И как бы уже по-родственному коснулся губами моей щеки, а в своей ладони ласково сжал мои пальчики. Ничего особенного, но у меня от едва заметных прикосновений почти остановилось дыхание, таких приятных ощущений я не испытывала никогда в жизни. Тимур не выпускал мои пальцы и сверлил меня насмешливым взглядом. Я понимала, что нужно “вырваться на свободу”, но отнять руку было выше моих сил...
Стелла
Я настолько смутилась слов, которые неожиданно вылетели из моих уст, что просто стояла и хлопала глазищами под хихиканье Алиски и ее подруг. Ваня же не унимался, даже потряс меня за плечо, спросил еще раз:
- Это правда, что ты меня любишь или твоя очередная шуточка?
Ну, чего он прицепился к этой фразе?! Или так хочется Ванечке любви?
- Правда, – ответила я громко.
Пусть все слышат: и Иван, и Алиса.
- Но разве так бывает, Сте.... – Иван осекся на полуслове, осознал, что раскрывать правду перед девицами не стоит, вытащил меня из кафе и продолжил. – Мы знакомы меньше суток!
- Ты что, никогда о любви с первого взгляда не слышал? – рассердилась я.
- Слышал. В книжках читал. В кино видел. Но чтобы я... чтобы меня...
- Думаешь, не достоин, чтобы в тебя именно так и влюбились? По Дашке судишь, которая за два года равнодушной осталась? Но так тоже бывает, сердцу-то не прикажешь. Хочешь всю правду? Я и с сестрой познакомиться решила ради тебя.
- Как так? Я чего-то не знаю, Стелла? Расскажи правду, пожалуйста. Мне важно все, что касается Даши и... тебя.
- Меня? Которую знаешь меньше суток?
- Да. Если честно, мне с тобой рядом быть очень нравится, я себя чувствую...
Иван не мог подобрать нужных слов, зато я нашла их сразу:
- Ты чувствуешь себя желанным мужчиной, а не безответно влюбленным парнишкой. От меня же флюиды идут суперпотоком!
- Чувствую! – взволнованно произнес Иван. – Стелла, я постоянно на твои губы смотрю и...
Я думала, он не решится на поцелуй, но Ваня наклонился и впился в мои губы, нежно, страстно, приник, как уставший путник к живительному источнику, и никак не мог оторваться. Не знаю, сколько времени мы целовались. Пришли в себя только, когда услышали, как парни с автомойки и девчонки-официантки из кафе хлопают в ладони и ведут счет минутам. Не улыбались только Алиса с подругами. Алиска фыркнула и пошла прочь. В это время у Ивана зазвонил телефон. Нас потеряла Надежда Владимировна. Ванька успокоил пожилую даму, пообещав, что будем через несколько минут. А на меня вдруг словно навалилась тяжеленная плита. Сначала даже не поняла, что за ощущения. Но потом вдруг догадалась. Это совесть! Что же я творю? Вскружила Ивану голову. Он парень серьезный, а я отбиваю поклонника у родной сестры и обманываю своего жениха! Я-то готова пройти все преграды, чтобы быть рядом с Иваном всегда. Но согласится ли он, узнав правду, вот так же дальше держать меня за руку и целоваться при всем честном народе? В дальнейшем ложь может разрушить все. Лучше сказать правду сейчас, а там будь что будет! И я заговорила. Выпалила всю правду, как искала его, Ваню, а нашла Дашку. О коллекторе Глебе, ее долгах, моем предстоящем замужестве и проверке, которую проходила за меня Дарья. Если бы так сделал кто-то из моих приятельниц, я бы назвала правдолюбку дурочкой. Но сама не могла врать, глядя в синие, как небо, глаза. Ивана правда потрясла. Я видела это по его взгляду. Чувствовала по участившемуся дыханию, к тому же он отпустил мою руку. Я хотела знать, что он сейчас думает, и в тоже время боялась услышать эти мысли. Вмешалась судьба. В этот момент мы как раз оказались у дома Надежды Владимировны. Хозяйка сидела в своем кресле на балконе. При виде нас приветливо махнула рукой:
- А вот и мои гости! Поторопитесь, а то я уже жду-не дождусь.
Надежда Владимировна въехала в комнату, а мы быстро поднялись на второй этаж. Дверь распахнулась, женщина отъехала. Разуваясь, я рассматривала хозяйку. Она выглядела почти также, как на последнем снимке. Худощавая, слегка тронутые сединой волосы аккуратно собраны на затылке, на носу очки в старомодной толстой оправе. Хозяйка рассматривала меня с неменьшим интересом. Потом вымолвила:
- Так вот ты какая, вторая девочка! С Дашей не отличить. Разве что взгляд у вас разный. Ты увереннее на мир смотришь, да это и неудивительно. Деньги, как ни крути, силы и уверенности все рано прибавляют. А, может, в деда пошла. Он вот также на всех смотрел. И врать не мог, была у него такая черта. Ой, что это я с порога вас болтовней своей заморочила. Проходите, сейчас чай пить будем.
Надежда Владимировна накрыла на стол, выставила печенье, конфеты. Налила ароматного чаю. Мне не терпелось узнать хоть что-то о близких, но женщина не торопилась. Велела сначала мне рассказать, как мы с Дарьей друг друга отыскали. Я ответила, что увидела случайно Дашино фото в Интернете, поразилась сходству и одинаковой дате рождения. Такое объяснение хозяйку вполне устроило. Она подхватила:
- Да, Интернет – великая вещь. Мне на юбилей дочь с зятем новый компьютер подарили, так я рада-не рада, пропадаю в виртуальном мире сутками. И тебя, Стелла, хотела найти, только имени не знала. В новостях, если и было что про Славных, так про отца твоего, Виталия. Ну, да видно, сама судьба мне помочь решила.
- Судьба, – кивнула я. – Надежда Владимировна, так понимаю, вы мою семью знаете и про нас с Дашей. Расскажите, пожалуйста.
- Слушай, девонька. Каждый человек правду про себя и близких знать должен. Почему вы с Дашенькой в разных местах оказались? Я тоже к этому руку приложила. Не знаю, правильно ли мы все сделали, но тогда казалось, что следует поступить именно так. А началось все много-много лет назад. Учились в школе, в одном классе три подруги, и звали нас так символично – Вера, Надежда, Любовь. Я, Надя, считалась самой умной из троицы. Верочка, ваша бабушка, самой доброй. А Любочка была самой красивой. Такой красивой, что аж дух захватывало. Только злая она при такой красоте родилась, завистливая и мстительная. Но нас, подруг, по-своему любила. Умом Люба особым не отличалась. Школу окончила благодаря мне и мальчишкам, что в нее влюблены были. Не мучили школьников в те времена никакими ЕГЭ, так что Люба аттестат получила. Правда, в институт не получилось попасть, но она в училище пошла на швею учиться. Все понимали, что уж кому-кому, а Любаше не придется глаза у швейной машинки портить да спину гнуть, в девках не засидится, замуж выйдет. Поклонников у нее было пруд пруди. Вот только никто нашей Любане не нравился, ото всех свой носик прелестный воротила. А однажды сидим мы с Верочкой у меня, и Люба буквально влетает. Глаза горят, на губах улыбка загадочная. Потом говорит:
- Подруженьки мои, я влюбилась. Замуж выхожу!
Мы итак и ахнули:
- Кто он?
- Курсант военного училища. Павлом зовут. Я на лето в соседнюю область к тетке в деревню ездила, а у них рядом учения проходили. Там и познакомились. Через три дня Паша приедет, начнем к свадьбе готовиться. Выбирайте, кто из вас свидетельницей будет, я вас одинаково люблю.
Мы с Верочкой спички разыграли, она длинную вытянула. Я не расстроилась, даже рада была. Я в медицинском ведь училась, там нагрузка огромная, а у свидетельницы дел тоже немало. Но любопытно было на Любиного избранника очень осмотреть. В положенный день мы к подруге пожаловали. Из всей нашей троицы только у меня была полная семья. Веру дед-ветеран воспитывал. Любу – мать, Валентина. Когда в квартиру вошли, Павел как раз с будущей тещей чай пил. Люба нас встретила, к столу проводила и говорит:
- Это мои подруги. Надежда и Вера. А это мой жених, Павел.
Парень рослым, красивым оказался. Не первый красавчик, что за Любой ухаживал, но было в Паше что-то особенное, тянуло к нему как магнитом. На меня он произвел сильное впечатление, я даже зарделась вся. Посмотрела на Веру и ахнула. Та стоит, глаз с жениха подруги не сводит, и глаза эти сами за себя все говорят. Люба меня под бок пихает, смеется:
- Гляди, как Верка на моего будущего зыркает. Ну да пусть, от погляделок не убудет.
Зря тогда Люба смеялась. За всю жизнь ей действительно соперницы не было. Только вот Павел в ту встречу от Веры тоже глаз отвести не мог. И потом, когда свадебные дела обсуждать стали, все ненароком с Верой рядом оказывался, а не с невестой вовсе.
А еще через день вдруг в дверь моей квартиры постучали. Открыла, на пороге Вера и Павел. Сначала не удивилась, было заранее оговорено, что с частушками помогу. Подумала, что за этим пришли. Только вот поведение странное. У Веры в глаза то счастьем светятся, то от боли гаснут. Я спрашиваю:
- Что с тобой?
Вера секунду помолчала, потом как кинется мне на шею и в слезы:
- Мне Паша предложение сделал.
Я тогда в кресло опустилась, что ответить и не знаю. Вера слезами давится:
- Как же мне перед Любой, Надюша, стыдно, совестно. Но и Пашу люблю так, что жизни без него не мыслю!
Павел ее обнял, слезы поцелуями собирает, утешает:
- Люба замечательная. Она тебя любит, меня любит, а значит, счастья нам желать должна. Обязательно поймет и простит. Не захочет же она, чтобы мы все трое несчастными были...
Я только поражалась. Насколько наивны мужчины! Поймет и простит?! Да любой девушке, тем более той, что почти женой стала, такое понять и простить сложно. А у Любы нрав еще тот. Я спросила:
- Павел, вы должны были уехать с Любой сразу после свадьбы на место твоей службы, так?
- Да. Мне месяц отпуску дали, специально, чтобы женился. Но потом сразу вернулся.
- Позволь совет дать. Раз все так сложилось, бери Верочку и уезжайте немедленно. Любе письмо оставите, я передам.
Но Паша не согласился:
- Нет, Надя. Я должен с Любой лично объясниться, глядя в глаза. Нехорошо убегать. Мы прямо сейчас к ней пойдем с Верочкой. В ноги кинемся!
Отпустить их одних я просто не могла. Накинула платок на плечи и сказала:
- Ребята, я с вами....
Другого выхода не было. Павел идеализирует брошенную невесту, Вера едва чувств не лишается, ей и больно, и стыдно, и хорошо одновременно, потому что за плечи любимый обнимает.