— Лиза!
— Да, тогда все его достоинства будут логично уравновешены. Потрясающий мужчина — красавчик, богач, спортсмен, очаровашка, мармелад в шоколаде! Но, пардон, ярый садомазохист! А что же вы хотели?
— Лиза, тебе трудно угодить.
— Знаешь, мне очень легко угодить, — призналась Лиза. — Ты понимаешь, о ком я говорю. Но он не звонит. Он не приходит. Скажи, Маша, что, так трудно позвонить? Молодой человек, счет, пожалуйста…
Не успела Лиза расплатиться по счету, как ее мечта сбылась. Сотовый заиграл первые такты Сороковой симфонии Моцарта. Сердце Лизы затрепетало в сладком предчувствии.
— Дождалась! — обрадовалась за подругу Маша.
— Мама, наверное, — успокоила себя Лиза. Она мечтала, чтобы это был Валдаев.
Это был владелец «Синего Пеликана». Лиза с трудом подавила вздох разочарования.
— Лиза, ты только не волнуйся, — с места в карьер начал Руслан. Его тон не предвещал ничего хорошего. — Я звоню из больницы.
— Что с тобой случилось?
— Со мной ничего. С твоей мамой.
— Что?! — в ужасе закричала Лиза. Маша распахнула глаза и замерла.
— Алина Владимировна попала в аварию. Не справилась с «тойотой». Но ты успокойся. Ушибы, синяки, сотрясение мозга, — все не смертельно. Сможешь приехать в больницу?
— Я еду!
Маман перещеголяла дочурку. У Лизы была всего пара ссадин. Алина Владимировна лежала на больничной кровати живописно перебинтованная, исцарапанная, посиневшая в отдельных эксклюзивных местах. Однако она встретила дочь радостной улыбкой.
— Я счастлива, счастлива безумно, что теперь ты не будешь ездить на этом кошмарном автомобиле!
— Мама! Что случилось?!
— Я перевернулась.
— Как ты себя чувствуешь?
— Голова болит. Впрочем, я чувствую себя недурно. Учитывая, какой фристайловский пируэт я выполнила на «тойоте». Ах, Лиза! Ты подвергала свою драгоценную жизнь смертельной опасности. Твоя машина — просто дикая пантера!
Лиза не поверила: у нее никогда не было проблем с «тойотой». Японский автомобиль не ломался, отлично слушался руля и педалей и в управлении был элементарен. Как тележка с джойстиком.
— А когда тебя отсюда выпустят?
— Врач сказал, через три дня. Лиза! Меня сюда привезли и бросили! Бросили, как бейсбольный мячик! Согласна, я не могу похвастаться разрывом селезенки, обширным внутренним кровотечением и фибрилляцией. Но я ведь тоже человек! А про меня забыли!
— Мамулечка!
— И я позвонила Руслану. Он тут же примчался и все устроил! Отдельная палата. Коммерческая. И медсестры зашевелились, забегали. Руслан, я вам безмерно благодарна!
Заботливый бизнесмен сидел у изголовья потенциальной тещи и трепетно внимал ее речам. Он держал Алину Владимировну за руку. На белой тумбочке рядом с кроватью топорщился во все стороны монументальный букет.
— Посмотри, какие экзотические ромашки принес мне Руслан! Сами оранжевые, серединки зеленые! И размерчик умопомрачительный! Кинг сайз!
— Мама, это не ромашки, а герберы.
— Все равно красиво. Спасибо, Руслан!
— Ничего не понимаю, — сказал Рудницкий, когда они с Лизой вышли из палаты. — Вчера машина была в отличном состоянии. Я ведь сам отогнал ее на стоянку.
— Да при чем тут машина! — горестно вздохнула Лиза. Она была потрясена и расстроена. — Моей маме противопоказано садиться за руль. Зеркала заднего вида она регулирует так, чтобы видеть свое отражение. На светофоре вертит головой, раздавая улыбки соседям-мужчинам. Когда обгоняют, обязательно ввяжется в соревнование. Если подрезали, может и бампером поддать. С ней не соскучишься.
— Она классная.
— Думаешь, это ее первая авария? Отнюдь! Только раньше доставалось автомобилям. А теперь и она поплатилась. Кстати, что с моей «тойотой»?
— Поздравляю.
— Что?
— Теперь ты будешь ходить пешком. Полезно.
— Ты ее видел?
— Нет. Ее уволокли эвакуатором. Я говорил с парнями по телефону.
— И? Нельзя отремонтировать?
— Разумнее купить другую.
— Эх! — расстроилась Лиза. — Я так ее любила.
— Не грусти.
— Моя первая машина. Да ладно! Главное — мама в порядке. Почти.
— Поехали в автосалон?
— Чего вдруг?
— Улучшим тебе настроение.
— Прямо сейчас?
— Да. Выберешь что-нибудь. Перламутровую дамскую игрушку. «Форд-ка» или «фольксваген-нью-битл».
— Угу, за десяток тысяч долларов!
— Я подарю.
— Так запросто?
— Да. Что значат деньги, если я готов отдать за тебя жизнь?
Лиза внимательно посмотрела на Руслана. Ей не нужна была его жизнь и не нужны дорогие подарки.
— Нет, в автосалон мы не поедем. Я знаю менее затратные способы поднятия настроения. И потом, настроение не всегда должно быть хорошим. Иногда ему можно быть плохим. Моя мама попала в аварию. И если сейчас у меня подавленное состояние — это нормально. Поеду-ка я домой.
— Какой облом!
— Мама дала список. Надо собрать для нее пакет. Вернее, железнодорожный контейнер.
Руслан понял, что тема покупки нового автомобиля закрыта.
— А я тогда в аптеку. Врач приказал купить лекарство.
У Руслана, как и у Лизы, в руке был листок с заданием.
— Дай, я сама куплю!
— Не дам! — бизнесмен увернулся, не позволяя Лизе вырвать бумажку. — Тебе работы хватит.
— Точно, — согласилась Лиза.
Списочек, предоставленный травмированной мамашей, радовал лаконичностью. Первым пунктом шел пеньюар для утреннего кофе, восемнадцатым — щипчики для закручивания ресниц, двадцать пятым — журнал «Новый мир», сорок девятым — мини-джакузи для педикюра, семьдесят вторым — пакетик клубничной жевательной карамели…
— Руслан, я очень, очень тебе благодарна! Спасибо! Ты такой отзывчивый. Все организовал. Спасибо!
— Не стоит.
— Спасибочки!!!
— Не буду и мечтать, чего бы я потребовал от тебя в знак признательности! Бесполезно.
Лиза улыбнулась, схватила руку Руслана и быстро ее поцеловала. Затем помчалась по больничному коридору, легко касаясь пола и стремительно удаляясь.
Удивленный подобной выходкой, Рудницкий молча смотрел вслед.
— Да, господа, согласитесь, все-таки в ней что-то есть… — наконец беззвучно произнес он.
Глава 26
Мадам Деманже проявила отличные навыки ориентации на местности. Когда детективы в очередной раз забыли ее утром в гостинице, мудро рассудив, что там Анн-Мари будет менее опасна, мадам самостоятельно добралась до офиса «Поможем!».
Она стояла у парковки и курила сигарету, элегантно сбрасывая пепел на шину новенького сверкающего «пежо». Со спины мадам Деманже выглядела манекенщицей: несколько проигрывая в росте, она не уступала моделям в изяществе и претенциозности наряда. Сегодня на ней опять был брючный костюм ванильно-желтого цвета из тонкой ткани. Рукава блузки, длинные полы шазюбля и брюки развевались на ветру. Тюрбан на голове, громоздкие серебряные украшения (на груди Анн-Мари висело некое подобие ребер мамонта), этнические узоры костюма — облик француженки имел изысканную завершенность…
— О, блин! — не удержался Здоровякин. — Сейчас появится нервный владелец «пежо», и нас снова втянут в драку. Доброе утро, мадам!
Валдаев был не менее счастлив видеть Анн-Мари. Но он не ограничился приветствием, а вырвал у мадам сигарету из пальцев и отшвырнул окурок в мусорку. Затем облобызал обе руки француженки, включая надетые на запястья браслеты.
— Мальчики! Мне скучно без вас! — сверкнула улыбкой Анн-Мари. — Я приехала на такси.
— И правильно сделали! — воскликнул лживый Валдаев. — Как гостиница? Еще стоит?
— Конечно, — пожала плечом Анн-Мари. — Куда ей деться? Мне там нравится. Вы выбрали для меня отличный отель. Сервис безупречен. Комфортно.
— Это лучшая гостиница в городе.
— Правда, мне предложили другой номер.
— Почему?
Саша и Илья переглянулись.
— Анн-Мари, что случилось?
— Не знаю. В том, где я была раньше, что-то с проводкой. Я всего лишь выключила холодильник. Ночью он почему-то начал гудеть, как самолет на взлете. Холодильник ведь не должен гудеть?
— Главное, что он не храпит, — заметил Валдаев. Он многозначительно посмотрел на Илью.
— Как бы то ни было, я его выключила. А утром вновь попыталась включить. И тут как полыхнет! Bay! Елисейские Поля под Рождество! Новогодний фейерверк! Праздничная иллюминация! А потом часа два не было электричества. Подозреваю, не только в моем люксе, но и во всем отеле. Менеджеры, горничные, рабочие бегали, мельтешили, и все держались за сердце. Вероятно, они испугались, что я пострадала от взрыва. Но, к счастью, я в полном порядке!
— Видно невооруженным глазом. Заходите.
Анн-Мари расположилась на диване, закинула ногу на ногу и достала новую сигарету. Она сопроводила снисходительным кивком суету Валдаева по обеспечению дамы пепельницей. Валдаев с опаской отодвинул от края стола бронзовый бюст Дзержинского. Он убрал бы его подальше, поставил, например, на шкаф. Но со шкафа скульптурное произведение свалилось бы на голову или Саше, или Илье — Анн-Мари обязательно устроила бы подобное в один из прекрасных дней.
Сыщикам надо было обсудить, что делать дальше. Но не в присутствии нанимательницы. Иначе пришлось бы ей признаться, что после недели поисков, разъездов, расспросов они уткнулись в глухую стену. Никто из окружения Ирины Линьковой не знал, куда она делась и зачем ей понадобился Поль Деманже. Неясно было, зачем Поль приехал в город. Валдаев масштабно задумывался о командировке в Москву, Париж, Цюрих (на деньги клиентки, естественно), чтобы выяснить, чем же на самом деле занималась ликвидированная компания «ДеГрос».
«Что дальше?» — глазами спросил компаньона Александр.
«Не знаю», — откликнулся Здоровякин.
Телефонный звонок раздался весьма кстати.
Саша и Илья полезли в карманы за мобильниками, а мадам Деманже взяла со стола трубку радиотелефона.
— Алло! Да, это фирма «Поможем!», — ответила она. — Нет, я не секретарь. Саша, это вас.