— Пошел ты! — не выдерживаю и пулей вылетаю из кабинета.
Не могу я! Не могу ни слушать его, ни разговаривать с ним. Какая же он… мразь.
Слезы сами наворачиваются на глаза, я стираю их тыльной стороной ладони и пытаюсь унять злость. Идти прямо сейчас нам некуда. До утра придется остаться здесь, а там заберу детей и мы уедем. Проще помощи у Юсупова старшего попросить под страхом и риском, чем у собственного отца.
Только теперь я вдруг начинаю думать, почему папа так сильно меня ненавидит? За что?
Глава 3
— Ну ты же знаешь папу, — мама пытается меня успокоить и уговорить остаться. — Он подумает, отойдет и решит твою проблему.
— Под Юсупова старшего подложит? — не без издевки говорю я.
— Варвара! Прекрати мне это!
— А как мне прекратить, мама? Сначала он отправляет меня к мужику в постель и наставляет быть послушной, а потом спрашивает, как я посмела скрыть его ребенка!
— Мальчик ребенок Юсупова? — ахает мама.
— Кирилл, мама. Его зовут Кирилл, а не мальчик. Он твой внук вообще-то.
Наверное подсознательно я ждала, что мама извинится. Папа никогда этого не сделает. Не признает вину и не скажет, что накосячил, но мама. Неужели она тоже думает, что это в порядке вещей? Впрочем, какие доказательства кроме того, что она меня не искала, мне еще нужны? Отец ее любит, и у нее точно была возможность меня найти. Желания не было.
— Я просто… не привыкла. Ты пойми меня, еще вчера где-то там у меня была взрослая дочка, а сегодня внук. И еще один ребенок, которого взяла моя дочь. Как мне реагировать? Но я постараюсь привыкнуть.
— Ты верно заметила, мама. Где-то там была дочь. Не стоит, мама, ломать свою жизнь. Мы завтра все равно уезжаем. Будете жить, как прежде.
— Ты упряма, как и твой отец! Ну зачем куда-то ехать? Мы ведь можем договориться. Я попытаюсь подружиться с твоим сыном. И с девочкой этой тоже.
— С Алиной, мама. Их зовут Кирилл и Алина. И не надо с ними пытаться дружить. Мы правда уезжаем. Я вдруг поняла, что вы совершенно чужие мне люди. Раньше были самыми близкими, а потом как-то отдалились. Но за пять лет молчания это нормально.
— Я пыталась тебя найти, — делает попытку оправдаться мама.
— И что? Не вышло? Так я вроде не в другую страну переехала.
Мама поджимает губы. Обижается, что я ее обвиняю. Демонстративно дуется и складывает руки на груди. Раньше я бежала к ней извиняться, хотя редко была виновата, а сейчас просто смотрю на ее действия с улыбкой.
Я повзрослела. У меня у самой двое детей и через каких-то полгода родится третий. Мне никогда не придет в голову обижаться на них, потому что я не права. Совесть не позволит так сделать. Мой ребенок не должен чувствовать свою вину в моих ошибках. Мама же с радостью перекладывает свои косяки на мои плечи, да еще и успевает обидеться, что я так резко с ней разговариваю.
Увы, на нежности меня не хватает. За то время, что мы видимся, мама по имени даже своего внука назвать не может. Про Алинку я молчу. Ее она воспринимает, как ребенка, которого надо сдать куда-нибудь. А это я еще ничего не сказала про ее диагноз. Не успела просто. Наслушалась всякого в свой адрес и поняла, что так и не скажу.
— И куда ты пойдешь? — спрашивает мама спустя пару минут “обидок”.
Видимо, понимает, что я не собираюсь бросаться ей в объятия и успокаивать. Я сильно изменилась, выросла, родила ребенка. Для меня эта обида показушная и реагировать на нее я не стану.
— К старшему Юсупову. Избавлю отца от необходимости участвовать в этом.
— Зря ты сама к нему собралась. Он и слушать тебя может не станет. Отец умеет договариваться.
— Умеет, — хмыкаю я. — Просто боюсь, что он снова договорится не о том.
После этого я ухожу из кухни и иду в спальню, которую мне выделили с детьми. Кирилл и Алинка крепко спят, а я наспех принимаю душ и присоединяюсь к ним. Осталась сегодня без ужина, потому что кусок в горло не полез. Теперь корю себя за это. В моем положении нельзя так относиться к организму.
Пообещав себе позавтракать, засыпаю.
Утром меня будит Кирилл. Залезает ко мне на кровать и обнимает за шею. Я до сих пор не поговорила с ним об отце, но он уже и не спрашивает. Воспринял отсутствие Дамира, как должное.
— Я хочу домой, — скулит сын. — Мне тут не нравится.
— И мне не нравится. Но домой пока поехать не можем. Скоро поедем, обещаю.
Для начала мне нужно решить, как быть дальше. Где взять денег на лечение Алинки. Это главное. Я пока не уверена, что отец Дамира станет так просто мне помогать. То, что я родила его сыну ребенка, а ему — внука еще ничего не значит. Хотя больше всего я боюсь реакции Наташи на мое появление в жизни Юсупова старшего. Я не хочу денег Дамира. Точнее, не хочу забирать их у Наташи. Она отчетливо дала мне понять, что тогда случится.
И я сомневаюсь, что Юсупов старший мне поверит.
Утром мы с детьми спускаемся на завтрак. Я надеюсь, что как обычно не застану отца, но он сидит вместе с мамой за столом. Не едят. Просто сидят, хотя завтрак стоит перед ними на тарелках.
— Мы вас ждем, — сообщает мама. — У папы предложение есть.
Я рассаживаю детей за столом, помогаю им с завтраком и перевожу взгляд на отца. Надеюсь, у него ума хватит не выражаться при детях. И говорить не на повышенных тонах. В противном случае я заберу детей сегодня же и уеду.
— Вчера я… перегнул, — говорит он, чем сильно меня удивляет. — Я хочу тебе помочь. Юсупов старший мужик не простой, хотя добрый. Одной к нему идти не стоит — он тебе не поверит, еще и со мной отношения испортит. Мы вместе пойдем. Я встречу ему уже назначил. Девочку оставишь с мамой, а сына возьмешь. Познакомим деда с внуком.
— А ты, папа? Не хочешь хотя бы посмотреть на него?
Глава 4
Всю дорогу, что мы едем к Юсупову старшему, я молчу, потому что затаила обиду на отца. Он так и не познакомился с внуком, будто Кирюша и не его вовсе! Даже не посмотрел на него, когда я сделала ему замечание. Пожал плечами и стал есть, как ни в чем не бывало.
Я не навязывала. Неинтересен ему внук, ну и ладно. Главное, чтобы отец меня оставил в покое и помог. Понятно, что он это сделает не сам, через Юсупова. А ведь я надеялась, что он как-то сам подсобит. Не станет втягивать второго дедушку Кирилла.
— Расскажешь, почему приехала? — спрашивает отец. — Явно ведь не от хорошей жизни.
— У Алинки проблемы со здоровьем. Ей операция нужна. Я надеялась, что ты поможешь.
— Деньгами? Ты же видела, что у нас почти ничего нет.
— Я не за деньгами приехала. За связями. У тебя много знакомых с деньгами, думаешь, они не помогут Алинке, если ты попросишь? Многие из них с радостью занимались благотворительностью.
— Занимались, — кивает отец. — По своим причинам. И поверь, Варя, желания помочь там совсем нет.
Я боялась услышать что-то подобное. Узнать, что люди черствые и что на самом деле им наплевать на диагнозы других. Даже если этими другими являются дети.
— Постарайся не лезть со своей Алиной сразу. Юсупову старшему нужно сначала осознать, что у него внук есть. Увидеть его, познакомится. Сегодня вообще промолчи о том, что тебе что-то нужно. Делай вид, будто тебя заставили к нему приехать. Если справишься — вы с сыном обделены не будете.
О том, что будет в случае, если он не поверит и прикажет делать тест ДНК, даже думать не хочу. Алинке бы уже сейчас операцию провести, я только рада буду и успокоюсь. Ездить по лабораториям и ждать результатов анализов не хочется. Это потеря драгоценных дней, которые так нужны Алинке.
Несмотря на срочность, я соглашаюсь с отцом. Сразу говорить о необходимости помощи будет некрасиво и неблагодарно с моей стороны. Впрочем, о какой благодарности речь, когда моя дочь нуждается в срочной операции? Если Юсупов старший нормально отнесется к факту наличия у него внука, я тут же скажу, за чем пришла. Убеждать его в том, что я сделала это из добрых побуждений, не стану. Если бы не Алинка, я спокойно продолжила растить сына одна.
— Посидите пока в машине, — говорит отец, припарковав автомобиль на лужайке у дома старшего Юсупова. — Я выйду за вами.
После этих слов он уходит, а мы с Кириллом остаемся в машине. Я рассматриваю территорию через боковое окно дверцы. Она огромная. Зеленый сад, множество деревьев и скамейки. Вдалеке виднеется беседка и, если не ошибаюсь, бассейн. У нас когда-то было так же, но это время прошло, оставив за собой лишь воспоминания.
От мыслей меня отвлекает стук в дверь. Это вернулся отец. Я подпрыгиваю от неожиданности и выхожу из машины. Зову за собой Кирюшу. Беру сына за руку и иду за отцом в дом. Пока я понятия не имею, что будет дальше. О чем папа разговаривал с Юсуповым старшим? Что ему говорил? Он теперь знает о Кирилле или мне нужно будет об этом сказать?
Спросить у отца я не успеваю, потому что он открывает дверь и впускает нас внутрь, где уже ждет Юсупов старший. На меня он почти не смотрит. Все его внимание приковано к моему сыну. Он смотрит на него слишком внимательно и только потом переводит взгляд на меня. Изучает.
— Мой сын знал о нем? — спрашивает Юсупов старший.
— Знал, — говорю дрожащим голосом.
Почему-то мне совсем не нравится отец Дамира. До сегодняшнего дня я видела его всего несколько раз и мне он показался вполне спокойным и адекватным мужчиной, но сейчас я вижу совсем другого его. Жестокого, беспринципного и уверенного в себе. Такой проглотит и не подавится.
— И почему же ты ничего не сказала, когда Дамира не стало? Почему ждала аж три месяца?
— Я не собиралась говорить.
— Варвара, — рычит отец, но я от него отмахиваюсь.
Подсознательно чувствую, что с Юсуповым старшим лучше не врать, а сказать правду.
— Я приехала, потому что моей дочке нужна операция. И на нее требуются деньги. Я знаю, что у вас есть связи и вы можете помочь. Поэтому и рассказала о сыне.
— А ты не собирался мне это говорить, да? — Юсупов смотрит на моего отца с недовольством.