— Привет, — здоровается он первым, подходя ближе.
Я молча смотрю на него, поджимая губы. Если бы с ним что-то случилось, если бы его не выпустили из тюрьмы, не пережила бы. Моя жизнь итак сплошное разочарование, в ней только Кирилл смог создать что-то хорошее, он будто снял мои очки и показал, как красиво бывает небо после дождя. К глазам подступают слезы, приходится несколько раз моргнуть, чтобы не расплакаться.
— Ну не злись, Ди, — вздыхает Кирилл, протягивая руку. И прежде, чем он дотрагивается до моей ладони, я встаю на носочки и обхватываю его вокруг шеи. Утыкаюсь носом в плечо, вдыхая давно знакомый аромат бергамота с мандарином. Он буквально пропитывает меня, возвращает хорошее настроение.
— Больше так никогда не делай, — шепчу ему на ухо, прижимаясь настолько сильно, словно если отпущу, задохнусь.
— Не могу обещать, — устало отвечает Кирилл.
Он берет мое лицо в свои ладони, какое-то время просто заглядывает в мои глаза, будто пытается там увидеть что-то, о чем я и сама не догадываюсь. Затем просто наклоняется и коротко, безумно нежно целует мои губы. В груди простреливает от нашей близости и в то же время, я словно медленно сгораю, зажигаемая чужим пламенем. Это поцелуй утешения, благодарности и надежды, что впереди только хорошее, а вместе мы обязательно справимся.
— Я скучала, — шепчу ему в губы, когда он перестает меня целовать.
— Я тоже, — мягко говорит Кир.
Беркутов берет меня за руку, переплетая наши пальцы, и тянет за собой в сторону дороги. Я не спрашиваю, куда мы идем, просто следую за ним, ощущая себя в безопасности. Рядом с ним мне ничего не страшно.
— Насчет Дэна не волнуйся, — спешно сообщает Кирилл, останавливаясь у дороги. Мы ждем пока загорится зеленый и только после переходим перекресток в потоке толпы.
— Я волнуюсь не за него, а за тебя. Как… все прошло? — за это время, что Кир отсутствовал, мы ни разу не созвонились. Вернее, я звонила ему, но Беркутов сбрасывался. Он писал мне сообщения, что пока занят, и в итоге вместо звонка — пришел лично.
Кирилл сворачивает на набережную и замедляет шаг. Мимо нас проезжает парень на велосипеде с желтым рюкзаком с доставкой еды, группа студентов громко обсуждают какой-то экзамен. Мир никто не ставит на паузу, когда у кого-то вдруг происходит катастрофа в жизни.
— Кирилл, — мы ровняемся, и я крепче сжимаю его руку.
— Все хорошо, отец откупил, — сухо отзывается Беркутов так, словно стыдится правды.
— Слава богу, — выдыхаю облегченно я.
— А хочешь сладкую вату? — спрашивает вдруг Кирилл, показывая на голубой вагончик в паре метров от нас.
— Хочу! — соглашаюсь неожиданно я.
И мы идем туда, смотрим, как сахарная пудра превращается в воздушное облако из детства. Я с нетерпением переминаюсь с ноги на ногу, а потом замечаю маленькую девочку, которая ругается с мамой. Она убегает и садится на лавку, по щекам ее идут слезы. Мое настроение тут же меняется, потому что в этой девочке я вижу себя.
— Что с тобой? — спрашивает Кир, заметив, как потухли мои глаза.
— Мой отец… — я качаю головой, не желая вспоминать, как в детстве он ударил меня, как запретил заниматься танцами и отобрал мечту. — Знаешь, а я ведь как-то гуляла с мамой, поругалась с ней и вот так же сидела на лавке, утирая слезы.
— Не удивлен, — Кирилл расплачивается и дает мне облако на палочке. Я отрываю кусочек, закидывая его в рот. Приятная сладость ласкает мои вкусовые рецепторы, словно возвращая в детстве, не особо радостное…
— А мне как-то мальчик подарил вот такое же облако сладкой ваты, — вспоминаю я случай, рассматривая вату.
— В парке? — интересуется он, с любопытством разглядывая меня.
— Угу. Знаешь, он мне предложил вату и сказал, что сладкое заставляет улыбаться.
— Серьезно? — на губах Кирилла появляется усмешка, а уже через пару секунд он начинает смеяться в голос.
— Эй! — обижаюсь я, ущипнув его за бок. Уже даже думаю, может зря рассказала, хотя вроде ничего такого странного или глупого в этом рассказе нет. Мне было лет девять или десять, я уже не помню точную цифру. Дети в этом возрасте готовы принимать подобное за чистую монету, особенно от других детей.
— Не смей смеяться! Тот мальчик был хорошим! — бурчу я, и кладу большой кусок ваты в рот.
— Еще скажи, что он тебе понравился, — сквозь смех уточняет Беркутов.
— А если и да, — поглядываю боковым зрением на него. — Он был милый и улыбка была у него красивая.
Кирилл неожиданно перестает улыбаться, его лицо приобретает серьезность.
— Ди, — он кладет поверх моей руки свою, сжимая нашими пальцами палочку с ватой. Глаза в глаза, мой взгляд полон непонимания, его серьезности. — Больше никогда не плачь, иначе я тебя поцелую.
У меня перехватывает дыхание, я размыкаю губы, не в силах поверить, что…
— Только не говори, что это…
— Удивительно, правда? — Беркутов наклоняется ко мне, его лоб касается моего, воздух вокруг нас пропитывается чем-то сладким, ветер перестает быть прохладным, сквозь тучи пробиваются яркие лучи солнца.
— Так это был ты? Мальчик со сладкой ватой?
— А ты та девочка в испачканных кроссах?
— Кирилл, — сглотнув, я произношу его имя, вкладывая в него всю себя, и безумно надеясь, что теперь в нашем мире не будет грозы и дождя. Только теплота, только ясность.
— Я буду бороться за нас, Ди. Обещаю, я выиграю.
Я пропускаю его слова мимо ушей, потому что уже в следующую секунду мои губы сходят с ума от поцелуя. Мой дом — Кирилл. Моя душа — Кирилл. Он — мой эпицентр. Только теперь я понимаю, что без него все не так. Без его губ я перестану дышать.
Глава 61 — Агата
Стоит нам с Матвеем переступить порог полицейского участка, как меня пробирает озноб. Чувство вины и отрицания волной накатывает и я на мгновение застываю перед дверью в кабинет следователя. Последний шаг и будет поставлена точка.
— Все нормально? — спрашивает Матвей, он переплетает наши пальцы и я сильнее сжимаю его ладонь.
— Да, просто так странно. Я так давно хотела, чтобы все это закончилось и сейчас, когда Артем получит наказание за все, что совершил, мне его жаль. Он сам испортил себе жизнь.
Матвей понимающе кивает и мы, наконец, заходим в кабинет. Устроившись напротив следователя, я рассказываю обо всем, что произошло с того момента, как мой бывший муж внезапно нагрянул, желая испортить мою жизнь. Для меня не было новостью, что Артем все это время следил за нами, но я и подумать не могла, что он действительно пойдет на радикальные меры. Как оказывается, он нанял старушку, которой пообещал заплатить кругленькую сумму, чтобы та выскочила в нужный момент и Матвей попал в аварию.
В тот день они с самого утра следили за Орловым, ну и момент с везением я не отнимаю, иначе как объяснить, что Матвея подловили именно тогда, когда он переживал за Диану.
Умышленное причинение легкого вреда здоровью, незаконная организация и проведение подпольных игр, шантаж. Одна статья сменяется другой и я понимаю, что если бы не решилась окончательно разорвать с ним отношения, то сейчас могла бы сидеть рядом. Артем бы меня не пощадил.
Ему грозит как минимум пять лет лишения свободы. У меня голова идет кругом и чувство вины вновь накатывает, но это не я испортила ему жизнь. Я делала все, чтобы мы были счастливы, а он же изначально хотел просто спихнуть на меня свои проблемы.
Всегда наступает точка невозврата. Когда придется ответить за содеянное.
Когда мы заканчиваем и выходим из кабинета, то я едва не падаю.
Передо мной стоит Артем. На его запястьях наручники, одежда измята, а на лице есть пара ссадин. Его взгляд впивается в меня с такой силой, что мне становится больно даже на расстоянии. Сопровождающий подталкивает его в плечо, но он не сдвигается с места.
Я даже не успеваю раскрыть рта, как Артем кидается на меня.
— Тварь! — рявкает он и его сжатые в ладони кулаки проносятся в нескольких сантиметрах от моего лица.
Матвей хватает меня за плечи и загораживает собой, отчего Артем бьет его в грудь. Происходит какое-то месиво: несколько полицейских пытаются скрутить моего бывшего, но он продолжает вырываться и извергать проклятья.
— Ты пожалеешь обо всем, Агатик! — плюет мне под ноги. — Поверь, мажорик не всегда будет рядом.
— Увидите его! — приказывает следователь.
— Ты испортила мне всю жизнь! — успевает крикнуть Артем, прежде чем его уводят за угол.
Все тело пробирает дрожь, ноги подкашиваются.
— Идем, — говорит Матвей, взяв меня за руку, и уводя за собой прочь отсюда.
Оказавшись на улице, я ежусь несмотря на теплое осеннее солнце.
— Все позади, — мягко шепчет Матвей, оставляя нежный поцелуй в висок.
Несмотря на шок, я постепенно отвлекаюсь. Ведь это не мои проблемы, что Артем решил пустить свою жизнь под откос. Наконец-то в прошлом поставлена точка и я могу начать новую главу своей жизни. И я хочу начать ее с Матвея. У нас впереди так много моментов. Я хочу наверстать упущенное. Почувствовать любовь без опаски и тайн. Ту самую, которую описывают в любовных романах и от которой кружится голова.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, кивнув на его грудь.
— Поверь, на поле столкновения намного жестче, — самодовольно заявляет он.
Мы выходим на набережную и Матвей вдруг резко подхватывает меня на руки. От неожиданности я взвизгиваю и крепче хватаюсь за его плечи. Сердце так часто стучит в груди, что кажется разорвется от счастья. Как такое может быть, что рядом с Орловым я вижу все краски мира?
Матвей усаживает меня на бетонную ограду и встав между моими ногами, обхватывает мое лицо ладонями, чтобы подарить поцелуй. Нежный, но в то же время до безумия страстный. Он опаляет сердце, но не оставляет на нем шрамы. Я больше не боюсь, что мне причинят боль. Этот поцелуй до сбитого дыхания. От него кажется, что звезды уже не такие далекие, а горят внутри нас, как самые яркие светила. Так целует только тот, кто любит.