— Я, пожалуй, пойду спать. Спокойной ночи, — прощаюсь с Юсуповым и откладываю телефон на подоконник.
Я перестала его ненавидеть и бояться. Не знаю, в какой момент это случилось, я просто вдруг поняла, что мне больше не страшно рядом с ним. Ушло волнение, которое не давало мне покоя. Я знала, что Дамир не отберет у меня сына и никуда не пропадет из нашей жизни. Это давало ощущение полной безопасности.
Глава 38
Дамир, как и обещал, обо всем позаботился. Снял не просто дом, а шикарнейший дом с тремя спальнями, огромной кухней, гостиной, коридором, спортивным залом и бассейном. Я с трудом перевариваю то, что пришлось увидеть. Это все для нас троих? Для меня и двух маленьких детей? Да я не справлюсь с обслуживанием этого дома, о чем сразу же сообщаю Дамиру.
— Успокойся, — с улыбкой отвечает он. — За домом будет ухаживать персонал.
— Когда я соглашалась на переезд, я ожидала чего-то менее козырного, Юсупов.
— Ну ты же знала, от кого рожаешь, — с ухмылкой ответил он. — А если серьезно, то у моего ребенка должно быть самое лучшее. Здесь есть детская площадка, бассейн, кстати, со следующей недели будет приходить тренер по плаванию.
И почему это меня ни капли не удивляет?
— И что, ты купишь этот дом по истечении трех месяцев? — пораженно спрашиваю, понимая, что здесь может жить не одна семья.
— Куплю. Это время нужно для того, чтобы ты поняла, подходит тебе этот дом или нет.
— Шутишь? Конечно, подходит. Это куда больше того, чего я ожидала.
На этом мы прощаемся. Тем для разговоров не остается и Дамир уезжает. Я же пытаюсь свыкнуться с ролью матери двоих детей.
Поначалу сложно, но дни идут, и я привыкаю. Документы Дамир привозит спустя неделю. Теперь Алинка официально моя дочь, и я не могу не радоваться.
Работу пришлось бросить еще тогда, когда меня не отпустили, чтобы остаться с Алинкой. Я тогда просто сказала Жанне, что не выйду и готова заплатить любые штрафы. Бросить ребенка одного в больнице я не могла.
Удивительное наблюдение, но я считала, что не смогу сидеть дома, а спустя каких-то две недели осознаю, что мне это даже нравится. Я отвожу детей в сад, приезжаю домой, убираю, готовлю ужин. Решила, что будет неплохо, если начну учиться и подала документы на поступление в институт, правда, после получения ответа тут же отбросила эту мысль. Сдавать ЕГЭ совсем не хотелось. А вот пройти курсы, по окончанию которых я могла бы работать из дома — почему бы и нет?
Всерьез схватившись за эту идею, просматриваю сайты в поисках подходящих курсов. Читаю непонятные мне названия специальностей, ищу в поисковике специфику такой работы, а потом перевожу взгляд на время и понимаю, что чуть не забыла забрать детей из сада. Захлопываю крышку ноутбука и отправляюсь за ними. По пути на телефон поступает звонок из неизвестного номера.
Я беру трубку в надежде, что это один из онлайн-курсов, на которые я оставляла заявки, но по ту сторону раздается знакомый голос:
— Здравствуй, Варя.
— Здравствуйте, Адам.
— Извини, не было времени позвонить раньше. Сдавали проект и… в общем. Ты можешь говорить, кстати?
— Да, могу. Иду за детьми в сад.
— У тебя их двое?
— Теперь да, — говорю с улыбкой.
— Теперь? В нашу последнюю встречу ты не была беременной.
— Не была. Это долгая история.
— Не хочешь рассказать за ужином?
Адам приглашает меня на ужин? Вот так просто? Я прокручиваю в голове нашу встречу и пытаюсь вспомнить его внешность, но почему-то не получается.
— Я бы с радостью, но мне не с кем оставить детей.
Повисает неловкая пауза, во время которой мне кажется, что глупейшего отказа Адам в жизни не слышал.
— Могу предложить приехать ко мне. Закажем суши и посидим на веранде.
И это тоже звучит… не глупо, но двусмысленно. Не подумал ли Адам, что я предлагаю ему приехать, чтобы переспать?
— Я привезу еду с собой. Скинешь адрес и время, в котором удобно будет встретиться?
— Да, хорошо.
Адам отключается, а я несколько минут раздумываю, стоит ли отправлять ему адрес и время. Может, лучше отмолчаться? Или написать, что изменились планы?
Я отправляю Адаму сообщение с адресом и прошу приехать к десяти. Дети к этому времени уснут, и я смогу немного расслабиться. Можно было и раньше, но я боюсь, что тогда выйду к Адаму сонной и с гнездом на голове.
— Мама, — кричит радостный Кирюша, когда я раскрываю ему объятия. — Мы соскучились.
— Привет, — неловко улыбается Алинка.
Она еще не может проявлять таких чувств, как Кирилл и я ее прекрасно понимаю и не подгоняю. Не тороплю с тем, чтобы она считала меня мамой. Пока я для нее обычная мамина подруга, которая забрала к себе. Со временем это, конечно, изменится и я перестану беспокоиться, что не справляюсь с адаптацией Алинки к нашей с Кирюшей семье.
Дома мы первым делом ужинаем, затем играем, я пытаюсь в игровой форме выучить с ними несколько английских слов, после чего говорю, что пора спать. На часах половина девятого. Я по очереди купаю ребят и укладываю их в свои кровати. Полчаса уходит на то, чтобы услышать их размеренное сопение.
Следующие полчаса я разглядываю себя в зеркале. Из приготовлений к встрече только выпрямила волосы, решив, что этого вполне достаточно. Краситься я не люблю и не хочу этого делать для мужчины, которого увижу второй раз в жизни.
Адам пунктуален. Приезжает вовремя, даже на пять минут раньше. Паркуется во дворе, обходит автомобиль, открывает дверцу заднего сидения и уже через минуту шагает ко мне с пакетами из ресторана в одной руке и шикарным букетом в другой.
Глава 39
Варя
Мне немного неловко, так как я предполагала, что у нас обычная встреча, а выглядит все как свидание. Пока Адам приближается, я неловко переминаюсь с ноги на ногу и выдавливаю учтивую улыбку, хотя хочется сказать, что цветы лишние.
— Привет, — говорит он, поравнявшись со мной. — Не знал, что взять. Еда из итальянского ресторана подойдет? Там паста, пицца, какое-то мясо и десерты. Признаюсь, выбирал официант, поэтому должно быть вкусно.
Вот как на него злиться, когда он пытается подшучивать над собой.
— Цветы тоже официант выбирал?
— Нет. Продавец в магазине.
Моих губ касается непроизвольная улыбка. Не могу я злиться на человека, который так себя ведет. Вот если бы он пытался заигрывать, тогда другое дело.
— Передашь ему спасибо. Цветы прекрасны, у продавца отменный вкус.
— Подозреваю, он просто продал мне самый дорогой букет, который у него был.
— Цветы правда прекрасны, спасибо. Идем? Я накрыла на террасе, ты не против? Не хочу сидеть в доме.
— Да, отлично, — соглашается Адам. — Должен признаться, я не брал алкоголь. Подумал, что пить все равно не буду, так как за рулем, а если привезу только тебе, ты поймешь меня не правильно.
Отчего-то я снова улыбаюсь. Не могу не отметить его неподдельное волнение о том, что я подумаю о его жестах. Это подкупает, хотя я и не рассматриваю Адама как потенциального мужчину. И это не потому, что он не привлекателен.
Он красив. Высокий, подтянутый, с искренней широкой улыбкой на лице и правильными чертами. Я замечаю на левой скуле небольшой шрам, но он ничуть не уродует его лицо, наоборот, прибавляет ему мужественности.
Привезенная еда оказывается очень вкусной, а Адам — интересным собеседником. Я не замечаю, как время несется к полуночи и нам пора расходится. С сожалением убираю со стола тарелки и несу их на кухню. Складываю упаковки от еды в мусорный бак и предлагаю Адаму кофе или чай. Хочу продлить это ощущение уюта и спокойствия.
Я Адамом мне легко. Я чувствую себя с ним на равных. Мы можем разговаривать обо всем на свете, и я уверена, что он не переведет тему в горизонтальную плоскость. Адам вообще не позволяет себе вольностей. Даже касаний ко мне. И это мне, конечно, импонирует. Такие проявления чувств, какие себе позволяет Юсупов, мне совсем не нравятся.
— Не откажусь от чая, — говорит Адам.
Я сбегаю на кухню, быстро включаю чайник и завариваю чай. Достаю из тумбочки печенье и кладу его в вазочку. Все это складываю на поднос и несу на улицу. Правда, стоит мне выйти на террасу, как мои руки начинают дрожать. Всему виной припаркованный рядом с автомобилем Адама до боли знакомый внедорожник. Я с ужасом думаю о том, что подумает Дамир при виде другого мужчине в почти двенадцать ночи.
Я быстро кладу поднос на стол, а когда выпрямляюсь, замечаю, что Юсупов уже вышел из машины и направляется к нам. Выражение его лица практически нечитаемо, зато глаза горят опасным блеском. Я тут же подаюсь вперед, обхожу Адама и пытаюсь придумать слова, которые сгладят конфликт. Я понимаю, что он неизбежен, когда руки Адама касаются моих плеч, а взгляд Юсупова, который почти дошел до нас, темнеет.
— Убери от нее руки, — цедит он сквозь зубы.
На меня не смотрит, предпочитая испепелять взглядом соперника. Впрочем, какого к черту соперника? Юсупов — женат! Я вспоминаю об этом как раз вовремя, вытягиваю руки и толкаю Дамира в грудь, потому что он, по всей видимости, собрался меня отодвинуть и разобраться с Адамом на языке, доступном ему для понимания.
— Прекрати цирк, — говорю ему. — Это мой друг. Его зовут Адам. Мы просто ужинаем.
— Друг? — взгляд Юсупова фокусируется на мне лишь на мгновение, после чего он снова возвращает его к Адаму. — Ну иди ко мне, друг…
— Да что с тобой? — взрываюсь я, не желая, чтобы произошла драка. — Я что, не имею права встречаться с друзьями?
— Имеешь, — кивает Дамир. — Но не с мужиками и не в двенадцать ночи. В доме спит, блядь, мой ребенок, а ты тут… трахаться вздумала?
Я теряю дар речи. Шокированно смотрю на Дамира и не могу поверить, что он это сказал. Не понимаю, разве похоже, чтобы мы с Адамом собирались заняться сексом? Господи, да мы даже не думали об этом!
— Мужик, ты перегибаешь, — звучит за моей спиной.
Я в ужасе распахиваю глаза и злюсь на Адама за замечание. Вот что ему стоило промолчать, а? Зачем только усугублять конфликт, хотя он, безусловно, прав. Юсупов не должен так со мной разговаривать! Он вообще не должен интересоваться моей личной жизнью. Даже если бы за моей спиной стоял любовник, ему стоило бы развернуться и уйти. Потому что прав на претензии у него нет.