— Что? — переспрашиваю.
Хочу услышать от него угрозу еще раз. Убедиться, что это не игра моего воображения. Он что, свихнулся? Или после взрыва ударился головой где-нибудь? Я-то в чем виновата?
— Ты слышала, — говорит он.
И не шутит.
Не шутит.
Он серьезен, собран, уверен в себе. Кажется спокойным, но утверждать не буду. Мне становится не по себе от его взгляда, я пячусь назад, но чуть не падаю, зацепившись за кресло.
Он меня подхватывает. За какую-то долю секунды оказывается рядом и удерживает меня, а затем спрашивает:
— Поняла, наконец?
— Да что поняла? — вырывается у меня. — Что ты спятил?
— Не смей, — говорит он, сдавливая мои щеки.
Я дергаюсь, но он меня держит. Не отпускает. Затем чуть ослабляет хватку и проводит пальцами по подбородку, спускается ниже, к ключице, затем к груди.
— Что тебе нужно? И к чему был этот цирк?
— Не хотел появляться официально, — выдыхает мне в лицо. — Пока не знаю, кто твои подельники.
— Что? В чем? Какие подельники?
Я ничего не понимаю. Смотрю в знакомое лицо и не узнаю прежнего Дамира. Человека, который в последнюю нашу встречу смотрел на меня с таким теплом и нежностью, что в груди щемило. Что с ним случилось? Кто и что ему обо мне рассказал, что он ведет себя, словно придурок.
— Играешь хорошо, молодец. Только твой подельник тебя сдал.
Он больше ничего не говорит. Снова хватает меня за подбородок, цепкие пальцы удерживают на месте, а затем он меня целует. Я отвечаю. Истосковалась по нему, несмотря на весь тот бред, что он нес. Да и не поняла я ничего. Он меня целует, это ведь хорошо?
— Блть, хороша, — рычит Дамир мне в губы.
Моя спина касается холодной стены, его руки сдавливают мою грудь, шарят по всему телу. Его пресс упирается в мой живот, в низ живота отчетливо вдавливается налитой кровью член. Я чувствую, как мои трусики становятся мокрыми. Хочу его, несмотря на все, что он сделал, несмотря на эту несправедливость и похищение. Я уверена, что с детьми все будет в порядке. Жанка их заберет и Дамир побеспокоится об этом. Да и не боюсь я его. Что бы он себе не надумал, мы все решим, я уверена.
Тем временем, Дамир стаскивает с моих плеч кофту, целует ложбинку груди, касается поцелуем ключицы, его руки шарят по моей голой спине, а затем он замирает. Разворачивает меня к себе, задирает кофту, дергает меня за бюстгальтер и тычет мне в лицо бирку:
— Для кого купила? И так спешила, что даже снять ценник забыла? Недешевое бельишко, надо сказать. Бабки получила за мое предательство? Или твой хахаль их дал?
— Что?
Я вырываюсь у него из рук, но он не отпускает. Чувствую, как его руки расстегивают бюстгальтер, а в следующую минуту он попросту срывает его с меня. Стаскивает силой, и я тут же прикрываю грудь. На глаза наворачиваются слезы, я чувствую себя униженной.
— Понимаю, — говорит Дамир. — Не для меня покупала. Но я тебе говорил, что у тебя никого не будет. Ни одного другого мужика, кроме меня. Говорил?
Я зачем-то киваю и шепчу:
— У меня никого не было.
Он смеется.
Следом за бюстгальтером идет моя юбка, а потом и трусики. Я чувствую себя униженной и совсем не понимаю, что дает ему право так со мной поступать. Почему он говорит, что я его предала и ведет себя со мной, как со шлюхой.
— Прекрати, — шепчу. — Я ничего не понимаю.
Его ладонь ложится на мои губы, а затем он с ненавистью произносит:
— Замолчи. Просто, блть, закрой свой рот. Если бы я мог от тебя оторваться, я бы даже не прикоснулся к тебе, слышишь? Но я не могу. Хочу тебя до беспамятства. Вот такую суку, какой ты есть, все равно хочу.
Я не понимаю, что происходит. И не перечу ему, когда он разворачивает меня к себе, когда прижимает спиной к стене. Я оживаю лишь когда он проводит членом по моим ягодицам. Вырываюсь. Не могу допустить, чтобы это случилось, ведь тогда между нами все кончено. Тогда мы не будем существовать. Никогда.
— Я ни в чем не виновата, слышишь? Я ничего не делала. Не знаю, кто…
Он закрывает мой рот ладонью, будто не хочет слышать, что я ему скажу. Не дает возможности оправдаться. Боже, да мне и не в чем! Я все три месяца в агонии прожила, оплакивала его, носила нашего ребенка и боролась за жизнь.
— Ты больной, — говорю ему уверенно. — Ненормальный. В чем ты меня обвиняешь?
Все это я выдаю на одном дыхании, как только его рука соскальзывает с моего рта. Боюсь, что он снова не даст мне возможности сказать.
— Ты устроила тот взрыв. Я допросил твоего любовника, он сказал, что это ты.
— Какого любовника?
— Адама. Мои люди от него живого места не оставили, а он повторял, что это ты. Причин ему не верить у меня нет.
— А причины не верить мне есть? — я усмехаюсь. — Ты вот так запросто поверишь подельнику своей женушки и не поверишь мне? Наташа, кстати, знает, что ты жив?
— Не знает. Никто не знает, кроме самых преданных парней.
— Они меня сегодня сюда притащили? Твои преданные парни? Господи, Дамир, да я эти месяцы не жила без тебя. Оплакивала. Я жить начала только когда…
Замолкаю. Понимаю, что чуть не сказала ему о беременности.
— Когда? — уточняет он, заметив, что я осеклась.
— Уверен, что сможешь мне поверить?
— Я постараюсь.
— Я беременна, Дамир. От тебя. Ношу нашего ребенка под сердцем. Думаешь, я смогла бы предать тебя, а потом не избавиться от него?
— Может, ты не от меня беременна? — уточняет, но уже не злится так, как вначале. Думает.
— Может и не от тебя, — соглашаюсь. — И Кирилл тоже не от тебя по тесту ДНК, который твой отец сделал. Он откупился от нас с Киром. Дал денег на лечение Алине и сказал не появляться с внуком на его пороге.
Я рассказываю все сумбурно и сбивчиво. Хочу, чтобы он начал думать, а не идти на поводу у эмоций. Адам сказал, что это я. А еще недавно умолял ему помочь. Может, это такой план мести?
— Оденься, — в меня летит его рубашка, которую я тут же перехватываю.
Дамир садится обратно на диван, а я со слезами на глазах начинаю одеваться. Не прощу ему то, что он сделал. По крайней мере, не так просто. Когда он все узнает, ему придется постараться, чтобы я его простила.
Глава 12
Дамир
— Ратмир, что там? — спросил пятый раз в трубку. У него все еще была надежда, что ему ответят другую информацию, потому что та, что ему дали, его не устраивала.
— Ничего нового он не говорит. Утверждает, что это она.
— Оставь его пока, — попросил. — Я подъеду поговорю сам.
— Хорошо.
Дамир бросил трубку. Он ничего не понимал. Сведений, кто это с ним сделал у него практически не было. Информация появилась, когда они начали применять силу. Тогда вышли на Адама, а через него… на Варю.
Дамир в это верить не хотел. Она не могла, да и денег у нее не было. Чтобы нанять человека для взрыва автомобиля нужны были бабки. Много. У нее их не было, или же он был явным лохом.
Пока ехал к месту, где они держали Адама, внутри все было сдавлено. Он боялся. Смешно признаться, но он действительно боялся. От Адама там живого места не оставалось, а он все равно утверждал, что это она. Ничего нового.
В подвале пахло потом и кровью, Дамир поморщился, но вошел. От мужчины, которым некогда был Адам, не осталось и следа. Перед ним сидел кусок окровавленного мяса, так что Дамира аж затошнило. Так они никогда не поступали. Но это было раньше. Тогда, когда его не предавал кто-то из близких.
— О! — ухмыльнулся Адам. — И ты здесь? Пришел посмотреть на то, как я сдохну?
— Пришел узнать, кто тебя нанял.
— А твои головорезы что, не сказали тебе? Я же уже все выдал. Или ты отказываешься верить?
Несмотря на то, что на Адаме не осталось живого места, Дамиру резко захотелось его ударить. Удержался он с трудом. Все же не мог он так. Драться, когда соперник стоит на ногах — одно. А вот так он не мог. Его воротило. Он вообще не хотел все доводить до такого ужаса. Не его это методы. Он кто угодно: боец, бизнесмен, сволочь, но не насильник.
— Это точно она? — спросил как-то сдавленно.
— Она, — выплюнул Адам вместе с кровью.
— Хорошо. Где она взяла деньги?
— Деньги? — Адам хохотнул. — Ты думаешь все в этой жизни делается только ради денег? Она мне нравилась. Я ее хотел. И был готов выполнить все, что скажет, лишь бы дала.
— А она? — Дамир зачем-то продолжал разговор.
На него уже стали косо поглядывать его люди. Оно и неудивительно, скажи Адам такое про его жену, он бы не стал переспрашивать, поверил. А про нее поверить не мог. Ему нужно было убедиться. И при этом не потерять авторитет.
— Вышли все! — рыкнул на своих людей.
Они удивились, но ослушаться не могли. С ним остались только самые преданные. Те, кто даже без огромного количества денег был готов быть рядом и помогать. На данный момент доступа к своему баблу у Дамира не было. У него осталось лишь то, что он успел снять в день взрыва и пара счетов в зарубежных банках. Этими деньгами он оплачивал услуги парней, хотя те утверждали, что могут подождать, если есть необходимость.
— Так что? — спросил Дамир.
— Мы хотели быть вместе, но она тебя боялась. Тряслась только от одного имени.
— И кончала подо мной в тот вечер, когда я тебя оприходовал.
Лицо Адама скривило подобие усмешки.
— Возможно. Отрицать не буду. Она женщина горячая, страстная, это физиология все, братец. Не бери на свой счет.
— Закрой рот.
— А то что? Я итак мертвец. Добей меня уже и иди мстить дальше. Ты ведь хочешь отомстить виновным. Ей тоже станешь?
Дамир пропустил его слова мимо ушей. Не стал вестись на провокации.
— Почему после взрыва вы не вместе? Это было бы логично.
— Не было. Я ее хотел, а она меня нет. Использовала и выбросила.
— Ты сказал, что вы хотели быть вместе.
— Я в это верил.
— И что, ты даже не попытался?
— Я не ты. Я женщин силой не беру.
После этих слов Дамир его ударил. Впервые. Говорил себе, что не станет марать руки, но ударил. Потому что ни черта о