– Да. – Розанна тоже была рада сменить тему. – Расскажи мне, чем ты занималась.
– Ну, когда ты уехала из Милана, я провела в Ла Скала еще год. Потом у нас состоялся долгий разговор с Паоло, и он сказал мне то, о чем я уже знала: вряд ли я когда-нибудь продвинусь дальше хора. Поэтому я решила уйти и посвятить год путешествиям. И прекрасно провела время, Розанна. Ездила в Юго-Восточную Азию и, как ты знаешь, прожила полгода в Австралии. Две недели назад я вернулась домой, в Лондон, и теперь живу с родителями в Фулхэме. Пытаюсь решить, что делать дальше.
– Есть идеи?
– Нет, не особо. Проблема в том, что после работы в сфере искусства любая офисная рутина кажется невыносимо скучной. – Эби вздохнула. – Я правда не знаю, хотя на самом деле думала про писательство.
– Какого рода?
– Опять же точно не знаю. Может, журналистика, а может, даже напишу книгу. У меня всегда было богатое воображение, – ухмыльнулась она, став больше похожей на прежнюю Эби.
– Звучит интересно! Хотя мне жаль, что ты бросила вокал. По-моему, у тебя чудесный голос.
– Как выяснилось, недостаточно чудесный. Но спасибо за добрые слова! И в Милане было так здорово, что я не жалею ни секунды.
– Скажи, – Розанна сделала глоток воды, – Паоло очень рассердился, когда я отказалась возвращаться в Ла Скала?
– Ты же знаешь Паоло! Даже если и да, труппе он этого не показал. Могу сказать одно: с тех пор я ни разу не слышала твоего имени. Кстати, позволь полюбопытствовать! Почему ты не вернулась? Я думала, исполнить роль Мими было твоей мечтой…
– Из-за Роберто. Просто поверь на слово: у меня не было выбора, – резко ответила Розанна. Она не хотела возвращаться к болезненной теме.
– Жаль, что ты ничего мне не объяснила. Я много недель понятия не имела, где ты. А когда наконец просочились новости, нашу квартиру осаждали журналисты. Впрочем, уже неважно, – Эби добродушно пожала плечами, – с тех пор много воды утекло.
– Эби, прости меня! – виновато сказала Розанна. – Я знаю, что вела себя эгоистично, но… Мы с Роберто словно оказались на другой планете. Я думала только о нем.
Эби пристально посмотрела на подругу.
– Между вами разгорелась настоящая страсть, верно?
– Да, – просто ответила Розанна.
– Я очень рада за тебя, Розанна, правда! Но старайся не терять голову.
– Что ты имеешь в виду?
– Думаю, иногда – пожалуйста, не пойми меня неправильно, милая, – всепоглощающая страсть делает нас немного эгоистичными.
– Согласна, Эби. И, как я уже сказала, прошу прощения, – мрачно ответила Розанна.
– Думаю, я тебя понимаю, – вздохнула Эби. – Знаю, мы договорились не ворошить прошлое, но если откровенно… Думаю, я по-прежнему влюблена в Луку. Звучит глупо, ведь у нас никогда ничего не получится, но, кажется, я просто не в силах его забыть.
– Ох, Эби… – Розанна взглянула на подругу с удивлением и сочувствием. – Наверное, ужасно тяжело осознавать, что вы никогда не сможете быть вместе. Хотя я знаю: ты всегда очень нравилась Луке.
– У меня было много других мужчин, но в сердце до сих пор живет Лука. Не знаю, сможет ли это измениться.
– Я сочувствую тебе, Эби, честное слово. У тебя сейчас есть кавалер?
– Конечно, – ответила та, с радостью меняя тему. – Надо вас познакомить. Ужасно милый! Его зовут Генри. Мы познакомились на вечеринке несколько недель назад. Он очень увлечен, и даже жаль, что я не могу влюбиться: он мне прекрасно подходит.
– Эби, тут нужно время. Вы знакомы совсем недолго!
– Розанна, уж ты-то должна понимать в любви! Интуиция всегда подсказывает, если происходит нечто особенное. С Генри ничего подобного нет. Я просто знаю.
– Да. Последние две недели я чувствую себя невероятно несчастной. Мы с Роберто редко разлучаемся даже на час, не говоря уже про месяц…
– Ну, в некотором смысле месяц страданий – небольшая плата за счастье: любимый мужчина, малыш на подходе, богатство и звездная карьера… Я не отказалась бы оказаться на твоем месте! – Эби улыбнулась. – Так, где там суп?
После обеда они сидели за столом и пили кофе.
– Какие планы на следующую субботу? – спросила у Розанны Эби.
– Абсолютно никаких.
– Не хочешь поужинать со мной и Генри? У Генри есть приятель, который позеленел от зависти, когда я рассказала, что сегодня встречусь с тобой. Стивен – твой самый горячий поклонник и отчаянно мечтает познакомиться. Приходи! Получишь массаж своего эго на часок-другой.
– Спасибо за предложение! Но у меня сейчас нет настроения куда-то ходить.
– Ой, да ладно! Докажи, что можешь быть скромной, и поужинай с нами – простыми смертными.
Розанна покраснела.
– Эби, ты прекрасно знаешь: дело не в этом. Мне просто не очень хочется общаться.
– Ну, вечер в компании пойдет тебе на пользу. Кроме того, после той истории в Милане ты передо мной в долгу, – настояла Эби.
– Хорошо. Ты победила, – сдалась Розанна.
– Отлично! Я заеду за тобой в восемь вечера в субботу. – Эби посмотрела на часы и встала. – Боюсь, мне пора. Не вставай, я найду выход. – Она тепло расцеловала Розанну в обе щеки. – Пока, милая! Береги себя. Очень рада снова тебя увидеть!
– Взаимно, Эби.
– Если что-то понадобится, – сказала подруга, направляясь к двери, – у тебя есть мой номер.
Розанна поняла, что волнуется перед субботним походом в ресторан. Последние два года ее всегда сопровождал Роберто. Бо́льшую часть дня она провела, пытаясь подобрать подходящую одежду, а потом помыла голову и нанесла макияж. Когда в дверь позвонила Эби, Розанна была готова.
– Прекрасно выглядишь! – похвалила Эби.
– Спасибо.
– Ну, поехали. Встречаемся с мальчиками через пятнадцать минут.
– Мы ведь идем в уединенное место, да? Не прими за звездную болезнь, но будет ужасно, если Роберто увидит в газетах мои фотографии с другим мужчиной, – смущенно призналась Розанна.
– Конечно. В честь тебя мы идем в итальянский ресторан. – Эби отперла дверь своего «Рено 5». – Не самое изысканное место, но паста там прекрасная. Садись.
Эби преодолела оживленную Эрлс-Корт-роуд и свернула налево, на Фулхэм-роуд.
– Повезло, – сказала она, уверенно паркуя машину перед маленьким рестораном.
Тот оказался набит под завязку – посетители сидели за грубыми деревянными столами, наслаждались пастой и пили вино из кувшинов.
– Напоминает папино кафе, – с тоской сказала Розанна.
Эби помахала двум мужчинам, сидящим за столиком в углу. Один был полноватый и лысеющий, в очках с роговой оправой. Розанна предположила, что это Стивен, ее поклонник. Второй – очень красивый, с темными волосами и веселыми синими глазами.
– Генри, дорогой, – Эби расцеловала лысеющего мужчину в обе щеки и повернулась к его спутнику. – Стивен, я же обещала привести ее? – Она улыбнулась Розанне. – Он не верил, что ты сегодня придешь. Розанна, позволь представить твоего величайшего поклонника!
– Стивен Пито. Большая честь познакомиться с вами, миссис Россини! – застенчиво улыбнулся он, пожимая ей руку.
– Так, освободите место для слоненка, – сказала Эби и попыталась как можно дальше отодвинуть стул, стоявший рядом со Стивеном.
Розанна покраснела, пытаясь втиснуться между стулом и столом.
Стивен заранее позаботился о напитках для дам – красном вине для Эби и воде для Розанны. Потом они изучали меню и заказывали еду, параллельно слушая рассказ Генри, биржевого маклера, о грандиозной и крайне выгодной сделке, которую вчера заключила его фирма.
– Ты тоже работаешь в Сити? – спросила Розанна у Стивена, который сидел с ней рядом.
– Нет, все не настолько серьезно. Я торгую искусством. Начинал в «Сотбис», в отделе Возрождения, а теперь работаю в галерее современного искусства на Корк-стрит. Пытаюсь набраться опыта, прежде чем начинать свое дело.
– Ясно. Боюсь, я ничего не знаю про искусство…
– Интересно! Когда я вижу, как ты поешь, у меня возникает ощущение, что я рассматриваю очень редкую картину. Понимаешь, ты пробуждаешь эмоции… Среди оперных певцов это большая редкость, как и среди художников.
Розанна привыкла к лестным словам, но в устах Стивена они звучали с особой теплотой и казались гораздо более искренними.
– Какая у тебя любимая опера? – спросила она.
– Сложный вопрос. Я поклонник Пуччини, мне нравятся все его работы. Думаю, если бы все-таки пришлось выбирать, я бы ответил – «Мадам Баттерфляй». В прошлом году я слушал ее в Нью-Йорке, с твоим участием. По-моему, это было идеальное исполнение!
– Спасибо, – ответила она, – хотя некоторые сказали бы, что я еще слишком молода и не могу придать роли правильных эмоций и вокальной глубины.
– По-моему, чушь! По сюжету Баттерфляй вообще пятнадцать лет. Режиссеры не думают о публике, – вздохнул Стивен. – Прости, если прозвучит грубо по отношению к твоим коллегам, но сложно поверить, скажем, в болезненно красивую Виолетту из «Травиаты», когда ей за пятьдесят и она весит сто килограммов!
– Хочешь сказать, примерно как я сейчас? – хихикнула Розанна. – Я пела партию Мими в Ковент-Гарден на шестом месяце беременности.
– Я видел – и никогда бы не подумал, – галантно ответил Стивен.
– Все благодаря продуманному костюму, – признала Розанна.
Официант на мгновение прервал беседу – он принес к столу тяжелые тарелки с едой.
– Розанна, как скоро должен родиться малыш? – спросил Генри, когда тот ушел.
– Примерно через три недели.
– К этому моменту твой муж вернется?
– Да. А как вы познакомились со Стивеном? – спросила она, желая сменить тему.
– Мы вместе учились в школе. Стивен всегда был умником и получил стипендию в Кембридже, ну а мне пришлось довольствоваться юридическим факультетом Бирмингема, – с готовностью объяснил Генри и поднял в сторону Стивена бокал.
Розанна начала понемногу расслабляться. Приятно было оказаться в компании, где темы для разговоров не ограничивались оперой! Но когда они пили кофе, Розанна беспокойно заерзала в кресле. Стивен сразу это заметил.