Но внутри не оказалось ни одной визитки, зато было полно денег. Целых четыре ассигнации по пять тысяч рублей лежало в боковом отделении между календариком с видами Куршавеля и ментоловой пластинкой жевательной резинки «Орбит».
Ксеня тут же сунула красный кошелек в свою сумочку, оглянулась по сторонам — не видит ли кто? Встала со скамейки и торопливо пошла прочь. По дороге к родному НИИ Ксения окончательно убедила себя в том, что обладательница кошелька, несомненно, дама состоятельная и пропажа ее не сильно огорчит.
А вот для Ксении двадцать тысяч — это целое состояние. Сколько полезных и нужных вещей можно купить Инульке! Порадовать мужа Григория, свекра Ивана Аркадьевича… И даже для себя, может быть, что-нибудь останется… И окрыленная удачей женщина, отпросившись с работы, побежала по магазинам.
Мужу купила подержанный мобильник с фотокамерой, о котором он давно мечтал, Инульке — джинсы со стразами, свекру — кассету Вагнера, а себе — контактные линзы цвета незабудки и блондинистый парик. Все девчонки на даче в этом сезоне сделались блондинками, вот нерешительная Ксюша и подумала, что кардинально менять имидж она еще не готова, но ощутить себя хотя бы на время блондинкой было бы забавно…
Прошвырнувшись в центре по магазинам, счастливица решила закончить шопинг по-европейски — отужинать в кафе. Конечно, на пути Ксении сплошь и рядом попадались маленькие уютные кафешки, но так вот запросто зайти в одно из них она не решалась. Даже проходя мимо «Кофе-хауса», Ксюша ощущала безотчетный трепет — так там было все роскошно. И не избалованная присутственными местами женщина остановила свой выбор на демократичном заведении «Ёлки-палки».
Здесь обстановка была не столь пафосной, и Ксения немного расслабилась. Выпив пару бокалов французского вина, она смутно ощутила в себе жажду приключений. Игривый настрой требовал сумасбродных поступков, и Ксюша, прихватив сумку с подарками, отправилась в туалет.
Из дамской комнаты вышла роскошная блондинка в джинсах со стразами, голубыми глазами и ярким макияжем. Преображенная Ксения вернулась на прежнее место и тут же поймала на себе восхищенный взгляд входящего в кафе высокого шатена. Парень бесцеремонно подошел к ее столику, уселся напротив и принялся обольщать новоиспеченную блондинку, пустив в ход весь арсенал мужского обаяния.
Обаяние новый знакомый, назвавшийся Эдиком, подкреплял солидными суммами денег, которые как бы невзначай показывал своей собеседнице в процессе разговора. Деньги эти беспорядочной кучей болтались в простом полиэтиленовом пакете с разорванной ручкой. И Ксюша, необычайно легкая и игривая, еще не понимая зачем, представилась новому знакомому Изольдой.
— Изольда, поехали к тебе, — говорил кавалер, подливая себе в стопочку водку из большого графина. — Заедем в «Ашан», возьмем все самое лучшее и загуляем на неделю…
Ксения призадумалась. Сегодня небу определенно было угодно, чтобы она покончила с нищетой. Так стоило ли этому противиться? И когда новый знакомый, буркнув с чисто парижским шиком «Пардон!», удалился в ватерклозет, женщина решилась. Она достала свой старенький мобильник, который принимал далеко не всегда и не везде, но здесь, на счастье, работал, и позвонила мужу Грише. Описала ситуацию, попутно заметив, что у любителя пикантных приключений целый мешок денег и он, по-видимому, мечтает с этим мешком расстаться.
Дело в том, что муж и жена Зипуновы давно и безуспешно копили на квартиру. Жили супруги в доме Ивана Аркадьевича, и вынужденное совместное проживание никоим образом не укрепляло их семью. И Ксюша, не надеясь на успех, только намекнула мужу о прекрасной возможности, которая прямо-таки плывет им в руки…
Она и сама не ожидала, что Григорий проявит не свойственные ему решительность и твердость, коротко бросив в конце разговора: «Буду через десять минут. Выходи и голосуй, я подъеду…» Десять минут пролетели за комплиментами и многообещающими взглядами романтически настроенного Эдуарда, и вот парочка, расплатившись по счету, вышла на улицу. Только Ксения успела поднять руку, как откуда ни возьмись со стороны Садового кольца к ним лихо подлетел Гриша на разбитых «Жигулях».
Ксюшин кавалер был уже изрядно навеселе и принялся капризничать, уверяя, что на таких машинах он не ездит. Он любит кататься на новых авто, и желательно на иномарках. С кондиционером, а лучше с климат-контролем… Но преображенная в Изольду Ксения так обольстительно улыбнулась, что парень позабыл о своих претензиях, быстренько запрыгнул в машину и втянул за собой внутрь салона роковую красавицу.
По пути заехали в «Ашан» и в расчете на многодневный кутеж закупили провианта, которого вполне бы хватило на долгую и голодную зиму. Эдик, желая поразить новую подругу широтой размаха, сметал в тележку все подряд и рассчитывался на кассе, вынимая мятые банкноты прямо из мешка с порванной ручкой. А в конце закупки сделал совсем уж королевский жест — демонстративно пересыпал всю наличность из драной полиэтиленовой сумки в большой ашановский пакет, кинув туда же пару бутылок «Хеннесси».
Все это время Гриша, томимый ревностью и неясными предчувствиями, терпеливо ждал парочку на стоянке перед магазином. Ехали под хвастливый треп богатого идиота. Где-то около Дмитрова любителю блондинок стало плохо, и он вылез освежиться. Пакет с деньгами предусмотрительно прихватил с собой, а то вся эта история закончилась бы значительно раньше и с менее трагичными для всех последствиями.
Пока пассажир освежался, Ксюша, устав от потных, липких лап своего обожателя, пересела на переднее сиденье. Парень вернулся в салон, и Гриша тронулся с места, набирая скорость. Возмущенный бегством подруги, Эдуард принялся хватать дезертиршу за разные части тела, в том числе и за длинные белые волосы, что струились у прелестницы по спине. Каково же было его изумление, когда, ухватив за тоненькую прядь, Казанова обнаружил у себя в руке весь скальп красавицы целиком!
Ксюша завизжала, Гриша вильнул рулем, и обольститель понял, что дело нечисто. Он рывком открыл дверцу со своей стороны и попытался на полном ходу выпрыгнуть из машины. И ему даже удалось это сделать. Сцапав с заднего сиденья ворох пакетов, он отчаянно сиганул в ночь. Однако пьяный прыгун не рассчитал силу удара о землю и при падении потерял сознание.
Похитители остановились на обочине и загрузили беглеца вместе с ашановскими мешками обратно в автомобиль. Хотели, пока суд да дело, отобрать пакет с деньгами, но Эдуард даже в обморочном состоянии так крепко прижимал свое богатство к груди, что рисковать не стали. Решили разобраться на месте, оставили все как есть и уже без приключений привезли добычу на дачу. Для большей надежности похищенному за неимением другого кляпа засунули в рот Гришин носок.
Было очень поздно. «Шанхай» спал, погруженный в темноту и тишину. Только слабо светился неясный огонек в брошенном доме.
Когда Гриша открыл заднюю дверцу машины, намереваясь вытащить пленника и перенести его в дом, свежий воздух подействовал на Эдуарда, как ватка с нашатырем. Он очнулся, подскочил на сиденье, дернул руками-ногами и, по-прежнему прижимая к груди пакеты, позвякивающие битым стеклом, оттолкнул с дороги незадачливых киднепперов и кинулся бежать. Он бежал по направлению к единственному освещенному объекту — дому покойной Людмилы Володиной. Кричать и звать на помощь похищенный не мог — мешал кляп во рту.
За беглецом несся Гриша. За Гришей — Ксения. Так они вбежали в брошенный дом, двери которого почему-то не были заперты, и увидели, что Ксюшин кавалер уже приоткрыл крышку погреба и прямо с деньгами сиганул вниз. Раздался адский грохот и звон — должно быть, это побились банки с домашними консервами, заготовленными хозяйственной Люськой еще при жизни.
Беглец каким-то непостижимым образом забаррикадировался внутри погреба и до сегодняшней ночи не подавал признаков жизни.
— Мы надеялись, что Эдуард рано или поздно замерзнет или проголодается и сам попросится наружу, но видите, как все обернулось… — закончила свой рассказ Ксения. — И в связи со всем, что произошло, я предлагаю спуститься в убежище Гадованюка и забрать оттуда деньги. А потом разделить их на всех.
— Да вы что, сбрендили, что ли? Как это можно поделить чужие деньги? — возмущенно спросила Галка, поднимаясь со стула и снова усаживаясь на место.
— Давайте их достанем и Гадованюку вернем, — поддержала ее Алла.
— Нет, ему мы возвращать не будем, мы их лучше на фирму отвезем и награду с директора потребуем, — предложил Толик.
В общем, каждый имел свое мнение по данному вопросу, но все мы сошлись в одном — деньги в любом случае нельзя оставлять в погребе нехорошего дома. Надо их как-то доставать. И наша неразлучная шестерка, к которой примкнула и Ксения, оставив Эдуарда отсыпаться, снова двинулась в сторону Люськиного участка. Но, не доходя до калитки Володиных, Толик, который шел первым, невольно замедлил шаг.
Редкие, но сильные удары, как будто тараном выбивали ворота средневекового замка, неслись из темноты. Мужчины на секунду замешкались у забора, а потом решительно двинулись дальше. Мы, их отважные помощницы, тоже старались не отставать. Но все-таки немного приотстали и успели увидеть только, как Ксюшиного муженька Гришу и его благообразного папеньку, который совсем недавно не желал уходить из гостей, а теперь бесчинствовал в чужом доме, выводят с заломанными за спину руками на свежий воздух и усаживают на ступеньки крыльца.
— Заходим в дом, а они там шуруют, — взволнованно рассказывал Михаил, как только все оказались в сборе. — Крышку погреба бревном долбают. Вот тебе и интеллигенция, откуда только силы берутся…
Вадьку же больше всего интересовало, кто это сбежал от него в леопардовом халате. Любимый инквизиторским тоном вел перекрестный допрос, пытая то Ивана Аркадьевича, то вдруг набрасываясь на беззащитно моргающего глазами Григория.
Презрев нападки Вадима и увещевания Ксении, пленные молчали как партизаны и отказывались отвечать на два главных вопроса: «Кто был в леопардовом халате?» и «Где убийца Валентина Кузьмича?».