Элла испугалась, что сейчас он заплачет. На его лице отразилось глубокое страдание.
– Иди сюда, Нико! – Элла взяла ребенка с его коленей, посадила на пол рядом с игрушками и поставила перед Стивеном чашку кофе. – Прости. – Она машинально похлопала его по руке, не зная, что еще сделать.
– Нет, это ты меня прости! – вздохнул он. – Это несправедливо по отношению к тебе. Не знаешь, Роберто останется?
– На Рождество? Да.
– Понятно.
Стивен посмотрел на Нико и встал, оставив кофе нетронутым.
– Слушай, я лучше пойду. В холле куча игрушек для Нико и несколько подарков для вас с Розанной. – Он опустился на колени и поцеловал Нико в макушку: – Пока, малыш! Веди себя хорошо.
– Пока-пока! – Нико посмотрел на Стивена и безмятежно улыбнулся.
– Что сказать Розанне?
– Просто скажи, что я заходил. До свидания, Элла! Береги себя. С Рождеством!
Он легонько поцеловал ее в щеку и вышел из кухни.
Элла подошла к окну и наблюдала, как он обессиленно идет к машине, сгорбившись и опустив голову.
– До свидания, Стивен! – грустно пробормотала она.
Глава 45
Рождество прошло для Розанны в счастливом тумане. Всю праздничную неделю они провели дома, наслаждаясь ленивыми днями, сидя у камина и наблюдая, как Нико играет с причудливыми игрушками, купленными Роберто. Вечерами они садились ужинать, потом смотрели кино и томно занимались любовью.
Безмятежность нарушали только мысли о Стивене. Элла рассказала о его визите, и Розанна немедленно спрятала оставленные им подарки, чтобы Роберто ничего не узнал. Она понимала: следует позвонить, договориться о встрече и объяснить все лично, но сейчас, в эйфории от возвращения Роберто, просто не могла вынести подобного разговора. И из-за этого ее разъедало чувство вины.
В конце недели, в канун Нового года, Роберто пригласил Розанну и Нико на обед в Челтнем. Элла идти отказалась, сославшись на головную боль. Когда они вернулись в четыре часа, дома царила тишина.
– Элла! Элла? – позвала из коридора Розанна.
Не получив ответа, она побежала наверх по лестнице. Дверь в спальню Эллы оказалась заперта. Розанна постучала, но ответа не последовало, и она толкнула дверь. Элла сидела на подоконнике. Она прижала колени к груди, обхватив их руками. И смотрела в окно, неподвижная, словно статуя.
– Элла, что такое?
Девушка словно не замечала ее присутствия. Розанна подошла к ней.
– Cara, – Розанна присела рядом. – Прошу, скажи!
– Звонил Лука. Мама умерла сегодня в одиннадцать утра.
Колоссальным усилием воли Розанна подавила собственные эмоции ради Эллы.
– О cara… – Она протянула племяннице руку. – Мне очень, ужасно жаль!
– Она все, что у меня есть… Было…
Розанна подошла ближе и обняла девушку за плечи, чувствуя ее напряжение.
– У тебя есть мы, Элла.
– Но я тебе не нужна. Я здесь лишняя. Роберто вернулся, и теперь я мешаю.
– Элла, прошу, не говори так! Я люблю тебя, и Нико тебя обожает. Ты – важная часть нашей семьи.
– Я просто… Я думала, что готова. Я знала, что это произойдет, но теперь, когда все случилось… – Она посмотрела на Розанну страдальческим взглядом. – Она не хотела видеть меня, пока умирала. А теперь Лука говорит, что я не могу присутствовать на похоронах! Почему? Почему? Розанна, она меня не любила? Да?
– Нет, Элла! Послушай меня. Она поступила так, потому что очень сильно любила тебя. И хотела избавить тебя от боли из-за ее страданий, а теперь не хочет, чтобы ты стояла и плакала у ее могилы. Она оказалась готова потерять тебя раньше, чем требовалось. И сделала это ради тебя. Как ты не понимаешь?
– Она была моей мамой. Я хочу попрощаться с ней. Хочу попрощаться!.. – Элла сжалась в комок и зарыдала на плече Розанны. – Что теперь со мной будет? Я не могу остаться с тобой навсегда. Я должна вернуться в Неаполь.
– О, Элла… – Розанна погладила ее по волосам. – Тебе здесь так плохо?
– Нет, конечно, но это не мой дом.
– Элла, мы с Роберто, а главное – твоя мама, хотим, чтобы ты поселилась здесь с нами. Она написала мне письмо с просьбой позаботиться о тебе, пока ты не подрастешь и не сможешь заботиться о себе сама. И в этом письме она сказала: по ее мнению, у тебя больше шансов реализовать певческий талант здесь, с нашей помощью.
– Получается, – Элла подняла взгляд, – ты делаешь это из чувства долга? Потому что тебя попросила мама?
– Нет. – Розанна нежно убрала длинные темные волосы с лица Эллы, понимая уязвимость девушки и желая ее успокоить. – Cara, когда ты приехала сюда, мы не виделись много лет. Мы были чужими людьми, и нам только предстояло узнать друг друга получше. Но с тех пор ты стала для меня дочерью и хорошей подругой. Мне ужасно не хочется с тобой прощаться. Правда, cara! Я тебя полюбила.
– Розанна, ты уверена, что говоришь все это не просто так?
– Ты знаешь, что да. Но решать тебе, Элла. Если ты захочешь вернуться в Неаполь, никто тебя не остановит. Но помни: мама отослала тебя, поскольку не хотела, чтобы ты в конечном итоге занималась дедушкиным кафе, как она. Я знаю: больше всего на свете Карлотта желала дать тебе шанс на будущее – любой ценой.
– Потому что ей такого шанса не выпало, – пробормотала Элла. – Она была такая красивая, и я часто задавалась вопросом, почему она не захотела от жизни большего.
– Когда-то хотела, – тихо проронила Розанна. – Но потом что-то пошло не так. Не знаю точной причины, но она изменилась. Если ты хочешь сделать маму счастливой, то должна раскрыть свой талант и использовать возможность, которую она так тщательно для тебя спланировала.
– Ты правда думаешь, что у меня есть талант, Розанна?
– О да, cara! И Роберто – тоже.
– И ты правда не против, чтобы я жила с вами?
– Нет, честное слово! – Розанна нежно поцеловала племянницу в макушку. – А теперь пойдем и выпьем по чашке чая.
Позднее тем же вечером, посидев с измученной, обезумевшей Эллой и уложив ее спать, Розанна спустилась вниз. Роберто смотрел в гостиной фильм, у него на коленях стояла тарелка с недоеденным сэндвичем.
– Как она? – спросил он, не поднимая глаз.
– Вроде успокоилась. Бедняжка… – Розанна рухнула на диван. – Я слишком хорошо помню, каково это – потерять маму в столь юном возрасте.
– Ну, твоей сестре повезло: ты готова позаботиться об Элле.
– Это меньшее, что я могу сделать. Я член семьи.
– Да, по итальянским меркам, – сказал Роберто, бросив на нее взгляд.
– Нет, по человеческим. Не забывай: сегодня я тоже потеряла любимого человека.
Роберто не ответил на ее комментарий. Он откусил кусок сэндвича.
– Пришлось приготовить перекус – больше на ужин ничего не было.
– Роберто, прекрати! Что с тобой такое? Почему ты ведешь себя так эгоистично?
– Потому что, дорогая, через две недели мне придется уехать – у меня концерт в Вене. Я хотел, чтобы вы с Нико поехали со мной, но теперь, полагаю, вы не сможете.
Розанна посмотрела на него с изумлением:
– Конечно, нет! Как я сейчас оставлю Эллу одну?
Роберто ничего не ответил, продолжая есть.
– Долго тебя не будет? – Внешне Розанна сохраняла спокойствие, но внутри у нее начал разгораться гнев.
Он пожал плечами:
– Думаю, недели три. Может, больше. Завтра утром надо позвонить Крису и утвердить программу. Может, вы присоединитесь ко мне позже?
– Очень сомневаюсь, – холодно ответила Розанна. Она встала. – Пойду спать. Спокойной ночи, Роберто.
Позднее Роберто разбудил Розанну, нежно уткнувшись носом ей в шею.
– Cara, cara, прости! Я был эгоистом. Ты скорбишь по сестре, а я повел себя как полный ублюдок.
– Да, Роберто, именно так, – горячо согласилась она. – Как можно быть таким бесчувственным?
– Просто мне ненавистна мысль о скором расставании. Поэтому я так отреагировал. Скажи, что прощаешь меня… Пожалуйста!
Розанна все еще злилась, но перевернулась и позволила себя поцеловать.
– Пожалуйста, старайся иногда думать о других, Роберто!
– Хорошо. Ti amo, Розанна!
Последние остатки гнева, как всегда, исчезли, когда они занялись любовью.
– Стивен?
– Да?
– Это Лука. Как ты?
Стивен сделал паузу, прежде чем ответить.
– Я… в порядке. Как твоя сестра?
Лука немного замялся, прежде чем тихо ответить:
– Умерла две недели назад. Розанна тебе не сказала?
– Нет. Я… Я был занят, и в последнее время мы не виделись. Очень сожалею о твоей потере, Лука.
– Во многих смыслах это к лучшему. В конце ей было очень больно. А теперь, когда Карлотту похоронили, я могу жить дальше и принимать собственные решения. Стивен, ты уже съездил в Нью-Йорк. Появились какие-нибудь подробности о рисунке?
– Да, появились. Я ждал твоего звонка. Есть разговор, Лука, но не по телефону. Ты скоро приедешь в Англию?
– Да. Хочу повидаться с Эллой, но сперва нужно кое-что устроить здесь, в Неаполе, для Карлотты.
– Тогда позвони, когда соберешься.
– Я ведь увижу тебя у Розанны?
– Боюсь, с нашего последнего разговора многое изменилось, – резко ответил Стивен. – Так что нет, не увидишь. Но пусть Розанна рассказывает сама. До свидания, Лука.
Донателла открыла дверь в квартиру Роберто. Подняла с коврика стопку писем и отнесла на стол.
Она прошла через гостиную в спальню и распахнула все шкафы. Ее первым желанием было взять с кухни нож и порезать каждый предмет одежды, висевшей внутри. Но это было бы слишком бессмысленно и по-детски. Он заслуживал гораздо, гораздо худшего…
Донателла вытащила несколько своих костюмов, юбок и коктейльных платьев и бросила на кровать. Вывернула два ящика нижнего белья: черные подтяжки, которые любил носить Роберто, шелковые чулки – его руки ласкали их, пока они занимались любовью… Донателла тяжело сглотнула. Она не прольет ни единой слезы. О нет! Надо сдержать эмоции и превратить их в гнев, как учил ее терапевт.