— Не уведут, — храбро сказала Сашка, но к поезду помчалась вприпрыжку.
Ехать было довольно далеко. По дороге девушки обменялись впечатлениями о работе. Испытательный срок заканчивался, и впереди предстояло вероятное подписание долгосрочного контракта. Сашка храбрилась изо всех сил, но было заметно, что эта тема ей не слишком приятна. Чтобы разрядить атмосферу, Карина рассказала о звездном рейсе, сделав особый упор на конфликте с Никитой Жихарем.
— Полудурок какой-то, — резюмировала Сашка. — Чем знаменит, уже никто не помнит, одно слово — звезда. Звездун хренов. Терпеть таких не могу. А Савицкий ваш — красавчик. Вон как ловко все разрулил.
— Ты с ним летала? — спросила Карина. Сашка отрицательно покачала головой, а Лада сказала:
— Я летала. Давно, еще в первую или вторую неделю, чуть ли не первый рейс был, и тоже на Бангкок. Меня тогда швыряли по разным направлениям.
— И как он тебе?
— Да нормально. Особо ничего не заметила, но он и правда жесткий человек очень. Ну, давно работает.
— А ты почему интересуешься? — лукаво спросила Сашка. — Понравился?
— Да ну тебя!
— А чего тогда покраснела? Ай-ай, смотрите-ка на нее, мужик понравился, а она застеснялась! Так бери в оборот.
Сашка расхохоталась.
— Вовсе он мне не понравился, — неубедительно возразила Карина. — А он женат, не знаете?
Сашка расхохоталась еще громче, на нее даже оглянулись другие пассажиры.
— Разведен, — поделилась Лада. — Это я точно знаю. По нему половина персонала сохло в свое время, а Игорь ни одну красивую бабу не пропускал. Говорят, одна даже травилась из-за любви.
— Да ладно? — удивилась Сашка. — Я слышала, но думала, это про пилота рассказывали.
— Нет, про Савицкого. Вообще, он жуткий бабник, и расстается всегда жестоко, хотя все его бабы были готовы его всю оставшуюся жизнь в зубах носить. Хотя, честно говоря, я не знаю, за какие такие заслуги. Он внешне вполне среднестатистический мужчинка, без особых достоинств. Я понимаю еще, Гарин…
— Это который первый парень на деревне? — уточнила Карина. — Пилот?
— Ну. Там действительно, красота неземная. И тоже сволочь первостепенная, все Домодедово перетрахал. А Савицкий… не знаю даже, чего в нем находят.
— Видимо, у него хрен со свистком, — весомо подытожила Сашка.
Переезд завершился в рекордные сроки. Собирать особо было нечего. Все пожитки Карины уместились в большой чемодан, с которым она приехала в Москву, маленький полетный чемоданчик и сумку. Маргоша, хоть и пыталась возражать, делала это крайне неубедительно, а Карина понимала: та рада-радехонька, что сбагрила племянницу с глаз долой, и может принимать любовника в любое время.
Запихивая чемоданы в машину, Карина вновь увидела Мишу, который, к счастью был один. Узнав о переезде, тот вроде даже огорчился, но потом деловито предложил помощь.
— Спасибо, Мишенька, — с крокодильей улыбкой ответила сидевшая за рулем Маргоша, — но нам пока помощь не требуется. — Если что — будем иметь в виду!
— Я всегда готов, — рассмеялся тот, выпятив грудь и салютуя, подражая американским солдатам. Затолкав сумку в салон, Карина уселась рядом с теткой и на прощание помахала соседу рукой.
— Чего это ты с ним такая ласковая? — подозрительно спросила Маргоша.
— Да так просто.
— Я тебе дам — просто!.. Чтоб этого малохольного я рядом с тобой не видела, ясно?
— Машину заводи, а сама не заводись, — скомандовала Карина. — Чего это в тебе вдруг материнский инстинкт проснулся?
— А он и не засыпал. Ты что, с Лобовым шашни крутила? А ну, на меня смотри!
Карина поморщилась.
— Еще лампу в глаза направь, гестаповка… Маргош, — добавила она мягче, — оно мне надо? Не маленькая я уже, видела всех егохних баб…
— Егохних… — передразнила тетка. — Смотри мне! Я долго разбираться не буду… Был бы парень хороший, а тут, мажор избалованный с дурными наклонностями… Ладно, фиг с ним. Давай уже, командуй, куда ехать…
Оказавшись у нового дома, Карина несколько растерялась. Маргоша помогла выгрузить багаж из машины, затащила наверх чемодан, и, быстренько оббежав комнаты, похвалила высокие потолки и квадратные метры комнат, раскритиковала в пух и прах узкую, как щель ванную с маленькой сидячей ванной и старым унитазом и, бросив торопливое: «Пока!», скрылась с невероятным облегчением. Оставшись одна на какое-то время, Карина побродила по комнатам, пугаясь неестественности мертвенно-белых обоев и мрачным щупальцам голых деревьев за окном, гулкости эха по углам, и загрустила. Однако тоска прошла, как только в подъезде зашумели голоса.
Ворвавшись в новую квартиру, Сашка первой оккупировала маленькую комнату, и заявила:
— С места меня не сдвинете. В конце концов, у вас даже лучше условия. Комната больше, да и вообще… Вам вдвоем будет веселее!
Разозлившаяся Лада, застолбившая было спаленку за собой на правах первооткрывателя, утащила Карину в кухню и ожесточенно прошептала:
— Ну и фиг с ней. Так даже лучше. Наверняка будет мужиков таскать, как ни запрещай. Хоть какой-то приват получится… А с тобой мы всяко лучше уживемся.
Нехитрые правила совместного быта были установлены сразу, в первый же вечер. Готовит и убирает по очереди тот, кто оказывается дома. Стирает каждый свое, телевизор и музыку выключают по первому требованию того, кто уходит в рейс и должен выспаться.
— Ванну надолго не занимать и мужиков не водить, — с нажимом подчеркнула Лада, глядя на Сашку. Та только рассмеялась и, чтобы искупить вину за занятую спальню, взялась дежурить первой, нажарила картошки и сварила борщ. Поздний, невероятно калорийный ужин, девушки умяли мгновенно, не без внутреннего содрогания и боязни за фигуры. Однако после вредного холестерина все три так разомлели, что отправились спать в детское время. Проваливаясь в дрему, Карина подумала, что подобную обжираловку надо прекращать, иначе скоро в форму не влезет. Но ей было так хорошо на стареньком диване, что она мысленно махнула рукой. Рядом, на разложенном кресле-кровати ворочалась и вздыхала Лада, невнятно бормотала, проклиная счастливицу Сашку, которой досталась настоящая кровать, а не это неудобное убожество.
Утром оказалось, что оккупантка-Сашка нисколько не выиграла от переезда в спальню. За завтраком она сокрушенно призналась:
— В спальне окно свистит. Я всю ночь просыпалась в холодном поту с мыслями, что лечу над океаном, а в салоне разгерметизация. У вас ничего не свистело?
— Нет, — покачала головой Карина. — Я во всяком случае не слышала.
— Это кошмар какой-то. Свист на разные голоса, еще и ветер в окна. Нет, я так не могу. Лада, давай поменяемся?
— Нет уж, — ехидно ответила Лада. — Мне и на моем креслице неплохо. А ты спи там, раз уж выбрала.
— Карин, может, ты?
— Пойду, послушаю, — заявила Карина и направилась в спальню.
Разумеется, все бросили завтрак и последовали за ней. Пластиковое окно было закрыто. Карина прислушалась.
Действительно, свистело. Точнее, даже выло разными голосами, то опускаясь до баса, то взмывая к небесам в истошном визге. Это звучало громко и довольно неприятно, словно в стенах страдало привидение.
— Я же говорила, что свистит, — торжествующе подтвердила Сашка. — Днем еще куда ни шло, а ночью такая жуть. Ну, что? Поменяемся?
— Еще чего, — возмутилась Карина.
— Ну, пожалуйста! — взмолилась Сашка. — Мне же страшно тут спать!
— А мне не страшно будет? Нет, я на это пойтить не могу.
— Ну, давайте эту комнату тоже дежурной сделаем? Кто из рейса возвращается, тот будет там спать.
— Вот еще, — возразила Лада. — Постель туда-сюда таскать? И потом, мы с рейса усталые, как отсыпаться под такой свист? А если все трое дома окажемся? Жребий кидать? Нет уж! Ты застолбила эту полянку, тебе и мучиться.
— Попробуй дыру поискать, — посоветовала Карина. — Наверняка где-то есть сквозное отверстие. Замажешь его, и проблеме конец. К тому же ветер не всегда будет дуть в одном направлении. Привыкнешь.
— Привыкнешь, — передразнила Сашка, а потом сокрушенно вздохнула. — Ладно, пошли на кухню, все остыло, наверное. Ты куда сегодня летишь? Опять в Бангкок?
— Да, — кивнула Карина. — Кстати, я посчитала, сегодняшний рейс — последний в моей ученической практике. После него будут решать, остаюсь я или нет.
— Да что там решать, все понятно, — сказала Лада. — Прилетишь, сразу в отдел кадров иди, наверняка контракт продлят. Вообще, прелесть полетов на такие расстояния в количестве часов. Мне еще пять рейсов примерно надо сделать.
— Зато у тебя Европа, — пожала плечами Карина. — Не такой геморр. Разворотные рейсы все же легче переносить.
— Счастливые, — скорбно вздохнула Сашка. — Мне бы вообще не вылететь впереди собственного визга. Уж не знаю, кому дать…
Лада бросила на Карину победоносный взгляд, но вслух ничего не сказала. А та и подавно не стала комментировать неосторожные слова подруги, уткнулась в свою кружку с чаем, предпочитая делать вид, что не слышит.
Чартер на Бангкок оказался ночным, что Карина восприняла как удачу. В ночных рейсах, когда безумно хотелось спать, пассажиры были куда тише, требовали меньше. Все заботы касались только раздачи пледов, наушников, двух обедов, да уборкой. Товары из дьюти-фри большей частью оказываются невостребованы, впрочем, отвечал за них Олег.
Экипаж подобрался почти идентичный прошлому полету: Олег Торопов, Нина Ракитина, Алиса Котовская, Лена Макарова, Радик Сахауов, Игорь Савицкий… Разве что летчики сменились. На предполетном брифинге, ожидая их, Карина украдкой поглядывала на Савицкого, пока он не заметил ее косых взглядов и не подмигнул. Она покраснела и отвернулась.
Старшим пилотом оказался Вадим Гарин, гроза женских сердец, неисправимый бабник. Летать с ним Карине еще не приходилось, и, припомнив разговор с Ладой, она с любопытством оглядела этого летающего Казанову с головы до ног.
Хорош, чертяка…
По сравнению с красавцем Гариным, невысокий, коренастый Савицкий заметно проигрывал. Его блеклые, излишне правильные черты казались совершенно невыразительными на фоне демонической внешности Гарина, с его слегка ассиметричным лицом, однако в этой неправильности была своеобразная изюминка.