- И вообще учти, еще одна такая случайная встреча, и я зубами сниму твой скальп, убитый перекисью водорода. Потому что люблю Ваню больше жизни...
Внезапно Алиска уставилась мне за спину. Я резко повернулась. Черт, Иван уже сгонял за соком и слышал конец разговора.
- Это правда? Правда, что ты сейчас сказала? – спросил меня Ваня.
Мои щеки вдруг вспыхнули и залились румянцем. Меня смутил не вопрос, а взгляд, которым смотрел на меня Иван. Совсем по-другому, не так, как вчера, сегодня утром или еще пять минут назад. И мне хотелось, чтобы он смотрел на меня так всегда-всегда...
Дарья
Не успели мы со Светкой обсудить навалившуюся проблему, как Оксана появилась вновь и радостно заявила:
- Поняли, о чем речь?
- Не дуры! – ответила Светка. – О твоей мечте всему дому известно.
- Вот и хорошо! Начинайте волшебничать. Виталий Евгеньевич сегодня завтракать в столовой будет. Я хочу за столом оказаться, как это устроить, ваши проблемы, феечки!
- Ну не дура ли! – воскликнула Света, когда шантажистка исчезла.
- Ты же говорила, что она, вроде, нормальная.
- Согласна. Чокнутой Оксану не назовешь, но и умной тоже. Она что, думает, хозяин увидит ее во время завтрака не со станком для бритья, а с ложкой, и так очаруется, что сразу в загс позовет?!
- Волшебной палочки у нас нет. Что делать будем?
Горничная ненадолго задумалась, потом сказала:
- Пусть Оксана в курсе, что ты не Стелла. Но всего плана она явно не знает, поэтому до осмотра подыгрываем идиотке. А после обеда, думаю, все на свои места вернется, пусть потом доказывает, что вместо хозяйки другую девушку видела. Стелла ее первая насмех поднимет да и уволит еще. Главное, чтобы Ксю сейчас свой надутый гелем рот не раскрыла и секрет не выдала.
- А как ее присутствие за столом объясним?
- Стелка – девица чудная. Иногда отцу назло пакости делает, хозяин решит, что это ее очередная блажь в ответ на осмотр. Большого шума поднимать не стоит, ему с дочерью сейчас ссориться не резон, вдруг разозлится-разобидится и откажется не только от доктора, но и от свадьбы.
- Ты ведь рассказывала, что в этом случае сестре психушка грозит.
- Вполне возможно, да только хозяину тоже это невыгодно. Так что, думаю, Виталий Евгеньевич Оксану стерпит.
Вскоре в комнату вошла девушка в переднике и сообщила: хозяин ждет Стеллу Витальевну в столовой. Я шла и чувствовала, как дрожат коленки от страха. Взяла Светку за руку:
- А ты можешь со мной за стол сесть?
- Могу, мы со Стелкой почти всегда вместе трапезничаем. Хозяин в этом свой интерес имеет. Раз в неделю вызывает меня и заставляет про Стелку все рассказывать. Поэтому не против, если засланный казачок все время рядом с объектом.
- И что ты рассказываешь?
- Только то, что хочет слышать хозяин, – рассмеялась горничная. – Я на Стелкиной стороне, а не на его. Ее никогда не предам. Ну что, пошли нашу перезрелую Барби звать?
Оксана уже поджидала нас. Вынарядилась в вечернее длинное платье и туфли на высоченной шпильке. И это для завтрака! Но визажист все равно выглядела предовольной. На губах – победная улыбка. Первой в столовую вошла я. Виталий Евгеньевич уже сидел за столом, помещение ярко освещало солнце, и я сумела хорошо разглядеть мужчину, которого вчера видела мельком. Я смотрела на хозяина, и сердце стучало громко-громко. В том, что это мой отец, не осталось ни малейшего сомнения. В альбоме была одна фотография. Мама и он. Только молодой и такой влюбленный. Почему же сейчас его все считают чудовищем? Вот хозяин повернулся к окну... И вовсе не злой у него взгляд, скорее несчастный и задумчивый. Он пребывал настолько глубоко в своих мыслях, что нашу троицу даже не сразу заметил. Но как только увидел, взгляд посуровел. А я... Мне вдруг так захотелось обнять его, прижаться губами к гладко выбритой щеке. Это желание было просто невыносимым, и я знала почему. Существовал риск, что наша афера раскроется, и тогда меня, скорее всего, просто вышвырнут прочь. Или вежливо выпроводят. Неважно, главное, что сейчас мог быть единственный шанс дотронуться до близкого и родного человека, того, кто произвел меня на свет, чья кровь текла и во мне. Будь что будет! Я решительно подошла к отцу, обняла его за шею, чмокнула в щеку и сказала:
- Доброе утро, папочка! Как же я рада тебя видеть!
Выражение лица папочки в тот момент стоило бы заснять. Глаза выпучены, рот то открывается, то закрывается. Но сказать Виталий Евгеньевич ничего не может, так удивлен! Что же творится в этом доме, если обычные вещи вызывают подобный шок. Наконец отец пришел в себя:
- Стелла, ты чего-то хочешь?
- Ничего, папа.
Голос мужчины задрожал:
- Тааак. Признавайся, что натворила.
- Ничего, папа. Разве нельзя пожелать отцу доброго утра и подарить ему поцелуй просто потому, что любишь, что он самый родной и близкий человек тебе на этой Земле. Почему ты никогда не поступаешь так по отношению ко мне, папа?
Лицо хозяина залила краска. Но он тут же нашелся:
- Стелла, ты, наверное, вчера не только отравилась, но... и простыла! У тебя жар!
- Нет, я здорова. Ладно, давай завтракать. Кстати, я пригласила к столу Светлану и Оксану.
Парикмахерша восприняла мои слова как сигнал к действию и тут же устроилась по правую руку хозяина. Света села рядом со мной. А Виталий Евгеньевич получил второй шок за последние пять минут:
- Стелла! Да что происходит?! Ладно, ты горничную за хозяйский стол усадила, она тебе вроде как подругой стала. Теперь еще и парикмахерша с нами. Кто следующий? Уборщица? Сантехник?
- А почему нет, папа? Откуда такой снобизм? Вот я лично делю людей не по их социальной принадлежности, а совсем по другим качествам.
- Света? – вопросил отец у горничной. – Она точно сосисками отравилась? Может, это вовсе не колбасные изделия, а что-то другое, и Стелла еще под их воздействием?
Светка улыбнулась:
- Нет, только сосиски, Виталий Евгеньевич.
- Ааа, – новая догадка озарила голову хозяина. – Ты надо мной просто поиздеваться решила. В отместку за осмотр, да? Так можешь разыгрывать сколько угодно спектаклей, дорогая доченька, но просьбу Маргарет мы выполним, и точка! Я как раз хотел об этом с тобой поговорить. Но в этом доме ничего не скроешь! Везде уши! Ну, раз тебе уже обо всем доложили, только к лучшему.
На смазливой мордашке Оксаны появился интерес. Я испугалась, что отец выложит все с подробностями, и поспешила перевести разговор на другую тему, очень интересующую нашего визажиста.
- Папа, я вот все думала, почему ты постоянно такой сердитый.
- Ты думала?! Не смеши меня, Стелла!
Я пропустила оскорбление мимо ушей и продолжила:
- И пришла к выводу: потому что у тебя нет жены!
Еще один шок. Виталий Евгеньевич отшвырнул чашку, разлив кофе на белоснежной скатерти. Заорал:
- Да что происходит, Стелла! Ты сама на себя непохожа, как будто подменили. Странно от тебя такие вещи слышать.
- Ничего странного, любому одинокому мужчине хочется тепла и любви. Даже не отрицай.
Внезапно взгляд отца снова стал грустным. Он даже согласился:
- Хочется. Да только думаешь так просто найти ту...
- Не так сложно, папа. Иногда стоит просто оглянуться вокруг...
Оксана выпрямила спину, выдвинув вперед бюст, и ощерилась во все тридцать два белоснежных зуба, кхыкнула, намекая, куда именно нужно повернуть голову. Но Виталий Евгеньевич решил, что парикмахерша подавилась, и принялся стучать по ее спине. В этот момент у хозяина зазвонил телефон. Он ответил:
- Маргарет, привет, дорогая. Чем занят? Моя парикмахерша сыром подавилась. Оказываю первую помощь! Да нет, она не бреет меня с бутербродом в зубах, она... Это Стелка ее за наш стол притащила. Девка моя как с ума сошла, из-за осмотра меня все утро изводит. Давай уж скорее завершим со всем. Да, будем через несколько минут.
Он махнул нам, приказывая выходить из-за стола, рукой, в которой держал телефон. Другую его конечность ухватила цепкими лапками Оксана. Глупышка цвела и щебетала:
- Виталий Евгеньевич, у вас такие сильные руки! Я не ела сыр, с чего вы взяли? Признайтесь, что прозрели и вам просто хотелось дотронуться до меня.
Хозяин свирепым взглядом уставился на визажистку, выдернул руку. Прорычал:
- Да вы что сегодня все... белены объелись, что ли!
Отец быстрым шагом покинул столовую, мы со Светкой едва сдерживали смех. Но Оксана была довольна:
- Молодцы, феечки! Я учту вашу старательность, когда стану хозяйкой этого дома.
Меж тем снова послышался голос Виталия Евгеньевича. Он распекал шофера за нерадивость. Я не знала, в чем провинился бедолага, но нам тоже следовало поторопиться. Мы влетели на второй этаж. Светка выбрала для меня подходящие платье и туфли из гардероба сестры. Я взглянула на себя в зеркало и сказала:
- Странно, что отец не заметил подмены.
- Это потому, что он с дочерью изредка общается. Зайдет раз в полгода, наорет на Стеллу, скажет гадость и думает, что отцовский долг выполнен. К тому же он явно не знает про вторую дочь. Вот если бы, к примеру, твой Иван стал вести себя не как обычно? Что бы ты подумала? Он просто изменился по какой-то причине или это не Иван?
- Скорее, что изменился, – призналась я. – Ну, по крайней мере, какое-то время так бы и считала.
- Вот, поэтому будь спокойна. Опасаться нужно таких, как Оксана, кто определенные подробности знает. Например, дантиста. Но сейчас мы едем к другому врачу, даже к чужому. И выискивать он будет не кариес...
Мы рассмеялась, вышли во двор. Машина уже ждала, я надеялась, что Светка поедет со мной, но отец воспротивился:
- Светлана, у вас, кажется, есть обязанности? Пошла вон к своим швабрам!
В огромных Светкиных глазах мелькнула обида. Я же готова была пристукнуть отца. Ну, зачем он так? Почему такой? Мне казалось, что мой папка может быть совсем другим...
Всю дорогу Виталий Евгеньевич не проронил ни слова. А я, оставшись одна, без верной Светки, внезапно утратила боевой утренний задор и тоже молчала. Вскоре мы остановились у платной клиники. Зашли в холл, там нас уже поджидало семейство Ашановых. Я их узнала сразу благодаря Светкиным ночным откровениям. И они мне понравились. Сама не знаю, почему. Просто так бывает, что люди с первой минуты вызывают симпатию. Маргарет величественно держала голову и смотрела на всех свысока, но