Здоровякин ничего не ответил. Он молча присосался к банке.
Самое удивительное, но буквально через мгновение Владилен появился в поле зрения парней. В руке он держал мусорный пакет. На его лице застыло выражение страшной обиды.
– Вы чё, мужики, конкретно, охренели? – зло поинтересовался начальник охраны. – Вы чё творите, конкретно?
– Пиво будешь?
– Буду! – хмуро ответил Владилен. Он плюхнулся на скамейку и взял банку «Старого мельника». – У меня только-только ситуация устаканилась, и тут вы… С фотографией. Совесть надо иметь!
– Мы не знали.
– Не знали они…! Тут и до инфаркта недалеко!
– Ладно, не кипятись.
– Это ж надо придумать! – не успокаивался Владилен. – Прямо домой, конкретно, вломились! И с фотографией! Шалуны хреновы!
– Пиво не пролей. Значит, ты с Ириной больше не…
– Почему? Почему? У нас с Иркой все отлично. Но жена-то тут при чем?
– Как нам ее найти?
– Жену? Что-то я не пойму, мужики, конкретно! – Глазки Владилена сузились, придав лицу чудесную схожесть с мордой откормленного хряка. – Во-первых, вы ее только что видели. Во-вторых, на кой вам моя жена?
– Не жена. Ирина, – терпеливо уточнил Александр.
– Ирина? Ирка улетела на Кипр. Выпросила-таки у меня денег.
– Когда улетела?
– Тринадцатого.
– Ты сам ее отправил?
– Да куда ж! Я занят был.
– Одна?
– Конечно одна! Я-то здесь! Вы, мужики, не перестаете меня удивлять!
– А кто покупал путевку? В каком агентстве?
– Ира и покупала. Агентство… Агентство… Какой-то там «Трэвел». Но вы знаете, что самое странное? И почему я так охотно с вами базарю? Даю интервью, конкретно?
– Что?
– То, что Ирка должна была вернуться вчера. И – ни слуху ни духу. Испарилась. Трубу зачем-то отключила. С этой бабой, мужики, у меня сплошные заморочки.
– Бросай, – посоветовал Здоровякин, искушенный в деле отфутболивания женщин.
Валдаев удивленно покосился на друга.
– Не могу! – с болью в голосе признался Ладик. – Прикипел к стерве!
– Сердцем?
– И сердцем тоже. Ну давайте, мужики, ищите. Как найдете, дайте знать. Только аккуратно. Чтоб супругу, конкретно, не тревожить.
– Обязательно сообщим. Бывай!
Три часа ушло на то, чтобы убедиться – ни в одном из «Трэвелов» (их в городе оказалось четыре: «Биг Трэвел», «Вест Трэвел», «Гуд Трэвел» и «Супер Трэвел») Ирина Линькова не приобретала путевки на Кипр. Выходит, девчонка просто сбарабанила с любовника 350 долларов на покупку тура плюс энную сумму на карманные расходы.
В десять часов вечера Валдаев и Здоровякин стояли на площадке перед закрытой дверью Ирининой квартиры – той, что снимал для рыжеволосой бестии Владилен, – и боролись с искушением.
– Проникнем незаконно? – мечтательно вздохнул Валдаев. – Представь: заходим. А там – Ирина и Поль Деманже.
– Мертвые?!
– Конечно. Иначе бы открыли.
– Не пахнет, – заметил Здоровякин, принюхиваясь.
– А они в морозилке.
– Хватит болтать! – возмутился Илья. – И пошли отсюда!
– Или зайдем? Замок легкий. Я открою.
– Нет. Постучим к соседям.
Из соседей удалось выловить даму в бигуди. Она охотно пошла на контакт.
– Ирочка? Да, живет. Но я давно ее не видела. Недели две. Что-то случилось? Вы ее друзья?
– Друзья, – согласился Валдаев. – Мы вместе занимаемся бальными танцами. А Ира перестала ходить на занятия.
Здоровякин рассматривал стену подъезда крайне сосредоточенным взглядом. Видимо, представлял себя танцующим румбу.
– Ах, как это мило! Бальные танцы! Фокстрот, джайв, ча-ча-ча! Я, знаете, в молодости тоже увлекалась!
– О своей молодости, мадам, вам надлежит говорить в настоящем времени, – заметил Валдаев. – Значит, две недели назад вы ее видели в последний раз?
Дама, взволнованная комплиментом (Валдаев отпустил его чисто механически, по стойкой привычке говорить приятное женщинам), эффектно закатила глаза. Она забыла, что на ней мятый халат, а на голове – бигуди, и стала откровенно кокетничать с Александром.
– Да-да-да, где-то в середине августа.
– У нее бывали гости?
– Только ее необъятный друг Владилен. Впрочем, ваш друг даже крупнее. Ах, большие мужчины меня просто очаровывают! Кроме Владилена, я никого у нее не видела. Вы что, ревнуете?
– Отнюдь! – вмешался Здоровякин. – Видите ли, Ирина нас бросила. Теперь нам приходится танцевать вдвоем. Это не совсем удобно, вы понимаете?
Произнеся фразу, Илья обнял Сашу двумя руками за плечи и нежно проворковал ему в ухо:
– Пойдем, мой аппетитный котеночек. Здесь мы больше ничего не узнаем.
И уволок упирающегося Валдаева вниз по лестнице. Дама в бигуди проводила их ошарашенным взглядом.
Глава 25
Маша Здоровякина сидела под навесом ресторана. На коленях она держала закрытый ноутбук. Солнце радостно светило в ярко-голубом небе, скрываясь время от времени за белоснежными облаками. Ивы за чугунной изогнутой решеткой шелестели, пестрая клумба, каймой обрамлявшая автомобильную парковку, веселила глаз обилием красок.
– Заказ я сделаю позже, – отпустила Маша официанта. Он поставил на массивный деревянный стол, укрытый темно-синей скатертью, бутыль нарзана и бокал. Маша сняла туфли и пристроила голые ноги на прохладной плитке пола.
– А вот и я! – объявила Лиза, возникая откуда-то сбоку. – Ну, Маша! Ты и сейчас с компьютером! Так нечестно! Ты обещала поболтать со мной!
– Я готова! Я ведь его даже не открыла. А что у тебя с лицом?
Только подруге Лиза рассказала правду.
– Руслан меня спас, – резюмировала она. – Иначе… Не знаю, чем бы все кончилось.
– Неужели изнасилованием?
– Даже если бы этот мерзавец меня не изнасиловал, то избил бы капитально.
– Надо же, как вовремя подоспел Рудницкий! – удивилась Маша. – В засаде поджидал, что ли?
– Счастливое совпадение. Мне повезло. Итак, что мы будем заказывать? Где меню?
– Сейчас посмотрим.
– Вот! На седьмой странице есть фитнес-меню. Калорийность блюд не более двухсот.
– Калорийность блюд меня волнует меньше всего, – заметила Мария. Она кивнула официанту. – Я буду салат из свежих овощей с сыром. Тэк-с… Маринованный стейк, зажаренный на решетке. Мясное ассорти, баклажаны по-восточному, маслины, коктейль «Роза Каира», трюфельное пирожное, пол-литра колы, черный хлеб с фундуком и ананасное суфле. Вы успели застенографировать?
Официант утвердительно дернул головой.
– Ты серьезно, Маша?
– А что?
– Серьезно намерена все это съесть?
– Да. Я встала в шесть, причем легла в три. Я не завтракала и не обедала. И почти закончила программу для «Петровского». У меня зверский аппетит.
– А я худею, – обреченно промолвила Лиза.
– Да, тебе это совершенно необходимо, – усмехнулась Маша.
– Правда?! – тут же испугалась Лиза.
– Да я смеюсь, глупая!
– Я буду стручковую фасоль. И апельсиновый сок. И больше ничего.
Будь Лиза менее симпатичной, официант посмотрел бы на нее с профессионально скрываемой неприязнью. Какому ресторану нужны клиентки, озабоченные состоянием фигуры?
– Мария. Ты заканчиваешь программу для торгового дома третью неделю!
– Дорабатываю.
– Три недели ты ее дорабатываешь!
– Нюансы. Детали. Штрихи.
– Я тоже четвертый раз отправляю в мастерскую на переделку макет для банка «Антей». Никак не закончу. Тебе много заплатят?
– М-м-м…
– Здорово! Купи машину.
– Зачем?
– Без автомобиля плохо. К нему очень быстро привыкаешь. Мама забрала мою «тойоту». И я обречена целую неделю вести подвижный образ жизни. А что твоя гувернантка?
– Изумительно! Единственная проблема – Илья.
– Не собирается возвращаться?
– Не-а. Поставил условие: или он, или Митя. Митей я пожертвовать не в силах!
– А Ильей, значит, в силах?
– Илья перебесится и вернется в семью. А Митя для меня как кислород. Я вновь живу полной жизнью!
– Я знаю, что для тебя означает словосочетание «полная жизнь»! Пялиться в компьютер не восемь часов в сутки, а двадцать! Ради этого ты готова забыть мужа!
– Я ни секунды о нем не забываю! Я скучаю! Я переживаю.
– Илья не подозревает тебя больше в супружеской измене?
– Какие глупости! Если бы он серьезно подозревал, от Мити уже ничего бы не осталось. Илья превратил бы его в пельменный фарш.
– Кошмар!
– Ну а ты-то, подружка… Где твой красавец блондин?
– Трудится, – вздохнула Лиза. – День и ночь. Ночь и день. Недавно позвонил. Когда я говорила с ним по телефону, мое сердце ликовало. Я чувствовала, что необходима ему, что я единственная звездочка в ночном небе, что я его сокровище. Он умеет убеждать, он бесподобно ласков! А теперь телефон опять молчит. И я понимаю: его слова – это только слова. Я о нем ничего не знаю. Я, наверное, ему вовсе не нужна!
– М-да. Грустно.
– Ужасно!
– Невыносимо!
– Маша, скажи… Я ему не нужна?
– Конечно, нужна!
– Почему же он не наплюет на свою работу?
– Это, кстати, положительно его характеризует. Он не инфантильный мальчик. Он, вероятно, трудоголик. У него бизнес. Ему надо.
– Не понимаю… Около меня, как оса, вьется Рудницкий. А у него, заметь, тоже бизнес. И гораздо более крутой. Но он-то находит время!
– Ты стала говорить о Руслане гораздо мягче. Лед тронулся? Бизнесмен взял тебя измором? Не собираешься ли ты плюнуть на неверного блондина и основательно увлечься Рудницким?
– Да, он симпатичен. Но настолько идеален, что ждешь подвоха. В нем есть что-то искусственное.
– Челюсть?
– Не смейся! Я серьезно! Подобная безупречность противна человеческой природе. Я все время исподволь пытаюсь выяснить, в чем он меня обманывает. Какая часть его образа ненастоящая? Какой сюрприз он мне приготовил? Все его великолепные характеристики должны уравновешиваться каким-то недостатком, пороком. Иначе картина теряет реальность. Если в конце концов выяснится, что Рудницкий – садомазохист, тогда все встанет на свои места.