Поставив еду на журнальный столик, придвинул его к дивану. Лена уселась, свесив вниз ноги, и принялась за еду.
Я устроился напротив. Не мог отвести от нее глаз, хотя понимал, что не должен пялиться или как-то показывать свой интерес. Эта девочка — словно зверек дикий. С ней нужно соблюдать осторожность. Если зазеваешься, откусит по локоть руки, и не заметишь. Но самое смешное то, что я не прочь быть съеденным этой чертовкой.
К тому времени, как чашка с напитком опустела, щеки девушки приобрели розоватый оттенок.
— А теперь поговорим, — улыбнулся, сложив руки перед собой. Всем видом давая ей понять, что разговора не избежать. Не думает же она, что я не стану поднимать тему той ночи в клубе.
— Послушай, давай только без этого…
— Нет уж, Рыбка, не выйдет. Если не хочешь, я немного порассуждаю, — она заерзала на месте, а я понял, что действую в нужном направлении.
— Ты воруешь мою тачку… — начал перечислять, загибая на руке пальцы. — Потом я нахожу тебя в клубе для извращенцев, где мы проводим охренительную ночь… А потом ты снова пропадаешь, и когда я уже не думаю тебя найти, ты появляешься в клинике, как практикант… — подаюсь к ней. Близко. Ее губы в опасной близости от меня. Ее запах дурманит. Лена напряжена, но не отстраняется, глаз с меня не сводит. Она думает, что сейчас будет что-то большее. Поцелуй или касание. Более того, она ждет этого, хотя не хочет сознаваться самой себе. Но я не собираюсь так быстро давать ей это.
— Так кто ты, Рыбка? Избалованная мажорка, решившая поиграть, или обычная шлюха? — вздёргиваю бровью. Ее глаза вспыхивают гневом. Отстраняюсь, улыбаясь тому, как быстро выходит вывести ее из равновесия. Вот они — ее настоящие эмоции. Вот она — моя чертовка. Горячая, дерзкая, способная на все. А не та забитая мышка, что ходила тенью весь сегодняшний день.
— А тебе как больше нравится? — ее голос звучал едко, а взгляд девушки обжигал холодом. — Как хочешь, так и думай обо мне, доктор. Мне плевать.
Слово «доктор» она произнесла с таким презрением, что на какую-то долю секунды я почувствовал себя ущербным.
— Твои попытки закрыться смешны, Рыбка. Это дело времени — когда ты раскроешься вся… целиком.
— Послушай меня, Максим… Вениаминович, — подалась немного вперед. Выглядела она сейчас крайне возбуждающе. Воинственная амазонка.
— Еще раз прикоснешься ко мне без моего на то согласия, пеняй на себя. Жарко будет всем. А еще лучше, давай не будем разжигать конфликт, а мирно разойдемся. Переведи меня в другое отделение. И дело с концом.
Сделал вид, словно задумался.
— Нет. Я не привык делиться такими горячими цыпочками, — улыбнулся, убрав спадающую на лицо прядь ее волос.
— Арр, — зарычала в сердцах, отвернулась. А я кайфовал от каждой ее эмоции, от каждого грубого слова. Эта девочка — настоящий наркотик.
— Пойдем, я тебя домой подброшу. В таком состоянии нельзя на транспорте, — поднялся, скинул с себя халат. Рыбка волком смотрела на меня.
— Я никуда не пойду с тобой, — отчеканила каждое слово.
— Думаешь, меня интересует твое мнение? — ухмыльнулся, убрав форму в шкаф. Когда я снова посмотрел на нее, Лена лежала на диване, играя роль больной.
— Я не могу идти, ты разве не видишь? Я еще полежу, а ты иди, — она накрыла ладонью глаза. Да уж. Актриса из нее та еще.
— Хорошо.
Приблизившись, подхватываю ее на руки и направляюсь к выходу. Распахнув глаза, она с ужасом озирается по сторонам, вцепившись в мои плечи ногтями.
— Ты что творишь?! Все увидят! — шипит яростно, потому что мы уже в коридоре. Пожимаю плечами.
— Я оказываю помощь больной, плевать мне, что там увидят.
Лена жмурится. Но, видимо, поняв, что скандалом сделает себе только хуже, покорно прижимается ко мне. Пока я несу ее по коридору, она затихает, прячет лицо у меня на груди. Боится, что кто-то увидит, стесняется. Вот только уже смена давно закончилась, в больнице только дежурные, и вряд ли мы кого-то встретим. Но я думаю совсем о другом. Она снова удивляет меня. Только что, в кабинете, была такой храброй, такой дерзкой. А тут… волнуется, тушуется. Каждую секунду разная… Что с ней не так?
Мы выходим на парковку. Я устраиваю ее на переднем сиденье, захлопываю дверь, и в этот момент слышу голос друга.
— Макс!
Обернувшись, вижу Адама, стоящего у входа. Сделав затяжку, выбрасывает сигарету и быстрым шагом направляется ко мне.
— Привет, брат, — пожимает руку.
— Какими судьбами здесь?
— Слушай, поговорить нужно.
— Черт, брат, сейчас не время немного. В моей машине настоящая тигрица, так что…
— Где? — хмурится Ад, смотря поверх моего плеча. — Я никого не вижу.
Оборачиваюсь, уже понимая свою оплошность. Бл*дь. Салон пуст, а пассажирская дверца открыта. Сбежала, чертовка. В третий раз. Что ж, хочет такой игры? Она ее получит.
Глава 8
Лена
Стоило переступить порог квартиры, усталость накрыла с головой. А еще этот одурманивающий запах еды проникал в легкие, заставляя желудок жалобно урчать. Единственная еда за сегодня — чашка чая и бутерброд с сыром, принесенный мне Катей по просьбе этого дубины доктора. При воспоминании о хирурге тут же голова отозвалась ноющей болью. Вот уж точно, беда на мою голову. Надо же было мне попасть именно в его клинику на практику! И упрямый какой, гад! Нет бы — разойтись мирно, прислушаться ко мне. Нет, издевается, испытывает.
— Лен, ты? — в проеме кухни появилась голова Гоши. Братец, по всей видимости, только из душа. Волосы мокрые и всклоченные.
— А ты Дашу ждал? — не смогла удержаться от шпильки. Скинув кроссы, прошла вглубь квартиры. В ответ на мою реплику он недовольно нахмурился. Вышел мне навстречу.
— Ты это, систер, — произнёс и замялся. Почесал затылок, видимо, силясь подобрать правильные слова. Гоша никогда не был хорош в речах.
— Ты прости, я погорячился. Я это… я тебе ужин приготовил. Котлеты рыбные, картошка и твой любимый салат со свеклой… — нервно улыбнулся братец.
Ох, уж эти волшебные слова. Рыбная котлета… я ломанулась в кухню. Достав из шкафчика тарелку, наполнила ее едой.
— Лен, я переживал за тебя. Я был дураком, виноват. Я больше не буду в это ввязываться, — братец уселся за стол, напротив меня. Похоже, он, как и доктор сегодняшний, будет выводить меня из себя.
— Ладно. Я не обижаюсь, — отмахнулась, набив рот вкусностями.
— Точно? — он замер. Явно не ожидал, что я так быстро сдамся.
— Точно-точно. За твои котлеты можно простить все, что угодно!
И я не льстила. Гоша отменный повар. В его руках любое сочетание продуктов способно превратиться в кулинарный шедевр. У него дар, и если бы парнишка взялся за голову, мог бы превратить это увлечение в бизнес. Таким же даром обладал и наш папа. Отец очень любил готовить, хотя делал это нечасто. Он всегда был слишком занят, папы никогда не было дома. Но в редкие выходные… боже, это были самые счастливые моменты нашего с Гошей детства. Отец наготавливал кучу разной еды, звал гостей — в основном это были мужчины из его банды со своими семьями. Наш дом всегда ломился от гостей и детского смеха.
Папа… несмотря на криминальную составляющую жизни, он смог сочетать в себе несочетаемое. Если с другими он был порой слишком суров, с нами… он был идеальным отцом. Но суровость никогда не переходила в жестокость. Он был строгим, но справедливым. Папу уважали не за просто так. Кто его знал, поймет, о чем я говорю.
— Фух, я рад, — выдохнул Гоша в облегчении. — Слушай, мы сегодня собираемся тусануть у Олега на квартире. Хочешь, пойдем со мной. Тебе нужно снять стресс, а то нервная вся.
— Нет, спасибо. Я лучше посплю. У меня практика началась. Распределили в отделение хирургии…
— Круто, — присвистнул удивленно. Немного подумав, Гоша выдал предположение.
— Сможешь зашивать ножевые и пулевые ранения.
Я осекла его фантазию взглядом.
— Даже не думай, Гоша, и не начинай.
— Все-все, — поднял руки вверх. — Это я так, к слову. Кстати, тебе Холодный не звонил?
От упоминания этого имени стало не по себе.
— Должен был?
Гоша многозначительно пожал плечами.
— Я сегодня с Костиком виделся. Говорит, Холодный злой, как черт. Устроил там разнос.
Я не смотрела на Гошу. Делала вид, будто увлечена ужином намного больше беседы с братцем. Но я чувствовала его взгляд, и от него было не по себе.
— Мне плевать, — подняла глаза на Гошу, поняв, что он просто так не отстанет. — Я с ним дел не имею. И тебе не советую.
Как только за братом захлопнулась дверь, я вымыла посуду и отправилась в ванную. Об этом моменте я мечтала весь сегодняшний день. Все, что мне сейчас нужно было — сбросить с себя усталость и дурное настроение.
Понежившись вдоволь в теплой воде, закуталась в уютный махровый халат и прошла в спальню. Уже представляла, как сейчас упаду на мягкий матрац и забудусь крепким сном, но на телефон пришло сообщение, лишив меня в один момент усталости.
«Приехал мой братец. Хочет пригласить тебя завтра в клуб, погулять. Все таки-не забыл, засранец».
Я перечитала Катино послание несколько раз. А потом сердце в груди забилось под сто сорок. Славик. Приехал. Сколько я не видела его? Год или больше? Мы переписываемся в сети, но этого так мало. А на большее у него, к сожалению, не хватает времени. Учеба в Сорбонне дается нелегко.
Быстро напечатала ответ подруге, а спустя пару секунд, словно по заказу, зазвонил телефон. На экране высветился неизвестный номер. Мурашки побежали по коже от понимания того, что это Он.
— Принцесса, привет! Я приехал! — в динамиках раздался его довольный голос. Боже, этот тембр. Он был для меня — как лучшая в мире песня.
— Добро пожаловать! — постаралась не растечься лужицей.
— Что-то не слышу радости в твоем голосе, — усмехнулся Славик. Знал бы он, как я на самом деле рада, вряд ли говорил бы так. Но я не собираюсь показывать ему своих слабостей.