Быстро приняв холодный душ, я два раза почистил зубы, надеясь, что это перебьет мой перегар, надел более ли менее чистую одежду, ругаясь при этом на себя, что совсем перестал пользоваться стиральной машинкой. Зачесав сырые волосы назад, я даже брызнул на себя туалетной водой, которую подарил когда-то Тони, и она валялась у меня нетронутая уже несколько лет.
По пути к дому Кэти я заскочил в магазин, купил бутылку вина подороже и самое большое ведро с мороженым.
Доехав до ее дома за пятнадцать минут, я подбежал к входной двери и тихонько постучал. В окне прихожей виднелся тусклый свет ночной лампы, но никто не спешил открывать мне дверь. Я постучался еще раз уже более настойчиво, но в ответ услышал лишь тишину. Мои руки уже потянулись в карман, чтобы достать телефон и попробовать позвонить Кэти, как послышались торопливые шаги к двери. На моем лице непроизвольно растянулась улыбка от представления, как она семенит по лесенкам ко мне навстречу.
Дверь аккуратно приоткрылась, и Кэти неуверенно подняла взгляд на меня. Ее брови были чуть нахмурены, но я не мог понять, что значило ее выражение лица. Смятение, недоверие или заинтересованность.
– Серьезно? – вдруг улыбнулась она и указала пальцем на мои руки. – Мороженое?
– Э… Да, – замялся я, разглядывая Кэти в непривычном для меня домашнем образе. На лице Кэти не было косметики, волосы были собраны в небрежный пучок, несколько прядей выбивалось и свисало у лица, от чего она выглядела еще миниатюрнее и совсем как подросток. На ней была надета не по размеру большая бежевая футболка, черные лосины. И она выбежала встречать меня босиком, отчего на моем лице заиграла улыбка. – Я видел в мелодрамах, что, когда людям грустно, они едят мороженое.
– Ты смотришь мелодрамы? – удивленно спросила она и, не дождавшись моего ответа, продолжила: – Что ж, давай попробуем.
Жестом руки она пригласила меня внутрь. Зайдя в дом и закрыв за собой дверь, я бросил куртку на пуфик в прихожей и прошел в гостиную. Вино и ведро с мороженым я поставил на столик и хотел сесть на диван, как заметил там подушку и скомканное одеяло.
– Ты спала здесь? – крикнул я Кэти, пока она рылась по шкафчикам на кухне.
– А, да, – ответила она, вернувшись в комнату с бокалами и большими ложками. – Завтра у меня выходной, я выпила немного вина и уснула, пока читала книгу. – Она плюхнулась на диван и завернулась в одеяло.
– Да ты оторва по выходным, а я то не знал, – засмеялся я.
Кэти состроила мне смешную гримасу в ответ, достала одну руку из-под одеяла и похлопала по месту рядом с ней, приглашая меня. Я последовал ее приглашению, затем открыл вино, пока Кэти занималась мороженым.
– Давай рассказывай, герой-любовник, что натворил? – начала она допрос, облизнув ложку с мороженым.
– Кэти, все не то, чем кажется, серьезно, – начал я, наливая вино по бокалам. – Я, конечно, полный придурок, и творю полную дичь большую часть времени, но не настолько.
Кэти вопросительно приподняла брови.
– Ты мне веришь? – с надеждой спросил я.
– Пока не знаю, хочу услышать твою версию, – сказала она и сделала небольшой глоток из бокала.
– Хорошо, – удовлетворенно вздохнул я и немного расслабился. Она хотя бы давала мне шанс оправдаться. – Ты же помнишь, что это была вечеринка в честь помолвки Тони и Люси. И все было нормально, пока я не решил уединиться в туалете. Вдруг туда ввалилась пьяная Люси и начала приставать ко мне.
– Прямо вот так сходу зашла и повисла на тебе? – недоверчиво переспросила Кэти.
– Ну не совсем. Сначала она завела песню о том, что вдруг не хочет выходить замуж, – я закатил глаза и, чуть жестикулируя свободной рукой, продолжил: – Она боится того, что теперь Тони станет ее единственным и последним мужчиной, а она бы не прочь потрахаться с другими мужиками, и вообще она давно хочет меня.
Кэти перевела взгляд на меня, ее лицо удивленно вытянулось, и рот немного приоткрылся в изумлении.
– Она так и сказала?
– Я не помню, как она сказала именно, но смысл был такой.
– Так, допустим, – ответила Кэти, поставила бокал на стол и повернулась ко мне всем телом. Она недоверчиво прищурила глаза и продолжила:
– По словам Тони твоя рубашка была расстегнута, и ты страстно целовал ее.
– Она начала расстегивать мою рубашку, а я пытался ее остановить, – продолжал оправдываться я.
– Хорошо, а что с поцелуем? – не унимался мой маленький следователь.
Виновато прикрыв глаза, я издал стыдливый стон.
– Да, тут я немного замешкался и ответил ей. Всего на секунду.
– Но в эту секунду зашел Тони?
– Да! – слишком громко подтвердил я.
– Как в бразильском сериале, – задумчиво сказала она.
Я прыснул от смеха.
– Именно так я и сказал.
– Что ж, ты в дерьме, – спокойно констатировала она, отвернулась и потянулась за бокалом.
Я лишь утвердительно кивнул и положил огромную ложку мороженого себе в рот. Идея оказалась так себе. От холода мои зубы резко свело, боль дошла до висков, покрывая мурашками мой затылок, и я, выпучив глаза, попытался быстро проглотить мороженое, чтобы она этого не заметила. Но она лишь смотрела куда-то в стену, обдумывая все сказанное.
– Ты мне веришь? – спросил я заплетающимся языком. Я не мог понять, то ли его свело от холода, то ли я действительно был настолько пьян.
– Я не знаю, Джеймс. Мне очень хочется верить тебе, но Тони серьезно утверждал мне, что ты на такое способен, – она приподняла брови. – Он сказал, что ты способен на что угодно. А он знает тебя слишком давно, чтобы мне спорить с этим.
– Я сам не знаю, на что я способен, – грустно признался я и откинул голову на спинку дивана, уставившись в потолок.
– Ох, Джеймс, – посочувствовала она, пододвинулась ближе и положила свой подбородок мне на плечо.
– Что мне теперь делать? – тихо спросил я, не шевелясь. – Он единственный человек, что был со мной рядом столько лет. Я не хочу его терять, каким бы занудой он ни был. Мне страшно, что я останусь совсем один.
– Эй, ты не один, – она приподняла голову и попыталась заглянуть мне в глаза.
Я лишь грустно усмехнулся.
– Я один, Кэти. Только Тони заботился обо мне, как мог. Нудно, вечно лез, куда его не просят, но так я чувствовал, что хоть кому-то нужен.
Повернувшись к ней, я заглянул в ее зеленые и грустные глаза.
– Правда, теперь у меня появилась ты…, – с надеждой и скрытым вопросом в глазах сказал я.
– Мы с тобой знакомы всего ничего, но, как оказалось, я готова принять тебя посреди ночи, чтобы выслушать и поддержать, – она чуть отстранилась от меня и положила свою ладонь на мою руку, лежащую на моем колене. – Я сама от себя такого не ожидала, но…видимо, да, теперь у тебя еще появилась я, – Кэти одобряюще улыбнулась и чуть сжала мои пальцы.
– Спасибо, Кэти.
– Да не за что. Но я не знаю, что тебе посоветовать насчет Тони, Джеймс. Время лечит, и пока тебе не стоит лезть к нему. Все образуется, дай ему перебеситься. Надо только переждать эту черную полосу в жизни, – она откинула с себя край одеяла и накрыла им меня.
– Вся моя жизнь – одна черная полоса.
– Не говори так. Все будет хорошо, я обещаю.
– Спасибо, Кэти, – я поднял голову со спинки дивана, повернулся к ней и попытался натянуть улыбку. – Спасибо за то, что выслушала меня. За то, что хотя бы попыталась поверить.
Она заглянула в мои глаза и начала улыбаться. Выпутавшись из одеяла, Кэти достала руку и провела пальцами по моей щетине.
– Я не знаю тебя, не знаю, какие плохие поступки ты совершал и скольких девушек бесцеремонно бросил, но почему-то я вижу, что в глубине души ты очень хороший и добрый человек.
– Видимо, очень глубоко, – попытался пошутить я.
– Определенно, – усмехнулась Кэти. – Так почему ты ведешь себя, как говнюк?
– Я не знаю, мне так проще жить, – пожал плечами я.
– Это все из-за Анны? – с опаской произнесла она.
Мое лицо в мгновение изменилось, и я резко отстранился от нее.
– Что ты знаешь про … Анну? – злобно спросил я.
– Ннничего, – нервно ответила она. – Я… Прости, Джеймс, я… не хотела… Прости…
– Это не тема для болтовни, Кэти, – слишком строго сказал я ей.
– Хорошо, – прошептала она и отодвинулась на другой конец дивана.
– Тони… Я убью его! – громко сказал я и опустил голову на руки, запустив пальцы в волосы и сильно сжав кулаки, почти вырывая луковицы волос с корнем.
Медленно втянув в себя воздух через рот и чуть задержав его в легких, я громко выдохнул. Я давно не слышал этого имени. Анна. Моя Анна. И услышав его, произнеся его, мне стало трудно дышать. Внутри меня все сжалось, и я начал хватать воздух ртом. Мой желудок как будто прилип к позвоночнику. Звук ее имени сорвал старую коросту на моей душе, из-под которой начал сочиться гной и разливаться по всему телу, принося нестерпимую боль. Мне хотелось закричать, так громко, чтобы потрескались эти чертовы бокалы с вином, чтобы разлетелся на щепки этот дом, унося меня с собой. Так громко, чтобы выплюнуть свои легкие, лишь бы снова забыть это имя.
Вдох… Выдох…Вдох… Выдох…
Я медленно поднял свой взгляд на Кэти и увидел, что она маленьким комочком сжалась в противоположном углу дивана, с опаской глядя на меня. Она выглядела очень напуганной, и источником ее страха был я.
– Кэти, – я оторвал свои ладони от лица и чуть подвинулся к ней. – Прости, я… не хотел тебя напугать, – уже более мягко произнес я.
– Но у тебя определенно получилось, – сказала она и поджала к себе колени.
– Это действительно не тема для разговоров, прости.
– Я поняла, хорошо. Это ты прости, не стоило мне совать свой нос, куда не следует, – мягко произнесла она и неуверенно улыбнулась.
Залпом допив остатки напитка в бокале, я поставил его на стол.
– Что ж, – после долгой и неловкой паузы начал я. – Этот вечер уже ничем не спасти, поэтому мне лучше уехать домой.
Кэти поджала губы и с тоской посмотрела на меня.