются в губу с такой силой, что становится больно от сдерживаемых чувств. Мы слишком долго бродим по лабиринту из запретов и желания, в надежде найти выход.
И когда с моих губ слетает такое родное и трепетное:
— Агата...
Я понимаю, что больше не в силах искать проклятый выход. Я готов навсегда потеряться в бесконечных тоннелях, лишь бы быть с ней.
Делаю шаг вперед и обвиваю талию Агаты рукой, мягко притягивая к себе. Она приподнимает голову и вглядывается в мое лицо. Обвожу кончиками пальцев ее скулу и касаюсь щеки.
— Ты больше не одна, — шепчу я нежно ей, вкладывая в эту фразу всего себя.
— К такому тяжело привыкнуть, — она на мгновение отводит взгляд, а затем вновь смотрит на меня. — Но я хочу попробовать.
Подхватив ее на руки, захлопываю ногой дверь. Я уже был у нее, когда привозил машину, поэтому прекрасно знаю, где находится спальня. Пока мы идем вдоль маленького коридора, я ловлю себя на мысли, что безумно истосковался по этой девушке. Мне хочется ощутить ее каждой клеточкой тела. Вновь почувствовать тепло и услышать томный вздох.
Когда мы оказываемся в спальне, опускаю Агату на кровать и в тусклом лунном свете, пробивающемся сквозь окна, замечаю, как поблескивают ее глаза и тяжело вздымающуюся грудь. Больше не медлю ни секунды: стягиваю с себя футболку, отбрасив ее в сторону. Агата приподнимается и едва уловимо касается моего живота. Ее пальчики очерчивают каждую мышцу, плавно скользят по груди и вслед за ее движениями, по телу расходится волна жара, а с губ срывается стон, заполняющий пространство комнаты. Я наслаждаюсь каждым прикосновением, а когда чувственные женские губы касаются меня, все тормоза дают сбой. Я хочу эту девушку. Настолько, что готов прыгнуть за ней в бездну.
Кладу руку ей на затылок и аккуратно оттягиваю голову назад, чтобы заглянуть в глаза.
— Агата Сергеевна, кажется, вы сводите меня с ума, — констатирую я факт, в ответ она робко улыбается.
Я привык испытывать спокойствие, уверенность в каждом своем действии и плыть по течению, но с Агатой хочется нарушать правила, дышать полной грудью и видеть все краски мира.
— Думаю, это взаимно, Орлов, — она обвивает мою шею руками и притягивает к себе, пока между нашими губами не остается всего лишь пары сантиметров. А затем смотрит так, будто одновременно счастлива и до жути боится. — Не разбей мне сердце, Матвей, — тихо просит она, касаясь моей щеки подрагивающими пальцами.
— Никогда, — не раздумывая даю обещание, и укладываю ее на кровать.
Мы стремительно избавляемся от остатков одежды, позволив нашим разгоряченным телам соприкасаются. В этот миг у меня перехватывает дыхание. Плавные и медленные движения становятся жадными, необузданными. Мы будто наверстываем упущенное время и вновь узнаем друг друга. Ногти Агаты впиваются в мои плечи, и от каждого толчка она выгибает спину, прижимаясь к моей груди своей. Я ласкаю ее, подвожу к пику и покрываю поцелуями каждый сантиметр тела, да и сам теряюсь в этих ощущениях. Так странно в первый раз что-то чувствовать после стольких лет безразличия.
— Матвей, — шепчет она, находясь на грани блаженства. Я переворачиваю нас, чтобы видеть ее и отдать всю власть.
Агата опирается ладонями на мою грудь, неспешно двигая бедрами. Ее темные волосы волнами рассыпались по плечам, спине и обнаженной груди. Даже в тусклом свете я вижу, насколько прекрасна эта девушка. Сейчас она будто доверяет мне нечто большее, драгоценное и название этому алмазу — душа.
Мои руки скользят по ее бедрам, задавая ритм. Мы оба находимся на пределе чувств и готовы сорваться в обрыв. Когда Агата выгибает спину и закидывает голову назад, я приподнимаюсь и сжимаю ее в своих объятьях, припадая губами к нежной коже. На языке отчетливо ощущается ее аромат: утонченный, но в то же время дерзкий. За одним стоном следует другой. Поцелуи затуманивают разум. И я не совру, если скажу, что в этот момент счастлив. Пожалуй, даже больше, чем просто счастлив.
Только к рассвету нам удается утолить голод. Наши тела переплетаются, и мы безмолвно смотрим друг другу в глаза. С первыми лучами солнца Агата засыпает в моих объятьях, держа руку над сердцем. Ее теплое дыхание касается моей щеки, а я касаюсь губами ее лба, безмолвно обещая сдержать слово и не причинять ей боли.
Даже если это будет означать, что мне придется чем-то пожертвовать.
Глава 38 — Диана
“Прости, что делаю это так, Дэн… Но… кажется, я больше не люблю тебя. Давай расстанемся друзьями?”
Я написала это сообщение ему рано утром, и Денис даже успел прочитать почти два часа назад, вот только ничего не отвечает. Чувство тревоги не покидает меня, кажется, будто я иду по тонкому льду и вот-вот окажусь в ледяной воде. Мы встречались три года, у нас хватает как приятных воспоминаний, так и не очень. Но быть тем, кто ставить точку в отношениях всегда страшно.
Беру с вешалки пиджак, надеваю его и еще раз смотрю на экран мобильного. Кажется, сегодня будет самый сложный в эмоциональном плане день. Придется запастись железным терпением, и чашкой кофе для бодрости.
Перед тем как выйти из квартиры, я еще раз оглядываю себя в зеркало и вдруг решаю расстегнуть две верхние пуговицы рубашки. Обычно мой стиль — это строгость, но после знакомства с Кириллом, мне все больше хочется добавить озорства. Вот даже сейчас с этими пуговицами.
На улице меня ждет такси и ясная погода. Небо такое светлое, словно прозрачное, а лучи солнца приятно греют лицо. Ловлю себя на мысли, что было бы неплохо сбежать загород или на море. Просто посидеть на песочке, оставив позади проблемы, семью, отношения с Денисом. Пока Кирилл рядом, я отдыхаю, а без него на плечах будто образуются гири.
— Добрый день, — вежливо кивает водитель желтого “Хавала”. Я улыбаюсь ему в ответ, и мы выезжаем в сторону университета.
По пути я разглядываю здания, отмечая про себя, как разнообразна столица: местами стоят красивые стекляшки, а рядом с ними старинные дома, архитектуры времен еще моих предков. В одном городе столько многообразия, как и в людях, как в Кирилле. Он и веселый, и грустный, и умный, и взбалмошный… В нем живет ребенок, хотя взрослого парня там тоже хватает. Наверное, это все сердце — из-за него я не практически не спала ночью. Долго решалась на новую жизнь, на шаг, который все изменит. Мне впервые хочется делать то, к чему тянется душа, а моей душе хорошо с другим человеком.
— Вам не дует? — уточняет водитель, вырывая меня из мыслей.
— Нет, спасибо, — я снова вытаскиваю телефон, проверяю входящий. Денис не отвечает, хотя в сети был последний раз десять минут назад. Его молчание наводит на меня мрак.
К университету доезжаем почти за полчаса до начала пары. Я как всегда пунктуальна, порой даже чересчур. Закрыв за собой дверь, провожаю взглядом отъезжающее такси и двигаюсь по направлению к входу. Вот только дойти не успеваю, дорогу мне неожиданно перегораживает девушка.
Ветер играет с ее золотистыми длинными прядями, а лучи солнца придают им лоск и блеск. Глаза у девушки крупные, ярко-медного оттенка, но взгляд не мягкий, а какой-то враждебный. Она держит руки в карманах короткой курточки, перенося тяжесть тела на правую ногу. У нее классные ботильоны на высоком каблуке, которые сочетаются с короткой кожаной юбкой.
Я никогда не видела или не замечала незнакомку. Она красивая, без доли преувеличения.
— Ты же Орлова? — без приветствия спрашивает девушка. В ответ я киваю, а дальше происходит что-то странное, не поддающееся никакому объяснению. Незнакомка замахивается и дает мне пощечину. Я отшатываюсь, уж больно сильный был замах, и прикладываю интуитивно руку к щеке.
— Думаешь, отбивать чужих парней это круто? — вопрос прямо в лоб, не дает мне опомниться. Я убираю руку от лица и расправляю плечи.
— Ты кто такая? И что себе позволяешь?
— Я? Ах ну да… Валерия, Лера, — кривится она. Образ красавицы столицы не сочетается с нахальством и грубостью, которые льются из этой особы. — Девушка Кирилла Беркутова. А ты та, кто пытается разбить наши отношения.
Я открываю рот, но слова растворяются на языке. В ушах гул от сумасшедшего сердца, а в глазах стоят воспоминания, улыбка Кирилла. Выходит… он мне врал? Я из-за него… я… Грудь начинает гореть, словно туда перестает поступать кислород.
— Только не думай, что он будет твоим. Поверь, — на ее губах сверкает усмешка. — Такие как ты пустое увлечение для Кира. Переспит и бросит.
Я сглатываю, пытаясь дышать, тогда, как хочется плакать. Мне больно, мне вдруг становится до того невыносимо больно, будто тело пронзили стрелой. Покрутили ее и вытащили все внутренности. Мне не было так больно с момента, когда отец ударил меня в детстве, когда забрал мою мечту, превратив свою дочь в тряпичную куклу. Мне больно, потому что я доверилась человеку, который… выходит что? Увидел игрушку в глупой Диане?
Лера больше ничего не говорит, молча обходит меня, задевая плечом. Я слышу стук ее каблуков, а ощущение, что это звук от пуль, пронзающих мою спину. Ноги становятся слабыми, они подкашиваются, и я с трудом дохожу до ближайшей лавки. Сажусь на нее, пытаюсь прийти в себя, как минимум дышать.
“Ты мне нравишься”
“Не выходи за него”
“Ну разве я не хорош?”
Голос Кирилла такой живой и звонкий, звучит в моей голове как сигнал бедствия. Всю ночь я принимала тот факт, что попробую впустить этого человека в свою душу, возьму его за руку, научусь заново летать. А теперь выходит что?.. Я должна принять реальность, в который меня использовали?