Потянуло сигаретным дымом, по палубе вдруг застучали высокие каблуки.
– Господи. – Я выпрямилась и как будто случайно высвободилась из объятий Бена. – Это Тина, давай лучше уйдем.
Только не сейчас, когда на щеках у меня слезы, а на рукаве остатки рвоты… Да, очень далеко от образа уверенного в себе профессионала.
– Конечно, – легко согласился Бен и открыл дверь.
Мы зашли обратно, как раз когда Тина появилась из-за угла.
После гула ветра коридор показался невероятно тихим и удушающе жарким. Мы молча смотрели, как Тина прогулочным шагом направилась к поручню и перегнулась через него всего в паре шагов от того места, где меня стошнило.
– По правде говоря, – произнес Бен, глядя сквозь стекло на спину Тины, – я бы поставил на нее. Та еще безжалостная сука.
Я изумленно посмотрела на него. Бен, бывало, относился враждебно к своим коллегам женского пола, но такой откровенной неприязни в его голосе я никогда не слышала.
– И все потому, что она целеустремленная женщина?
– Ты с ней не работала – в отличие от меня. Я встречал немало карьеристок – куда им до нее. Клянусь, Тина готова убить за хорошую историю или за повышение. Терпеть таких не могу.
Я молчала. Казалось, слова и тон Бена пропитаны женоненавистничеством, но нельзя было закрывать глаза на то, что и Роуэн отзывалась о Тине примерно так же.
Когда появилась надпись на зеркале, Тина была внизу в спа. И ее агрессивная реакция на мой вопрос…
– Я спросила, где она была ночью, – нехотя сказала я. – Тина повела себя очень странно, словно оборонялась. Ответила, что мне не стоит заводить врагов.
– Ах, это, – Бен ухмыльнулся. – Тина ни за что не признается, но я-то в курсе, что ночь она провела с Джозефом.
– С Джозефом? Со стюардом, который обслуживает каюты? Ты серьезно?
– Вполне. Александр поведал мне во время экскурсии. Он видел, как ночью Джозеф на цыпочках выбирался из каюты Тины, и был он, скажем так, déshabillé[7].
– Обалдеть!
– Вот именно. Похоже, экипаж готов на все ради комфорта пассажиров. Вдруг мне удастся уговорить Уллу…
Тина вдруг обернулась и заметила нас с Беном. Она выбросила окурок за борт и подмигнула мне, а затем куда-то ушла по палубе. Выходит, мужчины судачат у Тины за спиной о том, как она развлекалась… Противно.
– А что сам Александр? – обвинительным тоном спросила я. – Его каюта тоже на корме, рядом с нашими. Зачем он подглядывал за Тиной посреди ночи?
– Шутишь? – усмехнулся Бен. – Он весит килограммов сто пятьдесят. Как с таким пузом перекинуть женщину за борт?
– В покер он не играл, так что про его местонахождение мы ничего не знаем – он просто шатался по кораблю.
Я вспомнила, что Александр тоже был на том снимке Коула, и по телу вдруг побежала дрожь.
– Да он размером с тюленя, и сердце у него больное! Не видела, как он поднимается по лестнице? Точнее, это надо слышать. Пыхтит как паровоз. Боишься, что сейчас помрет и рухнет прямо на тебя. Он и с зайцем в драке не справится.
– Возможно, девушка была пьяна. Или ее накачали. Девушку без сознания любой скинет за борт, в этом я уверена, главное – найти упор.
– Если она была без сознания, то кто кричал? – просил Бен, и меня вдруг охватила ярость.
– Боже, как все достали меня своими вопросами и придирками! Я не знаю, Бен. Я вообще не знаю, что думать. Ясно?
– Ясно, – спокойно ответил он. – Прости, я не хотел придираться. Просто мысли вслух. Александр…
– Кто тут поминает мое имя всуе? – раздался голос из коридора, и мы оба обернулись. Я покраснела. И долго Александр там стоял?
– О, привет, Бельхомм, – не растерялся Бен. – А мы как раз говорили о вас.
– Я так и понял. – Александр подошел к нам, слегка запыхавшись. А Бен прав: даже от небольших усилий у него сбивается дыхание. – Надеюсь, только хорошее?
– Конечно! Обсуждали вчерашний ужин. Ло рассказывала, как много вы знаете о еде.
Поразительно, каким хорошим лжецом успел стать Бен. Или он всегда был умелым обманщиком, а я просто не замечала?
Бен с Александром ждали, когда я что-нибудь скажу, и я, запинаясь, отреагировала:
– Да, вы рассказывали про фугу. Помните?
– Естественно. Очень любопытная тема. Человек должен попробовать в жизни все, выжать ее до последней капли. Иначе жизнь будет просто краткой интерлюдией к смерти.
Александр широко улыбнулся, отчего стал немного похож на крокодила, и засунул что-то под мышку – книгу, роман Патриции Хайсмит.
– Куда направляетесь? – непринужденным тоном спросил Бен. – Кажется, ужин еще не скоро?
– Никому не говорите, но вот это – не совсем натуральный цвет, – признался Александр, коснувшись своей коричневатой щеки. – Так что я иду в спа, надо немного привести себя в порядок. Жена считает, с загорелой кожей мне лучше.
– Я и не знала, что вы женаты. – Надеюсь, удивление в моем голосе было не слишком заметным.
– За грехи мои, – кивнул Александр. – Уже тридцать восемь лет. За убийство, думаю, и то меньше дают!
Он усмехнулся, а я внутренне сжалась. Странно, что он выразился так, если не слышал, о чем мы говорили. А если слышал, то это вообще наглость.
– Приятной вам процедуры, – с запинкой пожелала я.
– Спасибо. Увидимся за ужином!
Он уже собирался уйти, как вдруг что-то подтолкнуло меня остановить его:
– Александр…
Он обернулся. Храбрости у меня поубавилось, но я все равно продолжила:
– Я… ночью я слышала какой-то шум из десятой каюты, которая на самой корме. Пассажиров в ней вроде бы нет, однако вчера я там видела женщину, и теперь мы не можем ее найти. Вы ничего не слышали прошлой ночью? Всплеск? Или какой-нибудь шум? Бен говорит, вы не спали.
– Я и правда не спал. У меня проблемы со сном – доживете до моего возраста, узнаете. А на новой кровати всегда хуже. В общем, я вышел на палубу прогуляться и по дороге заметил кое-какие передвижения. К нашей дорогой Тине заходил один очень услужливый стюард. Красавчик мистер Ледерер тоже бродил по кораблю. Не знаю, что он тут делал, его каюта совсем в другой стороне. Я уж подумал, что он собирается заглянуть к вам…
Изогнув бровь, Александр взглянул на меня, и я жутко покраснела.
– Ничего подобного! Не мог ли он пойти в десятую каюту?
– Этого я не видел, – с сожалением сказал Александр. – Просто заметил, как он завернул за угол. Может, возвращался в свою каюту, чтобы обеспечить себе алиби?
– Во сколько это было? – спросил Бен.
Поджав губы, Александр ответил:
– Хм-м… полагаю, около четырех или половины пятого.
Мы с Беном переглянулись. Я проснулась от крика в 3.04. Если Джозефа видели около четырех, значит, Тина вне подозрений – вероятно, стюард провел в ее каюте всю ночь. Но вот Коул… что он делал в этой части корабля?
Я снова вспомнила, как по трапу тащат его огромный чемодан с оборудованием.
– А что за женщина выходила из вашей каюты? – с лукавым взглядом спросил Александр у Бена.
– Что? – удивился тот. – Вы ничего не перепутали?
– Вы в восьмой, верно?
– Да, в восьмой, – ответил Бен, смущенно рассмеявшись. – Но я уверяю вас – я находился в каюте один.
– Неужели? – Александр опять изогнул бровь. – Что ж, как скажете. Там действительно было темно. Может, я и перепутал. – Он поправил книгу, которую держал под мышкой. – Еще вопросы, дорогие мои?
– Н-нет… – неохотно сказала я. – Пока что. Но если будут, я могу снова поговорить с вами?
– Конечно. В таком случае до встречи на ужине, к которому я уже буду загорелым, словно юный Адонис, и подрумянившимся, как рождественская индейка.
Александр пошел дальше по коридору и завернул за угол.
– Ну и тип, – промолвил Бен, когда Александр исчез из виду.
– И не говори. Думаешь, это все напускное? Или он такой по жизни?
– Понятия не имею. Может, сначала он просто рисовался, а потом привык к маске.
– А его жена – ты ее знаешь?
– Нет. Предположительно, та еще стерва – дочь немецкого графа и по-прежнему настоящая красотка, для своего возраста. У них шикарный дом в Южном Кенсингтоне, в котором полно подлинников картин – Рубенс, Тициан, просто невероятно. Ходили слухи, что все эти картины – из наворованного имущества нацистов. Заинтересовался даже Международный фонд искусствоведческих исследований, хотя я думаю, что это все чушь собачья.
– Не могу понять, дал ли нам что-то его рассказ. – Я потерла лицо, стараясь избавиться от усталости, которая окутывала меня темным облаком. – Про Коула странно, да?
– Да-а… наверное. Но если он видел его около четырех, нам это не поможет. Честно говоря, мне начинает казаться, что Александр привирает. Про какую-то девушку в моей каюте… Ты ведь мне веришь?
– Я… – К горлу подступил комок. Как же я устала. Но отдыхать некогда. М-да, не выйдет у меня прорыва в карьере после этой поездки. Если я продолжу всех доставать, то моя записная книжка будет полна имен врагов, а не новых знакомых. – Конечно верю!
Бен внимательно посмотрел на меня.
– Вот и хорошо, – наконец сказал он. – Потому что, клянусь, ко мне никто не заходил. Разве что только в мое отсутствие.
– По-твоему, он слышал наш разговор? – спросила я. Не то чтобы меня это очень волновало, просто хотела сменить тему. – Не ожидала, что такой крупный человек может так незаметно подкрасться из-за угла.
– Не думаю, – пожал Бен плечами. – Да и вряд ли он из обидчивых.
Я промолчала, хотя согласиться с ним не могла. Александр произвел на меня впечатление как раз такого человека, который может затаить обиду, причем с большим удовольствием.
– Что теперь? Хочешь, вместе сходим к Буллмеру?
Я покачала головой. Мне надо было вернуться к себе и немного поесть. К тому же я сомневалась, что хочу пойти к лорду Буллмеру с Беном.
Глава 19
Дверь была заперта, но в каюте, на туалетном столике, стоял поднос с сэндвичем и бутылка воды. Судя по капелькам на запотевшей бутылке, принесли их уже давно.