— Матвей, — шепчу я, прислонившись к его лбу своим. Под моей ладонью, лежащей на его груди, отчетливо чувствует отчаянный ритм сердца.
Тук. Тук. Тук.
— Моя, — горячее дыхание опаляет кожу. — Как бы не было трудно, но я никогда не откажусь от тебя.
Глупый, наивный мальчишка, так я думала раньше. А сейчас передо мной мужчина, готовый положить весь мир к моим ногам.
— Твоя, — с придыханием отвечаю я.
Даже если наша вселенная будет под угрозой уничтожения, мне будет не страшно, так как я знаю, что Матвей сделает все, чтобы мы снова были вместе.
Глава 62 — Агата
Мы некоторое время гуляем с Матвеем, совершенно позабыв обо всех проблемах. Он покупает мой любимый латте с соленой карамелью и тянет в сторону торгового центра. Я даже забываю, что сегодняшний день начался так ужасно и просто отдаюсь моменту. Когда мы проходим мимо магазина с фототехникой, я застываю и губы непроизвольно растягиваются в улыбке.
— Что такое? — интересуется Орлов, обнимая меня за плечи.
— Знаешь, раньше я мечтала стать фотографом, — признаюсь я.
Это было так давно, что я позабыла об этой мечте.
— Вот как? То есть если бы ты пошла за зовом собственного сердца, я бы мог спокойно доучиться и не опасаться получить сердечный приступ во время лекции? — он дьявольски ухмыляется и я шлепаю его по плечу.
— Ну тебя, — пытаюсь отвернуться, но Матвей лишь смеется и крепче прижимает к себе.
— Расскажи, — шепчет он мне на ухо.
— Еще в школьные годы я увлекалась фотографией. Я даже участвовала в конкурсах и заняла призовое место. Ведь на снимках можно запечатлеть счастье и боль, любовь и отчаяние. Они подтверждение, что происходящее не было сном, — качнув головой, оборачиваюсь к нему.
— Тогда почему бы тебе не заняться съемкой снова?
— Сейчас мне приходится обучать несносных студентов азам маркетинга, — закатив глаза, отстраняюсь от него и взявшись за руки, мы идем дальше вдоль торгового ряда.
Стоит нам пройти несколько магазинов, как я замечаю Анну Дмитриевну, а она в свою очередь опускает взгляд на наши сплетенные с Орловым пальцев. Матвей напрягается всем телом и хочет сделать шаг назад, но я лишь крепче сжимаю его ладонь. Больше не собираюсь отступать и от чего-то отказываться. Хватит.
Губы Анны Дмитриевны растягиваются в победной улыбке, точно так же, как в тот день, когда она пыталась унизить меня перед всем коллективом.
Вот только нельзя считать себя виноватой и уж тем более униженной за любовь.
Осознание того, что я действительно люблю Матвея накатывает на меня огромной ошеломляющей волной и я на мгновение теряюсь.
Я люблю его. Так просто. Без каких-то игр и отговорок. Не боясь последствия.
Анна Дмитриевна уходит и я понимаю, что скорее всего она звонит ректору, чтобы все доложить. Во второй раз он вряд ли поверит, что между нами с Орловым ничего нет. Да я и не собираюсь скрывать.
— Я хочу уволиться. Раньше этого не понимала, но я работала в институте, только чтобы закрыть долги Артема. — слова выходят с таким облегчением, будто вырвались на свободу. — Думаешь я сумасшедшая? — подняв голову смотрю на Матвея.
— Немного, — смеется он. — Но если это то, чего ты хочешь, то почему нет? Я занимаюсь футболом сколько себя помню. Это моя страсть и первое, о чем я думаю, когда просыпаюсь.
Моя бровь скептически изгибается и Матвей улыбается.
— Ладно, второе. Но я это говорю к тому, что если не следовать за зовом собственного сердца, то как стать счастливым? В последнее время я задаюсь вопросом, для чего я вообще начал им заниматься? Я будто сбился с пути.
— Может тебе тоже стоит сделать шаг назад?
— Все возможно.
Он вдруг смотрит на наручные часы и рассеянно почесывает затылок.
— Черт, совсем забыл, что мне надо забрать новую форму, — он оглядывается в сторону магазинов. — Подождешь меня? Я скоро вернусь.
Быстро поцеловав меня в губы, Матвей уходит, а я присаживаюсь на лавочку около небольшого фонтана, чтобы перевести дух. Кажется сегодня и правда день, когда я решительно обрываю с прошлым каждую ниточку.
Орлов возвращается буквально через пятнадцать минут и протягивает мне большой картонный пакет.
— Что это? — хмурюсь я.
Он лишь пожимает плечами. Заглянув внутрь я едва не теряю дар речи. Камера последней модели, та самая, которую я увидела, когда мы гуляли по торговому центру, пара объективов и прочие аксессуары.
— Я заметил, что твой фотоаппарат временами дает сбой, вот и подумал, что неплохо было бы обновить. К тому же, если мечта может стать явью, то почему бы не рискнуть?
— Матвей! — к глазам подступают слезы и я резко вскидываю голову. Я никогда не умела принимать подарки и уже тем более такие дорогие. — Это же жутко…
— Даже не вздумай заканчивать это предложение, — он коротко целует меня в губы. — Ты сама сказала, что на снимках, можно запечатлеть воспоминания, эмоции. Я хочу, чтобы ты сняла нас. В доказательство, что мы не были сном, — он достает коробку и вынимает из нее фотоаппарат.
Несколько минут и в моей руке лежит камера моей мечты, а мужчина, которого я люблю, смотрит на меня так, будто больше никого на свете не существует кроме нас.
— Готова? — Матвей вытягивает руку, направляя на нас объектив.
Привстав на носочки, заглядываю ему в глаза и едва уловимо касаюсь его губ своими.
— Ты мой самый любимый сон, — шепчу я и в это мгновение раздается щелчок затвора.
И этот снимок самое яркое подтверждение тому, что даже во тьме звезды никогда не угаснут.
Глава 63 — Диана
— Ты уверен, что все нормально? — я застегиваю пуговицу на рукаве рубашки и еще раз оглядываю себя в зеркало. Проклятый шрам так и притягивает взор, хотя сейчас я уже не так сильно заостряю на нем внимание.
— Просто расслабься, — Кирилл поднимается с дивана, подходит ко мне и обнимает со спины. Теперь в отражении на нас смотрит пара влюбленных глаз, и мой шрам окончательно теряется с радаров. Рядом с Беркутовым мне кажется, что я идеальная, до самых кончиков волос и нет никакого напоминания о том, что на моем лице есть изъян.
— У меня очень строгий отец, — шепчу я, сделав глубокий вдох.
— Мой тоже не сахар, — усмехается Кир.
Вчера вечером мне позвонила мама и сказала, что дома нас ждет семейный ужин. Якобы родители хотят отблагодарить Кирилла, что, на мой взгляд, совсем на них не похоже. Особенно на моего папу. Ехать туда вместе со своим новым парнем волнительно, с другой стороны, я хочу сегодня объявить, что моя жизнь теперь подчиняется только моим правилам.
— Обещай, что после этой встречи не пошлешь меня, — смущенно говорю, прикусив от волнения губу.
— Обещаю, что после этой встречи привяжусь к тебе навечно, — шутит Беркутов. Вот всегда он так, переводит серьезные темы в веселье. И так непринужденно у него это выходит, легко.
Еще пару минут мы воркуем, потом спускаемся на улицу и садимся в машину Кирилла. Я забиваю в навигаторе адрес и черный “Ексид” срывается с места, унося нас в логово моих родных.
Пока мы едем, Кир без умолку болтает, и этим отвлекает меня от тревожных мыслей. Он рассказывает о своем детстве, о том, как впервые подрался во дворе с сыном садовника и как однажды влюбился в учительницу литературы. Последнее умиляет, ведь Кирилл оказывается тот еще романтик.
— Я сочинял ей стихи и подкладывал в журнал, — вспоминает он.
— Завидую ей. Мне никто не писал стихи.
— Любовь рождается внезапно,
Она пронзает нас стрелой.
И я уже не представляю,
Как жить мне без тебя одной.
— Ого! — мои щеки приобретают алый оттенок, а губы растягиваются в улыбке. — Кто автор?
— Только что придумал.
— Ладно, подкат засчитан, — смеюсь я, окончательно расслабишься.
Правда наша милая беседа продолжается недолго. Стоит только переступить порог родительского особняка, как я моментально меняюсь в лице, а плечи кажутся такими тяжелыми, словно в них напихали железо.
— О, Мот, какие люди, — зато Кирилл все также беспечен. Он протягивает руку моему брату, откинув шутку про футбол. Матвей, как и я не смеется, лишь скупо кивает. Агата, которую он привез с собой, тоже выглядит немного скованной. Она то и дело теребит рукава на своей блузке, а я ловлю себя на мысли, что мы с ней оделись слишком одинаково. Будто две школьницы пришли на порог в кабинет директора с покаянной.
— Какие-то вы хмурые, ребят, — Кир бьет по плечу Матвея, но, не дождавшись ответного жеста, перестает обращать внимание на моего брата и переключается на меня. Он переплетает наши пальцы, позволив мне почувствовать себя сильной. Рядом с ним мне почему-то даже в родительском доме уютнее.
— Спасибо, — шепчу я, и тяну его за собой в гостиную, где уже накрыт стол.
О том, что Матвей приедет с Агатой я не знала. Откровенно говоря, уверена, что родители тоже не в курсе этой встречи. Как бы сильно мне не нравилась Агата Сергеевна, отец не одобрит выбор Матвея, в отличие от меня, у него планы на сына. И это огорчает.
— Дети! — мама поднимается из-за стола, завидев нас. На ней элегантное платье, подчеркивающее ее статус: цвета слоновой кости, ниже колен, с рукавами до локтей и закрытым вырезом под горло. На ушах у нее нет сережек, а волосы украшает совершенно безвкусный гребешок.
Я перевожу взгляд на отца и вижу, как он меняется в лице, когда видит рядом с Матвеем Агату. Правда, папа тут же берет себя в руки и принимает расслабленную позу, будто поведение сына его не задевает.
— Садитесь, — кивает мама на стулья, и мы проходим к столу. Как всегда блюд столько, что впору накормить армию солдат. В воздухе витают вкусные запахи жареного мяса, но у меня нет аппетита, скорее наоборот, слегка подташнивает.
— Добрый день, — Кирилл здоровается первым, придвигая за мной стул.
— Здравствуйте, рада познакомиться, — а это уже Агата. Она вынимает из-за спины пакет и протягивает его моей маме. — Это вам.